О чем писала Jüdische Rundschau 100 лет назад

На немецкий язык название нашей газеты переводится как Jüdische Rundschau. Именно так называется наше немецкоязычное издание. Еженедельная газета с таким же названием выходила в Берлине с 1902 г. Она была органом Сионистского союза Германии и до 1938 г. (когда была запрещена нацистскими властями) оставалась одним из самых популярных немецкоязычных еврейских изданий. В этой рубрике мы регулярно знакомим наших читателей с избранными материалами, которые ровно 100 лет назад публиковались на страницах Jüdische Rundschau.

Преодоление кризиса

В годы, когда вся общественная жизнь во Франции была взбудоражена делом еврейского капитана Дрейфуса, эта тема стала единственным предметом всех разговоров и споров до такой степени, что предполагалось – потенциальный собеседник сможет говорить только об этом и ни о чем другом. Если теперь в статье, опубликованной в Haolam, высказывается опасение, что в ближайшем будущем в поле зрения сионистского движения будут преобладать лишь обсуждения проблем, связанных с Жаботинским, то надо со всей решительностью сказать, что такого не будет. Исчерпывающей темой для наших разговоров не должен становиться Жаботинский, который вышел из правления Всемирной сионистской организации в знак протеста против принятия ею «Белой книги» Уинстона Черчилля, констатировавшей невозможность превращения Палестины в мононациональную еврейскую страну. Естественно, что отставка члена исполнительной власти Всемирной сионистской организации – неожиданное и даже беспрецедентное событие, которое сильно будоражит общественность и может держать ее в напряжении в течение ряда недель. Вполне очевидно также, что организация обязана не уклоняться от дискуссии, затеянной Жаботинским. Наоборот, следует приветствовать любое обсуждение, которое может привести как к более ясному пониманию нашей политической ситуации, так и к выработке методов нашей работы. Но инцидент с Жаботинским не умалит значение лозунга Комитета действий, который призывает все силы направить на успех «Керен ха-Йесод» и видит основную проблему нашей работы в пополнении нашего бюджета.

Дело Жаботинского сопутствовало не только установлению ясности по многим вопросам, но и многим другим положительным моментам. Мы особенно приветствуем то, что исполнительная власть была вынуждена нарушить привычную сдержанность и дала сионистской общественности полное представление о ходе переговоров в Комитете действий, что произошло под воздействием письма Жаботинского и других его высказываний. В итоге сионистская общественность смогла сама составить суждение по этому вопросу и отстаивать свою позицию. Мы надеемся, что в будущем исполнительная власть не разорвет тесный контакт, который впервые за долгое время установился у нее с сионистским движением, и будет продолжать использовать любую возможность, позволяющую своевременно доносить свои взгляды до сионистской общественности. Это тоже поможет преодолеть нынешний кризис.

Отставка Жаботинского стимулирует и пересмотр взглядов на наше положение в мире. Конечно, метод, который он избрал для привлечения внимания к конкретной ситуации, вероятнее всего, будет расценен всей сионисткой организацией как неправильный. Всякий, кто участвует в практической работе сионистского движения, кто в курсе, в частности, особенностей акции «Керен ха-Йесод», знает, что с точки зрения собирающих средства и денежных доноров политические вопросы сегодня играют малую роль. После появления декларации Бальфура и подтверждения британского мандата в Палестине наша политическая ситуация ощущается более стабильной и благоприятной, чем в любой предыдущий период. Но недостаточно просто сказать, что взгляды Жаботинского ошибочные. Возникает вопрос, как распознать истинные причины, которые привели к сложившейся обстановке.

Условия, в которых сейчас живут сионисты Центральной и Восточной Европы, сильно отличаются от условий сионистских кругов англоязычных стран с устойчивой валютой. Если сегодня среди сионистов Центральной Европы присутствует неудовлетворенность, а свою работу они часто не выполняют с тем энтузиазмом и самоотверженностью, на которые можно рассчитывать (хотя достигнутое нельзя недооценивать), то причину этого следует искать прежде всего в том, что катастрофический экономический кризис оказал самое губительное воздействие на сионизм. Совершенно ненормально то, что сегодня в Германии, Австрии и Польше нужно быть богатым человеком, чтобы заплатить за путешествие в Палестину в каюте третьего класса, и что переправка туда нескольких халуцим возможна только благодаря особым усилиям Всемирной сионисткой организации. Как в таких условиях можно поехать в Палестину и сформировать собственное представление о стране? А ведь очень важно положительное психологическое воздействие на сионистов Центральной и Восточной Европы, которые годами находились в тяжелых условиях, и такая ситуация, вероятно, продолжится еще долго. Есть и такое ощущение, что усилия парализованы причинами, устранение которых находится за пределами наших собственных возможностей. Нередко напрашивается предосудительная мысль: к чему все наши денежные пожертвования, к чему маасер, когда мы можем при помощи нехитрых расчетов определить – то, что мы собираем, является ничтожной долей необходимого нам палестинского бюджета. Мы полагаем, что такие психологические моменты играют большую роль в Центральной и Восточной Европе. Ни в коем случае нельзя забывать, что настроение и свежее восприятие, влияющие на работу отдельного человека, определяются не только особенностями сионистского сообщества, но и общей ситуацией в мире. В атмосфере жесткой экономической борьбы и постоянной девальвации местных валют ум не может быть нацелен только на служение нашему делу. Тем не менее мы считаем, что условия, которые мы не в силах изменить, лишь иногда мешали работе, но не смогли нанести ей серьезный ущерб. И если сионистская деятельность в странах Центральной и Восточной Европы производит на посторонних хорошее впечатление, то это во многом является следствием того, что там есть настоящие сионистские организации. Настоящий сионизм до сих пор мог успешно действовать, несмотря на внешние и внутренние препятствия, и выходить из каждого кризиса более сильным.

Но как обстоят дела в тех странах, которые приобрели особое значение для нашей работы из-за их более благоприятных валютных условий? Согласно нашим сведениям и сообщениям прессы, можно говорить, что политические факторы там имеют второстепенное значение. Трудности в этих странах состоят в том, что для продолжения нашей работы в Палестине мы вынуждены собирать деньги прямо сейчас, и эта потребность в немедленном сборе средств мешает нам заниматься иными задачами, которые имеют бóльшее значение. К ним относится сионистская просветительская работа. Мы знаем, что принцип маасера вряд ли применим сегодня на практике в Америке и других англоязычных странах. «Керен ха-Йесод» стал там коллективным фондом, который пытается собрать деньги любыми возможными способами. Мы понимаем дилемму, которая возникает, когда приходится сосредотачиваться на том, чтобы иметь возможность заплатить хотя бы за самое необходимое в Палестине. Но прогресс в просветительском деле не будет достигнут до тех пор, пока в таких странах не будет проведена настоящая сионистская работа большего масштаба. Вероятно, единственным путем выхода из кризиса в этих странах будет создание сионистской организации снизу, т. е. начиная с молодежного движения, позволяющего образовать крепкое ядро сионистов, которые будут ощущать себя ответственными работниками и которые будет активно пропагандировать «Керен ха-Йесод» на уровне маасера.

Чрезвычайно опасно, что сегодня под главным лозунгом Всемирного конгресса часто понимают то, что нам необходимо немедленно собрать крупные средства для Палестины. Решающее значение Всемирного сионистского конгресса заключается в том, что он может показать миру: еврейский очаг в Палестине хочет построить весь еврейский народ, а не только сионистская организация. В этом нравственном воздействии Всемирного конгресса и заключается его значение. Было бы фатальным заблуждением ожидать немедленных положительных финансовых результатов. Даже в самом благоприятном случае пройдут годы, прежде чем несионистское еврейство сможет пойти по пути к Палестине, обозначенном Всемирным конгрессом. Нам придется потратить годы, чтобы уверовать в свои силы и убедиться, что сионисты, содействующие строительству еврейского очага в Палестине, побеждают только там, где есть внушительная и жертвенная сионистская организация.

Если в ближайшем будущем в наших глазах возрастет значение Всемирной сионистской организации, то это и станет поводом разобраться в действиях Жаботинского. Любой, кто читал дебаты по резолюциям проходивших в Комитете действий, наверное, был поражен, уяснив, что суть спора касалась прежде всего не расхождений в политических взглядах, а вопросов дисциплины и классификации. Жаботинский своим поведением самым решительным образом оправдывал выдвинутые против него обвинения в недисциплинированности. Для него, как он сам объяснял, существует только оракул в его собственной груди, а обязанность верности организации, подчинение ее решениям, может ставиться под сомнение. Не исключено, что единодушное неприятие, с которым, вероятно, еще столкнется Жаботинский, поможет восстановить в наших рядах ощущение сионистской организации и ее жизненной важности. Более чем когда-либо мы должны признать ее благороднейшим орудием строительства еврейского очага в Палестине.

 

Ф. Л.

 

Jüdische Rundschau № 13,

13.02.1923