День надежды, вечер свободы, ночь отчаяния

«Император и король решил отречься от престола. Рейхсканцлер останется на своем посту до тех пор, пока не будут решены вопросы, связанные с отречением императора, отказом наследного принца Германской империи и Пруссии от престола и назначением регентства». Эти слова произнес 9 ноября 1918 г. рейхсканц­лер Макс фон Баден, который был незадолго до того назначен Вильгельмом II на свой пост и теперь должен был его покинуть. Позже вместе с Куртом Ханом и Максом Рейнхардтом он основал ориентированную на реформы школу-пансион Schloss Salem, в которой вскоре стал учиться принц Филипп, будущий супруг королевы Елизаветы II. В государственной политике Макс фон Баден не играл с тех пор никакой роли.

 

Неспокойные дни

Но дни, предшествовавшие 9 ноября 1918 г., были неспокойными. Восстание моряков в Киле несколькими днями ранее спровоцировало Ноябрьскую революцию. Недовольство народа империей выплеснулось на улицы. В Баварии Курт Эйснер сверг династию Виттельсбахов. В результате федеральная земля первой из германских территорий стала свободным государством, то есть рес­публикой.

Эйснер (см. «ЕП», 2019, № 8) принадлежал к USPD – ветви СДПГ, – которая двумя годами ранее отделилась от своей материнской партии. Господа из окружения Фридриха Эберта были недостаточно левыми, недостаточно радикальными. В свою очередь, USPD сформировала «Лигу Спартака» – экстремистскую бригаду, не чуравшуюся насилия. Впоследствии СА, вооруженной «руке» НСДАП, было суждено стать ее главным соперником.

В Вюрцбурге, как и во многих других городах Германии, планирование беспорядков в 1938 г. было делом рук начальства. За округ Майнская Франкония отвечал глава окружного отделения НСДАП Ксавер Кнауп – человек, полный желания сделать «Имперскую ночь погромов» 9 нояб­ря 1938 г. незабываемым событием и ступенькой для своей карьеры. Поэтому для раздачи команд он созвал всех лидеров местных партийных групп в резиденцию гауляйтера, виллу Мандельбаум, которая когда-то принадлежала еврейскому аптекарю Максу Мандельбауму. Все силы должны были быть мобилизованы на уничтожение еврейских предприятий и жилищ.

 

Предотвратить коммунизм в Германии

Хотя Кнауп и промямлил что-то о необходимости избегать актов насилия и мародерства, но его неуверенное и явно неискреннее заявление не помешало орде совершать именно это. Национал-социалистическое воспитание и пропаганда уже прочно привили преступникам, иные из которых были еще молоды, враждебность к евреям. Члены СА и СС завершили ноябрьские погромы.

Особенно пострадали еврейские фирмы и магазины на Земмельштрассе, Домштрассе, Айххорнштрассе и Шёнборнштрассе. Помимо прочего, нацисты уничтожили всё убранство и окна главной синагоги на Домершульштрассе. Синагога в Хайдингсфельде, районе Вюрцбурга, была полностью сожжена.

Вернемся в 9 нояб­ря 1918 г. За обедом в Рейхстаге ходили слухи, что некто Карл Либкнехт собирается провозгласить советскую республику. Если социал-демократы хотели сохранить контроль, они должны были действовать немедленно и поставить левых с их коммунистическими идеями на место. «Сейчас самое время возглавить движение, иначе в Рейхе воцарится анархия», – негодовал социал-демократ Филипп Шайдеман.

 

Историческая ошибка Шабовски

В отличие от Фридриха Эберта, Шайдеман считался выдающимся оратором. Он умел заводить толпы и вдохновлять людей. Вскоре после двух часов дня, «между супом и десертом», как он позже скажет, он подошел ко второму окну первого этажа к северу от главного портала здания Рейхстага и провозгласил не что иное, как республику. Эберт вскипел от ярости и набросился на своего товарища по партии. Но Шaйдеман считал, что он прав, так как хотел опередить коммунистов, в то время как Фридрих Эберт хотел оставить решение о будущей форме правления Германии за Национальным собранием.

Сорок лет спустя граждане ГДР приступили к демонтажу своего государства. Стена, питавшаяся электричеством от Грайфсвальдской атомной электростанции, пала 9 ноября 1989 г. Ее падение стало логическим следствием проводившихся по понедельникам протестов, к которым с каждой неделей присоединялось всё больше и больше людей. Давление на власть усилилось. Правящий бургомистр Западного Берлина того времени Вальтер Момпер позже официально заявит, что подготовка к контролируемому открытию началась еще в октябре.

Целью СЕПГ был декабрь. Момпер знал об этом из разговора с главой СЕПГ Восточного Берлина Гюнтером Шабовски и Эрхардом Краком, бургомистом восточной части разделенного города. Но у граждан ГДР больше не было ни времени, ни желания ждать. Они хотели свободы сейчас и немедленно. Они были сыты по горло вечными обещаниями СЕПГ. Eе ложь, которую они вынуждены были читать в газетах от Neues Deutschland до Junge Welt, не оставляла сомнений в том, что лозунг может быть только один: «Долой Стену!».

Ранним утром 9 ноября 1989 г., еще до того, как многие успели выпить свой утренний кофе, полковник Герхард Лаутер, начальник отдела паспортов и регистрации Министерства внутренних дел ГДР, получил задание разработать проект нового закона о путешествиях. Проект, включавший также разрешение на визиты «к капиталистам», в тот же день был передан в Совет министров, утвержден Политбюро и одобрен к 18 часам того же дня. Однако только в 4 часа утра 10 ноября поправки к действовавшему закону были опуб­ликованы государственным информационным агентством ADN в качестве переходного порядка.

Большинство ошибок случается в суете. Этот случай не был исключением. Министерство юстиции ГДР 9 ноября подало возражение на законопроект. Во второй половине того же дня подготовленный и рассмотренный Советoм министров законопроект обсуждался и корректировался Центральным комитетом СЕПГ. После этого его председатель Эгон Кренц собственноручно передал законопроект члену Политбюро и главному коммунисту Восточного Берлина Гюнтеру Шабовски. Ошибка Кренца, однако, былa в том, что он забыл сообщить Шабовски, который не присутствовал нa предшествовавшем обсуждении, о согласованном периоде блокирования информации до 4 часов утра следующего дня.

Остальное уже стало достоянием истории. «Когда это вступает в силу? Насколько я понимаю, немедленно», – ответил Шабовски на заданный ему вопрос, еще раз перечитав бумагу, которую ему ранее передал Кренц. Когда же репортер газеты BILD Петер Бринкман вновь задал вопрос: «Когда это вступает в силу?», Шабовски вновь ответил словами, которые у многих ассоциируются с 9 ноября 1989 г.: «Насколько я знаю, это вступает в силу немедленно, без промедления». Западногерманские СМИ тут же распространили информацию о том, что Стена открыта, что в тот момент еще не соответствовало действительности. Но вскоре всё должно было измениться…

 

Не бывает надежды без отчаяния

Только в одном Вюрцбурге во время «Хрустальной ночи» погибли четыре человека. Виноторговец Эрнст Леберман, воевавший за Германию в Первой мировой вой­не, был так сильно избит молодчиками под руководством лидера местной нацистской группировки Мартина Неффа перед своим домом на Шеффельштрассе, что перенес инсульт и умер той же ночью. Самоубийства госпожи Фридман, госпожи Кацман и госпожи Розенталь напрямую связаны с этим преступлением.

Имперская ночь погромов, которую нацисты эвфемистически называли «Хрустальной ночью», считается стартовым сигналом к открытому преследованию евреев в Германии. Не только в Вюрцбурге и не только в крупных городах, но и повсюду в стране. 9 ноября 1938 г. морально узаконило адские лагеря типа Аушвица-Биркенау. В этот момент джинн был безвозвратно выпущен из бутылки. По оценкам, в ту ночь погибло до 1500 евреев.

9 ноября – это, пожалуй, самый исторический день в истории Германии. Всего за 100 лет в эту дату произошли такие обнадеживающие события, как провозглашение республики и падение Берлинской стены. С другой стороны, 9 ноября 1938 г. нацисты заложили основу для Катастрофы. С этим днем невозможно примириться, так же как и с другими трагическими историческими инцидентами. Остается лишь извлечь правильные уроки из прошлого, что, конечно, нелегко в условиях постоянной и сохраняющейся даже после всего того, что было, ненависти к евреям. Но без отчаяния нет надежды. В память о жертвах 9 ноября 1938 г. надежда должна преобладать.

 

Юлиан Мариус ПЛУТЦ