О чем писала Jüdische Rundschau 100 лет назад

 

На немецкий язык название нашей газеты переводится как Jüdische Rundschau. Именно так называется наше немецкоязычное издание. Еженедельная газета с таким же названием выходила в Берлине с 1902 г. Она была органом Сионистского союза Германии и до 1938 г. (когда была запрещена властями нацистской Германии) оставалась одним из самых популярных немецкоязычных еврейских изданий. В этой рубрике мы регулярно знакомим наших читателей с избранными материалами, которые ровно 100 лет назад публиковались на страницах Jüdische Rundschau.

После конгресса. На распутье

XIII Сионистский конгресс закончился, и только сейчас, оценивая его итоги c определенной дистанции времени и вспоминая его бурные, порой неприятные события, приходишь к более общим формулировкам и успокаиваешься: предсказание, которое мы осмелились сделать накануне съезда, полностью сбылось. XIII Конгресс не привел ни к закату сионизма, ни к дроблению сил, ни к полному расколу. Правда, он был полон трудностей и подводных камней, но раз за разом открывал любую возможность дальнейшего развития, дальнейшей работы, дальнейшего сотрудничества различных групп и течений, высказывавшихся на съезде. Он также демонстрировал с неотразимой убедительностью всем сомневающимся силу сионистской идеи и сионистских настроений, бытующих в сионистской организации. Это был не последний, не «заключительный» съезд, это была встреча, которая уже налагает определенный отпечаток на своего преемника – XIV Сионистский конгресс, указывая пути, ставя задачи, решение которых будет возложено на него. Однако именно благодаря этой преемственности и внутренней органической связи сионистского развития Конгресс доказал жизнеспособность и силу сионистской организации.

Помимо ряда конкретных задач, изложенных в многочисленных резолюциях, которые предстоит выполнить руководству, Конгресс выдвинул три требования, имеющие первостепенное практическое и принципиальное значение. В политической области – требование привести практическую деятельность палестинской администрации в соответствии с духом и, во многих случаях, даже с буквой мандата. В области сионистской идеологии – это, с одной стороны, требование непоколебимой приверженности демократическим принципам сионистского движения, а с другой стороны – требование признания первенства работы в Палестине, которому должны быть подчинены все остальные моменты сионисткой деятельности. В организационной сфере – это требование восстановления и нормализации отношений между руководством и всей организацией.

Фракционные заявления о голосовании по итоговому заявлению и политическим резолюциям базировались на материале о деятельности палестинской администрации, представленном различными партиями на пленарных заседаниях, в комиссиях, а также в отдельных общинах и федерациях. С полнейшим единодушием Конгресс заявил о непоколебимой воле настаивать на полном осуществлении прав, предоставленных еврейскому народу в Палестине в соответствии с международными гарантиями. Сознавая силу, присущую еврейскому народу, Конгресс заявил, что всё мировое еврейство поддерживает это требование. Это дает руководству возможность энергично отстаивать требования, «печали и жалобы» народа в инстанциях, определенных мандатом. Оно будет делать это с большей уверенностью, поскольку станет действовать с полным осознанием того, что отстаивает правое дело. Онo будет стремиться доказать всем, что это постулат, нарушение которого приводит к ущемлению прав всех без исключения, а eго осуществление продвигает право человечества на лучший и более справедливый образ жизни. Исполнительный комитет, принявший эти заявления Конгресса, автоматически принял и сформулированные им определения проведения сионистской политики. Для значительной части делегатов – и, несомненно, для подавляющего большинства еврейского народа – основные акценты делаются на таких моментах: вопросы иммиграции в Палестину, земельная политика палестинской администрации, еврейские чиновники и т. д. и т. п. Всё это волнует массы больше, чем вопрос о Еврейском агентстве. По правде говоря, только эти вопросы действительно интересуют и волнуют еврейский народ.

Вопрос о сохранении демократических форм организации и ее демократического характера был фактически решен после вступительной речи, которая обозначила открытую и недвусмысленную приверженность основам сионистской организации. Проверять «искренность» этого заявления – «лишма» или не «лишма», – читать «в сердцах», скажем так, занятие недобросовестное и во всяком случае непродуктивное. Мы принимаем заявление руководства как еще раз высказанное святое обязательство стоять на страже основных принципов нашего движения. Это решает всё последующее: борьба ведется уже не вокруг вопроса, демократично оно или нет, а по поводу другого, может быть, еще более насущного вопросa – о первенстве труда в Палестине. И в этом заключается истина Вейцмана и значение его «победы». Победа в этом вопросе означает гораздо больше, нежели даже самые впечатляющие результаты голосования.

Все резолюции оппозиции показали, насколько несостоятельным было непримиримое требование «абсолютной» демократии. Формулировка Грюнбаума о Еврейском агентстве в особенности раскрыла ненамеренную «объективную» обманчивость и, следовательно, расплывчатость его позиции. Первый пункт его формулировки гласит: «Совокупность прав и обязанностей... может быть передана только законной избранной представительной организации еврейского народа, то есть еврейскому Всемирному конгрессу»... Во втором и в третьем пунктах Грюнбаум допускает учреждение Еврейского агентства, которому сионистская организация должна передать свои права именно как Еврейскому агентству «в соответствии с условиями отдельных стран». Ясно, что форма передачи не соответствуют форме Всемирного конгресса. Искреннее, непреклонное «только» из первого пункта было опровергнуто последующими пунктами.

Как заявил Грюнбаум в заключительной фразе своей речи, теперь поставлен вопрос о том, что должно служить доминирующим импульсом сионистской работы сегодня – работа в Палестине или работа в галуте. «Мы можем подождать», – сказал нам Грюнбаум. Когда мы говорим ему, что отвергаем его формулировку, то этот ответ не является порожденным паникой. Когда Грюнбаум, полностью удовлетворенный своей работой в галуте, а также борьбой за демократизацию масс, за ясную политическую позицию руководства Сионистской организации, говорит, что можно «подождать» с завоевыванием и развитием наших позиций в Палестине, мы должны ответить ему с полным пониманием решающего значения работы там: «Нет, строительство Палестины не может ждать». Это не панические настроения, а спокойная оценка политической конъюнктуры, и даже больше того – понимание реальных условий строительства, независимых от нашей воли, принуждающих признать, что решающее значение имеет темп созидательной работы. Учитывая политическую и экономическую ситуацию, учитывая, что Палестина – это не пустыня, а земля, населенная арабами и евреями, и она всегда будет таковой, ускорение иммиграции и расселение евреев на палестинской земле действительно является задачей, которая должна определять все наши действия. Ей принадлежит первенство в нашей работе, все остальные соображения должны быть подчинены ей.

Это великая истина Вейцмана, которая обеспечила ему чрезвычайное большинство, намного большее, чем показали цифры голосования. Ведь его результаты часто искажались внутрипартийным давлением и во многих случаях определялись соображениями партийных лидеров, которые считали, что должны говорить, апеллируя к широкой публике.

<…>

Хаиму Вейцману действовать стало проще, потому что большая часть Конгресса стоит на его стороне. После знаменитых слов Герцля, адресованных Александру II, из России прибыли самые упрямые, самые «революционные» присутствовавшие на Конгрессе элементы, готовые радостно завершить великое дело вместе с Вейцманом, а не действовать без него или против него. Ему предстоит преобразовать эти чувства симпатии, привязанности, признания и восхищения в более прочные узы лояльности, совместной ответственности и сопричастности, для чего ему нужно только удовлетворить законные требования, предъявляемые Конгрессом относительно сотрудничества его представителей с исполнительной властью и контроля со стороны органов Конгресса. Вейцману прежде всего следует всегда использовать настроение своих сторонников как неотъемлемый фактор в своих политических расчетах. Затем он должен попытаться создать в столь далеком от еврейской периферии и потому чуждом для нее Лондоне среду, состоящую из людей, тесно связанных с этой периферией, пользующихся ее доверием и выступающих «связными офицерами» между руководством и массами.

Сегодня лидер и его последователи находятся на распутье. В ближайшие два года до XIV Конгресса предстоит решить такую задачу: установить и расширить тесную связь между организацией, ее руководящими лицами и лидером. Эти руководители должны также немедленно приступить к пробуждению решимости в своих рядах действовать в духе сотрудничества и совместной ответственности.

Это задача, настоятельно поставленная XIII Конгрессом, и в этом заключается его историческое значение, поскольку он может стать отправной точкой нового развития, нового подъема сионистского движения.

 

Д-р Виктор Якобсон

 

Jüdische Rundschau №75–76, 30.08.1923