С днем рождения, Израиль!

Вечером 26 апреля нынешнего года по общемировому календарю наступил день 5 ияра 5783 г. согласно еврейскому летосчислению. В этот день Израиль отпраздновал свой 75-й день рождения: создание Государства Израиль было провозглашено 5 ияра 5708 г. (14 мая 1948 г.).

75 лет – солидный возраст для человека, но для страны это не много. Тем не менее позади у Израиля уже славная история становления, упорного труда и больших достижений. С первых же дней своего существования страна, окруженная врагами, вынуждена была вести вой­ны за свою независимость. Учитывая крохотную территорию, любое поражение означало бы просто исчезновение этой страны с карты мира. И поэтому Израиль всегда побеждал!

Конечно, кроме врагов у Израиля были и друзья. Но свои военные победы он одерживал сам. Долгие годы проарабски настроенная советская пропаганда по указке из Кремля твердила, что еврейское государство с самого начала своего существования находилось под масштабной опекой «мирового империализма». Но это было не так. Огромные запасы «крови» мировой экономики – нефти – на территории арабских стран стали стимулом для влиятельных политиков, состоявших на «подкорме» у крупных нефтедобывающих и промышленных корпораций, противодействовать образованию еврейского государства.

О победах и достижениях Израиля мы пишем часто. Но сегодня, празднуя день его рождения, мы решили напомнить нашим читателям события, происходившие непосредственно перед провозглашением Государства Израиль, приведя некоторые фрагменты из книги Джона Лофтуса и Марка Ааронса «Тайная борьба против евреев». Авторы, активно общаясь с отставными дипломатами и сотрудниками спецслужб западных стран, привели в ней немало интересных и ранее неизвестных исторических фактов, свидетельствующих о том, что уже само рождение Израиля сопровождалось огромными трудностями и тяжелой борьбой.

 

Большинство исторических книг приписывают правительству США обеспечение голосования в ООН в поддержку создания Государства Израиль. Однако правда заключается в том, что несколько ключевых фигур в демократической администрации Трумена делали все, что было в их силах, для провала голосования, и они почти добились успеха. Трумен утратил контроль над собственным правительством в решающий момент, и в результате евреи должны были полагаться только на себя для обеспечения победы на голосовании в ООН.

Первый секретарь Министерства обороны США Джеймс Форрестол возглавлял клику высших чиновников Госдепа и разведки в администрации Трумена, которые за спиной президента пытались предотвратить создание Государства Израиль. Форрестол фактически был агентом Аллена Даллеса в администрации Трумена, в то время как Даллес готовил предвыборную кампанию соперника президента, губернатора Томаса Дьюи.

Когда сионисты непосредственно перед голосованием в ООН поняли, что могут не набрать нужного количества голосов, они потребовали определенных действий от Нельсона Рокфеллера, который в конечном итоге обеспечил большую часть ранее враждебных голосов стран Латинской Америки.

Джеймс Форрестол полагал, что контроль над ближневосточной нефтью неизмеримо важнее, чем воплощение мечты еврейского народа. Евреи в очередной раз были лишь «издержками», а Саудовская Аравия – «делом первостепенной важности».

Форрестол прожил большую часть своей жизни в антисемитском мире. Семейное окружение его было антисемитским, в основном таким же был и круг его друзей. В период его карьеры на Уолл-стрит многие крупные банки и влиятельные юридические фирмы не принимали евреев на работу, а нью-йоркские и вашингтонские клубы, которые посещал Форрестол, не предоставляли членства лицам еврейского происхождения. Да и сам Военно-морской департамент пользовался печальной известностью из-за своей кадровой политики по этому вопросу.

Форрестол, Эчизон, Ловет, а также нефтяные компании получили могущественного союзника в лице нового госсекретаря США Джорджа Маршалла, который был серьезно озабочен тем, что вой­на между арабами и евреями может нарушить его собственный план, известный как «план Маршалла». Этот план предусматривал восстановление экономики Западной Европы и предотвращение коммунистической угрозы в Италии и Франции. Поскольку 80% поставок нефти для Европы шли с Ближнего Востока, любая опасность для этих поставок ставила под удар и сам «план Маршалла». Джон Д. Рокфеллер по этому поводу высказался так: «Европа в ближайшие десять лет перейдет от экономики, основанной на угле, к экономике, основанной на нефти. Поэтому тот, кто сидит на кране ближневосточного нефтепровода, будет определять судьбы Европы».

С тем чтобы не допустить создания Израиля, Форрестол должен был объединить весь кабинет против Трумена, которому для переизбрания были необходимы голоса американских евреев. И Форрестол вместе с Госдепом строил свои планы за спиной Трумена.

Накануне решающего голосования по разделу Палестины во Временном комитете при ООН прошeл ряд контрольных голосований. Временный комитет, состоявший из представителей всех государств – членов ООН, должен был принять несколько резолюций за пару дней до представления Генассамблее рекомендаций по разделу Палестины. Резолюции двух подкомитетов были плохо скрытыми попытками предотвратить создание еврейского государства в Палестине: oни рекомендовали передать дело на рассмотрение в Международный суд справедливости, где оно бы тянулось годами.

Сионисты поставили перед собой задачу предотвратить принятие этих проарабских резолюций, и можно сказать, что у них это получилось. Первое голосование было выиграно 25 голосами против 18 при 11 воздержавшихся, второе – 21 голосом против 20 при 13 воздержавшихся. Таким образом, второе голосование было выиграно всего лишь 51% голосов. Но это был почти провал! Ведь на заключительном голосовании в Генассамблее для победы требовалось получить две трети голосов.

У еврейской делегации было только три дня – с первого дня начала дебатов по вопросу раздела Палестины и до дня заключительного голосования. За это время нужно было заручиться поддержкой двух третей участников. Если этого не добиться – Израиля не будет!

Американская делегация хотела помочь арабам, но в поддержкy сионистов настоятельно высказывался президент Трумен, заинтересованный в голосах еврейских избирателей. Несмотря на это, американские делегаты не слишком спешили пойти ему навстречу.

Принимая во внимание вышесказанное, у евреев не было большой веры в способность Трумена контролировать собственную делегацию, не говоря ужe о прочих. Сионистам же надо было за оставшиеся три дня найти, по крайней мере, еще четыре голоса для обеспечения большинства в две трети. Решено было попытаться склонить на свою сторону колеблющихся западных и латиноамериканских делегатов. И если у Бен-Гуриона был какой-то контакт с западными делегациями, то к профашистским латиноамериканским представителям требовался иной подход. Бен-Гурион понимал, что должен убедить Рокфеллера обеспечить необходимые голоса делегатов из Латинской Америки (Рокфеллер имел колоссальное влияние в Латинской Америке, а блок латиноамериканских стран насчитывал 19 голосов в ООН, тогда как европейские страны располагали всего девятью). И поскольку времени оставалось очень мало, Бен-Гурион решил выложить карты на стол и продемонстрировать Рокфеллеру собранные на него материалы, которых было более чем достаточно.

Это был исключительно удачный момент для такого шага: Рокфеллер, снятый в августе 1945 г. президентом Труменом с важного поста, находился под подозрением по поводу своей деятельности в Южной Америке. Во время вой­ны нацистская агентура наводнила регион, а южноамериканская нефть поставлялась Гитлеру. Согласно Конституции США, предоставление помощи врагу в военное время расценивается как предательство. 22 сентября 1947 г. федеральный судья Чарльз Кларк заявил: «Стандард Ойл» может считаться врагом нации из-за своих связей с «И. Г. Фарбен» уже после того, как США вступили в вой­ну с Германией. И вот два месяца спустя, когда Нельсон Рокфеллер уже надеялся выйти сухим из воды с минимальными потерями, к нему явилась еврейская делегация с доказательствами того, что он лично предавал интересы США. В досье имелись протоколы банковских сделок Рокфеллера с нацистами через швейцарские банки, его подпись на документах об учреждении германского картеля в Южной Америке, записи его разговоров с нацистскими агентами во время вой­ны и, в заключение, доказательства его соучастия в акции Аллена Даллеса по нелегальной переправке нацистских военных преступников и денег из Ватикана в Аргентину.

У нас есть свидетельство человека, бывшего очевидцем того, что происходило тогда в конторе Рокфеллера. Тот просмотрел досье и начал хладнокровно торговаться. В обмен на голоса латиноамериканского блока он хотел гарантий того, что евреи будут хранить молчание о пересылке нацистских денег и переправке военных преступников в Южную Америку. Кроме того, Рокфеллер требовал, чтобы за нацистами не охотились еврейские спецотряды, чтобы на Нюрнбергском процессе не звучали показания против банкиров, чтобы прессе не передавались сведения о месте проживания нацистов в Южной Америке или данные о нацистах, работающих на Даллеса, чтобы вообще дело о нацистах было закрыто. Навсегда.

Выбор в объяснении Рокфеллера был очень прост: «Либо у вас будет государство, либо возможность отомстить, но не то и другое вместе». Употребление им слова «месть» вместо слова «справедливость» не оставляло ни малейшего сомнения по поводу его личной позиции. Однако Генассамблея ООН должна была состояться уже через несколько дней, и другого такого шанса могло больше не представиться, так что Рокфеллер получил то, что он хотел. Во имя еще не рожденного Государства Израиль ему было обещано, что нацисты смогут скрыться. По поводу голосов латиноамериканских стран Рокфеллер сказал: «Не беспокойтесь, каждая страна будет голосовать либо в поддержку Израиля, либо воздержится». Рокфеллер сдержал свое обещание. В течение трех дней он поговорил с каждым диктатором, каудильо, которые находились всецело под его влиянием, и разъяснил им, как надо действовать.

Результаты сказались незамедлительно. Бразилия и Гаити изменили свое решение с твердого «нет» 26 ноября на «да» 29 ноября, во время решающего голосования. Никарагуа, Боливия и Эквадор, ранее воздерживавшиеся, неожиданно проголосовали в пользу Израиля. Аргентина, Колумбия и Эль-Сальвадор, голосовавшие против Израиля еще в среду, воздержались в субботу. Поскольку по правилам ООН воздержавшиеся не входили в общий подсчет голосов, для достижения большинства в две трети требовалось уже меньше голосующих «за», что облегчало задачу.

К изумлению арабского мира, 29 ноября 1947 г. Генеральная Ассамблея ООН приняла резолюцию о разделе Палестины большинством в две трети голосов при десяти воздержавшихся. Каждый член рокфеллеровского латиноамериканского блока проголосовал либо в пользу Израиля, либо воздержался. Лишь Куба, единственная страна Западного полушария, проголосовала «против»…

•

…А в то время, когда президент США старался приструнить антиизраильски настроенных членов своего правительства, на другом политическом полюсе мира случилось то, на что евреи никак не могли надеяться. Лично товарищ Сталин, всегда каленым железом выжигавший из политической жизни страны Советов всяческие «буржуазные национализмы» и отправлявший в ГУЛАГ и на тот свет их сторонников, неожиданно дал команду советским дипломатам в ООН голосовать за создание Израиля. Почему же? Не будет лишним сказать, что «вождю народов» очень хотелось уесть англичан, отчаянно цеплявшихся за возможность как можно дольше не отдавать кому-либо подмандатную им Палестину. Но главное – Сталину было известно, что лидерами сионистского движения являются убежденные социалисты (недаром же впоследствии Голда Меир была первым вице-президентом Социнтерна). Исходя из этого хозяин Кремля надеялся, что Израиль станет форпостом социализма на Ближнем Востоке, где в то время сплошь существовали монархические арабские режимы. Точнее, Сталин предполагал, что в будущем правительство Израиля будет выполнять команды из Москвы. Он ошибся. Но в те дни он еще этого не знал, и потому страны социалистического блока по команде из Кремля проголосовали за создание еврейского государства.

И вот интереснейший факт: неожиданно ключевую роль в голосовании в ООН сыграл украинский дипломат Василий Тарасенко. Вот как он вспоминал об этом спустя много лет: «С израильско-палестинским вопросом я столкнулся, еще будучи и. о. посла СССР, общаясь с делегациями разных стран, представителями еврейской общины США. Ну а более обстоятельно вошел в курс дела, когда познакомился с Моше Шаретом – будущим премьер-министром Израиля. Мы подружились, он часто у меня обедал. Как-то я поинтересовался, откуда у него такой хороший русский. Шарет удивился: „А как, по-вашему, должен разговаривать человек, окончивший херсонскую гимназию?“ Много раз я выступал по палестинской проблеме на сессии Генассамблеи в 1948 г., да и заключительное выступление тоже было моим. Изучал документы, справочники, брал доступную в Нью-Йорке литературу. У советской делегации отношение к еврейскому государству было полупрохладным. Но существовала подписанная Сталиным директива голосовать за создание Израиля, и, естественно, ослушаться смельчаков не нашлось. Тем не менее недовольный шепоток ходил.

Долгое время все (!) исторические источники утверждали, что решающее голосование по разделу подмандатной Палестины состоялось в Нью-Йорке 29 ноября 1947 г. Сам факт повторного голосования 14 мая 1948 г. практически был неизвестен. Да, в ноябре 1947 г. ООН проголосовала за создание двух государств на территории Палестины – еврейского и арабского. Однако за считаные месяцы в политике США произошли странные и необъяснимые метаморфозы – они практически отказались от идеи создания независимого еврейского государства. Таким образом, на спецсессию 14 мая 1948 г. снова был вынесен старый английский проект резолюции, предусматривавший создание единого арабо-еврейского государства, что в сложившейся ситуации было равносильно уничтожению еврейского национального очага. Против этого выступили всего несколько делегаций – СССР, Украины, Белоруссии, Польши, Чехословакии – не более 6–8 стран. Страны Латинской Америки, составлявшие тогда половину членов ООН, были готовы безропотно голосовать вместе с США.

Все, в том числе еврейская и советская делегации, были убеждены, что принятие антиизраильского проекта резолюции полностью предопределено. Единственной целью председательствующего было обеспечить принятие этой резолюции до 18 часов, что автоматически отменяло предыдущее решение ООН от ноября 1947-го.

Примерно в 17.45 председательствующий д-р Арсе прервал очередное выступление Громыко и объявил голосование. В зале заседаний места для делегаций закреплялись в алфавитном порядке, и делегация Украины располагалась рядом с делегацией СССР. Я обернулся к Громыко, и тот проворчал что-то вроде „всё кончено“. Тогда, поднявшись с места, я громко объявил, что хочу высказаться по процедуре голосования и, не обращая внимания на возражения председательствующего, быстрым шагом направился к трибуне. Но… возникло недоразумение. Английское словосочетание „point of view“ („высказать точку зрения“) у меня прозвучало как „point of you“ („поговорить о вас“), что председательствующий воспринял как попытку спровоцировать конфликт. Он немедленно оставил свое кресло и выбежал из зала с криком: „Полиция, скорее сюда!“. А я тем временем уже произносил экспромтом свою речь. Вдруг раздались аплодисменты. Я посмотрел на часы – стрелка перевалила за шесть часов! Первым меня поздравил Громыко, потом – главы делегаций Польши и Югославии, представители еврейской общины Нью-Йорка. Д-р Арсе поднялся на трибуну и заявил, что, поскольку по известным причинам голосование не состоялось, предыдущее решение ООН остается в силе. И той же ночью в Тель-Авиве было провозглашено Государство Израиль и образовано его первое правительство во главе с Бен-Гурионом.

А на следующий день ко мне явились Моше Шарет, который в 1950-е гг. стал премьер-министром Израиля, Абба Эван – будущий глава израильского МИДа и делегация еврейской общины Нью-Йорка. Бен-Гурион поручил Шарету выразить мне благодарность лично от него и правительства Израиля и подарить мне Тору. Кроме того, через Шарета Бен-Гурион предложил мне почетное гражданство города Тель-Авив и Государства Израиль, подчеркнув, что я первый иностранец, которому делается подобное предложение. Разумеется, решить такой вопрос без согласования с Москвой я не мог, а в Москве твердо сказали „нет“.

И, как следствие, за два месяца до окончания срока пребывания в Штатах меня отправили в отпуск, а проще говоря, отстранили – в Америку я уже не вернулся. Кстати, формулировка была более чем забавной: „за активную произраильскую позицию и… тенденции к украинскому сепаратизму“. Что касается первого, то Хрущев крепко ругал меня за это по возвращении. Так и сказал: „Какого черта ты полез? Пусть бы Громыко и выступал, так нет – нашел тебя, дурака“. Я же возьми да и скажи: „Я выступил по собственной инициативе, Никита Сергеевич“. Тот только рукой махнул: „Тем хуже для тебя“…»

Долгое время эта история о том, как украинец помог Израилю, была практически неизвестна. И только уже в 1990-е гг. Василий Тарасенко получил письмо от премьер-министра Израиля Биньямина Нетаньяху, в котором отмечалась персональная роль украинского дипломата в создании Государства Израиль.

 

Что пожелать тебе в дни юбилея, Израиль? Страна – не человек, поэтому традиционное еврейское «До 120!» здесь не подойдет. И мы желаем тебе, Израиль, счастья и процветания на долгие века!