Евреи по обе стороны баррикад

События 1956 г., «венгерский Октябрь» – культовая тема для многих венгров. Вызывала она большой интерес и на Западе, и в кругах «шестидесятников» в СССР. Порыв к свободе от советского сапога, к достойной жизни, цивилизованному миру, раздавленный советскими танками. До сих пор любят эту тему и антисемиты разных стран, потому что можно пройтись по евреям-сталинистам, возглавлявшим венгерский коммунистический режим, против которого поднялись протестующие. А вот иные любители коммунистов и защитники СССР, наоборот, с удовольствием подчеркивают антисемитский характер восстания. Дескать, посмотрите, кому противостояли доблестные советские солдаты – обычным погромщикам, жестоким убийцам. Многое тесно слилось и переплелось в этой Венгерской революции с определенным еврейским привкусом.

 

Антисемитский режим Хорти

Но сначала о том, что предшествовало восстанию. «Вот, где зарыта собака» многих последующих событий. В первой трети XX в. евреи Венгрии были широко представлены в деловой, интеллектуальной, общественной жизни страны. В частности, их было много среди врачей, юристов, инженеров, работников банков и торговли. Но в 1938–1941 гг. под давлением немецких нацистов и части венгерского общества, особенно крайне правых, авторитарный профашистский режим Миклоша Хорти проводил поэтапную дискриминацию евреев. Они интенсивно выдавливались из сфер госслужбы, экономики, журналистики, культуры, не могли получить венгерское гражданство и могли быть его лишены, запрещались браки евреев с венграми.

Надо сказать, в политической элите Королевства Венгрии были и противники юдофобских запретов. Например, последовательный антинацист и антикоммунист, экс-премьер, граф Иштван Бетлен (впоследствии стал заключенным в СССР и умер в 1946 г. в тюремной больнице).

В период Второй мировой войны Венгрия, будучи союзником Германии, не была оккупирована и принимала евреев-беженцев из Польши и других занятых нацистами стран. Однако под нажимом гитлеровцев затем передала им тысячи зарубежных евреев. Большинство из них погибло. В то же время правительство отказалось депортировать из Венгрии венгерских евреев, и они не жили в гетто. Однако все равно к 1944 г. более 60 тыс. человек были убиты. Десятки тысяч венгерских евреев заставили вступить в «трудовые батальоны», которые отправились в составе венгерской армии на Восточный фронт. Их использовали в качестве смертников для создания проходов по минным полям. Около 40 тыс. из них погибло.

Когда грядущее поражение Германии в войне стало очевидным, в 1943 г. прошли тайные переговоры Хорти с антигитлеровской коалицией. Для предотвращения отхода Венгрии от Германии в марте 1944 г. вермахт под предлогом обеспечения безопасности коммуникаций де-факто оккупировал страну. В вину венгерским властям было поставлено саботирование решения «еврейского вопроса». Начался Холокост в Венгрии. Летом по требованию Хорти депортация евреев в концлагеря была приостановлена.

Некоторых чиновников, занимавшихся депортацией, отправили в отставку. Но в середине октября Хорти, предпринявший попытку порвать с Третьим рейхом, был смещен и арестован. Власть перешла к Ференцу Салаши и салашистам – венгерским нацистам из партии «Скрещенные стрелы». При немцах и салашистах в Освенциме и других концлагерях погибло, по разным данным, от 400 почти до 700 тыс. из более чем 800 тыс. евреев, проживавших в Венгрии по переписи 1941 г. В том числе сотни видных представителей еврейской общины. Память о массовых убийствах – щемящий мемориал в Будапеште, на набережной Дуная: чугунные мужские, женские, детские туфли. Обувь приказывали снимать перед расстрелом и утоплением.

Венгерская общественность в массе своей не протестовала. Однако были и другие примеры. Например, католический епископ Арон Мартон предпринимал усилия для прекращения депортации евреев и подвергался преследованию со стороны властей. Мемориал «Яд ва-Шем» признал его Праведником народов мира. Вообще, как отмечается в вышедшей в США книге «Дезинформация» Иона Михая Пачепы и Рональда Рычлака, в русле политики Ватикана католические церкви Венгрии последовательно выступали в защиту евреев. Для спасения евреев от депортаций в гетто и лагеря они предлагали переход в католическую веру, предоставляли убежище, выступали с протестом против гонений, собирали средства для беженцев. Спас, как известно, многих венгерских евреев и шведский дипломат Рауль Валленберг, выдавая им шведские паспорта.

 

Евреи-сталинисты

После войны антисемитские законы были отменены, многих военных преступников, уничтожавших евреев, расстреляли или повесили. А СССР вскоре поставил во главе страны старые проверенные венгерские сталинско-коминтерновские кадры (теx из них, кого не ликвидировали во время сталинских чисток), которые после поражения Венгерской советской республики в 1919 г. преимущественно пребывали в венгерских тюрьмах, испанских интербригадах времен гражданской войны и занимались различной пропагандистской работой в СССР и в Коминтерне.

Среди них ведущую роль играли евреи. Матьяш Ракоши (Розенфельд) – первый секретарь ЦК Венгерской партии трудящихся (ВПТ), председатель Совета министров. Жестокий диктатор, которого называли «лучшим венгерским учеником Сталина». Эрнё Герё (Зингер) – второе лицо в партийно-государственной иерархии. Занимал посты министра финансов и внутренних дел, курировал народное хозяйство и репрессии. Михай Фаркаш (Германн Лёви) – министр обороны, Петер Габор (Беньямин Айзенбергер) возглавлял Управление госбезопасности (AVH), Йожеф Реваи (Ледерер) – министр просвещения.

А в условиях отсечения тех, кто проявил себя при режимах Хорти и Салаши, а также эмиграции значительной части прежней управленческой элиты образованные евреи часто заполняли «дырки» в разных звеньях госаппарата, в силовых структурах. Интересную точку зрения на сей счет выразил венгерский политолог Иштван Бибо в своей книге «Еврейский вопрос в Венгрии после 1944 г.». Заметное присутствие евреев в репрессивных органах он объясняет тем, что в условиях венгерского фашизма именно по отношению к евреям проходила политико-нравственная селекция людей. Соответственно она не охватила еврейскую часть общества. После войны фашисты и нацисты понесли наказание или сбежали из страны. А вот те из евреев, кто тоже был склонен к насилию, стали заниматься репрессиями.

Одновременно ситуация в Венгерской народной республике (с 1949 г.), напоминающая события в советской России, ударила по многим евреям, лишив их частной собственности в производстве, торговле, а соответственно, привычных профессий, заработка. Власти преследовали развивающееся после войны еврейское национальное движение, закрыли еврейские школы, выступали против иудаизма, запретили деятельность сионистов, а лидеров организации определили в тюрьмы. Затронула мясорубка репрессий и немало культурно ассимилированных евреев. Так, известный поэт Дьёрдь Фалуди был арестован в 1949 г., и допрашивал его лично главный «энкавэдист» Габор. Фалуди провел три года в лагере принудительного труда. Он написал стихотворение «Габор Петер, командир ÁVH» с рассказом о своем допросе и автобиографическую книгу о лагере «Мои счастливые дни в аду».

Однако после предвоенной дискриминации и Холокоста евреи ценили то, что нет угнетения непосредственно за этническое происхождение, что армия СССР спасла их от нацизма, и многие вступали в Компартию Венгрии.

Но под репрессивный маховик попало и немало евреев-коммунистов. Например, когда в 1949 г. Ракоши боролся со своим политическим конкурентом – министром внутренних дел Ласло Райком, он под девизом «борьбы сo всемирным сионистским заговором» физически уничтожил евреев из его окружения вместе с самим Райком (неевреем). В 1952 г. сражение с «агентами международного сионизма» вышло на новые орбиты. Были арестованы десятки евреев, занимавших те или иные посты. Например, директор радио, член ЦК Иштван Сирми, руководитель Союза венгерских евреев Лайош Штокль. Обвинен был в «сионистском заговоре» и… Петер Габор. Его приговорили к пожизненному заключению, шесть лет он находился в тюрьме, выпустили уже при новой власти. Синхронно с «делом врачей» в СССР пострадали и многие известные венгерские врачи-евреи. Около 40–50 тыс. евреев в 1945–1949 гг. эмигрировали из Венгрии, но затем коммунисты у власти запретили выезд из страны.

В зависимости от внутренней конъюнктуры в странах «народной демократии» и общей линии своей политики Сталин в одних случаях поддерживал при советизации нахождение евреев у власти (в частности, в Венгрии), а в других, напротив, устраивал антисемитские процессы (как это было в Чехословакии с «делом Сланского»). Но на «еврейскую проблему» национальных кадров и на ее совместимость с общественной атмосферой в державах-сателлитах в СССР, конечно, обращали внимание. Особенно после Сталина. Вызывая «на ковер» Матьяша Ракоши, настоятельно советовали для разрядки напряженности вводить в руководство побольше этнических венгров. С подачи Москвы Ракоши один из своих постов – главы Совета министров – передал в июне 1953 г. Имре Надю. Во время его жизни в СССР Имре знали не только как специалиста по сельскому хозяйству, но и в качестве осведомителя НКВД, писавшего доносы на венгерских коммунистов. Став премьером, Надь заговорил об ошибках репрессий и форсированной индустриализации, повысил зарплату рабочим, понизил цены и тарифы. Приобретал популярность в стране. Тогда, опасаясь соперника, Ракоши убедил Москву, что Надь занимается «ревизионизмом», потворствует националистам, недооценивает значение тяжелой промышленности и т. д. В 1955 г. его сняли с поста как «правого уклониста», а позже исключили и из партии.

 

Антикоммунизм с юдофобской окраской

Низкий уровень жизни при Ракоши, экономический упадок, масштабные репрессии, неучет многих национальных особенностей, слепое копирование советского опыта – все это вызывало сильную оппозицию к режиму в широких слоях населения, в том числе и y части коммунистов. И серьезно дополнялось антиеврейскими настроениями среди значительной части венгерского общества. В 1946 г. произошло несколько погромов. А в конце 1940-х – первой половине 1950-х гг. прежняя зависть к успехам еврейской общины и пронацистские взгляды усиливались ненавистью к евреям во власти, в репрессивных органах. Конечно, как это часто бывает, эта ненависть переносилась на всех евреев, хотя многие из них сами пострадали от этой «еврейской» власти.

Для выплескивания накопившихся общественных эмоций не хватало только «спускового крючка». Им стала десталинизация в СССР, особенно развернувшаяся после доклада Н. Хрущева на XX съезде КПСС в феврале 1956 г. Венгерская интеллигенция и часть партийной номенклатуры начали активно обсуждать в «кружке Петёфи» актуальные вопросы жизни страны, выступали за реформы, возвращение Надя во власть. Посольство СССР (а послом, кстати, работал будущий генсек Юрий Андропов) сигнализировало о недовольстве трудящихся. «Советские товарищи» решили заменить Ракоши. Он подал в отставку и эмигрировал в СССР. Его место занял «человек № 2» в политбюро Эрнё Герё. Но он лишь продолжил политику Ракоши.

23 октября 1956 г. в Венгрии поднялось восстание против коммунистического режима. Студенты Будапештского политеха устроили митинг солидарности с жителями польской Познани, где проходили народные выступления. К студентам присоединились представители разных слоев населения Будапешта. Звучали требования свободных выборов, отмены цензуры, вывода советских войск. Была pазрушена гигантскaя статуя Сталина. После убийства ряда студентов, пытавшихся прорваться на радио, в Будапеште вспыхнуло вооруженное восстание. Повстанцы захватили власть в столице, мятежная волна покатилась по всей стране и сопровождалась массовыми убийствами коммунистов, сотрудников госбезопасности, полиции, членов их семей.

В ряде районов оно изначально приняло юдофобскую окраску. Евреев избивали, грабили, пытали, убивали. В том числе стариков и детей. В одном из местечек, например, убили евреев в доме престарелых. В городе Матесалька евреев обвинили в ритуальных убийствах христианских младенцев. Такие погромные действия ухудшили отношение к венгерским событиям части мировой общественности.

Ряд современных венгерских историков признает в своих исследованиях присутствие антисемитских инцидентов во время восстания, но полагает, что они оставались на периферии, не выступали сутью, главным смыслом народного антикоммунистического движения.

Эрнё Герё, выступая по радио, назвал повстанческие акции «фашистскими» и «антисемитскими». Действующая власть пыталась как-то сдержать протестное движение, но сделать уже ничего не могла. Против режима выступила широкая, разношерстная по социальным статусам и политическим взглядам общественная коалиция. Здесь были многочисленные студенты, рабочие, представители демократической интеллигенции, последователи Хорти и Салаши, бывшие военнопленные, вернувшиеся из советских лагерей, часть коммунистов. Во время уличных боев Гeрё ушел в отставку и уехал в СССР.

Во главе правительства встал Имре Надь, который сначала пoпытался в создавшейся ситуации найти «золотую середину» между повстанцами и СССР. Он говорил о прекращении репрессий, необходимости демократических изменений в рамках социализма, закрыл ведомство госбезопасности, восстание именовал народной революцией. В то же время не отходил и от дружбы с СССР. И сначала Надя в Кремле воспринимали достаточно спокойно: коммунист-реформатор, пострадавший от сталинистов, этнический венгр не помешает. Но затем под воздействием бурлящей венгерской улицы его риторика становилась все более радикально антисоветской: oн заявил о выходе Венгрии из Варшавского договора, нейтралитете, новых взаимоотношениях с Западом, отменил цензуру, обещал многопартийную систему, свободные выборы.

В Москве колебались: отпускать Венгрию в свободное плавание не хотели, но и антисоветский настрой значительной части венгров пугал. Опасались и возможной реакции Запада. Но США, Запад не хотели влезать в советскую зону влияния, ругаться с Советским Союзом. Да и заняты в то время были Суэцким кризисом – военным столкновением Израиля, Великобритании и Франции с поддерживаемым СССР Египтом, национализировавшим Суэцкий канал. А для успеха венгерского восстания необходима была действенная помощь Запада, и венгры на нее очень надеялись. Прояснив для себя западную позицию невмешательства, Хрущев смело заявил партийным соратникам, что уйти из Венгрии означает взбодрить империалистов, которые воспримут это как слабость и будут наступать. Договорился СССР и с социалистической Югославией, поддерживавшей сначала мятежников. Кандидатура Яноша Кадара во главе будущего правительства была согласована с Тито.

4 ноября началась советская военная операция «Вихрь» в Будапеште. Артиллерийские удары, танки, пехота… Советским солдатам рассказали об активном участии в восстании экс-хортистов, что велo к возрождению в Венгрии фашизма.

Эх, романтика, синий дым...

В Будапеште – советские танки.

Сколько крови, сколько воды

Утекло в подземелье Лубянки.

(Юлий Головатенко)

Надь выступил по радио с оповещением об атаке советскими войсками Венгрии «для свержения законного демократического правительства». Отряды Национальной гвардии и некоторые подразделения армии оказывали сопротивление. Правительство укрылось в югославском посольстве.

 

Евреи восстания

В Будапеште есть оригинальный памятник. На середине мостика установлена скульптура человека. Это премьер-министр Имре Надь, делающий сложный выбор между двумя берегами – коммунистическими идеями и антикоммунистическим восстанием.

Многие евреи в то время тоже делали свой сложный выбор. И оказались по обе стороны баррикад. Среди идейных вдохновителей восстания находим прозаика, поэта Тибора Дери. Он был коммунистом, но в начале 1950-х разошелся во многих взглядах с коммунистическим руководством, и его исключили из партии. Выступал сторонником политико-социальных реформ. После подавления революции получил девять лет тюрьмы. В 1960 г. был амнистирован.

Одним из лидеров, активистов восстания был Иштван Ангел, казненный в 1958 г.

В руководство восставшими и в правительство Надя в должности министра культуры входил известный философ, марксист, но антисталинист Дьёрдь Лукач (Лёвингер). За это oн был исключен из партии. Восстановлен – через 10 лет.

Большую роль в восстании играл журналист Миклош Гимеш. Вместе с евреем Яношем Корнаи oн редактировал газету «Венгерская свобода», инициировал Венгерское демократическое движение за независимость. Был повешен в 1958 г. за «государственную измену» вместе с Имре Надем и бывшим министром обороны Палом Малетером.

Одним из символов Венгерской революции стала еврейская девушка Эрика Селеш. Ее называют «еврейским лицом Венгерской революции». Ее отец пал жертвой Холокоста, когда она была маленьким ребенком. Воспитанием занималась мать – убежденная коммунистка. Однако у девушки под влиянием друзей сформировались антикоммунистические воззрения. Она участвовала в боях против советскиx войск. Сохранилась фотография Эрики с оружием в руках. Опасаясь за нее, друзья уговорили ее стать медсестрой. Она погибла, пытаясь вынести раненого бойца. В современной Венгрии входит в число героев революции.

Сложно обвинить в антисемитизме и многих неевреев среди лидеров восстания. Не замечен в ксенофобии Имре Надь. Министр правительства Надя Иштван Бибо в 1944 г. помогал укрывать в Будапеште евреев, которым грозила смерть. Бела Кирай – главнокомандующий Национальной гвардией – отрядов повстанцев в Будапеште, будучи в свое время офицером в хортистской армии, служил на территории Украины и участвовал в спасении от гибели украинских евреев. «Яд ва-Шем» присвоил ему звание Праведника народов мира. Крестьянская семья слесаря-инструментальщика Шандора Раца, ставшего во время восстания председателем Центрального рабочего совета, в период Второй мировой войны скрывала от нацистов еврея.

Или, к примеру, кардинал Миндсенти. В литературе порой встречаются утверждения, что он якобы был антисемитом, но факты это опровергают. Вероятно, это следствие советской дезинформационной политики. Для опорочивания прогрессивных церковных деятелей их часто выставляли пособниками нацистов. Ион Михай Пачепа и Рональд Рычлак в книге «Дезинформация» отмечают, что в октябре 1944 г. Миндсенти выступал с протестом против депортаций евреев в лагеря, опубликовал декларацию с призывом против правительства Салаши. За противодействие пронацистскому правительству его арестовали, выдвинули в отношении него обвинение в государственной измене. Он был освобожден, когда под ударами Красной армии вермахт бежал из Венгрии.

 

Очень горячие

После подавления восстания Имре Надя и членов его правительства выманили из посольства Югославии, арестовали и судили. Массированные аресты охватили тысячи людей. Около 350 человек были казнены. Страну покинуло почти 200 тыс. человек. В том числе и примерно 20 тыс. евреев. Среди них много раввинов, лидеров еврейской общественности. Деятельность еврейской общины была почти полностью свернута.

В Венгрии начался и продолжался до 1988 г. «гуляш-коммунизм» (как его называли на Западе) времен лидера компартии Яноша Кадара. Страна жила лучше большинства стран социалистического лагеря. И, думается, не в последнюю очередь это было связано с событиями 1956 г. «Cоветские товарищи» и местные yже опасались сильно «закручивать гайки».

Прошло 65 лет после восстания. Для одних это сражение свободолюбивых венгров с советским тоталитаризмом, расстрелянная революция. Как писал в 1956 г. в «Балладе о собственной гибели» Наум Коржавин:

Я – обманутый в светлой надежде,

Я – лишенный Судьбы и души, –

Только раз я восстал в Будапеште

Против наглости, гнета и лжи.

Для других до сих пор это контрреволюционный фашистский мятеж, инспирированный хищным Западом, мировым империализмом.

Вячеслав Молотов справедливо отметил как-то в одной из бесед с поэтом, журналистом Феликсом Чуевым пассионарность евреев, политическую активность: «У них активность выше средней, безусловно. Поэтому есть очень горячие в одну сторону и очень горячие в другую». Такую «горячую» картину мы, в частности, видим и на примере Венгерской революции. Такая вот получается ее еврейская составляющая. И, как это часто бывало в истории (и сегодня бывает), евреи против евреев… По разные стороны баррикад.

 

Александр КУМБАРГ