«Вперед, заре навстречу!»

Этими словами поэта Александра Безыменского начинается песня «Молодая гвардия», которую так любили петь члены организации. Когда в 1990-х гг. приоткрылись сверхсекретные партийно-государственные архивы, выяснилось, что во времена сталинского террора был разгромлен ряд движений сопротивления политической системе, о которых прежде почти никто не знал. В разных регионах возникали подпольные молодежные группы марксистской, либеральной, анархистской, националистической ориентаций.

 

Безумство храбрых

До войны юные бунтари вербовались в основном из семей репрессированных, экспроприированных, лишенных гражданских прав, идейных оппозиционеров и прочих ущемленных советской властью. После разгрома фашизма усиливается стремление победителей к свободной и справедливой жизни, порой выливаясь в тайное противодействие закостенелому строю, удушливой атмосфере лицемерия и обмана. Особенно ярко проявилось это у их детей – старшеклассников и студентов, легче поддававшихся влиянию прогрессивных идей и радикальных настроений. То было поколение родившихся в советское время выходцев преимущественно из интеллигенции и служащих. С одной стороны, им внушали идеалы борьбы за дело коммунизма, а с другой – в обстановке лжи и страха жестоко подавляли их порывы к самостоятельности и инициативе. Вопреки ужасам террора и циничной демагогии социальный протест в среде молодежи против культа Сталина и насаждаемых им казарменных порядков подспудно нарастал.

Первой оппозиционной молодежной организацией послевоенных лет можно считать группу «Рыцари удачи», возникшую в 1945 г. Она состояла из студентов главным образом московских вузов, имевших свою программу и устав, поставивших перед собой задачу агитации против сталинского режима. У них были связи с единомышленниками из Харькова и других городов. Членов группы арестовали в конце февраля 1947-го и осудили к сравнительно малым срокам лишения свободы. Одной из ранних послевоенных групп учащихся, состоявшей в основном из студентов, стала «Коммунистическая идейная молодежь» (Челябинск). Она подготовила развернутое воззвание, в котором критиковала ВКП(б) за перерождение в мелкобуржуазную партию. Основная задача группы виделась в отстранении от власти «лжемарксистов».

Тогда же в Москве подростки 14–15 лет основали свою организацию «ОСИП» («Общество свободы и правды»). Они писали и распространяли антисталинские листовки. После ареста их допрашивали на Лубянке в присутствии учителей и дали по 3–4 года заключения в исправительных колониях для детей. В Воронеже осенью 1948-го учениками девятого класса мужской школы была создана «Коммунистическая партия молодежи» (КПМ). Конспираторы образовали бюро в составе первого секретаря Бориса Батуева и секретаря по идеологии Юрия Киселева. В КПМ приняли 50 человек, и была утверждена антисталинская программа, определившая задачу: изучение и распространение в массах подлинного марксистско-ленинского учения. Ее члены имели оружие, регулярно тренировались в стрельбе. Во время собраний у двери выставлялся часовой с заряженным автоматом. Символом стал флажок с профилем Ленина, на членских билетах – девиз: «Борьба и победа!». Выпускался литературный журнал, велись политические дискуссии. В сентябре 1949-го руководство КПМ было арестовано, следствие длилось почти год с применением побоев и пыток. Особое закрытое совещание суда приговорило активистов к длительным срокам заключения, некоторые не дожили до освобождения, многие стали инвалидами. Один из них, Анатолий Жигулин, написал об этом книгу «Черные камни», изданную после перестройки.

С сентября 1948 по январь 1949 г. в Москве и Воронеже действовал «Всероссийский демократический союз», целью которого стало создание демократического общества на основе марксистской идеологии. Основную часть «Союза» составили студенты философского и филологического факультетов Воронежского университета. 27 января 1950 г. Военный трибунал Южно-Уральского военного округа приговорил по аналогичному делу еще одну группу студентов к сравнительно мягким срокам заключения (7–10 лет). Самая поздняя из известных юношеских групп называлась «Армия революции». 16–17-летние московские мальчики разработали программу будущего справедливого государственного устройства. Члены группы продержались более двух лет. В ночь с 4 на 5 марта 1953 г. был арестован лишь один из них – Виктор Булгаков, имен остальных следствию добиться не удалось. Характерны названия оппозиционных молодежных организаций. Кроме перечисленных это «Юные ленинцы», «Истинные коммунисты», «Ленинская гвардия». А школьники из Ульяновска назвали свою группу «Всесоюзная партия против Сталина».

 

«Пока свободою горим»

Еврейские имена в упомянутых подпольных группах встречаются редко. Возможно, это объясняется тем, что в период повального государственно-бытового антисемитизма у молодых евреев предельно обострилось чувство самосохранения, многие стремились прежде всего получить приличное образование, избегая рискованных авантюр. Вместе с тем мало кому известно, что в Брянске с 1945 по 1949 г. нелегально действовала молодежная сионистская группа, поставившая своей целью подготовку эмиграции в Палестину. Одним из ее руководителей был Арон Фарберов, сын религиозных родителей, внук и правнук раввинов. Вернувшись из армии, он столкнулся с юдофобией бывших соучеников, свидетелей и участников расправ с евреями при немцах. Арон работал, экстерном окончил десятилетку, стал готовиться к экзаменам в МГУ. И тогда же вступил в группу, созданную студентом истфака МГУ Владимиром Левитиным, фронтовиком-инвалидом. Разработанная ими программа предусматривала подготовку к отъезду в Палестину и борьбу с любыми попытками антисемитов осуществлять акции против советских евреев.

Несмотря на строгую конспирацию, в ряды группы проник доносчик, выдавший ее участников. В октябре 1949-го Фарберов и другие члены сионистской организации были брошены в тюрьму областного управления МГБ. На заседании военного трибунала 16 февраля 1950 г. никто из подсудимых своей вины не признал. За участие в «контрреволюционной антисоветский группе», ставившей целью нелегальную эмиграцию за границу, суд приговорил активных членов организации к 25 годам лишения свободы. Арон пережил в ГУЛАГе каторжный труд, болезни, издевательства надзирателей. В сентябре 1955-го он вышел на волю по реабилитации, окончил МГУ, женился на племяннице лагерного друга. Занимался наукой и в 1972 г. всей семьей выехал в Израиль, поселился в Иерусалиме, где работал преподавателем Еврейского университета.

Пожалуй, самой радикальной организацией молодежи послевоенных лет стала московская группа, состоявшая в основном из еврейских школьников и студентов. Это было время, когда в стране нарастал великорусский шовинизм, сопровождаемый антисемитизмом. Местные власти препятствовали возвращению эвакуированных евреев в их квартиры, устройству на работу. Был взят курс на жесткое ограничение иудаизма, еврейской благотворительности, развернулась борьба с «националистическими обычаями» (выпечка мацы, ритуальный убой и т. д.). Власть не только не преследовала, но нередко поощряла антисемитизм, доходивший до погромов. Переход к активным действиям против евреев совпал с образованием в 1948 г. Государства Израиль, независимого от воли Сталина, отчего гнев генсека против советских евреев еще более усилился. 12 января 1948-го был злодейски убит Соломон Михоэлс. С января 1949-го развернулась антисемитская кампания «борьбы с космополитизмом», закрылись еврейские учреждения культуры. В августе 1952-го были расстреляны члены Еврейского антифашистского комитета. Состоялись суды над участниками «организаций еврейских буржуазных националистов» в промышленности, средствах массовой информации, органах здравоохранения. Шли массовые чистки и аресты евреев – сотрудников госучреждений и предприятий. Последней акцией сталинского террора стало пресловутое «дело врачей» (январь 1953 г.).

В такой зловещей обстановке и возникла подпольная молодежная организация «Союз за дело революции» (СДР). Ее история началась в 1949 г. в Московском городском доме пионеров. Там в кружке любителей литературы 10-классники Боря Слуцкий и Владик Фурман встретились и подружились с 8-классницей Сусанной Печуро. Все трое – комсомольцы, увлеченные художественной литературой. Но им не по душе была линия руководителя кружка, единолично выбиравшей произведения для обсуждения. Однако это не мешало троице после занятий свободно делиться впечатлениями от прочитанного. Конфликт вспыхнул в начале 1950-го, когда одна участница кружка зачитала стихотворение о выпускном вечере с размышлениями о будущем, страхе перед неизвестным и грусти по беззаботной школьной поре. Педагог сочла его антисоветским: «Не может наш человек пребывать в нерешительности перед светлым будущим, которое строит коллектив!» На сторону обвиняемой встал Боря Слуцкий и после спора с руководителем заявил об уходе из кружка. Его поддержал Фурман, чьи родители, идейные марксисты, нарекли младшего сына Владиленом – аббревиатурой от имени и фамилии Ленина. Борис был явным лидером. Умница и эрудит, высокий, плотный, с открытым лбом под шапкой волнистых темных волос, он выглядел взрослее своих 16 лет. Рядом с ним всегда был темпераментный Владик с ярко выраженной семитской внешностью, худой, нервный, ироничный и мягкий.

Вскоре дома у Бориса образовался альтернативный кружок, свободный от цензуры. У интеллигентов Слуцких была большая библиотека произведений классиков русской литературы и ранних изданий сочинений Ленина. Пытливые молодые люди стали изучать работы Ильича, сравнивали их с высказываниями Сталина и обнаружили, что многие ленинские идеи искажены им. Беседы о литературе перешли в диалоги о политическом устройстве страны. И однажды Борис заявил о своих планах «бороться за осуществление идеалов революции, против существующего режима – перерождения диктатуры пролетариата в бонапартистскую диктатуру Сталина». А в конце августа оба юноши, как вспоминала Сусанна, сообщили ей, что «решили создать подпольную организацию для борьбы со сталинским режимом и предлагают мне быть с ними. Они не скрывали, что эта деятельность, вероятно, будет стоить нам жизни. Принятие их предложение стоило мне громадных душевных мук. Я понимала, что, соглашаясь, отрекаюсь от всей своей предшествующей жизни».

Втроем они образовали «организационный комитет». Создание ими «Союза борьбы за дело революции» было отчасти спонтанным. У его руководителей не было определенных планов, а только жажда улучшить жизнь на основе принципов справедливости. Начитавшись книг о революционерах, подпольщики придумали себе псевдонимы, документы печатали на гектографе, сконструированном из подручных материалов. К тому времени Слуцкий после безуспешной попытки поступить на философский факультет МГУ стал студентом пединститута, Фурман с трудом прошел в 3-й московский мединститут. Большинство отверженных были евреями, некоторые из них после бесед с друзьями о причинах их жизненных бед становились единомышленниками и вступали в ряды СДР.

Слуцкий сблизился с таким же неудачником-абитуриентом Женей Гуревичем, принятым лишь в Московский институт пищевой промышленности. Вскоре к ним присоединился кузен Бориса Гриша Мазур, студент Института генетики. Фурман привлек в организацию свою подружку Инну Эльгиссер. Печуро привела двоюродную сестру, девятиклассницу Нину Уфлянд, а также школьных подруг Ирэну Аргинскую, чей отец был репрессирован, и Катю Панфилову, дочь священника. Женя сумел завербовать ряд знакомых девушек, в их числе – Майю Улановскую, отважную дочь анархистов, находившихся в заключении. Со временем в орбиту влияния вожаков попали еще несколько друзей и знакомых (Ида Винникова – студентка заочного отделения Историко-архивного института; Тамара Рабинович – студентка Института пищевой промышленности; Алла Рейф – заочница естественного факультета пединститута им. Ленина). Всего в состав «Союза» вошли 16 человек, из них 14 – евреи по происхождению.

 

«Вы жертвою пали в борьбе роковой»

Руководители организации составили программу и манифест, которые отпечатали на гектографе, размножили и ознакомили с ними всех членов. В них говорилось о перерождении социализма в государственный капитализм, а власти Советов – в диктатуру вождя, подчеркивалось отсутствие гражданских свобод, фарсовый характер выборов, империалистическая суть внешней политики, катастрофическое состояние сельского хозяйства. Согласно уставу, «Союз» делился на «пятерки». Главной его задачей считались антисталинская агитация, распространение листовок, объяснение, главным образом, сверстникам, в чем советская действительность противоречит ленинским принципам. Серьезное внимание уделялось групповому изучению нелегальной литературы по истории, политике, философии. В часы отдыха ребята пели революционные песни: «Варшавянку», «Не слышно шуму городского», «Вы жертвою пали», «Орленок». Читали стихи Надсона, Блока, Пастернака, поэму М. Алигер «Твоя победа». Слушали «Лунную сонату» и другие фортепианные произведения в исполнении Бориса.

В середине 1950-го в организации возник острый кризис. Евгений Гуревич на очередной сходке заявил, что антисоветская агитация является недостаточно эффективным методом борьбы и предложил в первую очередь заняться подготовкой диверсионных актов. Позже он представил свой проект создания глубоко законспирированной боевой дружины для проведения терактов против руководителей ВКП(б) и советского правительства. Их можно было бы осуществить на первомайской демонстрации, когда «дружинники» будут проходить по Красной площади мимо трибуны. Но прежде всего, утверждал он, необходимо ликвидировать секретаря ЦК партии Г. Маленкова – «главного инициатора и организатора политики антисемитизма в стране». Особое впечатление на население произвел бы взрыв депо Московского метрополитена. Против авантюристской идеи резко выступили Слуцкий и Фурман, мотивируя это тем, что террор противоречит ленинской тактике и на первом этапе может повлечь за собой быстрый провал организации. Да и каким оружием располагала группа, кроме неисправного пистолета без патронов, который прятал у себя Гуревич? Его никто не поддержал, и тогда в конце октября он заявил о своем выходе из СДР вместе с соратником Мельниковым.

Между тем органам госбезопасности от доносчиков стало известно о существовании в Москве «еврейской террористической организации». Вероятно, этому способствовало неоднократное нарушение ее членами правил конспирации. Так, экспансивный В. Фурман излагал свои антисоветские взгляды малознакомым лицам, в частности внештатному инструктору райкома комсомола М. Биркенблиту. Часть листовок СБР попала в руки гэбэшников. Их наружная слежка становилась почти открытой. В комнате Бориса под видом проверки электропроводки ими было поставлено подслушивающее устройство. Обнаружив его, ребята придумали способ помешать прослушке: закрепили лист плотной бумаги вблизи комнатного вентилятора, лопасти которого при включении, задевая бумагу, производили шум, что не мешало разговорам молодежи в тесном кругу.

Кольцо преследования неумолимо сжималось. Однажды Владик сказал Сусанне и Боре: «Давайте поклянемся, что будем жить вместе и умирать вместе!» Новый 1951 г. неразлучная тройка встречала у Слуцкого. Вспоминает Печуро: «Сидели за скромным столом с бутылкой сухого вина, говорили, что ждет нас, как нужно вести себя при аресте, на допросах. Тюрьму мы представляли себе только по книгам и фильмам, да еще по моим впечатлениям от экскурсии в Петропавловскую крепость. Советская тюрьма оказалась намного страшнее и тяжелее, чем мы могли себе представить». Бориса арестовали в ночь с 17 на 18 января 1951-го, Владилена – днем 18-го, Сусанну – ночью с 18 на 19-е, остальных членов СДР – в течение следующей недели. Во время домашних обысков изымалась запрещенная литература, книги, письма.

Всех участников заговора поместили в одиночные камеры Лефортово. Допросы велись без скидок на возраст – с фальсификацией протоколов, применением угроз, шантажа, оскорблений, побоев и пыток, особенно на завершающем этапе. Первые несколько месяцев подследственным не предъявляли обвинений в измене Родине и терроре, речь шла лишь о создании антисоветской группы и антисоветской агитации. Основатели СБР старались снять вину с друзей и брали всё на себя. Остальные по неопытности, под давлением следователей, признавали свою вину и подписывали протоколы допросов. Фабрикация дел в СССР была делом обыденным. Но следствие и суд над «террористами» из числа юнцов, только что вышедших из пионерского возраста, поражали своей абсурдностью и безжалостностью даже в те времена.

Существование «молодежной еврейской террористической организации» в центре Москвы, да еще в разгар антисемитской кампании, было использовано для подковерных интриг. Следствием заинтересовался министр МГБ В. Абакумов, по указанию которого ранее был убит Михоэлс и разгромлен ЕАК. Министр лично допросил каждого участника «Союза» и в итоге не усмотрел в его деятельности никакой террористической угрозы. В июле 1951-го следователь по особо важным делам М. Рюмин в доносе Сталину обвинил Абакумова в том, что он «намеренно свернул расследование дела антисоветской молодежной организации троцкистского типа, представив ее как безобидную игру в политику». Продолжая вести следствие, Рюмин доказывал, что СДР «пытался создать филиалы в Рязани, Ленинграде, Львове и в армии, установить связи с ОУН и представителями враждебных Советскому Союзу государств – Югославией и США». Для подтверждения своих домыслов он прибег к предельному ужесточению допросов.

Участников СДР в феврале 1952 г. судила «без участия сторон» (прокурора и адвокатов) Военная коллегия Верховного суда СССР. Судебные заседания проводились в подвальном помещении Лефортовской тюрьмы. Все подсудимые держались стойко, хотя многого по молодости недопонимали. Борис Слуцкий, Владилен Фурман и Евгений Гуревич были обвинены в том, что являлись «основателями и руководителями еврейской антисоветской террористической молодежной организации, осуществляли вербовку новых членов в организацию, распространяли антисоветские листовки и документы, проводили подготовку к совершению террористических актов против руководителей ВКП(б) и Советского правительства, намеревались установить преступную связь с представителями враждебных иностранных государств и антисоветских националистических формирований, действующих на территории СССР». До последнего дня юноши надеялись, что останутся в живых. Но решением суда от 13 февраля 1952 г. всех троих приговорили к расстрелу. От прошения о помиловании подсудимые отказались. Приговор был приведен в исполнение 26 марта 1952 г. Десять человек осудили к 25 годам лагерей с конфискацией имущества и поражением в правах на пять лет. Еще трое, не имевшие прямого отношения к группе, были приговорены к 10 годам лишения свободы.

После смерти Сталина Военная коллегия в апреле 1956 г. пересмотрела дело всей группы. Тем, кто находился в заключении, снизили сроки до пяти лет и освободили по амнистии. Троим давно казненным, будто в насмешку, приговор изменили на 10 лет лагерей. В июле 1954-го был расстрелян Рюмин и ряд других следователей, а в декабре 1954 г. – Абакумов. Но только в 1989-м всех членов «Союза борьбы за дело революции» полностью реабилитировали.

Поражает отчаянная смелость нелегальных объединений молодежи, дерзнувших посягнуть на устои советского государственного строя. Несмотря на бесплодность их попыток модернизировать общество на социалистических началах, малочисленность и скоротечность существования, они оставили свой след в истории освободительного движения в СССР.

 

Давид ШИМАНОВСКИЙ