«Мы стремимся собрать документы всех еврейских общин мира»

Маша Гробман
© ИЛЬЯ ИТКИН

Маша Гробман окончила исторический факультет Белорусского государственного университета (БГУ) по специализации «музееведение». После репатриации в Израиль училась в Еврейском университете и в Университете им. Бар-Илана, где защитила докторскую диссертацию, посвященную архитектуре синагог Великого княжества Литовского. Вот уже шесть лет она работает архивистом отдела Восточной Европы Центрального архива истории еврейского народа (ЦАИЕН) при Национальной библиотеке Израиля и знает не только имена жителей многочисленных местечек, но и ассортимент товаров в тамошних лавках. Корреспондент «Еврейского журнала» побеседовал с Машей Гробман о том, как рижского фотографа обвиняли в планировании покушения на лидера Египта, влияет ли коронавирус на место, в котором артефактов больше, чем людей, и с чего начать поиск собственных корней.

– В ЦАИЕН немало уникальных коллекций. Среди них – коллекция фотографий, сделанных Иосифом Шнайдером, уроженцем еще той, «буржуазной» Риги, который стал одним из первых еврейских активистов в послевоенном СССР. Как к вам попали эти материалы?

– Шнайдер вывез из Риги свой личный архив в 1969 г. Коллекция состояла в основном из множества негативов, около 3000, а фотографии Шнайдер отпечатал уже в Израиле. Несколько лет назад его сын Ури Шнайдер передал все материалы нам. Архив включает в себя разные части: есть личные документы Шнайдера и его семьи, есть и уникальная часть – фотографии, которые ему удалось сделать в мордовских лагерях (Дубравлаг), где он отсидел четыре года. Пользуясь тем, что лагерный фотограф не справлялся с фотоаппаратом и нуждался в помощи профессионала, Шнайдер сумел запечатлеть эпизоды лагерной жизни, своих друзей, сидящих по политическим статьям, а также латвийских нацистов, собственноручно убивших сотни евреев. После войны они были осуждены и оказались в одном бараке с выжившими латвийскими евреями, отбывающими срок за сионистскую деятельность. Шнайдер смог сохранить эти кадры, тайно переправить их на волю, а затем в Израиль. По фотографии, полученной от Шнайдера, израильской разведке удалось обнаружить одного из латвийских нацистских преступников, который скрывался в Уругвае. В архиве есть и фотографии, сделанные Шнайдером после освобождения, когда он занимался сбором материалов о местах уничтожения еврейских общин, о разрушенных еврейских памятниках и кладбищах.

– Кроме распространения сионистских материалов Шнайдеру инкриминировали чуть ли не попытку угнать за границу советский корабль. За этим обвинением что-то стояло?

– Чистая фальсификация, которая не подтвердилась самим следствием. Он работал в фотоателье «Ригасфото», куда заходило много моряков. Все-таки Рига – портовый город. Следственные органы попытались раскрутить историю про угон, несколько моряков были арестованы, их взяли в оборот и, видимо, выбили нужные показания. Шнайдер во время следствия требовал очную ставку, ему отказали. В конце концов это обвинение провалилось, в приговоре оно не упоминается.