Смысл и бессмысленность сопротивления

Восстание членов «зондеркоммандо» в Аушвице-Биркенау 7 октября 1944 г. – бесспорно, апофеоз еврейского сопротивления и еврейского героизма в годы Холокоста. Как непосредственные носители главного людоедского секрета Третьего рейха члены «зондеркоммандо» априори были более других обречены на смерть, чем сжигаемые ими люди. Но четких инструкций, предписывающих сменять «зондеркоммандо», скажем, каждые четыре месяца или полгода, не было, иначе бы немцы их строго исполняли, а в самих акциях исполнения прослеживалась бы более строгая периодичность, нежели это было на самом деле.

Впрочем, по свидетельству коменданта Аушвица Рудольфа Хëсса, существовало некое распоряжение Адольфa Эйхмана, согласно которому рядовых членов «зондеркоммандо» полагалось ликвидировать после каждой большой акции. В слове «большой» и было их спасение, ибо калибры акций определялись на месте. Акции же были каждый день, стали рутиной, и менять опытных профессионалов на рядовых необученных при таком раскладе не было никакого смысла. Наоборот, при усилении «акций» требовались дополнительные рабочие руки. Немцы, конечно, ценили их опыт – живые они были им все же полезнее, чем безвредные мертвые; да и обучать новеньких в самый разгар перенапряжения с ликвидацией венгерских евреев было некогда и себе дороже.

И если ротации, то есть массовые смены составов «зондеркоммандо», и происходили, то совершенно по другим причинам и непредсказуемо непериодически. Самое важное, что такая угроза и так висела над ними каждый день, каждый час и каждую минуту.

Отсюда тактика, она же стратегия, самой «зондеркоммандо» – выбрать момент, восстать, вывести из строя печи и газовни, перерезать проволоку и прорваться за пределы лагеря, а там... а там – на волю! В Татры, в Бескиды, например. К партизанам!

Иными словами, достойной целью восстания представлялся именно массовый и успешный побег. То же самое, к слову, было и в других лагерях смерти – в Треблинке и Собиборе.

Удачные побеги становились спасением для отдельных людей, но со временем возникла и окрепла решимость поднять такое восстание, которое дало бы возможность бежать как можно бóльшему числу узников. Что, собственно, и произошло 7 октября 1944 г. – в день восстания еврейской зондеркоманды в Аушвице-Биркенау.

Поэтому в высшей степени недобросовестны попытки приуменьшить значение как побегов, так и восстания утверждениями типа: да они же «спасали свои шкуры»! да они же хотели «всего лишь» убежать – как будто другие восстания имели своей целью взятие Берлина.

Кстати, о побегах. Согласно данным историка Т. Ивашко, их было зафиксировано 667, из них еврейских – 76, то есть чуть больше 10%. Еврейские побеги были потому сравнительной редкостью, что шансов на успех у них практически не было. Без больших надежд на сочувствие и помощь со стороны окрестных поляков, у евреев (даже у польских) серьезных шансов уцелеть не было. Местное польское население охотно помогало польским беглецам; неохотно, но все же помогали – русским, а еврейских, как правило, выдавали или, если за этим таилась хоть какая-то выгода, грабили и убивали сами.