«Мы не мстили, а честно делали свое дело»

В майском выпуске «Еврейской панорамы» в статье «Вопреки мифу о „воевавших в Ташкенте“» я прочел следующие строки: «10 тыс. танков Т-34 до конца вой­ны выпустил также завод „Красное Сормово“ на Волге – этот прежде судостроительный завод быстро был превращен в танковый его новым директором генерал-майором Хаимом Рубинчиком... Немецкий генерал-лейтенант Шнaйдер писал: „Танк Т-34 показал нашим привыкшим к победам танкистам свое превосходство в вооружении, броне и маневренности“».

По прочтении этих строк на меня нахлынули воспоминания о многолетней работе с этим незаурядным человеком, Хаимом Рубинчиком. В своих архивах я нашел правительственную телеграмму 1976 г., подписанную не Хаимом, а Ефимом Эммануиловичем Рубинчиком. Так мы его всегда звали. В то время он руководил управлением материально-технического снабжения Волго-Вятскогo района Госснаба СССР. В этот район входили Горьковская и Кировская области и три автономных республики: Марийская, Чувашская и Мордовская.

Телеграмма была адресована «управляющему трестом № 10 „Металлургстрой“ товарищу Зильбербергу Соломону Давидовичу». В ней меня поздравляли с награждением орденом Ленина за большой трудовой вклад в успешное осуществление строительства и ввод в действие крупного колесопрокатного комплекса Выксунского металлургического завода. Вот текст этого документа: «Уважаемый Соломон Давидович! От имени коллектива управления материально-технического снабжения Волго-Вятского района Госснаба СССР и от себя лично горячо и сердечно поздравляю Вас с награждением орденом Ленина за большой трудовой вклад и успешное осуществление строительства и ввод в действие крупного колесопрокатного комплекса Выксунского металлургического завода. Желаем Вам, Соломон Давидович, доброго здоровья, долгих лет жизни, новых творческих поисков и больших успехов в работе по выполнению решений XXV съезда КПСС по досрочному выполнению плановых заданий и социалистических обязательств первого года десятой пятилетки. Начальник управления Е. Э. Рубинчик, секретарь парткома В. А. Черемухин, председатель объединенного комитета профсоюза В. А. Терещенко». Аналогичного содержания телеграмму по этому же поводу прислал мне и член ЦК КПСС, министр строительства СССР Георгий Аркадьевич Караваев.

Е. Э. Рубинчик много рассказывал о своей работе в период вой­ны по выпуску танков. Плотно засел в моей памяти рассказ о том, как назначалось количество подлежавших изготовлению танков в определенные сроки. Были случаи, когда завод не укладывался в установленный регламент, но не мог себе позволить и его нарушение. Завод грузил не полностью готовые танки в пришедший по графику железнодорожный состав, а вместе с ним отправлялись бригады для дорaботки столь нужной фронту продукции в пути следования. В фронтовые части поступали полностью готовые к боевым действиям машины. Так мог поступить и поступал ответственный руководитель, бывший революционер, член партии и патриот.

В это же время пошел добровольцем на фронт сын Рубинчика – танкист Александр. Он подтвердил честь, достоинство и патриотизм их семьи, храбро сражаясь на фронте, за что был представлен к званию Героя Советского Союза (Ефим Эммануилович показывал мне копию этого представления), но оказался в числе тех 170 евреев, которым было отказано в присвоении этого почетного звания. Он остался служить в Советской армии, стал генерал-лейтенантом, заместителем командующего войсками округа.

Впервые я услышал о генерал-майоре Ефиме Эммануиловиче Рубинчике в 1949 г., когда 1128 корпусной артиллерийский полк, в котором я служил, был передислоцирован в Сормовский район г. Горького. Завод праздновал свой 100-летний юбилей. В числе награжденных был и удостоенный ордена Ленина директор завода Е. Э. Рубинчик. Повсеместно я слышал, как высоко отзывались о нем рабочие, инженеры, руководители разного ранга. Но в стране уже началась «борьба с космополитизмом», позднее вылившаяся в антисемитское «дело врачей». Евреев повсеместно снимали с руководящих должностей, предъявляя им надуманные обвинения во вредительстве и даже в измене Родине.

У нас в 13-м гвардейском стрелковом корпусе незаслуженно пострадали многие офицеры. По заведенной практике сперва налагались строгие партийные взыскания или происходило исключение из партии, затем следовало увольнение из армии. Излюбленным поводом для предъявления обвинений было изменение имени или фамилии с приданием им русского или украинского звучания: Израиль становился Ильей, Хаим – Ефимом, Рабинович – Рубиновым и т. д. Для многих это была личная, а иногда и семейная трагедия, так как эти люди посвятили всю свою жизнь армии, у них не было гражданской профессии. Даже начальник полит­управления корпуса полковник Брауде, прошедший всю вой­ну и занимавший генеральскую должность, вынужден был испытать на себе эту «технологию наказания» и был уволен из Советской армии.

Не обошел этот произвол и меня. Офицера-еврея, меня обвинили в том, что при написании автобиографии я скрыл тот факт, что до моего рождения мой отец был нэпманом. Но в те годы это был легальный вид трудовой деятельности в соответствии с ленинским декретом о НЭПе. Меня исключили из партии. На заседании партийной комиссии корпуса в мой адрес звучали такие обвинения, как «сын кулака», «проник в наши ряды с целью их разложения», «двурушничал», «неоднократно пытался пробраться в академию», «скрывал родственные связи с Израилем» и т. д. И это всё при том, что ранее я был признан лучшим руководителем политических занятий не только в полку, но даже в корпусе.

Я подал рапорт об увольнении из армии. В те годы исключение из партии приравнивалось к заболеванию «идеологической проказой». Ни один институт не принял бы меня на учебу, меня ждала самая неквалифицированная работа и, разумеется, надзор «компетентных органов». Мой арест не состоялся в связи с приходом к власти Н. С. Хрущёва, да и исключение меня из партии было признано ошибочным.

Свою работу в качестве дипломированного инженера-строителя я начал в управлении капитального строительства завода «Красное Сормово». В последующие годы я много работал с его сменявшимися директорами, но никто из них не достиг такого уровня и авторитета, как Е. Э. Рубинчик.

Его тоже не обошла стороной эпопея «борьбы с космополитизмом». По надуманному поводу его отстранили от должности директора завода «Красное Сормово» и назначили руководить маленькой кожгалантерейной фабрикой в провинциальном городке Богородске. Шло время. Менялись руководители страны... В Горьком в 1960-е гг. всевластным секретарем горкома КПСС стал некто Смеляков, бывший главный технолог завода «Красное Сормово». В годы вой­ны он работал под начальством Рубинчика и знал, на что способен этот незаурядный человек. При поддержке Смолякова он был назначен заместителем председателя Горьковского Совнархоза, а после его ликвидации – начальником управления материально-технического снабжения Волго-Вятского района Госснаба СССР. В этот период мне приходилось с ним много работать.

В тот период повального дефицита металла и изделий из него, цемента, древесины и прочих материалов Волго-Вятский экономический район благодаря Рубинчику был успешен, а отдельные отрасли даже процветали. Так, нашему тресту удавалось своевременно сдавать крупные металлургические заводы-комплексы по производству железнодорожных колес, труб различного диаметра и назначения и пр.

Рубинчик находил выход из самых безвыходных положений. Только один пример. В Дзержинске в результате взрыва был разрушен большой цех. Человек в возрасте за 70 звонит мне ночью и просит переадресовать вагон с 60 т оцинкованного профилированного настила в Дзержинск. В то время это был особо дефицитный материал и его получал только наш трест для строительства объектов черной металлургии. И я не мог не согласиться с человеком, который решал, казалось бы, неразрешимые проблемы. Он же потом помог выйти из этого тупика.

Трест № 10 «Металлургстрой» вновь осуществлял строительство гигантского завода-комплекса для изготовления газопроводных труб большого диаметра. Это была всесоюзная ударная комсомольская стройка. Семь министров подписали приказ о создании оперативной группы по его вводу в действие. В группу входили 14 человек, из них семь – заместители министров, а также управляющий трестом и директор завода. Стройку посещали секретарь ЦК КПСС В. И. Долгих, зампред Совета Министров СССР В. Э. Дымшиц, министры И. Казанец, Г. Караваев, Б. Бакин, В. Жегалин, С. Оруджев, Е. Щербина, Н. Голдин и др. Всегда присутствовал и успешно решал вопросы Е. Э.  Рубинчик, который работал до глубокой старости. Завод был введен в 1984 г. в установленный срок.

Судьба в те годы жестоко расправлялась с нами, однако мы никогда не обвиняли в этом нашу страну, наше отечество. Это были ошибки политических руководителей разного ранга. Но мы никогда не опускались до того, чтобы отвечать местью, а честно и добросовестно делали свое дело.

 

Соломон ЗИЛЬБЕРБЕРГ

Автор – участник вой­ны, председатель Совета ветеранов Великой Отечественной вой­ны и жителей блокадного Ленинграда земли Гамбург, профессор, доктор технических наук, кавалер ордена Ленина