«Мойши и Абрамы захотели занять наши места»

С разгромом германского фашизма национальная драма евреев не завершилась. Конечно, самые страшные страницы были перевернуты, однако послевоенные годы принесли еврейскому народу новые страдания. Новые беды обрушились на евреев, живших в СССР – стране, внесшей решающий вклад в победу над гитлеровской Германией. Антисемитизм, который и раньше давал себя знать, стал государственной политикой. Преследование евреев охватило буквально все сферы. Чистка осуществлялась и на производстве, где затронула в первую очередь «директорский корпус».

До вой­ны и особенно во время нее было много евреев – директоров военных и других предприятий, заслуги которых были отмечены высокими наградами. После вой­ны евреев-директоров стали изгонять, нередко заменяя их малокомпетентными людьми, имевшими единственное преимущество – безупречный «пятый пункт». Однако чистка затронула не только директоров, но и инженерно-технических работников. Евреев перестали принимать на работу, часто даже рабочими. Следует подчеркнуть, что все эти чистки проходили под руководством партийных функционеров и при самом активном участии органов госбезопасности. Характерный пример – так называемое «дело ЗИСа».

На Московском автозаводе им. Сталина директором был Лихачев. С национальностью у него было все в порядке. Но на предприятии было много евреев-инженеров, в том числе на руководящих постах. Все они были опытными специалистами, хорошо зарекомендовавшими себя многолетней работой на производстве. Но они не чуждались еврейской культуры, в частности устраивали коллективное посещение театра Михоэлса, на похороны которого в январе 1948 г. евреи автозавода направили свою делегацию. В мае того же года группа инженеров и рабочих предприятия послала в Еврейский антифашистский комитет телеграмму: «От глубины души приветствуем образование Государства Израиль. Еврейский народ, наряду со всеми другими народами, имеет полное право на независимое и свободное развитие».

Организатором таких акций был помощник директора завода Арон Эйдинов, у которого были самые доверительные отношения с Лихачевым. Конечно, евреи часто вели разговоры на еврейские темы, высказывали при этом радость в связи с образованием Государства Израиль. Все эти разговоры фиксировались, и стукачи сообщали о них МГБ.

Министр госбезопасности СССР Абакумов отправил на самый верх докладную записку о засилье евреев и бурной деятельности сионистов на автозаводе им. Сталина. В ней шеф чекистов предлагал самые суровые меры. Сталин отдал МГБ приказ действовать. Первым арестовали 18 марта 1950 г. Эйдинова. Потом в течение нескольких месяцев на Лубянке оказались 48 работников ЗИСа, в том числе 42 еврея. Среди них начальник производства П. Мостославский, главный конструктор Б. Фиттерман, начальник производственно-диспетчерского отдела А. Шмидт, начальник отдела труда и зарплаты В. Лисович и др. Их допрашивали, применяя пытки. Особенно терзали Эйдинова, которого объявили главарем националистов. Его приговорили к расстрелу. Казнили также Мостославского, Шмидта, Персина, Фиттермана, Самородницкого, Финкельштейна, Кляцкина, Блюмкина. Остальных осудили на длительные сроки тюремного заключения. Лихачева вызвали на заседание Бюро Совета министров СССР. Его обвинили в том, что он окружил себя евреями, выдвигал их и продвигал, тем самым содействуя созданию на предприятии националистической вредительской организации. Услышав все это, директор упал в обморок. Его откачали и отправили домой. Для Лихачева все закончилось снятием с работы (см.: Г. Костырченко. В плену у красного фараона. М.: Международные отношения, 1994).

События на ЗИСе послужили как бы сигналом. В работах историка Г. Костырченко на конкретных фактах показано, как антисемиты осуществляли гонения на евреев во всех сферах, включая производство. Костырченко пишет, что Сталин избрал автомобилестроение, служившее тогда символом научно-технического прогресса, чтобы преподать советскому еврейству жестокий урок новой национально-кадровой политики. Гонения на евреев начались буквально на всех предприятиях этой отрасли.

Директора Московского завода малолитражных автомобилей А. М. Баранова уволили с позором. Его обвинили в том, что он с 1919 г. скрывал свою национальность и «незаконно» именовал себя Алексеем Михайловичем вместо Абрама Моисеевича. Одновременно с этого предприятия уволили и других евреев, которые и не думали скрывать свою национальность. Такая же участь постигла и Арона Окуня – директора карбюраторного завода в Ленинграде.

На Первом подшипниковом заводе – ведущем предприятии Министерства автотракторной промышленности – в результате чистки были изгнаны евреи, а вслед за ними и директор завода П. Суков за «попустительство бывшим бундовцам».

В марте 1950 г. был уволен главный инженер Ярославского автозавода Лившиц за то, что, перейдя в 1945 г. на это предприятие с Ульяновского автозавода, он перетащил оттуда ряд специалистов-евреев, которые якобы входили в «националистическую троцкистскую группу». В итоге и Лившиц, и привезенные им специалисты были арестованы. В Ульяновске областное управление МГБ арестовало 10 работников завода (все евреи) якобы за националистическую деятельность.

Яков Юсим был опытнейшим хозяйственником. С 1937 г. он руководил 1-м Московским подшипниковым заводом им. Кагановича. В 1941 г. организовал эвакуацию предприятия в Куйбышев и там, буквально на голом месте, создал новый завод. После вой­ны завод считался в отрасли образцовым предприятием. В 1948 г. в Куйбышеве была издана книга А. Ивича (И. Бернштейна) «Второе рождение», в которой рассказывалось о достижениях завода под руководством Юсима. В следующем году эта книга была переработана, дополнена и выпущена в Москве «Профиздатом».

Юсим забыл важное для евреев правило периода развитого антисемитизма – «Не высовывайся». Еврей-журналист прославлял еврея-директора. На Юсима навалился Отдел машиностроения ЦК. На заместителя заведующего этим отделом Сербина, ярого антисемита, книга подействовала как красная тряпка на быка. Юсима обвинили в нарушении партийного принципа подбора кадров. В итоге 17 евреев были уволены с завода. Юсим же тогда удержался, отделался выговором по партийной линии. У него нашлись сильные защитники, к тому же ему сразу не могли подобрать замену. Его потом добил Сербин, которого Сталин сделал заведующим отделом, по-видимому, отметив его заслуги в борьбе с евреями. Впоследствии Сербин многие годы заведовал отделом оборонной промышленности ЦК – и при Хрущеве, и при Брежневе.

Директор Кировского тракторного завода в Челябинске Исаак Зальц­ман был крупным и известным в стране организатором производства. Во время вой­ны он занимал пост наркома танковой промышленности, и к нему вроде неплохо относился Сталин.

Секретарь парткома завода А. Зверев был ярым антисемитом. Обычный партийный чиновник, не очень разбиравшийся в производстве, но поднаторевший в интригах. Когда его попытки давать указания директору потерпели неудачу, он решил поквитаться. Зверев направил на имя Сталина письмо, в котором обвинил Зальцмана в порочных методах руководства и игнорировании парткома. После некоторой заминки в ЦК решили создать комиссию для проверки фактов, изложенных в письме. Зальцман до вой­ны работал в Ленинграде директором знаменитого Кировского завода. Естественно, что он хорошо знал многих руководителей области и города. И в связи с возникшим тогда «ленинградским делом» Маленков и другие функционеры решили использовать Зальцмана как источник компромата против Кузнецова, Попкова и других арестованных по этому делу. В июне 1949 г. Зальцмана вызвали на заседание Комиссии партийного контроля при ЦК. Присутствовали Маленков и Суслов, председательствовал Шкирятов. Открыв заседание по итогам проверки, он заявил: «Партия доверяла товарищу Зальц­ману, выдвигала его на высокие посты, но он не оправдал ее доверия. На ЧТЗ вскрыта масса недостатков, ответственность за которые несет товарищ Зальцман». Затем, обращаясь к Исааку Моисеевичу, изрек: «В бывшем ленинградском руководстве оказались враги народа. Ты многих знаешь, поэтому должен помочь нам и написать, что тебе известно об их преступных замыслах и действиях».

Однако Зальцман проявил мужество и отказался выступить в роли доносчика. Репрессии против излишне принципиального и неуступчивого директора были предприняты сразу же. Сталину была направлена докладная записка «Об антипартийном поведении директора Кировского Челябинского завода т. Зальцмана». В нее, наряду с прежними, были включены новые обвинения, связанные с еврейским происхождением Зальцмана. Указывалось, что он нарушает партийные принципы подбора кадров, отдавая предпочтение своим соплеменникам. Были приведены специально подобранные факты в подтверждение этого: главным металлургом завода был назначен Я. Гольдштейн, который происходит из семьи крупного горнопромышленника; заместитель начальника производства А. Белкин – сын фабриканта, его родной брат и другие родственники проживают в США; экономист Юдилович – уроженец Польши, его брат арестован НКВД и т. д.

Принимается постановление Политбюро, подписанное Сталиным. Зальцмана освобождают от должности директора завода. Его судьбу решал Сталин. «С чего он начинал? – спросил вождь у Маленкова. – Мастером. Вот и пошлите его опять работать мастером. С него хватит».

Исаак Моисеевич еще легко отделался. Впоследствии он считал: его спасло то, что он в свое время преподнес Сталину подарок – письменный прибор в виде танка и артиллерийских орудий. Этот прибор Иосифу Виссарионовичу очень понравился и, возможно, спас директора завода.

Чистка от евреев интенсивно проводилась и в структурах управления производством – в министерствах, главках, объединениях. В ее проведении активно помогала «антисемитская общественность». Вдохновляемые гонениями на евреев антисемиты из числа рабочих и служащих, предвкушая появление новых вакансий, требовали ужесточить чистки. Так, спрятавшись за анонимкой, «беспартийные большевики» с Уральского автозавода им. Сталина (УралЗИС) в Миассе послали донос в ЦК. Прикрываясь громкими словами о патриотизме, они писали: «Социализм находится в опасности, так как все руководящие должности заняты евреями, а они устремили все взоры на Уолл-стрит и предадут нас в грядущей схватке с империализмом. Народ возмущен и негодует. Киль (замначальника главного управления автозаводов Министерства автотракторной промышленности. – Ред.) превратил наш главк в еврейский главк. Когда же Русь освободится от евреев?»

На этот звериный вопль антисемитов ЦК оперативно отреагировал: послал ответственного контролера Комиссии партконтроля. Не успел тот доехать до места, как областные власти уволили с завода руководящих работников Зака, Ганелина, Геллера и др. После его отъезда уволили главного конструктора Айзенберга и «утратившего большевистскую бдительность» директора Синицына, которого перевели на другое предприятие. В аппарате Министерства автотракторной промышленности была проведена массовая чистка. Большинство евреев уволили, в том числе заместителя министра Когана, некоторые были арестованы.

В мае 1950 г. Политбюро приняло решение «О недостатках и ошибках в работе с кадрами в Министерстве автотракторной промышленности», в котором руководство министерства обвинялось в провале кадровой работы. Однако на этом дело не закончилось. По указанию Сталина Секретариат ЦК направил всем парткомам секретную директиву о политике партии при подборе и расстановке кадров. Первый вариант этой директивы, подготовленный Сусловым и его аппаратом пропаганды, Сталин забраковал как открыто антисемитский: там все вещи были названы своими именами, евреи – евреями. Утвердил вариант, в котором евреи вообще не упоминались, но так подразумевались, что партчиновникам все было абсолютно понятно. К тому же там содержались ссылки на постановление Политбюро о работе с кадрами в Министерстве автомобильной и тракторной промышленности. Нельзя не согласиться с Г. Костырченко, который пишет, что эта директива знаменовала собой «кульминацию кадровой „прополки“, активно проводившейся Сталиным с начала 1949 г., и теперь вступившей в новую, наиболее активную фазу».

Повальной чисткой после вой­ны были охвачены все отрасли оборонной промышленности. В авиационной промышленности начали с Московского авиазавода № 339. Директора И. Штейнберга арестовали, жестоко пытали, обвинили в шпионаже. Евреев, работавших на предприятии, уволили.

«Чистильщики» свирепствовали в колыбели отечественного авиастроения – Центральном аэрогидродинамическом институте им. Н. Жуковского (ЦАГИ). Сюда в мае 1950 г. прислали комиссию ЦК, которая пришла к выводу: «На ряде важнейших участков ЦАГИ находятся люди, которых по политическим соображениям следовало бы заменить. Они группируют вокруг себя лиц одной национальности, протаскивают „своих людей“ на руководящие должности». Комиссия направила Маленкову список работников института, подлежащих немедленному увольнению. Список, как нетрудно догадаться, состоял из евреев и насчитывал около 60 человек. В первую очередь изгонялись евреи, которые имели родственников за рубежом, особенно в США.

Такие же проскрипционные списки составлялись в других научно-исследовательских институтах отрасли. Так, из Института авиаматериалов изгнали 18 человек, в том числе заведующих лабораториями, опытнейших специалистов. Из Научно-исследовательского института реактивной авиации уволили всех евреев, включая заместителя начальника института по науке Г. Абрамовича.

Одного за другим увольняли директоров авиазаводов. При этом никакие заслуги в прошлом не принимались во внимание. Все эти заслуги перечеркивались неподходящей «пятой графой».

И. Левин в течение 10 лет руководил саратовским авиазаводом № 292. Этот завод во время вой­ны в сложнейших условиях работал бесперебойно, выпускал истребители конструкции Яковлева. 23 июня 1943 г. немецкая авиация почти полностью разрушила это предприятие. За годы вой­ны в отрасли не было другого завода, который бы так пострадал от бомбежки. Несмотря на это, спустя три месяца после налета завод был восстановлен и давал ежедневно такое же количество самолетов, как и прежде.

Был смещен и директор авиамоторного завода № 24 в Куйбышеве М. Жезлов, который зарекомендовал себя как опытнейший хозяйственник, много лет руководивший предприятием. Его обвинили в «засоренности кадров» и в том, что он… в 1918 г. выступал против заключения Брестского мира. Были сняты директора предприятий Выштынецкий и Соломонович.

Завод № 30 Минавиапрома (ныне Московское авиационное объединение им. Дементьева) – старейшее авиапредприятие России. Здесь к весне 1951 г. были уволены 73 человека, включая главного инженера Н. Шапиро. Все – евреи, и для каждого нашли какой-то повод, но ни одному не сказали, что он «не подошел по 5-му пункту».

Чистку с участием МГБ провели и в самом штабе отрасли – в министерстве. Арестовали начальника финансового управления И. Хавина. МГБ пыталось сфабриковать дело о сионистском заговоре в Министерстве авиапромышленности во главе с Хавиным, который в 1919 г. состоял в Бунде. Но Хавин держался стойко, все отрицал, никого не назвал. Фабриковать дело о заговоре, состоящем из одного руководителя, не имело смысла. Хавин был осужден Особым совещанием к 10 годам «за участие в антисоветской организации и вредительство в авиапромышленности».

Тех, кто был воистину незаменим, не трогали. Они продолжали успешно работать, в том числе такие выдающиеся специалисты, как авиаконструкторы Гуревич и Лавочкин, руководитель первого в стране конструкторского бюро по вертолетам Миль и некоторые другие.

Мы взяли только две отрасли – автотракторную и авиационную промышленность – и на их примере попытались показать, как шло фронтальное наступление на евреев, особенно тех, кто добился признания и занимал руководящие должности. Но процесс изгнания евреев был развернут повсеместно. Евреев увольняли не только с руководящих постов, а зачастую и с самых рядовых и неприметных, и только за то, что они евреи.

В конце 1940-х оказались не у дел руководители крупных артиллерийских заводов, отмеченные в период вой­ны самыми высокими правительственными наградами: Быховский, Фрадкин, Хазанов, главный инженер Олевский и многие другие. Из Министерства вооружений и с предприятий этого ведомства вытеснили за очень редким исключением всех, у кого «пятая графа» была не в порядке.

Процесс вытеснения евреев протекал во всех отраслях экономики. Однако Советский Союз все же не желал походить на Третий рейх: администрация, изгоняя евреев, не имела права ссылаться на «пятую графу», она не могла служить официальной причиной даже при массовых увольнениях евреев. Следовало называть такие причины, как недостаток старания на работе, даже наличие родственников за границей, но ни в коем случае не еврейское происхождение.

Если же некоторые начальники, отбросив лицемерный камуфляж, действовали открыто, это квалифицировалось как провокация и таких начальников часто самих убирали. Так, например, когда в начале 1952 г. на Одесском судоремонтном заводе им. Марти уволили сразу 26 руководящих работников с одним-единственным объяснением, что они евреи, Транспортный отдел ЦК предложил немедленно снять с должностей инициаторов этой акции – директора завода и секретаря парткома.

Заместитель заведующего Отделом пропаганды ЦК профессор Федор Головенченко – человек примитивный и мелкий, дремучий, хотя считался крупным специалистом по Достоевскому. Он был одним из руководителей и дирижеров кампании борьбы с «безродными космополитами». Выступая на одном из собраний, Головенченко заявил: «Вот мы говорим – космополитизм. А что это такое, если сказать по-простому, по-рабочему? Это значит, что всякие Мойши и Абрамы захотели занять наши места». Этим выступлением карьера профессора и завершилась: Сталин приказал выгнать его из ЦК и отправить обратно – на научную работу (см.: Аркадий Ваксберг. Сталин против евреев. Нью-Йорк: Либерти, 1995).

В мае 1950 г. министр промышленности строительных материалов СССР Семен Гинзбург был смещен со своего поста. Правда, через месяц он получил новое назначение – заместителем министра строительства предприятий машиностроения. Сменивший Гинзбурга новый министр П. Юдин сразу же направил в ЦК свои предложения по полному обновлению руководящего состава, подобранного его предшественником. Конечно, нетрудно догадаться, что в этом списке в основном были евреи. Были уволены заместитель министра Рыхлецкий, начальники главков и управлений Ференс, Лукацкий, Данюшевский и др.

И вдруг произошло что-то немыслимое, во всяком случае, труднообъяснимое. Юдин перед тем, как сменить Гинзбурга, был министром строительства предприятий тяжелой индустрии. Так вот, его преемником на этом посту стал неожиданно для всех Давид Райзер. Вот и разберись в логике Сталина. Геннадий Костырченко считает, что Райзеру составил протекцию министр металлургической промышленности Тевосян, у которого он ранее работал заместителем.

Нам представляется, что это не совсем так. Вполне можно предположить следующее. Сталин, который развязал в стране антисемитские кампании, лишил тысячи евреев средств к существованию, обрушил жестокие репрессии на многих из них, тем не менее не хотел, чтобы его считали антисемитом. Ну а кто скажет, что вождь антисемит, если только что он назначил еврея Райзера министром. Есть еще Лазарь Каганович, который много лет входит в Политбюро. Был еще Лев Мехлис – министр госконтроля. Все они «погоды не делали», в том числе и Каганович, но их присутствие вблизи вождя должно было опровергать «сплетни», что Сталин – антисемит.

Сталин воспользовался обсуждением в Кремле – в относительно узком, но вполне достаточном, чтобы молва разлетелась, составе – кандидатов на очередную Сталинскую премию. Константин Симонов, присутствовавший на этом заседании, рассказывал: «Среди соискателей был чистокровно русский писатель Орест Мальцев. Однако его подлинная фамилия – Ровинский – очень смахивала на еврейскую. Это и заставило хитрого Ореста избрать себе псевдоним. В списке кандидатов была указана и подлинная фамилия автора, и его литературное имя. Вот это и дало Сталину счастливый повод высказаться на больную тему.

– Почему Мальцев, а в скобках стоит Ровинский? В чем дело? До каких пор это будет продолжаться? Зачем пишется двой­ная фамилия? Видимо, кому-то приятно подчеркнуть, что у этого человека двой­ная фамилия, подчеркнуть, что это еврей. Зачем это подчеркивать? Зачем насаждать антисемитизм? Кому это надо?..

Сталин „сыграл“ в тот вечер перед нами спектакль, дав нам понять: то, что нам не нравится, исходит от кого угодно, но только не от него самого» (К. Симонов. Глазами человека моего поколения. М.: изд-во «Правда», 1990).

Многие евреи верили, что «Сталин ничего не знает», в искусстве демагогии с «вождем советского народа» вряд ли кто мог сравниться. А грандиозная сталинская метла вычищала отовсюду евреев, которых часто всех подряд объявляли сионистами и американскими агентами.

Значительная часть трудоспособного еврейского населения была занята в сфере материального производства. Изгнанные из этой сферы, они лишались всего. Уволенного еврея-инженера, зачастую хорошего специалиста, не хотели брать на работу в другом месте даже простым рабочим. Тот, кому удавалось устроиться, мог считать себя счастливчиком. Надо же было как-то жить. Даже в условиях тоталитарного сталинского режима.

После смерти Сталина антисемитизм не исчез. Правление Хрущева тоже не вызывает светлых воспоминаний современников. Исключение, наверное, составляет короткая «оттепель» и ХХ съезд, на который Хрущев пошел, переломив себя. При Сталине он был инициатором многих гонений на евреев, чисток в Украине, на предприятиях Москвы и области. И не только на предприятиях. Он внес солидный вклад в проведение политики государственного антисемитизма. Став лидером КПСС, Никита Сергеевич сохранил верность сталинской юдофобии. Но это уже другой рассказ.

 

Иосиф ТЕЛЬМАН