«Нечестивец», оказавшийся праведником

Во второй декаде марта 2017 г. в десятках израильских и мировых СМИ появились статьи, авторы которых не особенно затрудняли себя придумыванием оригинального заголовка. Все они были озаглавлены «Шиндлер из Боливии» – так назвал Морица (Маурицио) Хохшильда директор архива Боливийской государственной горнодобывающей корпорации КОМИБОЛ Эдгар Рамирес.

Надо заметить, что о деятельности Хохшильда по спасению евреев в годы, предшествующие Катастрофе, было известно и раньше. Но подлинные масштабы этой деятельности открылись только несколько лет назад. Благодаря Хохшильду от верной гибели в Катастрофе спаслись по разным подсчетам от 9 до 15 тыс. евреев, хотя ранее называлась цифра в 3000–5000. Так как Хохшильд спасал евреев, мотивируя это потребностями местной промышленности, у Эдгара Рамиреса и возникла ассоциация с Оскаром Шиндлером. Но ассоциация эта хромает уже хотя бы потому, что главной «фишкой» в истории Шиндлера является то, что он был немцем. Мориц Хохшильд же был евреем и спасал своих соплеменников.

Если уж говорить об ассоциациях, то в данном случае скорее напрашивается сравнение Хохшильда с одним из так называемых скрытых праведников, на которых держится мир. Еврейский фольклор содержит немало рассказов о «нистарах» – евреях, которых все местечко держит за простаков, чудаков, скупердяев и даже нечестивцев и лишь после кончины которых становится, да и то не сразу, понятно, что именно на их пожертвования жили все бедняки местечка, что это были великие знатоки Торы, которые не только не афишировали, но и старались скрыть от окружающих эти свои качества.

Маурицио Хохшильд, один из трех «оловянных баронов» Боливии, почти во всех учебниках по истории Южной Америки представляется этаким образчиком «свинского капитализма», воплощением эксплуататора и коррупционера. Но теперь историкам, похоже, придется изменить такое мнение. А заодно и переписать некоторые страницы истории Боливии, да и всей Южной Америки. А история жизни Хохшильда, безусловно, заслуживает отдельной книги.

Он родился 17 февраля 1881 г. в небольшом немецком городке Библис, в еврейской семье, несколько поколений которой занимались торговлей металлами. Интересы семьи предопределили место его учебы – Фрейбергская горная академия. По завершении учебы Мориц начинает работать в фирме отца, в 1907 г. становится ее представителем в Австралии, затем работает в Испании, в Чили. В годы Первой мировой вой­ны он служит в германской армии, но в 1919-м вместе с молодой женой Кити Розенбаум вновь появляется в Южной Америке. В 1920 г. у супругов рождается первенец, а четыре года спустя Кити умирает в родах, и Мориц Хохшильд становится молодым вдовцом.

Все последующее невозможно понять, не учитывая того факта, что наш герой был выдающимся геологом и подлинно гениальным организатором производства.

Когда в 1923 г. Мориц с Кити перебрались в Боливию, в этой стране жили всего 25–30 еврейских семей. Хохшильд начал с обычных закупок оловянной руды, спрос на которую в те годы стремительно рос, а затем обратил внимание на оловянные рудники, считавшиеся нерентабельными из-за якобы низкого содержания в них олова. Его желание купить эти прииски, пусть даже и за гроши, многие сочли едва ли не самоубийством. Но Мориц Хохшильд применил самые современные для тех лет методы обогащения руды, крайне жестко организовал производство, и спустя год рудники начали приносить прибыль.

Через некоторое время вся многочисленная семья Хохшильдов перебирается в Боливию, чтобы работать в компании Морица. С этим переездом была связана одна из семейных драм: у Морица возник страстный роман с женой его кузена Филиппа, Джермейн. Спустя какое-то время Джермейн развелась и вышла замуж за Морица, которого к тому времени во всей Латинской Америке называли уже не иначе как дон Маурисио. Его компания по добыче олова на тот момент была одной из крупнейших в стране, на ее долю приходилось до 30% всей добываемой оловянной руды. Его горнодобывающая империя простиралась до Перу и Чили, газеты называли его «оловянным бароном», «безжалостным эксплуататором» и «кровососом».

Когда в июле 1937 г. пост президента Боливии занял Херман Буш Бесерра, он не преминул подыграть этим настроениям. «Я занял пост президента не для того, чтобы служить капиталистам! Это они должны служить стране, и если не сделают это по доброй воле, их заставят силой. Я клянусь вам, товарищи, что я, Херман Буш, докажу этим Патиньо, Армайо, Хохшильдам и всем эксплуататорам Боливии, что есть президент, который заставит их уважать свою страну!» – заявил он в «тронной» речи.

На самом деле дона Маурисио и Хермана Буша уже давно связывала личная дружба. И, проводя свою политику «социалистического милитаризма», 33-летний президент по многим вопросам советовался со своим другом-капиталистом.

Мир между тем стремительно катился к Второй мировой вой­не, Гитлер уже почти не скрывал своих планов по «окончательному решению еврейского вопроса», а большинство стран захлопнули свои границы перед евреями. В этой ситуации Мориц Хохшильд проявил себя с совершенно неожиданной стороны. У него вроде бы никогда не было никаких сантиментов, связанных с собственным еврейством. Скорее, наоборот, он был типичным ассимилированным евреем, преклонявшимся перед немецкой культурой, считал себя агностиком. Но когда над его народом нависла смертельная опасность, Хохшильд начал действовать. В 1938 г. он убедил президента Хермана Буша разрешить еврейскую иммиграцию в страну, обещая, что евреи помогут развитию сельского хозяйства и промышленности. Более того, он заявил, что лично оплатит иммигрантам дорогу из Европы в Боливию и возьмет на себя все расходы по их первоначальному обустройству.

Получив согласие президента, Хохшильд строит для новоприбывших не только дома, но и детские сады и школы, предоставляет новым жителям страны бесплатное медобслуживание и учреждает Общество защиты еврейских иммигрантов. Когда из Франции приходит письмо с вопросом о том, готов ли он принять и обустроить тысячу еврейских детей-сирот, Хохшильд моментально дает положительный ответ.

Долгое время считалось, что в 1938 г. в Боливию благодаря стараниям Хохшильда прибыли около 3000 евреев из Европы. Большинству из них было по 25–30 лет, но кроме того – как опять-таки следует из недавно открытых документов – там были люди самого разного возраста, среди них – видные писатели, художники, ученые. На самом деле в 1938–1939 гг. Боливия приняла в общей сложности от 9 до 15 тыс. евреев – при том, что до тех пор еврейская община страны насчитывала всего несколько сотен человек. Другое дело, что для многих Боливия стала лишь стартовой площадкой для дальнейшего переселения в США, и уже вскоре после окончания Второй мировой вой­ны численность евреев Боливии сократилась до 2000 человек.

«Тот факт, что президент Херман Буш активно содействовал еврейской иммиграции в страну, кардинальным образом меняет наши представления о нем. Если раньше историки подозревали его в симпатиях к фашизму, то теперь мы можем однозначно утверждать, что он придерживался скорее антигитлеровской, антифашистской позиции», – считает Эдгар Рамирес.

В апреле 1939 г. Херман Буш, явно вдохновленный масштабами деятельности своего друга, заявляет о том, что Боливия готова принять 20 тыс. евреев. Однако тот же Мориц Хохшильд просит в мае приостановить «семитскую иммиграцию», чтобы он мог создать благоприятные условия для приема еще большего количества соплеменников. Это была роковая ошибка, так как в июне Хохшильда внезапно арестовали, судили и приговорили к смертной казни, так что ему стало не до подготовки приема евреев. Президент Буш сумел вытащить друга из тюрьмы, но в августе 1939 г. сам он был найден мертвым в своем дворце. По официальной версии, молодой президент покончил жизнь самоубийством, но есть, разумеется, и неофициальные версии.

Смерть Буша означала конец влияния Хохшильда в политических кругах страны. Тем не менее он все еще пытался действовать, видимо, добился разрешения на въезд в страну еще какого-то количества еврейских иммигрантов и в 1940–1945 гг. даже пытался создать еврейские сельскохозяйственные колонии. Увы, это его начинание потерпело крах. В колонии было вложено около миллиона долларов – астрономическая по тем временам сумма, но евреи почему-то не очень хотели пахать землю и разводить скот. Во всяком случае в Боливии.

В 1944 г. Мориц Хохшильд снова был арестован, снова приговорен к смертной казни, снова освобожден, затем похищен и в течение двух недель находился в роли заложника. Когда же наконец его выкупили, он уехал из Боливии, чтобы больше никогда туда не возвращаться.

В 1952 г. правительство Боливии обвинило Хохшильда в ограблении нации, национализировало его компанию, но, чтобы избежать санкций, согласилось выплатить ему стоимость 30% активов компании. Это позволило теперь уже бывшему «оловянному барону» безбедно существовать и продолжать заниматься бизнесом и благотворительностью. В 1947 г. он учредил стипендию для латиноамериканских студентов, обучающихся в США. В 1951-м пожертвовал значительную часть своего состояния в благотворительный фонд. Одновременно Хохшильд продолжал искать полезные ископаемые и открывать новые рудники не только в Латинской Америке, но и по всему миру. В 1961 г., благодаря поразительному чутью Морица Хохшильда, был открыт медный рудник вблизи чилийского города Антофагасты. Но прибыль это месторождение принесло уже после его кончины в Париже 12 июня 1965 г.

Сегодня, оглядываясь назад, понимаешь, что имя Морица Хохшильда не значится в ряду великих еврейских филантропов потому, что, во-первых, он предпочитал помогать тысячам и тысячам евреев лично, а не через какие-то организации, а во-вторых, никогда не пытался афишировать эту сторону своей жизни. Как и полагается «нистару».

 

Петр ЛЮКИМСОН