«Не могу предавать искусство»

Максим Дунаевский© Dzen.ru

На нем природа не отдохнула – сын композитора Исаака Дунаевского оказался достойным преемником и продолжателем дел своего легендарного отца, а в чем-то и превзошедшим его. На творческом счету Максима Дунаевского насчитывается музыка более чем к 70 фильмам и сериалам, 16 театральных спектак­лей и мюзиклов. Он автор рок-оперы, ряда симфонических, эстрадных и камерных произведений, свыше 200 чудесных песен, сонат, романсов. Был главным дирижером, художественным и музыкальным руководителем ряда известных коллективов. Записал около 20 пластинок и компакт-дисков.

«Эх, хорошо в стране советской жить!»

Эта бодрая песенка написана Исааком Дунаевским за десять лет до рождения Максима и выражает дух казенного оптимизма, присущего сталинской эпохе. Сын классика советской музыки прошел типичный путь от пионера до комсомольца. Членом партии, как и его отец, не стал, но подобных патриотических опусов не сочинял. А явился он на свет 15 января 1945 г., менее чем за полгода до окончания войны, как незаконнорожденный плод многолетней любви Исаака Осиповича Дунаевского и Зои Ивановны Пашковой, красавицы балерины Ансамбля красноармейской песни и пляски и Московского театра оперетты. Детство Максима прошло в благоприятных условиях, созданных поддержкой щедрого папы и заботами оставившей службу мамы, чью фамилию без отчества он носил до десяти лет.

Его отец, Ицхак-Бер бен Бецалель-Йосеф, родился в местечке Лохвиц на Полтавщине в семье мелкого служащего Цали Симоновича Дунаевского. Дед был кантором, мать отца, искусствовед Розалия Исааковна, играла на фортепиано и пела, отмечала еврейские праздники, а после войны просила у сына денег на пожертвования в синагогу. Среди его братьев были дирижер, хормейстер, виртуозный скрипач. Семья самого Ицхака (Исаака) слыла светской, не чтила Шаббат, не соблюдала кашрута. С детства он проявлял незаурядные музыкальные способности. Но и достигнув высокого положения, И. Дунаевский часто сталкивался с дискриминацией: партитуры его произведений не издавались, в ходе «борьбы с космополитизмом» многие были забракованы, особенно на еврейские темы. В письме другу Исаак Осипович с горечью признавался: «Я благополучно сижу на пороховой бочке, не взорвавшейся до сих пор исключительно благодаря моему умению „творить жизнь“ и удивительной способности отдалять час расплаты за счет трагических противоречий, разъедающих жизнь и целостность всех участников этой житейской драмы». Память о своих предках он таил глубоко в сердце, а о том, что владеет идишем, не догадывался даже его младший сын. Был арестован брат отца Лев, знаменитый хирург, репрессированы и другие его родственники, он тоже ждал ареста.