Солдатка партии

«Я с уважением к ней относился, но долгое время не мог понять, как кухарка стала министром».

Владимир Молчанов, телеведущий

 

«Она выполняла социальный заказ. И верила в то время».

Виталий Вульф, искусствовед

 

«Выжить в аппаратной среде и продвинуться по карьерной лестнице женщине в те годы было очень непросто. Иерархия чинов была нерушима, как в армии… Более всего ценились дисциплина и послушание, умение угадать, чего желает непосредственный начальник… Екатерина Алексеевна Фурцева быстро усвоила основные правила достижения успеха в партийном аппарате и выдвинулась на первые роли».

Леонид Млечин, публицист, автор книги «Фурцева»

 

Биография Фурцевой – интересный пример капээсэсного царедворца и, при всем декларируемом равноправии, долгое время единственной женщины в советско-партийном ареопаге. На высоких постах в ЦК КПСС, будучи министром культуры СССР, она, разумеется, часто сталкивалась с евреями и «еврейской темой».

 

На партийном Олимпе

Она родилась в старинном городе Вышний Волочек Тверской губернии. Отец – рабочий-металлист, погиб в Первую мировую. Мать – ткачиха, сама растила дочь и сына. В жизни Фурцевой была семилетка, школа фабрично-заводского ученичества, с 15 лет два года работала ткачихой. Быстро пошла вверх по комсомольской линии: секретарь райкома в Центрально-Черноземной области, завотделом Крымского обкома, инструктор отдела студенческой молодежи в ЦК ВЛКСМ (кстати, имя начальника отдела – Ефим Лещинер). 1937 год, разгар репрессий, но ее они не затронули. В это время ее как раз направили учиться в Московский институт тонкой химической технологии. Школьного аттестата зрелости у нее нет, но это не помеха. Звезд с неба в учебе Екатерина Алексеевна не хватала, зато она – член партии, имеет опыт работы в комсомоле, и ее избрали секретарем парткома института.

Работать инженером-химиком также не довелось. На Фурцеву – активистку, неплохого организатора и красивую разведенную женщину – обратил внимание первый секретарь московского Фрунзенского райкома ВКП(б), историк, еврей Петр Богуславский. Так началась ее партийная карьера: секретарь райкома по кадрам, затем – второй секретарь райкома. Поговаривали, что случился между ними роман. Но Богуславский был женат, а разводы в партийной среде не поощрялись. Потом наступила пора охоты на космополитов: Петра отправили на «переподготовку», его место заняла Фурцева. В ее речах, естественно, борьба с «низкопоклонством перед Западом», с буржуазной кибернетикой и «облысение» (по имени псевдоученого Лысенко) биологической науки. Она возмущалась, «почему у нас так много Фрейда и Фромма, где русские имена», а на совещании партруководителей научных учреждений выругала их за безыдейность научных сотрудников. Примеры, естественно, пестрели характерными фамилиями профессоров: Шифман, Рубинштейн, Гурвич, Ошерович…

В 1950-м Фурцева въехала в кабинет второго секретаря Московского горкома партии, а Богуславского изгнали из партии. Екатерина очень старалась, возвеличивая «великого корифея науки, вождя партии и советского народа товарища Сталина». В частности, активно пропагандировала печально известное «дело врачей».

Н. Хрущёв, встав во главе страны, сделал ее первым секретарем Московского горкома – хозяйкой Москвы. Затем секретарем ЦК КПСС, членом Президиума ЦК. На демонстрациях носили ее портреты.