Последний из коммунистов

15 лет во главе КГБ, 15 месяцев во главе страны… Генеральный секретарь ЦК КПСС Юрий Владимирович Андропов. Для одних он – сильный лидер, широко образованный интеллектуал, не сумевший обуздать недостатки в советской жизни только из-за очень короткого пребывания у руля КПСС. Для других – циничный карьерист, преследующий диссидентов и готовый ради достижения власти идти «по трупам» коллег-конкурентов.

 

Туманность анкеты

Официальная версия раннего этапа андроповской биографии (национального и социального происхождения, фамилии, имени и отчества, места рождения) – как название «Великая Октябрьская социалистическая революция», где все четыре слова под вопросом. В анкетах Андропов отмечал, что его мать Евгения была из семьи горничной. Воспитывалась в Москве в семье часового мастера Карла Францевича Флекенштейна, имевшего мастерскую. В 1915 г. во время еврейского погрома она была разгромлена, а владелец умер. Об отце Андропов сообщал, что тот был железнодорожником, происходил из рода донских казаков, умер от тифа. И – главный момент – Юрий Андропов всегда утверждал о себе, что он русский.

Но не было такого руководителя в советской Компартии, которого не подозревали бы в еврейском происхождении (как и многих других высокопоставленных коммунистов). Весьма активно циркулировали слухи и в отношении Ю. Андропова. Однако, в отличие от множества совершенно нелепых подозрений, в данном случае «терзают смутные сомнения», как высказывался Иван Васильевич Бунша в популярном фильме. Здесь даже сомнения ясные. И как может быть иначе, если мать выросла в семье Флекенштейнов. А была ли она дочерью или приемной дочерью, но еврейкой, или приемной дочерью, но не еврейкой – установить, естественно, сложно или невозможно. Достоверных подтверждений еврейских корней нет. Но «скорее да, чем нет» – так говорит, оценивая массив известных фактов, авторитетный российский историк Геннадий Костырченко, специализирующийся на истории советских евреев.

Существуют и другие версии, также артикулирующие еврейскую составляющую. Так, по одной из них Андропов появился на свет в еврейской семье. Отца звали Велвл Либерман, мать – Геня (Евгения) Файнштейн. Еще есть вариант, где мать – служанка и любовница в доме еврейского торговца. А когда забеременела, он дал ей приданое и выдал замуж. Но на каком основании возникают такие жизнеописания – непонятно. Вообще об отце Андропова известно еще меньше, чем о матери. Был ли Владимир Андропов биологическим отцом будущего генсека – тоже непонятно.

Возникает, правда, вопрос, зачем молодому Андропову нужно было бы скрывать национальное происхождение в 1930-х, когда государственного антисемитизма еще на горизонте не было, а многие евреи занимали крупные посты. И напрашивается ответ такой: основным мотивом было сокрытие не национального, а социального происхождения (к тому же смышленый юноша, может, уже тогда предвидел, что скоро и «пятый пункт» станет обвинением). Понятно, что при «не том» классовом происхождении с большой долей вероятности можно было не только забыть о большой карьере, но и под репрессии загреметь. А Андропов мечтал о солидном социальном статусе. И действительно стремительно продвигался по карьерной линии: сначала по комсомольской (возглавил обком ВЛКСМ в Ярославле, спустя полтора года стал руководителем комсомола в Карело-Финской ССР), а потом и по партийной. Но карьера не раз попадала под угрозу: то прошел слух, что его отец – белогвардейский офицер, то ему купеческие корни (по Флекенштейну) вменялись и спецкомиссия расследование проводила. Однако дело удалось замять.

 

Функционал КГБ

Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев доверял Андропову и назначил его в 1967 г. на пост особой важности – председателя КГБ. Бытует и точка зрения, что во многом это было связано с имеющимся у Леонида Ильича «биографическим» компроматом на Юрия Владимировича. В партийной верхушке о его еврейских корнях разговоры велись. Так, например, помощник Михаила Горбачева В. Болдин свидетельствовал, что тот считал Андропова «полукровкой».

После свержения Берии при Никите Хрущёве к органам госбезопасности относились осторожно и возможности их ограничивали. Андропов же с брежневского разрешения заметно расширил функции и штат КГБ, восстановил первые отделы на предприятиях и в учреждениях, наводнил страну стукачами. Появилось новое Пятое управление КГБ для борьбы с диссидентами. Это в андроповское время были посажены в лагеря Анатолий Щаранский, Анатолий Марченко, Васыль Стус, подверглись репрессиям герои демонстрации на Красной площади против вторжения советских войск в Чехословакию, определили карательную психиатрию для Валерии Новодворской, выслали из страны Александра Солженицына, заставили уехать Иосифа Бродского, отправили в ссылку «агента сионизма и империализма» Андрея Сахарова. Андропов работал послом в Венгрии во время восстания 1956 г. против коммунистического режима и с тех пор всегда боялся ослаблять идеологические вожжи над страной.

Особенно ревностно председатель КГБ боролся с «происками сионизма», а заодно и с иными проявлениями еврейской жизни в СССР (с иудаизмом, изучением идиша и иврита, национальной культуры и истории), а также тщательно следил за тем, чтобы евреи не занимали видных постов. Зная, что партийные товарищи «считают его анкету не совсем чистой», а кто-то и во внешности его находит семитские черты, «Юрий Владимирович всем своим поведением пытался доказать им, что они ошибаются», отмечает публицист Леонид Млечин в своей книге «Юрий Андропов. Последняя надежда режима». Даже литературовед-«почвенник» Вадим Кожинов, которого трудно обвинить в симпатиях к евреям, писал, что «Андропов, по существу, „разгромил“ движение „правозащитников“, в котором господствующую роль играли евреи, стремившиеся выехать из СССР…».

А в 1975 г. Андропова напугала… даже маца. В докладной записке в ЦК он предупреждает: сионистские круги в странах Запада и Израиле, используя предстоящий религиозный праздник еврейской пасхи, организовали массовую засылку в СССР посылок с мацой для возбуждения националистических настроений среди советских граждан еврейского происхождения. Доставка посылок вызывает негативные процессы среди еврейского населения СССР, усиливает националистические и эмиграционные настроения. КГБ считает необходимым посылки с мацой, поступающей из-за границы, конфисковать. ЦК КПСС «необходимость» поддержал.

Анализируя «еврейский вопрос в СССР» в мировой повестке, взвешивая плюсы и минусы для советского режима, Юрий Андропов выступал за то, чтобы евреям разрешали эмигрировать из страны. Но в очень небольшом количестве, с массой ограничений. Например, существовало издевательское постановление Президиума Верховного Совета о том, что выезжающие на постоянное место жительства за границу должны возмещать затраты на свое обучение в СССР. И суммы выставлялись такие, что очень многим были далеко не по карману. И даже, когда на заседании Политбюро под влиянием возмущенного международного резонанса и для улучшения отношений с США рассматривался вопрос об отмене этого указа и сам Брежнев предлагал «затраты» убрать или по крайней мере уменьшить, Андропов, опасаясь «утечки мозгов», возражал. Говоря о возможности разве что послаблений в отдельных случаях. Так что смешны обвинения иных «патриотов» в адрес Андропова, что, дескать, он помогал соплеменникам эмигрировать.

В качестве идеологических акций с подачи Андропова вышли книги историка Николая Яковлева: «1 августа 1914 г.» (1974), где Февральская революция 1917-го, Временное правительство представали заговором масонов, дабы ликвидировать великую российскую государственность, и «ЦРУ против СССР» (1979), где автор обрушивался на советских диссидентов, в частности, на Андрея Сахарова и его супругу Елену Боннэр. Внимание общества переключалось с актуальных проблем на навешивание всех собак на масонов и евреев, и было ясно, что наверху этому дали зеленый свет.

В 1960–1980-х гг. в СССР развивалась так называемая «Русская партия» – националистическое общественное течение, идеологемами которой являлись антисемитизм и другие виды ксенофобии. Оно имело представителей в высшем партийном и комсомольском аппарате. КГБ Андропова это течение было выгодно, но в отчетливо определенных границах. Перерастать в антисоветскость оно было не должно. Владимир Попов в мемуарной книге «Заговор негодяев. Записки бывшего подполковника КГБ» пишет, что Андропов возмущался, когда узнал о почитании среди руководства ВЛКСМ героев Белой армии. А в 1981 г. направил послание в ЦК, где говорилось, что в Москве и ряде других городов страны появилась новая тенденция в настроениях некоторой части интеллигенции, именующей себя «русистами»: под лозунгом защиты русских национальных традиций они занимаются активной антисоветской деятельностью, поощряемой из зарубежья. Очевидно и то, что начавшееся давление на «русистов» в значительной степени было связано с тем, что люди Андропова нашли человека, который собирал сведения об андроповской родословной на предмет сокрытия его национального происхождения. Андропов осознавал угрозу и для советского строя, и лично для себя. Многие в «Русской партии» считали его евреем и яростным русофобом.

 

Дезинформационная машина Андропова

Заместитель начальника румынской Службы внешней разведки Ион Михай Пачепа, сбежавший на Запад, выпустил там в соавторстве с историком Рональдом Рычлаком книгу «Дезинформация», в которой заявляет, что исламский терроризм значительно подпитывался секретной операцией КГБ, проведенной в 1970 г. После Шестидневной войны, в которой ближневосточные союзники СССР были унизительно разгромлены, дезинформационная машина Андропова включила мощные юдофобские обороты: убеждала мусульманские страны, что Израиль и США (также сионистское государство) стремятся превратить мир в усадьбу сионизма.

По приказу Андропова на арабский язык перевели фальшивку «Протоколы сионских мудрецов», и они стали основой антисемитской пропаганды. В 1970-е гг. КГБ распространял их в мусульманских странах тысячами экземпляров. Андропов учил: «необходимо внедрить по всему исламскому миру ненависть к евреям, подобную той, которую испытывали к евреям нацисты» и «превратить это в террористическую кровавую бойню» против Израиля и США. Также КГБ настоятельно рекомендовал арабам подавать конфликт с евреями, теракты не как религиозный джихад (священную войну мусульман против «неверных»), а как стремление палестинцев – жертв сионистского гнета – к самоопределению, как освободительную борьбу, чтобы такую идею Запад мог принять.

Созданная в 1964 г. кагэбистами Организация освобождения Палестины и ее вождь Ясир Арафат пребывали в подчинении у КГБ. Пачепе поручили кураторство над Арафатом, и он убедил подопечного надеть на себя «овечью шкуру», чтобы Запад осыпал его деньгами и оказал всяческую поддержку.

Андроповское КГБ обучало терроризму палестинцев. Пачепа утверждает, что в период его работы КГБ организовал 11 терактов на территории Израиля, в том числе такие громкие с массовыми жертвами, как нападение на аэропорт им. Бен-Гуриона в 1972 г. и взрывы на площади Сиона в Иерусалиме в 1975 г.

 

Имидж интеллектуала

Андропова заботил его имидж, особенно в партийной среде и среди элитной интеллигенции. В высшем партийном руководстве он считался едва ли не главным интеллектуалом. Многие сотрудники аппаратов ЦК и КГБ рассказывали, как сильно отличался он по интеллекту, знаниям, умению работать от большинства других лидеров КПСС. Вспоминали, скажем, что Андропов лично участвовал в написании важных речей, тщательно обсуждая с советниками подготовленный для него вариант текста. Редкий случай для высшей советской номенклатуры того времени. А еще он читал книги, в том числе на английском, любил американский джаз, коллекционировал картины советских художников-абстракционистов. Экс-заместитель международного отдела ЦК КПСС Андрей Грачев писал, что «Андропов казался человеком другого поколения, чем Брежнев, Суслов или Черненко. Он был более образованным, даже интеллигентным, на порядок более умным и проницательным и, наконец, лично более порядочным и скромным, чем „поздний“ Брежнев».

В то время как высшие партийно-государственные эшелоны всё больше скатывались в коррупцию, казнокрадство, заботу о собственных привилегиях, КГБ оставался наименее коррумпированной структурой. И сам Андропов был достаточно аскетичен. А когда он расположился в кресле генерального секретаря, за злоупотребления полетели некоторые большие шапки. Самым резонансным делом стало лишение поста министра внутренних дел Николая Щелокова.

Андропов поддерживал отдельных представителей культурной элиты. Так, он покровительствовал либеральному Театру на Таганке Юрия Любимова, который служил фасадом для Запада и поставлял «свежий воздух» внутри страны. Помощник Андропова по международным делам Андрей Александров-Агентов отмечал в своих мемуарах «От Коллонтай до Горбачева», что по его просьбе Юрий Андропов помог появиться на сцене пьесе «Так победим!» (1982) известного драматурга, еврея Михаила Шатрова.

Для популяризации КГБ, модификации в общественном сознании образа его сотрудников Андропов активно задействовал кино, литературу. Например, благоприятствовал «штирлицевскому» творчеству писателя Юлиана Семенова (Ляндреса), выступил заказчиком фильма «Семнадцать мгновений весны» еврейки Татьяны Лиозновой. Дочь Семенова Ольга констатирует в своей книге «Юлиан Семенов», что Андропов (которого она называет «либералом и интеллектуалом») как мог поддерживал его творчество: «Причин на то было несколько. Во-первых, искренно любил то, что отец писал; во-вторых, симпатизировал по-человечески; в-третьих, человеку образованному, сочинявшему стихи, Андропову было далеко не безразлично отношение к нему творческой интеллигенции, и при любой возможности он творческим людям помогал…»

 

Коммунист до мозга костей

У Леонида Брежнева было хорошее взаимопонимание с Юрием Андроповым, и генсек проталкивал его вверх по карьерной лестнице. Да и сам Андропов поднаторел в аппаратных играх и знал, как убирать конкурентов для восхождения к вершинам власти. В 1973 г. он вошел в Политбюро ЦК и всё чаще активно вмешивался в проведение внешней политики СССР. В ноябре 1982 г. стал генеральным секретарем ЦК КПСС.

Андропов был довольно ортодоксальным сторонником социализма, считал, что потенциальные резервы социалистического строя еще по-настоящему не раскрыты. Историк Рой Медведев подчеркивает в своей книге «Неизвестный Андропов», что тот «не был сталинистом, но как политик и человек он никогда не мог избавиться от многих черт и понятий, характерных для этой крутой эпохи… был искренним приверженцем марксизма и ленинизма и никогда не ставил ни перед партией, ни перед самим собой задачи глубокого переосмысления привитых ему с юности учений о социализме и капитализме».

Однако Андропов знал реальное положение дел в стране, низкий уровень жизни сограждан и осознавал необходимость ремонтных работ, перемен. Об этом вспоминал Николай Рыжков, которого Андропов сделал секретарем ЦК и заведующим экономическим отделом. Рыжков рассказывал, что в 1982 г. генсек пригласил его, Михаила Горбачева и Владимира Долгих в свой кабинет, завел разговор о том, что экономика пробуксовывает, и спросил, есть ли у них видение обновления системы. Они ответили, что плана преобразований нет, но с помощью экономистов и производственников готовы его разработать. «Андропов был коммунистом до мозга костей, но прекрасно понимал, что обществу нужны изменения, и просил нас без спешки начать подготовку реформ». По мнению Рыжкова, если бы Андропов был здоров, СССР пошел бы по китайскому варианту реформ. Говорит об этом и андроповский консультант Александр Бовин: «Останься он генсеком, мы бы пошли по китайскому пути, то есть экономические реформы минус демократия. Так сказать, социализм с получеловеческим лицом».

В короткий же период пребывания Андропова на вершине советского политического олимпа никаких радикальных шагов страна не увидела и в сфере экономики. Всё свелось к подчеркиванию важности порядка, укрепления трудовой дисциплины. Милиция шерстила в рабочее время кинотеатры и магазины для выявления прогуливающих работу. И с точки зрения много лет работавшего в ЦК КПСС Анатолия Черняева «нелепо считать Андропова реформатором. Он лишь хотел исправить систему с помощью организационно-административных мер. Дело безнадежное…».

В то же время порой Андропова, напротив, даже рассматривают в качестве инициатора грядущей перестройки. Но, очевидно, здесь идет речь о двух разных моделях трансформации. Судя по всему, Юрий Владимирович полагал, что можно экономически модернизировать систему, залатать пробоины, не меняя при этом ее политическую суть, не ослабляя идеологический контроль партии над всем и всеми. Период Андропова-вождя, наоборот, ознаменовался усилением репрессий против носителей иного мышления, как и возрастанием противостояния с Западом.

Перестройка же Горбачева, как известно, во многом пошла явно не по китайской дороге, охватила самые разные сферы жизни, и «подозревать» Андропова в таком взгляде на преобразования оснований нет. А вот свои экспертные кадры Андропов перестройке действительно поставил. Консультантами у него работали люди мыслящие: Георгий Арбатов (наполовину еврей, директор Института США и Канады АН СССР, образованного по инициативе Андропова), журналисты Александр Бовин, Федор Бурлацкий, политолог Георгий Шахназаров, экономисты Олег Богомолов, Леонид Абалкин и другие. Тесно сотрудничал Андропов и с востоковедом с еврейскими корнями Евгением Примаковым. Арбатов говорил, что «Андропов не боялся окружить себя умными людьми». Значительная часть этих экспертов потом стала окружением Михаила Горбачева и двигала перестройку.

Примечательны и шаги Андропова в роли лидера КПСС в еврейском вопросе. При его личном участии в 1983 г. был создан Антисионистский комитет советской общественности для антиизраильской пропаганды, предотвращения массового выезда в Израиль. Ряд евреев, выдающихся в своих областях, покрыли свои имена позором соучастия. Одновременно в СССР существенно уменьшили количество эмигрирующих. Оружие и другая щедрая советская помощь продолжали поступать в арабские страны. Под покровом критики сионистов и Израиля государственный антисемитизм, как минимум, не сбавлял темпа, а то и раскачивался еще сильнее.

Впрочем, так считали, конечно, не все. Так, скажем, русский националист Сергей Семанов в своей книге «Председатель КГБ Юрий Андропов» утверждает: «Примечательно и то нарочитое внимание, которое Андропов проявляет к советскому еврейству». О как! А проявляется оно в том, что, взойдя в июне 1983 г. на пост председателя Президиума Верховного Совета СССР, первым же, по семановскому утверждению, указом Андропов наградил академика Гольданского Виталия Иосифовича. А вскоре звание Героя получили четыре ткачихи и среди них одна – страшно сказать… из Биробиджана – Арнаполина Елена Кальмановна. И вот не дают Семанову покоя тяжелые мысли: почему из тысяч и тысяч награждаемых сначала выбрали Гольданского и почему из сотен тысяч советских ткачих избрали именно еврейку?! «Не может быть никаких сомнений, что всё это было сделано с явным намеком для понимающих», – распознает он коварный замысел.

Да уж. Как говорится, и смех, и грех. А помимо всего прочего, мог бы Семанов, например, еще и разузнать, что крупному ученому-физикохимику Гольданскому орден Ленина вручили к 60-летию со дня рождения.

 

Амбивалентная фигура

Как метко замечает украинский историк Георгий Почепцов, Андропов был амбивалентной фигурой, «в которой каждый мог увидеть то, что ему хотелось». И сегодня для кого-то, особенно для любителей «сильной руки», Андропов – выдающийся советский руководитель, который мог стать преобразователем в экономике, этаким русским аналогом Дэн Сяопина и при этом оградить от распада Советский Союз. Поддерживается миф о нем как о деятеле, который мог привести страну к процветанию, высокому уровню жизни. А для антисемитствующих он – еврей, разваливший СССР, так как подготовил почву для последующей горбачевской перестройки. Для либерально и трезво мыслящих – один из типичных коммунистических руководителей «империи зла», подавитель свобод и прав человека. Для иных скептиков – банальный карьерист, приспособленец «двуликий Янус», т. е. человек лицемерный, двуличный. Для многих евреев – один из строителей советского антисемитизма, враг Израиля и друг реакционных арабских режимов.

 

Александр КУМБАРГ