Книги имеют свою судьбу

 

«Я люблю евреев, готовых постоять за себя, и горд тем, что мне удалось сделать какой-то полезный вклад для Израиля».

Из интервью Леона Юриса

Единственная дорога

Как и многие американские писатели-евреи, Леон Юрис родился в семье эмигрантов из Российской империи. Его мать Анна Блумберг была американкой в первом поколении. Его отец Вольф Юрис вместе с родителями, спасаясь от погромов, в 1905-м эмигрировал в Америку из небольшого еврейского местечка Новогрудок, затерянного в Белоруссии.

Мать, страдавшая нервным расстройством, в меру своих сил занималась домашним хозяйством. Отец, вспоминал Леон Юрис, «был по большей части неудачником… его личность была сформирована суровыми реалиями жизни еврея в царской России. Я думаю, неудача сформировала его характер, сделала его горьким».

В небольшой съемной квартире в Балтиморе царила весьма тяжелая атмосфера. Сын неудачником быть не желал – хотел вырваться из дома, бросил школу и в 17 лет записался в армию. В это время японцы напали на Пёрл-Харбор, он записался в Корпус морской пехоты США, который вел свою историю аж с 1775 г. Второй батальон 6-го полка кинули на Тихий океан, к берегам Новой Зеландии, где велись боевые действия и где Юрис прослужил радистом два года. Когда тяжелейшая лихорадка денге свалила Леона с ног, его отправили домой, в Штаты, а после выздоровления он взялся за перо.

Некоторые его заметки принимали разные газеты, но только тогда, когда авторитетный журнал Esquire опубликовал одну из больших статей, он осознал, что не журналистика, а писательство и есть его призвание. Уже прожив жизнь, он, отвечая на вопрос о писательском труде, заметит: «Полагаю, большинство писателей с удовольствием поведали бы о муках творчества, но я скажу, что писательский труд – это моя судьба, это единственная дорога, по которой я мог путешествовать».