Человек, который снял всех

Профессиональные фотографы говорят о нем: «Это наше всё, как Пушкин». Моисей Наппельбаум действительно был выдающейся фигурой в отечественной фотографии. Он снимал советских вождей и опальных деятелей искусства, создал свой художественный стиль и написал книгу, ставшую учебником для следующих поколений. «Вас как сфотографировать – как в глянцевых журналах или как у Наппельбаума?» – этот вопрос, нередко задаваемый фотографами, много говорит о творческой манере Моисея Соломоновича. Себя Наппельбаум называл художником света, а своим вдохновением считал в первую очередь Рембрандта. Подобно великому голландцу, он точно и экономно выстраивал освещение так, что на портрете представал человек как он есть, будто перед зрителем и не постановочный снимок вовсе, а очень яркий, простой, но небанальный образ. Как раз такими люди запечатлеваются в памяти современников и в вечности.

Неудивительно, что именно по портретам Наппельбаума мы сегодня представляем многих известных персон с конца XIX до середины ХХ в.: от Ленина и Дзержинского до Ахматовой и Булгакова. Невероятный диапазон для советского времени с его вечным вопросом: свой или чужой? Еще невероятнее, что при этом Моисей Соломонович прожил 88 лет, чудом избежав репрессий, и 70 лет из них активно работал.

Еврейский мальчик Моисей, родившийся в Минске 26 декабря 1869 г., в 15 лет поступил подмастерьем в фотоателье и вскоре уже стоял за камерой. В 19 ему стал тесен статус наемного работника, и он отправился странствовать. Обосноваться в российских столицах юноше из «черты оседлости» было невозможно, поэтому Наппельбаум кочевал по городам: Смоленск, Евпатория, Вильнюс, Варшава… Добравшись до Америки, задержался там на четыре года и в 1895-м вернулся в Минск, чтобы на заработанные средства открыть собственное портретное ателье.

В 1910 г. Наппельбаум смог перебраться в Петербург и открыть ателье на Невском проспекте. Так начался самый плодотворный период в его жизни (продлившийся, впрочем, почти 45 лет – практически до смерти). Он снимал известных ученых, композиторов, государственных деятелей; на его еженедельные домашние вечера собирался веcь цвет Серебряного века. Среди моделей Наппельбаума – Бехтерев, Плеханов, Аксельрод, Керенский, Рахманинов, Гумилев, Кузмин; вскоре этот список пополнили Луначарский, Урицкий, Воровский и другие деятели революции.

Именно так – «Деятели революции» – назывался раздел его первой персональной выставки, прошедшей в 1918 г. После нее Наппельбаум снимал Ленина и тогда еще мало кому известного Сталина, а также стал официальным фотографом ВЦИК. Из экспозиции 1918 г. до наших дней дошло вряд ли больше 10% снимков: многие фигуранты впоследствии оказались «врагами народа», иные были напрочь забыты. Подобная судьба постигла и другую крупную выставку Моисея Соломоновича, прошедшую в 1935 г.: от нее не осталось даже каталогов. Сам фотограф чудом избежал беды годом ранее: его лишили избирательного права и должны были вот-вот то ли выслать, то ли арестовать. Кто вмешался, доподлинно уже не узнать, но в семье Наппельбаум передается легенда о том, что о готовящихся репрессиях узнал Горький, очень ценивший фотографа, и пошел прямо к Сталину. «Отец народов», тоже оставшийся крайне довольным тем, как его снял Моисей Соломонович, проворчал: «Что за глупости!» – и семья мастера была спасена.

Удивительно, что при всей своей славе и статусе правительственного фотографа Наппельбаум всю жизнь продолжал снимать «просто людей». До последних лет он каждый день шел в ателье на Арбате, где любой желающий мог заказать ему фотосессию, и эти работы для Моисея Соломоновича часто были важнее, чем портреты гениев и вождей. И напротив – с власть имущими он вел себя так же требовательно и строго, как с человеком с улицы. Когда сниматься пришла Крупская, Наппельбаум усадил ее в кресло и пошел к фотокамере. Обернувшись, он увидел, что та успела пошевелиться. Он молча вернулся и снова придал вдове № 1 нужную позу; пока он дошел несколько метров до аппарата, та пошевелилась опять. «Деточка, не балуйтесь!» – нахмурил брови беспартийный еврей. И Крупская замерла перед объективом.

Что давало ему эту власть над сильными мира сего? Однозначный ответ на этот вопрос вряд ли существует.

 

Анастасия КРЕМЕР (jewishmagazine.ru)

Редакция благодаритЭрика Львовича Наппельбаума,внука фотографа, за огромную помощь в подготовке материалаи предоставленные фото.