«Да у тебя, парень, в горле золото…»

С его именем связана целая эпоха советского песенного искусства. В 1940–1960-е гг., пожалуй, не было в стране человека, который не знал бы этого имени. И многие с замиранием сердца припадали к радиоприемнику, когда звучал его неповторимой красоты баритон. «Прощайте, скалистые горы», «Севастопольский вальс», «Пшеница золотая», «Летят перелетные птицы», «Грустные ивы», «Школьный вальс», «Песня о фонарике», «Шумит волна, звенит струна», «Сирень цветет» – у этих песенных шедевров разные авторы, но их объединяет певец, давший этим произведениям путевку в жизнь: их первым исполнителем, как и многих других советских песен, был замечательный мастер вокального искусства, заслуженный артист РСФСР Владимир Александрович Бунчиков.

С певцом, которого знали, любили и даже боготворили слушатели, мне посчастливилось не только переписываться, но и много раз встречаться. Мы познакомились в начале 1980-х, и с того времени, приезжая в Москву, я, как правило, останавливался у Владимира Александровича. Помню, когда я впервые переступил порог гостеприимной московской квартиры артиста, сразу почувствовал доброжелательность ее знаменитого хозяина, хлебосольство супруги певца Марии Петровны и их дочери Галины. Семья проживала в доме эстрадных артистов на ул. Усиевича, 19. Их соседкой была Клавдия Шульженко, выше этажом жила Ольга Воронец, в соседнем подъезде – Ружена Сикора, Галина Карева.

Владимир Александрович тогда уже практически не выступал в концертах, поэтому охотно удовлетворял мое любопытство, рассказывая о коллегах-артистах, композиторах и поэтах, произведения которых исполнял в свое время.

Как оказалось, вокальное дарование будущего певца, настоящая фамилия которого была Абрамович, проявилось еще в раннем детстве в городе Екатеринославе (ныне Днепр), хотя семья жила очень бедно и о музыкальном образовании мальчик не мог и мечтать. Ну а когда отец с двумя братьями и сестрой Владимира эмигрировали в Америку, он в 14 лет был вынужден оставить школу и поступить на работу в табачный магазин подсобным рабочим, чтобы хоть как-то помочь маме. Старший же брат работал в театре машинистом-осветителем, поэтому Володя часто бывал за кулисами. Однажды перед началом спектакля он подошел к рампе и во весь голос запел «Тройку». В зале оказался помощник режиссера, который подошел к юноше со словами: «Да у тебя, парень, в горле золото. Тебе бы учиться пению».

Заветная мечта Владимира осуществилась только через семь лет, в 1923-м,когда он поступил сначала в Симферопольское музыкальное училище, а после службы в армии был принят в музыкальный техникум. К тому времени уже эмигрировали мама и старший брат. От одиночества, как признавался артист, спасало увлечение пением. С особой теплотой Владимир Александрович вспоминал годы учебы в Ленинграде, сразу в двух студиях – у певцов В. Касторского и Н. Печковского. После окончания учебы молодой артист получил приглашение в Московский музыкальный театр им. Немировича-Данченко, где проработал 11 лет.

«В первый год работы приходилось довольно часто принимать участие в массовых сценах, – рассказывал он. – Моей напарницей в танцевальных номерах была тогда еще никому не известная Любовь Орлова, которая тоже начинала в этом театре. Танцевала она как богиня, порхала как бабочка, а я… Одним словом, намучилась она со мной».

Значительно позже, когда артист выступал на эстраде, а Любовь Петровна стала звездой советского кино, они встретились в одном из концертов, и Владимир Александрович напомнил Орловой, как она учила его танцевать вальс. На что Орлова ответила: «Зато сегодняшнюю песню я уже не представляю без Владимира Бунчикова».

С 1942 г. голос певца стал звучать по Всесоюзному радио. Тогда же с исполнения песни В. Соловьева-Седого и А. Чуркина «Вечер на рейде» начался легендарный дуэт Владимира Бунчикова и Владимира Нечаева. «Вокальные братья» – так называли их в народе – звучали на эстраде 25 лет. В их исполнении вошли в нашу жизнь замечательные произведения «Давно мы дома не были», «Мы люди большого полета», «Два друга», «Черноморская» и многие другие.

«В годы Великой Отечественной войны, когда наши войска освобождали города, Москва эти события отмечала салютами и праздничными концертами, – вспоминал артист. – И кроме основного выступления в Колонном зале Дома Союзов, которое транслировалось по радио, мы еще делали несколько выездных. Концерты, как правило, вел Юрий Левитан, а аккомпанировал мне и Нечаеву часто сам Василий Соловьев-Седой на аккордеоне. Мы пели перед солдатами, уходящими на фронт, и понимали, что для кого-то из них это последняя встреча с песней. Поэтому все их заявки выполняли безотказно».

За 50 лет певческой деятельности Бунчиков объездил всю страну, принимал участие в зарубежных гастролях. Он получал огромное количество писем от поклонников, причем на некоторых был указан адрес: «Москва, Большой театр, Бунчикову». То есть слушатели были уверены, что артист с таким мощным, необыкновенной красоты голосом мог петь только в Большом. Хотя в репертуаре Владимира Александровича действительно были оперные произведения и он участвовал в записи на радио опер и оперетт вместе с прославленными солистами Большого театра. У меня хранится альбом грампластинок с записью оперетты И. Кальмана «Марица», где Бунчиков блестяще исполнил партию Тасилло.

Безусловно, талант певца был многогранным. Но все же главное место в его творчестве занимала песня. Неудивительно, что Матвей Блантер назвал артиста «одним из создателей классического стиля в исполнении песни». «Когда я слушаю Бунчикова, то ощущаю, что его голос, его тембр, его темперамент делают любую песню особенно душевной, напевной, пленительной», – отмечал Матвей Исаакович. А Исаак Дунаевский на подаренной исполнителю фотографии написал: «Моему любимому певцу, пропагандисту советской песни, превосходному Владимиру Бунчикову с благодарностью».

В репертуаре артиста была не одна сотня песен самых известных композиторов – Дмитрия Шостаковича, Бориса Мокроусова, Марка Фрадкина, Оскара Фельцмана, Никиты Богословского, Евгения Жарковского, Юрия Слонова, Сигизмунда Каца…

«Боже мой, какой это был голос! – писал о певце композитор Эдуард Колмановский. – Совершенно особенный, неповторимый, горячий, сильный, живой, трепетный, страстный. Он узнавался мгновенно, и вы тут же поддавались его властному, завораживающему влиянию. Этот голос, говоря словами поэта, „громаду лет прорвет“».

Иван Козловский, который долгие годы дружил с певцом и высоко ценил его талант, часто вспоминал, как обычно скупой на похвалу Немирович-Данченко, послушав в исполнении Бунчикова партию Жермона в «Травиате» Верди, поглаживая бородку говорил: «Молодец!». А замечательный артист Владимир Канделаки на подаренной Бунчикову книге написал: «Володя, ты чудесный певец! Я учился у тебя петь и благодарен за то, что нас свела судьба!»

Владимир Александрович всегда помнил о своих корнях, об Украине. Когда мы с ним встречались, расспрашивал об украинских исполнителях, за творчеством которых с интересом следил.

Владимир Бунчиков прошел большой жизненный путь и скончался в 92 года. Должен сказать, что голос не подводил певца даже в преклонном возрасте. Он пел с концертной эстрады как на свое 80-летие, так и на 90-летний юбилей. И зрители, как и прежде, восторженно принимали любимого исполнителя. Когда 17 марта 1995 г. артиста не стало, по одному из центральных каналов телевидения прошло короткое сообщение: «Ушел из жизни всенародно любимый певец Владимир Александрович Бунчиков».

 

Сергей ПАНКРАТЬЕВ