Символ гражданского мужества

Ральф Джордано в 2008 г.
© Wikipedia / Militärhistorisches Museum der Bundeswehr

Так характеризовала демократическая пресса ФРГ выдающегося журналиста, публициста, писателя и режиссера. Он был поистине властителем дум немецкой общественности на протяжении послевоенных десятилетий вплоть до начала XXI в. С большим интересом воспринимали немцы на экранах ведущих телеканалов страстные выступления на актуальные темы Ральфа Джордано с его проницательным взором, орлиным носом, белоснежной гривой и красным шарфом вокруг шеи, запоем читали его полемические статьи и книги.

«Ключевой опыт»

20 марта 1923 г. в Гамбурге в семье пианиста Альфонса Джордано и его жены Лилли, учительницы игры на фортепиано, родился сын Ральф. Родители познакомились еще во время учебы в консерватории. Дед Рокко по отцовской линии, дирижер духового оркестра, в молодости иммигрировал в Германию из Сицилии, а мать была родом из немецких евреев Зелигманов. У Ральфа было два брата: старший Эгон и младший Рокко, после вой­ны родилась сестра Габриэле. До девяти лет их детство было беззаботным. «Я даже не знал, что это означает – еврей. Еврейство моей матери не играло роли в родительском доме. Мои братья и я не были воспитаны религиозно. Мама и бабушка не ходили в синагогу... Отец много лет был безработным, но мы были полностью интегрированы, а я – нормальным гамбургским мальчиком». Среднего сына отдали в начальную школу, а затем перевели в гуманитарную гимназию, где учился Эгон.

После прихода к власти Гитлера и вступления в силу Нюрнбергских расовых законов семья Джордано стала «привилегированным смешанным браком», а ее дети – «еврейскими полукровками». «В первый день в школе нас попросили образовать две группы, – вспоминал Ральф. – С одной стороны арийцы, с другой неарийцы. Эгон и я присоединились к большей толпе. А когда вернулись домой, я рассказал об этом родителям, и они сказали, что мы примкнули не к тем». Братья подвергались в гимназии разным формам антисемитской дискриминации и преследований. Летом 1935-го тот, кого Ральф считал лучшим другом, заявил: «Ралле, мы больше не будем с тобой играть, ты еврей». Его первая любовь также была отравлена отчуждением: когда он признался девушке, что его мать еврейка, она тут же ушла от него. Классный руководитель чуть не довел его до самоубийства: «Этот человек был для меня худшим антисемитом и превратил мою жизнь в ад. Он систематически унижал меня, утверждал, что я списываю у других и меня нужно изолировать, ставил мне плохие оценки за безупречные контрольные... В ноябре 1938-го, после того как учитель снова жестоко унизил меня в классе, я убежал в городской парк, бросился в ров и пролежал там трое суток».