Обаяние стиля и слова

Исаак Бабель, автор 70 рассказов, двух пьес, а также очерков, статей и сценариев, человек очень образованный, по мнению Максима Горького умный и талантливый, а по версии НКВД – австрийско-французский шпион, занимавшийся антисоветской заговорщической террористической деятельностью, был арестован в Москве 15 мая 1939 г. При аресте забрали все его рукописи и материалы (15 папок, 11 записных книжек, семь блокнотов с записями, более 500 писем – на несколько томов хватило бы!), которые впоследствии так и не удалось разыскать. В результате серии непрерывных допросов и пыток, «убедительно подтвердивших» его вину (перед последним допросом Бабель отказался от своих показаний, подписанных под пытками, это же он сделал и во время судебного заседания Военной коллегии Верховного суда), НКВД не оставалось делать ничего иного, кроме как 27 января 1940 г. расстрелять Бабеля Исаака Эммануиловича, уроженца Одессы, неполных 46 лет… Расстрельный список был подписан секретарем ЦК ВКП(б) И. В. Сталиным.

Такая вот, одна из громадного множества, насильственно укороченная в те черные годы человеческая жизнь. Бабель не удостоился своей могилы, захоронен в общей могиле № 1 на Донском кладбище в Москве вместе с сотнями других казненных. Только в 1954 г. И. Бабель был посмертно реабилитирован. Почти на 20 лет его книги были изъяты из библиотек, а имя его стало неупоминаемым. Лишь в 1957 г. при содействии К. Паустовского, хорошо знавшего Бабеля и оставившего о нем теплые воспоминания, небольшим томиком «Избранное» c предисловием И. Эренбурга, назвавшего Бабеля одним из выдающихся писателей XX в., вернулся он к читателям. А изданный в 2006 г. его четырехтомник опроверг легенду о том, что писатель оставил «маленькое литературное наследие». В это издание вошли практически вся известная проза, драматургия, киносценарии, публицистика и большой массив писем. Наиболее известные произведения Бабеля – сборники рассказов «Конармия», «Одесские рассказы», пьесы «Закат» (1927) и «Мария» (1935). По его сценариям в 1927 г. поставлены фильмы «Китайская мельница» и «Беня Крик». Последние рассказы «Поцелуй», «Сулак» и «Ди Грассо» опубликованы им в 1937 г. А вот роман «Великая Криница», повести «Еврейка», о ЧК и др. Бабель дописать не успел…

 

Детство и юность

Будущий знаменитый писатель родился 30 июня по старому стилю (12 июля – по новому) 1894 г. на Молдаванке, в доме бабушки по материнской линии Хаи-Леи Швехвель, хозяйки лавки «Торговля овсом и сеном» на Дальницкой, 21. Настоящее имя писателя – Исаак Маньевич Бобель, он был третьим ребенком в семье владельца расположенного в доме по Ришельевской, 17, магазина сельскохозяйственного оборудования Мани (Мануса, Мане) Ицковича Бобеля, родом из Сквиры Киевской губернии, и Фейги (Фани) Ароновны Бобель (урожденной Швехвель), поженившихся 23 августа 1890 г. В семье в период с 1891 по 1897 г. родилось пятеро детей. Кроме Исаака – умершие в раннем возрасте Арон, Анна, Ида, а также сестра Мария (13.07.1897), прожившая долгую жизнь – она умерла в Бельгии в 1987 г.

Семья Бабеля прожила на Дальницкой, 21, чуть больше года и в 1895 г. переехала в Николаев, где отцу предложили работу. В этом городе будущий писатель и провел детство. В ноябре 1903 г. Исаак поступал в первый набор приготовительного класса, открывавшегося 9 декабря того года Николаевского коммерческого училища им. С. Ю. Витте. Он сдал на отлично арифметику, русский язык и Закон Божий, но не был принят «за недостатком вакансии». Чтобы поступить, он должен был уложиться в «квоту на евреев» (10% в «черте оседлости», 5% за ее пределами и 3% для обеих столиц), но, несмотря на отличные отметки Исаака, место было отдано другому, чьи родители, как считали, дали взятку. После поданного его отцом прошения о повторном испытании, в августе 1904 г., Исаак заново сдал экзамены и по их результатам был зачислен в первый класс, а в мае 1905 г. переведен во второй. В «пропущенный» год (и годы впоследствии) он много занимался по настоянию отца частным образом дома.

В 1905 г. судьба сохранила нам Бабеля: 18–21 октября в Николаеве и Одессе произошли самые кровавые еврейские погромы, Исаака спрятала христианская семья. Его дед Шойл был одним из 300 убитых евреев. Эти события отражены в рассказах Бабеля «История моей голубятни» и «Первая любовь».

Позже в том жe году семья возвращается из Николаева в Одессу, и Исаак живет у сестры матери, зубного врача, по Тираспольской, 12. Спустя два года отец Исаака, уже одесский представитель известных зарубежных компаний по производству сельхозмашин, купил квартиру на Ришельевской, 17. Бабель жил здесь и до революции, и после, последний раз побывав в этой квартире в 1924 г. во время похорон отца. После его кончины мать и сестра переехали с Исааком в Москву, а затем эмигрировали в Бельгию, где прожили всю жизнь.

По возвращении в 1905 г. с родителями в Одессу Исаак был переведен в Одесское коммерческое училище им. императора Николая I, которое окончил в 1911 г. Помимо общеобразовательных дисциплин (он проходил при домашнем обучении гораздо больше предметов, чем этого требовали в училище), он частным образом изучал также и «еврейские предметы». Исаак учился даже (еврейский ребенок!) играть на скрипке у знаменитого Петра Столярского, выдающегося музыкального педагога того времени. Вот что пишет сам Бабель в «Автобиографии» (1928 г.): «…По настоянию отца изучал до 16 лет еврейский язык, Библию, Талмуд. Дома жилось трудно, потому что с утра до ночи заставляли заниматься множеством наук. Отдыхал я в школе (коммерческое училище. – А. Л.). На переменах мы уходили, бывало, в порт на эстакаду, или в греческие кофейни играть на бильярде, или на Молдаванку пить в погребах дешевое бессарабское вино. Школа эта незабываема для меня еще и потому, что учителем французского языка был там m-r Вадон. Он был бретонец и обладал литературным дарованием, как все французы. Он обучил меня своему языку, я затвердил с ним французских классиков… и с пятнадцати лет начал писать рассказы на французском языке. Я писал их два года, но потом бросил…». (Рассказы эти не сохранились. – А. Л.)

Начало творческого пути

В 1911 г., по окончании училища, Бабель стал студентом экономического факультета Киевского коммерческого института. В Киеве в журнале «Огни» в 1913 г. он опуб­ликовал свой первый рассказ «Старый Шлойме». Бабель жил в Киеве в период процесса по «делу Бейлиса» (23.09 – 28.10.1913), обвиненного в ритуальном убийстве, самого громкого судебного процесса в дореволюционной России. Процесс сопровождался, с одной стороны, активной антисемитской кампанией, а с другой – общественными протестами всероссийского и мирового масштаба. Обстоятельство, вряд ли избежавшее внимания Бабеля и очевидно сказавшееся на его творчестве. С началом Первой мировой вой­ны Бабель эвакуировался с институтом в Саратов, где в 1916-м и окончил его с отличием. В Саратове он написал рассказ «Детство. У бабушки».

Бабелю совершенно не хотелось заниматься коммерцией подобно своему отцу. Он понял, что его призвание – писательское дело, литература. Ради своей мечты Бабель в 1916 г. отправился в Петроград, где поступил сразу на четвертый курс юридического факультета Петроградского психоневрологического института. В те годы евреи не имели права свободно поселяться в столицах, Москве и Петрограде. Бабелю удалось получить специальное разрешение петроградской полиции, в соответствии с которым он мог легально проживать в городе, во всяком случае пока учился в институте. Однако диплом этого вуза он так и не получил. Но жил уже в Петрограде…

«В 1916 г., – продолжает Бабель в „Автобиографии“, – я начал разносить мои сочинения по редакциям, но меня отовсюду гнали… убеждали меня поступить куда-нибудь в лавку, но я их не послушался и в конце 1916 г. попал к Горькому. И вот – я всем обязан этой встрече и до сих пор произношу имя Алексея Максимовича с любовью и благоговением».

В 1916 г. в петроградском «Журнале журналов» был опубликован цикл очерков Бабеля под общим названием «Мои листки». М. Горький опубликовал в ноябрьском номере своего журнала «Летопись» за тот же год понравившиеся ему рассказы «Элья Исаакович и Маргарита Прокофьевна» и «Мама, Римма и Алла». Иного мнения была цензура: за эти рассказы, опубликованные под псевдонимом Баб-Эль, автора собрались привлечь к уголовной ответственности по статье за «порнографию» (перечитайте эти рассказы и попробуйте найти ее в них!) и еще двум статьям – «кощунство» и «покушение на ниспровержение существующего строя»! М. Горький, с которым Бабель подружился на всю жизнь, посоветовал ему на время скрыться, до «выяснения». А февральская революция 1917 г. спасла его от суда. Была и еще одна причина уехать. Бабель пишет: «Он напечатал первые мои рассказы, он научил меня необыкновенно важным вещам, и потом, когда выяснилось, что два-три сносных моих юношеских опыта были всего только случайной удачей, и с литературой у меня ничего не выходит, и что я пишу удивительно плохо, – Алексей Максимович отправил меня в люди. И я на семь лет – с 1917 по 1924 – ушел в люди».

«В людях» Бабель занимался очень многим… Он был солдатом на румынском фронте, служил переводчиком в иностранном отделе ЧК в Петрограде, работал в Наркомпросе, участвовал в продовольственных экспедициях Наркомпрода. В конце 1919 – начале 1920 г. живет в Одессе, работает заведующим редакционно-издательским отделом Госиздата Украины. Весной 1920 г. под именем Кирилла Васильевича Лютова был направлен в 1-ю Конную армию под командованием Будённого в качестве военного корреспондента Юг-РОСТА, был там бойцом и полит­работником, вел записи. Печатался в газете политотдела 1-й Конармии «Красный кавалерист». В конце 1920 г. Бабель, возвратившись после перенесенного тифа в Одессу, работал в Одесском губкоме РКП(б). Был репортером: в 1922 г. сотрудничал в тифлисской газете «Заря Востока», в качестве корреспондента предпринял поездки по Аджарии и Абхазии. «И, – пишет Бабель, – только в 1923-мнаучился выражать свои мысли ясно и не очень длинно. Тогда вновь принялся сочинять».

 

Известность

Всесоюзная известность приходит к Бабелю в 1923–1924 гг., когда ряд его рассказов, позднее составивших циклы «Конармия» (отдельное издание 1926 г.) и «Одесские рассказы» (отдельное издание 1931 г.), публикует В. Маяковский в журнале «ЛЕФ». Его рассказы помещают также «Красная новь», «Прожектор», «Правда». Бабель сразу же получил широкое признание как блестящий мастер слова; его произведения были одними из самых заметных событий в литературе середины 1920-х. В одном лишь 1925 г. вышли три сборника его рассказов; его первая книга «Рассказы» вышла в издательстве «Огонек». В течение двух-трех лет он становится одним из самых известных и популярных советских писателей, его произведения переводятся на европейские языки – вхождение Исаака Бабеля в литературу в середине 1920-х гг. было сенсационным!

Новеллы «Конармии» отличались остротой и прямотой изображения кровавых событий Гражданской вой­ны, быта, жизни и деяний бойцов без приукрашивания. «Конармия» сразу же вызвала острую полемику. Книга и ее автор подверглись, по выражению вступившегося за Бабеля Горького, атаке «с высоты коня», которую открыл бывший командарм С. Будённый, объявивший «Конармию» «злобным пасквилем» из-за того, как Бабель описал жизнь конармейцев, за «натуралистичность и негероичность». Будённый «требовал… по сути легендирующего изображения его армии». Но рассказы были опубликованы, стали популярны и не вызывали нареканий – ведь бойцы Конармии были живы; наоборот, посыпались восторженные письма. Просто это было время, когда история начинала изменяться с той, что была, на ту, которая должна быть. Что потом и возобладало в советской (а ныне – и в российской) литературе.

В «Одесских рассказах» предстала романтизированная одесская Молдаванка, «в книге колоритно, проникновенно-патетически и лирически изображен, как уходящая экзотика, быт одесских налетчиков, с его пронзительной смесью жестокости и человечности, и торговцев, мудрецов и мечтателей»… Книга, в которой Бабель «изобрел одесский юмор».

Начиная с 1920-х гг. именно творчество Бабеля было едва ли нe символом т. н. «южно-русской» литературы, давшей целую плеяду талантливейших прозаиков и поэтов одесского происхождения (Э. Багрицкий, И. Ильф, Е. Петров, В. Катаев, Ю. Олеша, В. Инбер, Л. Славин и др.), в творчестве которых не мог не отразиться тот особенный русско-еврейский культурный и языковoй синтез, случившийся в космополитической Одессе того времени. И жизнь так сложилась, что одесситу Бабелю пришлось оказаться во время Гражданской вой­ны в том числе и в еврейских местечках на западе страны и также отразить свои ощущения от увиденного.

Книги Бабеля стали одним из самых заметных событий в литературе середины 1920-х. Т. Тэсс писала: «Трагическое соединялось в его историях со смешным, искренность соседствовала с лукавством. Магия его воображения была настолько сильна, что... слушали его (рассказы) затаив дыхание». Е. Гусляров: «Его язык был непостижим. После него я уже не мог читать с прежней безмятежностью ни Толстого, ни Достоевского. Нещадное обилие слов, из которых сложилась наша классика, не приправленных солью, чесноком и перцем, стало восприниматься без наслаждения».

К. Паустовский точно и емко охарактеризовал творчество Бабеля: «С юношеских лет я воспринимал произведения некоторых писателей как колдовство. После рассказа „Король“ я понял, что еще один колдун пришел в нашу литературу и что всё написанное этим человеком никогда не будет бесцветным и вялым».

Э. Хемингуэй высоко ставил писательский талант Бабеля, по краткости стиля похожий на его собственный. Писатели и критики называли рассказы Исаака Бабеля «жемчужинами послереволюционной русской литературы при подчеркнутой изысканности стиля и редком изяществе слова», а его самого считали одним из крупнейших авторов прозы XX столетия. Известный немецкий критик Марсель Райх-Раницки высказал мнение, что в 1933 г. Бабель мог бы стать лауреатом Нобелевской премии в области литературы – так же, как и его соотечественник лауреат Иван Бунин…

 

Личная жизнь

Исаак Бабель внешне может показаться не слишком привлекательным: маленького роста, даже приземистый, с короткой шеей, в очках… Но у Бабеля было в избытке обаяния и очарования, которое притягивало к нему. Он достиг многого не только на литературном поприще, но и в личной жизни. Бабель был трижды женат, отцом тоже стал трижды, ему приписывали романы…

Первой его избранницей стала молодая художница Евгения Гронфайн (1897–1957), которую Бабель полюбил еще во время учебы в Киеве. Ее отец был несоизмеримо более богат по сравнению с отцом Исаака, имел заводы сельхозмашин и был категорически против этого брака, расценивая его как мезальянс. Дочь же не послушалась, Исаак увез ее в Одессу, где они сочетались браком по всем правилам иудаизма в синагоге. Однако брак распался, Евгения в 1925 г. эмигрировала во Францию, откуда более не возвращалась.

После отъезда жены Исаак сошелся с Тамарой Кашириной, артисткой Театра Вс. Мейерхольда. Они жили в гражданском браке – по традициям того революционного времени регистрировать отношения не стали. В 1926 г. у пары родился первенец Исаака, названный в честь его отца Эммануилом. Однако и этот союз распался. Тамара вышла замуж за писателя Всеволода Иванова, официально усыновившего ее сына, дав ему при этом имя Михаил. Они не допускали общения мальчика с биологическим отцом – Михаил (1926–2000) только в 20 лет узнал, что его настоящим отцом является Бабель. Михаил Иванов был художником, известен как член «Группы девяти», существовавшей в конце 1950-х – 1960-х гг.

После расставания с Т. Кашириной Бабель в поездках 1927–1928 гг. во Францию вновь сошелся с первой женой и снова стал отцом: в 1929 г. Евгения родила от него дочь Наталью (1929–2005). Впоследствии Наталья окончила Сорбонну, стала литературоведом, с 1961 г. проживала в США, преподавала в ряде колледжей. Под ее редакцией и с комментариями в 2002 г. было издано полное собрание сочинений отца на английском языке.

Так и не сумев наладить отношения с Евгенией, Бабель вернулся в Москву и в 1932 г. встретил там юную Антонину Пирожкову (1909–2010). Спустя два года они стали жить вместе, также в гражданском браке. Антонина с 1934 г. работала в «Метропроекте», впоследствии став главным конструктором этого института. Она была одной из первых, кто проектировал станции московского метро «Маяковская», «Павелецкая», «Арбатская», «Киевская» и «Площадь Революции». Коллеги считали ее одним из самых талантливых проектировщиков. Как полагают, это послужило ей «охранной грамотой», и ее не забрали вслед за Бабелем, как было со многими. В 1937 г. у них родилась дочь Лидия, ставшая архитектором. В 1996 г. семья переехала в США. Сын Лидии и внук Бабеля – Андрей Малаев-Бабель (род. 1967), режиссер и театральный педагог, ныне профессор Университета штата Флорида (Сарасота), заведующий кафедрой актерского искусства Института «Асоло» (США).

После ареста Бабеля Антонина регулярно подавала запросы о состоянии заключенного, просила облегчить ему наказание и получала ответ: «Жив, здоров, содержится в лагерях». Факт расстрела Исаака Бабеля скрывался. После реабилитации Бабеля ей выдали справку о том, что он умер в 1941 г. (не в 1940-м!) от паралича сердца, и лишь в 1984 г. стала известна правда. До конца жизни она собирала его письма, черновики, воспоминания современников. В 4-й том упоминавшегося выше российского собрания сочинений Бабеля 2006 г. приложением включены также ее заметки «Семь лет жизни с Исааком Бабелем», а в 1990-м А. Н. Пирожковой удалось издать его сочинения в двух томах. Она также написала книгу воспоминаний «Я пытаюсь восстановить черты. О Бабеле – и не только о нем», изданную в Москве в 2013 г.

Нельзя здесь не упомянуть о бурном романе, случившемся у Бабеля с Евгенией-Суламифью Фейгенберг (1904–1938, в браках Ханютина и Гладун), мужем которой в третьем браке впоследствии стал нарком внутренних дел Ежов. Бабель познакомился с Евгенией Гладун в Берлине в 1927 г. Это была женщина яркая, любвеобильная, любительница красивой, насыщенной жизни, способная привлекать, покорять и удерживать совсем не простых мужчин… Евгения погибла сама и могла стать (по версии Юлиана Семенова, который, работая в архивах, придерживался фактажа) причиной отставки и убийства Ежова, гибели Бабеля и других близких к ней людей, всех родных, бывших мужей и подруг. Такая жестокость! Не уступила домогательствам Сталина…

Юлиан Семенов, роман «Отчаяние», 1990 г.: «Берия испытывал ужас, ибо он-то уже знал одну из причин предстоящего устранения Ежова: Сталин был увлечен его женой – рыжеволосой, сероглазой Суламифью, но с вполне русским именем Женя. Она отвергла притязания Сталина бесстрашно и с достоинством, хотя Ежова не любила, домой приезжала поздно ночью, проводя все дни в редакции журнала, созданного еще Горьким; он ее к себе и пригласил. Сталин повел себя с ней круче – в отместку Женя стала ежедневно встречаться с Валерием Чкаловым; он словно магнит притягивал окружающих; дружили они открыто, на людях появлялись вместе. Через неделю после того, как это дошло до Сталина, знаменитый летчик разбился при загадочных обстоятельствах. Женя не дрогнула: проводила всё время вместе с Исааком Бабелем; он тоже работал в редакции; арестовали Бабеля. Сталин позвонил к ней и произнес лишь одно слово: „Ну?“ Женя бросила трубку. Вскоре был арестован Михаил Кольцов, наставник, затем шлепнули Ежова...» В биографической книге о своем отце Ольга Семенова писала об этом романе: «К чести отца он написал то, что написать было должно и нужно, но как же больно ему было ту безжалостную правду писать».

 

Память

В Одессе память о Бабеле увековечена в названии улицы на Молдаванке, мемориальной доской на Ришельевской, 17. На углу улиц Ришельевской и Жуковского, напротив дома, в котором жили Бабели, расположен памятник ему (скульптор Г. Франгулян). На Аллее Звезд в Одессе есть и звезда в честь Бабеля. Одесские альпинисты, покорившие в горах Памира в 1968 г. 6007-метровый пик, назвали его пиком Бабеля. Носит его имя и астероид «5808 Бабель», открытый Людмилой Карачкиной в Крымской обсерватории 27 августа 1987 г.

Но главное – Бабеля помнят, читают и перечитывают! Вот лишь несколько общеизвестных цитат из его «Одесских рассказов»:

• «Но разве со стороны Бога не было ошибкой поселить евреев в России, чтобы они мучились, как в аду? И чем было бы плохо, если бы евреи жили в Швейцарии, где их окружали бы первоклассные озера, гористый воздух и сплошные французы? Ошибаются все, даже Бог».

• «Беня говорит мало, но он говорит смачно… хочется, чтобы он сказал еще что-нибудь».

• «Выпивайте и закусывайте, пусть вас не волнует этих глупостей!»

 

Александр ЛИВШИЦ