Бремя воспоминаний

1991 г. Только недавно пал «железный занавес». Музыкальная журналистка из Нью-Йорка Рут ждет в варшавском аэропорту своего отца Эдека, который тоже прилетает в Польшу из США. До Второй мировой вой­ны он жил в Лодзи, чудом пережил Холокост и раньше категорически не хотел возвращаться в страну, где родился. Но дочь настояла на этом совместном путешествии, желая разузнать о своих корнях и понять историю семьи. Из Варшавы Эдек и Рут едут посетить мемориал Аушвиц-Биркенау, потом в Лодзь. Путешествие поспособствовало не только встрече с прошлым, но и сближению между отцом и дочерью. Это краткое изложение истории, которая легла в основу фильма «Treasure» («Сокровище», Германия / Франция, 2024). Он основан на романе-бестселлере Лили Бретт «Too Many Men» («Слишком много мужчин», 2001). Киноленту сняла немецкий режиссер Юлия фон Хайнц. Мировая премьера состоялась в этом году на Берлинском международном кинофестивале в программе Berlinale Special Gala. В фильме болезненные воспоминания вполне органично соседствуют со сценами, полными доброго юмора. В картине снялся прекрасный актерский состав. Главные роли сыграли знаменитый британский актер Стивен Фрай (Эдек); американская актриса, писательница, режиссер Лина Данэм (Рут), которая также выступила сопродюсером фильма; и польский актер Збигнев Замаховский, который сыграл таксиста, ставшего по совместительству гидом гостей из Америки.

 

Познание себя

Я уже писал о том, что на Berlinale не нашлось места ни для актуального израильского киновзгляда на события 7 октября, когда террористы устроили резню на юге Израиля (см. «ЕП», 2024, № 4), ни для ярко выраженного сочувствия заложникам ХАМАСa, среди которых оказался имеющий отношение к кинофестивалю актер Давид Кунио (см. «ЕП», 2024, № 5). Но вот ленты о Холокосте в программу вошли. Одной из них был старый документальный фильм «Diese Tage in Terezín» («Эти дни в Терезине», Германия / Чехия, 1997, реж. Сибиль Шёнеман) о Кареле Швенке, которого назвали «Чаплином Терезиенштадта». Вторая картина на эту тему – «Сокровище». Премьера фильма прошла на фоне растущей во всем мире после 7 октября волны антисемитизма, а также возрождающегося по обе стороны Атлантики движения крайне правых. Во время пресс-конференции на Berlinale фон Хайнц сказала: «После событий 7 октября мы все, кто был в съемочной группе, обменялись сообщениями и почувствовали, что у нашего фильма, который мы только что сняли, появилось новое значение. Мы решили закончить ленту раньше, чем предполагали, желая показать ее на Berlinale. Я старалась провести все финальные работы очень быстро. Фильм оказался окончательно готов всего за три дня до премьеры. Мы очень хотели представить его в Берлине, потому что чувствуем, что сейчас самый подходящий момент для этого фильма. С его помощью мы хотим рассказать свою историю людям, которые говорят, что уже устали от повествований о Холокосте. Думаю, что мы рассказали об этой проблеме с новой точки зрения».

Данэм добавила: «Фильм рассказывает не только о гигантском акте насилия, но и о том, как его последствия влияют на другие поколения. Эта лента очень тесно связана с историей антисемитизма и еврейского опыта, но она также и о том, какой след оставляет насилие в каждом. Многие переносят травму воспоминаний о Холокосте именно так, как это показано на примере героев фильма. Надеемся, что исследование подобных травм прошлого поможет нам двигаться вперед, не повторяя ошибки».

Задолго до съемок фильма Фрай сам предпринял подобное путешествие по собственному маршруту, чтобы узнать подробности истории своей семьи, многих членов которой он потерял во время Холокоста. Об этой поездке сняли документальный фильм. В случае Фрая проявилась очень сильная личная связь с материалом ленты «Сокровище». Он полностью понимал тему фильма, подключая при работе над ним глубины эмоций, которые пережил лично. У Данэм тоже оказалась личные пересечения с фабулой «Сокровища». Ее семья родом из пригорода Лодзи. Там же погибли во время Холокоста многие ее родственники.

Фрай говорит: «Правда о Холокосте всё еще существует, несмотря на попытки ее исказить. Воспоминания о нем оказывают влияние на людей. Cамая первая моя поездка в Аушвиц-Биркенау, где погибли некоторые мои родственники, вызвала у меня очень необычное ощущение. Дело в том, что поколение переживших Холокост, которое меня воспитывало, хотело, чтобы я вырос в свободном обществе, свободном от антисемитизма и тяжелого наследия прошлого. Они думали, что победа над Холокостом, победа над ненавистью будет заключаться в том, чтобы почти не вспоминать об этом. Они не хотели, чтобы дети были обременены знанием о том, что произошло. Но, конечно, с течением времени их позиция немного изменилась. Дело в том, что очень важно сохранять живой память о прошлом. Хотя кто-то однажды сказал, что история может и не повториться, но, например, сейчас она рифмуется с прошлым, и, как мы знаем, возникают похожие чувства. Многое связано с личным бременем воспоминаний и наследием, которое нам оставили насилие, жестокость, на которые, как оказалось, способны люди. Мы выросли в совершенно другой период времени. И все сведения о прошлом передаются только благодаря свидетельствам очевидцев, поэтому нам определенно стоило рассказать эту историю».

Для дочери и отца из фильма «Сокровище» это ситуация, в которой постепенно вырисовываются трагические контуры прошлого. Эдек поначалу очень неохотно отправляется в места, где произошли события, свидетелем которых он стал. Но постепенно его пребывание в Польше перестает ему доставлять постоянный дискомфорт. В его поведении возникает легкость, он начинает шутить. И баланс между трагическим и смешным очень точно выверен. Светлые тона перекочевали в фильм прямиком из книги Бретт. Практически всем ее романам присущ особенный баланс между изрядным количеством юмора, большой легкостью, а также глубокой болью, на которой основывается повествование. Фон Хайнц, выступившая также автором сценария, на этапе работы над ним постаралась максимально точно перенести на экран дух романа Бретт, сохранив при этом главные диалоги. И надо было найти актера и актрису, которые способны естественно переходить от драмы к элементам утонченной комедии, чувствуют игру слов.

Такими и оказались Фрай и Данэм. Как было отмечено выше, oни обладают личными точкaми зрения на эту историю. У фон Хайнц особый взгляд на тему Холокоста и противодействия подъему ультраправых сил выработался во время ее профессиональной деятельности. Можно сказать, что за 10 лет у нее сформировалась трилогия. И режиссер не собирается останавливаться на этом, потому что она совершенно искренне погрузилась в тему Холокоста, изучая связанные с ней книги, фильмы, эссе, исторические исследования. На основе изучения всего этого материала фон Хайнц сняла «Hannas Reise» («Путешествие Ханны», 2013), «Und morgen die ganze Welt» («А завтра весь мир», 2020) и вот теперь «Сокровище».

В фильме «Один день» есть парадоксальная фраза: «Я люблю тебя, но ты мне не нравишься. И я ничего не могу с этим поделать». Она очень подходит к общению Эдека и Рут на протяжении всего фильма. Рут часто считает отца невыносимым, ей не нравится, как он ведет себя по отношению к ней и другим людям. Но за этим скрывается глубокая любовь, которая часто присутствует в семье, когда вы прожили уйму лет вместе и не делали друг другу ничего плохого. Фон Хайнц нашла и в своей семье много похожих моментов: «Мой отец тоже о многом молчал, мне знакомо такое поведение. Моя мать обращала мое внимание на книги Бретт и делилась своими личными впечатлениями о прочитанном. Как ни странно, снимая этот фильм, я узнала лучше своих отца, мать, дедушку, общаясь, задавая много вопросов. Безусловно, я лучше познала саму себя и то, откуда я родом».

 

Галле в роли Лодзи

Действие фильма происходит в Варшаве, Лодзи, Кракове и на территории бывшего концлагеря Аушвиц-Биркенау. Но не всегда съемочная группа работала именно в этих местах. Например, на территории музейного комплекса Аушвиц-Биркенау съемки игровых фильмов запрещены по совершенно понятным причинам – это своего рода огромное кладбище. Заключенные там жили бараках, в ужасных условиях, а рядом находились крематории, где убивали людей. Пепел сожженных смешивался с дождевой водой. Территория мемориала – это памятник замученным. И ни одна съемочная группа не может обойти этот запрет. В ходе диалога творческой команды «Сокровища» и дирекции мемориала выяснилось, что съемочную аппаратуру можно развернуть у ворот, на стоянке, вдоль забора, у так называемого «старого еврейского пандуса». Туда в 1944-м стали прибывать евреи из Лодзинского гетто и Венгрии.

Фабиан Газмиа, главный продюсер фильма, рассказывает, как пришлось искать выход из положения: «Мы были одними из очень и очень немногих, кому дали разрешение на съемку прямо у забора мемориала Аушвиц-Биркенау. Но это нужно было сделать в конкретные даты, менять их уже было нельзя. У нас было продюсерское совещание, где мы вместе с Юлией и Линой обдумывали, что можно придумать, потому что съемок только у забора нам было недостаточно. И мы изменили весь план. Мы сняли сцену снаружи мемориала. А действие, которое должно разворачиваться на территории музея, мы на самом деле сняли неподалеку от мемориала Аушвиц-Биркенау, на футбольном поле, установив там много зеленых экранов. Мы не хотели вести съемки далеко от этой локации. И до определенного момента всё выглядело ужасно, потому что мы долго не могли добавить в эту сцену достаточно хорошую цифровую графику, которая имитирует постройки мемориала».

Данэм развила мысль Газмиа: «Решение снять сцену, которая должна была происходить внутри мемориала Аушвиц-Биркенау, максимально близко к нему было очень разумным. Среди актеров и среди вообще всей съемочной группы, которые оказались непосредственно рядом с местом, где был лагерь смерти, возникло именно то неподдельное ощущение трагедии, которая произошла на этом месте, у нас были сильные эмоции. Не знаю, смогли бы мы полностью передать это чувство, если бы снимали где-то в другом месте. Даже одно то, что мы побывали рядом с мемориалом, дало нам правильный настрой… Несомненно, что для Стивена это очень и очень важная сцена. В день ее съемок, утром, Юлия зашла ко мне и сказала: „Тебе не стоит сегодня разговаривать со Стивеном до начала работы“. Я молчала, когда мы утром сели с ним в гримерские кресла, молчала, когда мы ехали в машине. Я помнила наставление Юлии, которая сказала: „Даже если он сам захочет поговорить с тобой, он должен испытывать чувство изолированности“. И поэтому мне постоянно приходилось напоминать себе о молчании, а мне так хотелось поговорить со Стивеном о том, что мы видели на территории мемориала. Юля проявила большую мудрость, она поняла, что Стивену просто необходимо, чтобы его персонаж был погружен в свои мысли, был изолирован от окружающих, а мой персонаж не понимал этого чувства. Так что в тот день мы не могли быть со Стивеном командой в полном смысле этого слова. Нам пришлось как бы расстаться на время».

А Фрай раскрыл другой секрет съемочной группы: «Если говорить о локациях, то чудесная ирония заключалась в том, что действие фильма происходит в Польше, только что освободившейся от „железного занавеса“. Да, тогда был успех „Солидарности“, но это было начало 1990-х. Повсюду – жилье для рабочих с крайне мрачной архитектурой в марксистском стиле. Сейчас очень трудно найти такие дома в Польше, потому что страна пережила экономическое чудо, подобно Германии, которая преобразилась с конца 1940-х до середины 1960-х. Главная ирония заключалась вот в чем: для того чтобы найти места, которые выглядят мрачными, ужасными и марксистскими, нам пришлось поехать в Германию. Мы отправились на восток страны – в Геру и Галле, чтобы найти что-нибудь похожее на Польшу начaла 1990-х. И нашли всё, что нам было нужно, не только в упомянутых городах, но и в Берлине».

Данэм, правда, призналась, что квартира в Галле, где она жила во время съемок, была очень хороша. Лина даже хотела купить эти апартаменты, чтобы изредка приезжать туда. Свою квартиру она считала гламурной, потому что не во всяком городе найдешь за сравнительно небольшую цену квартиру с очень высокими потолками.

 

Хвалебные оды Бретт

Для Фрая играть человека, родившегося в Польше, было настоящим испытанием. Кроме английского он немного владеет немецким, французским, испанским и несколькими другими языками. Но в этой коллекции полиглота до сих пор не было ни одного славянского языка. В Варшаве с Фраем работала преподавательница по имени Магда, которая помогала актеру ставить произношение. На съемочной площадке ему давали ценные подсказки Рената, работавшая в сценарной группе, и Адам, который был персональным ассистентом британского актера и с которым можно было много практиковаться, беседуя на польском. В целом у Фрая была довольно забавная языковая ситуация – у него должны были проявляться не только еврейский и польский акценты, но и акцент человека, выучившего английский не в Британии, а в Нью-Йорке. Но это испытание британский актер выдержал с честью благодаря коллективной поддержке.

Для Збигнева Замаховского съемки в фильме тоже оказались связанными с личными воспоминаниями. Польша в начале 1990-х стала разворачиваться в сторону Запада, становиться частью свободного мира. Времена были сложные в экономическом плане, но в актерской карьере Замаховского именно тогда появился прорыв. Он стал получать одну за другой награды за свои роли в кино и театре. Во время съемок Замаховский узнал некоторые дополнительные подробности о своих предках. Его дед был политическим заключенным, и сначала его отправили в Аушвиц-Биркенау, где ему следовало носить на робе красный треугольник. Затем его перевели в Бухенвальд. Благодаря фильму Замаховский смог встретиться с несколькими людьми, которые рассказали ему некоторые неизвестные для него факты из биографии деда, что было очень важно для актера, который родился в Бжезинах – небольшом городке, расположенном недалеко от Лодзи.

Данэм в восторге от того, что ей довелось работать с Замаховским: «Быть в Польше вместе со Збигневом – это что-то особенное. В фильме он сыграл нашего гида, но он был нашим гидом и в реальности. Збигнев сумел объяснить нам все тонкости ситуаций, с которыми мы сталкивались в Польше, поведал многое о том, какими были 1990-е в этой стране и как раньше выглядели некоторые места в городах, где мы вели съемку. Oн рассказывал нам личные истории, приправляя свое повествование отменными шутками. У нас было впечатление, будто мы повсюду ходили с польским Джерри Сайнфелдом. Местные узнавали его и сразу кричали ему приветственные слова. Так мы поняли, что Збигнев очень популярен в Польше. И мы купались в лучах его славы».

Фрай объясняет, почему его герой долго хранил молчание о своем прошлом: «Эдек по-своему пытался защитить дочь от неприятной информации из прошлого. Его можно понять, если представить, каково ему было после того, как удалось выжить в лагере Аушвиц-Биркенау, затем испытать чувство свободы и поехать в Нью-Йорк, где у него родилась дочь. Единственное, чего вам не хочется в такой ситуации, так это обременить ее своим прошлым. Вы хотите, чтобы она купалась в солнечном свете свободы и процветания в мире, где быть еврейкой – это не бремя, а своего рода теплая семейная подробность, которую Эдек все время обыгрывает с юмором. Естественно, что дочь хочется защищать от всего неприятного, в том числе и от мрачных воспоминаний. Но наступает время, когда наследнице следует помочь понять, где ее корни, рассказать подробности истории ее предков».

Для Данэм способ подготовки к роли Рут заключался в разговорах с писательницей Лили Бретт. Ее книга «Слишком много мужчин» – это автобиографический роман. Актриса считает Бретт важным летописцем еврейской жизни: «Лили – потрясающий человек. Она обладает невероятной способностью передать еврейский и человеческий опыт. Если вы хотите этого, то книги Лили – это то, что вам нужно. Она очень щедро потратила на меня свое время, общаясь со мной в Zoom, и поделилась аспектами своей жизни, которых не было в книге. Я просто хотела узнать такие вещи, как, например: каково было расти в родительском доме? как она относились к своей матери? что заставляло ее сходить с ума по родителям? Мне нравится, как Лили рассказывает об абсолютных ужасах Холокоста и вещах, которые мы никогда не сможем забыть. А еще в ее книге речь идет о любви внутри семьи. Узнав об отношениях Лили с ее отцом Максом, ее отношениях с матерью, я получила огромную основу, на которой смогла выстроить линию поведения своего персонажа. Лили дала мне так много для работы над ролью. И к тому времени, когда мы оказались в Польше, я действительно почувствовала, что у меня есть вся необходимая информация. Далее мне оставалось только быть рядом со Стивеном, пока он совершал геркулесов подвиг, трансформируя себя для роли Эдека».

И еще одна хвалебная ода творчеству Бретт. На сей раз в исполнении Фрая: «Я всегда говорил, что у человечества есть в распоряжении три аспекта, при помощи которых можно объяснить, что собой представляет конкретная нация. И это пища, которую едят эти люди, их кухня, музыка, которую они слушают, одежда, которую они носят. А Бретт в своих книгах умеет гениально использовать еду, одежду, музыку в качестве индикаторов личности. И еда особенно важна в этом смысле. Если вы принадлежите к военному и послевоенному поколению, то вы застали время, когда с едой были проблемы. Вы довольно значительную часть своей жизни видели, как люди дерутся за еду, даже убивают друг друга ради нее. Многие представители молодого поколения никогда такого не видели. Но обстановка может измениться очень быстро. И когда после голодных лет вы внезапно оказываетесь в такой процветающей стране, как Америка, как это было с Эдеком, то вы едите, не раздумывая. А тут рядом с вами современная американская девочка в качестве дочери, которая беспокоится о своей диете. Такая ситуация – очень важное окно, через которое видна разница между опытом отца и дочери, между их представлениями о жизни и тем, что они хотят получать от жизни. И даже одежда Эдека, его немного хаотичный стиль одеваться, – это тоже важный сигнал, объясняющий, кто этот человек, почему он такой. И это просто привилегия находиться внутри настолько остро ощущаемого мира героев книги Бретт, в котором юмор и печаль так тесно соседствуют друг с другом, что всё время перетекают друг в друга».

 

Сергей ГАВРИЛОВ