«Та мелодия, а поющих нет»

 

9 декабря прошлого года скоропостижно скончалась Лариса Герштейн – израильская политическая и общественная деятельница, певица, исполнитель песен Булата Окуджавы, бывшая вице-мэр Иерусалима. О ней вспоминает израильский журналист Александр Баршай.

 

Лариса Герштейн… Я помню ее краснощекой фрунзенской школьницей лет 14–15, с пухлыми губами и копной жгуче-черных волос. Девица была не по годам умна, независима, решительно и оригинально мыслящая – короче, яркая и неординарная, явно выделявшаяся на фоне своих сверстников. Честно говоря, запомнил Ларису я, тогда молодой журналист газеты «Комсомолец Киргизии», больше из-за ее отца – известного кинорежиссера Юза Герштейна, одного из безусловных лидеров советского документального кино и вообще личности легендарной, удивительной.

Робкая оттепель тех лет, едва добравшись до окраин Страны Советов, стала быстренько подмерзать. И это очень скоро почувствовал на себе именно Юз Герштейн. Он заканчивал тогда работу над фильмом «Оглянись, товарищ!», посвященным 50-летию Великой Октябрьской революции – так тогда называли октябрьский переворот, совершенный большевиками в 1917 г. Это был новаторский – полиэкранный – неожиданный, очень честный и смелый фильм, заставлявший увидеть многое из «плодов» Великого Октября, чего мы раньше не могли или не хотели увидеть. Но «опасные» кадры еще не завершенного, по-настоящему революционного фильма, естественно, не могли понравиться тогдашнему руководству ЦК Компартии Киргизстана, и оно сделало все возможное для того, чтобы талантливая и честная картина не вышла на экраны страны, а ее создатель покинул вотчину провинциального коммунистического князька.

Но то, что было плохо для Киргизии, да и для всей Страны Советов – изгнание из дома яркого, незаурядного мастера кинодокумента, – обернулось, судя по всему, счастливой судьбой для его дочери Ларисы…

Прошло более 30 лет… И вот я вновь встретился с Ларисой Герштейн – заместителем мэра Иерусалима, муниципальным министром города. В небольшом кабинете ирии (Иерусалимского муниципалитета) я сижу напротив молодой миловидной женщины в больших роговых очках, казалось бы, ничего общего не имеющей с той 15-летней, острой на язычок фрунзенской школьницей, которая врезалась мне в память. Мы проговорили, наверное, больше часа, в результате чего родилось мое интервью с ней под названием «Лариса Герштейн: от завещанного не уйдешь», – по-моему, очень интересное и такое же актуальное и злободневное сегодня, как и 25 лет назад, когда она впервые рассказывала мне о себе, о своей судьбе, о судьбе Израиля и Иерусалима. Позволю себе привести несколько фрагментов из той беседы.

Ну вот, например, об Окуджаве: «В 1982 г. Ливанская война застала меня в Брюсселе, я выступала там в еврейском театре, и в ту же ночь улетела домой. И тогда я сделала свою первую военную программу. Потом мы познакомились и очень подружились с Булатом Окуджавой. Я пою почти все его песни. Но особенно близка мне, да и вообще израильскому слушателю тоже – его „Молитва“. Ее и переводить-то, по существу, не пришлось. Потому что слова песни почти буквально совпадают с текстом Торы. Это только поэт мог так точно попасть в Божественный текст. Помните, там есть слова: "Как веруем мы сами, не ведая, что творим?" Они в Танахе так и звучат – слово в слово. Отчего так получилось? Я думаю, что у Булата есть некое совпадение с небесной мыслью. А он великий человек. Он уже давно на Олимпе. Окуджава попал в нерв поколения, а это удается одному-двум из поколения. Безумно люблю его петь».

Или вот еще. Я, тогда еще совсем свежий репатриант, спросил Ларису: «Неужели возможно разделение Иерусалима на части – ведь арабская сторона самым категоричным образом ставит вопрос именно так?» Вице-мэр Иерусалима ответила: «Я не верю в ситуацию, когда Израиль смог бы смириться с разделом Иерусалима. Не знаю, не верю. Во всяком случае, я не желаю дожить до такого дня. Я уверена, что Государство Израиль и на политическом уровне, и на уровне, так сказать, народном не сможет согласиться с такой ситуацией. Дело до этого не дойдет, а если и дойдет, то только в военном смысле. Есть ли этому какая-то альтернатива? Да, мне кажется, что нашим соседям и нашим вынужденным сожителям по стране придется поучиться терпимости. Потому что все равно – и я настаиваю на этом – Израиль есть еврейская страна, с еврейской идеологией, с сионистской идеей. И Иерусалим есть неделимая столица Израиля, столица еврейского государства».

И вот еще один кусочек. Лариса говорила об Америке: «Я отношусь к этой стране с огромным пиететом, это замечательная страна, но она разная, она слишком большая. В ней очень много разных, заинтересованных в том или ином политиков. Там достаточно большое еврейское лобби. И я надеюсь на одну простую вещь: когда не работает расчет, должно работать сердце. Слово "Иерусалим" на уровне души и сердца, на нутряном, так сказать, уровне намного умнее головы, умнее ума. И полагаю, что американские евреи не смогут перечеркнуть завещанное им. Потому, что можно жить, где угодно, но от завещанного отказаться невозможно. По одной простой причине: жизни им в Америке не будет, если нас не будет. Это все очень просто, на самом деле…»

Наше общение, переросшее – не побоюсь этого слова – в добрую, искреннюю дружбу, возобновилось в последние шесть лет, начиная с 2017 г., когда я ближе познакомился и сблизился с отцом Ларисы – легендарным, удивительным и уникальным человеком Юзом Абрамовичем Герштейном. Это могло и должно было случиться гораздо раньше, но в силу разных причин произошло, увы, уже на излете долгой и потрясающе интересной жизни Юза. Ему было уже 98 лет, он жил один, потому что накануне потерял любимую жену – замечательную Зинаиду Григорьевну, был очень нездоров, с трудом передвигался по дому и при всем при том сохранил удивительное жизнелюбие и доброжелательность, блестящую остроту мысли и памяти, неповторимый юмор и невероятно творческий склад ума и души.

Я познакомил Юза еще с одним бывшим фрунзенцем, известным израильским художником-монументалистом Хаимом Капчицем, которому хозяин тоже был рад и с которым у него тоже нашлись общие знакомые. Во время наших с Хаимом встреч у Юза там тоже частенько появлялась Лариса, следившая за бытом и питанием отца, привозившая ему всякие вкусности и полезные советы. И мы с Хаимом поняли тогда, какой потрясающей дочерью была Лариса Иосифовна – не просто заботливой и внимательной, но строгой, деловой, всё держащей под контролем, ничего не упускающей из виду. Когда умерла ее мама – а это было для нее страшным потрясением, – она всю свою любовь, заботу, контроль перенесла на отца, которого она, конечно, и без того очень любила. Лариса не только нашла ему замечательных помощниц – социальных работниц, но и организовала подвозку горячего питания, не упускала ни одной мелочи из его быта и из его творчества. Думаю, что она очень ценила наше внимание, интерес и дружбу с ее отцом. Не случайно, наверное, мы с Хаимом были приглашены на празднование 99-летия Юза у него дома. Лариса замечательно всё устроила – разнообразное и вкусное угощение, воспоминания, шутки и смех, общие песни с отцом и братом Мишей.

Все было хорошо, но вот в субботу, 18 декабря 2018 г. я получил от нее краткое сообщение по WhatsApp: «Саша, папа умер». Для нее это был огромный удар и, хотя Юзу было уже 99 лет и девять месяцев (Лариса говорила мне, что была уверена, что отец ее проживет 104 года), горе ее было невыразимым. Я, конечно, был и на похоронах Юза, потом мы с Ларисой, Мишей и еще с двумя-тремя близкими их семье людьми посидели в осиротевшей квартире Юза и Зины, помянули ушедшего из жизни.

А 16 апреля 2019 г. мы с Хаимом Капчицем организовали вечер «Оглянись, товарищ!», посвященный 100-летию Юза Герштейна. Он прошел в Иерусалимском общинном доме при большом стечении народа. Лариса и Миша были очень взволнованы, с теплом и болью вспоминали отца. Лара мастерски прочла смешной рассказ Юза, Дмитрий Брикман показал фрагменты своей телепередачи, где на «детские недетские вопросы» очень интересно и по-молодому отвечает 99-летний Юз Герштейн – слава Богу, Дмитрий успел снять его перед смертью!

А потом был мой творческий вечер, мой юбилей и презентация моей книги «Евреи – Кыргызстану: от А до Я». Всё это, как говорится, в одном флаконе, в один вечер – 31 мая 2021 г. в Иерусалимской городской русской библиотеке, больше известной как библиотека «У Клары». Я пригласил на этот вечер и Ларису Герштейн, не вполне, впрочем, уверенный, что она придет. Каковы же были мои радость и волнение, когда в зал вошла Лариса, да еще с гитарой в руках. Она спела сначала на идише «Ломир але инейнем», а затем Окуджаву – «В городском саду». На мой взгляд и слух – очень проникновенно, глубоко, действительно с душой, с настроением.

Через пару дней я послал Ларисе фотографии с вечера и поблагодарил за участие в нем. Она ответила: «Саша! Чудный был вечер. Чудные фото! Но почему я везде такая толстая?!» Я написал ей: «Лариса, дорогая! Огромное спасибо Вам за этот феерический вечер! Вы с Вашим пением были одним из потрясающих украшений его! Нельзя было придумать большего и лучшего подарка для меня! И какая же Вы толстая?! Вы то, что надо! Честно говоря, до вчерашнего вечера я относился к Вам с некоторой, как бы это сказать поточнее, – дистанцией, что ли, с осторожностью, с опаской. Но вчера я понял, что Вы настоящий искренний и добрый мой друг. Вся Ваша властность, сила и, так сказать, пофигизм, чего я инстинктивно остерегался, относятся, наверное, к другим, но не ко мне. В любом случае, моя невыразимая благодарность Вам за этот вечер, за Ваши слова и потрясающие песни, за Вашу дружбу… С огромным уважением и симпатией, Саша». Лариса ответила коротко: «Спасибо! Обнимаю и люблю. Всегда ваша…»

Что ж... Отныне Лариса Герштейн – благословенна память ее – навсегда моя. Навсегда наша. Навсегда тех, кто любил и восхищался этой поразительной женщиной…

Как пел ее любимый Булат Окуджава: «Расплескалась в улочках окрестных та мелодия, а поющих нет…»