Доктор Элла

К 115-летию со дня рождения Эллы Лингенс

Элла Лингенс© Wikipedia

«Людей, заказавших и совершивших все эти ужасные злодеяния, было не так уж много. Гораздо большее число людей, не обладая мужеством эти злодеяния предотвратить, дало возможность им совершиться».

Из свидетельских показаний Э. Лингенс

 

Врач и юрист Элла Лингенс – одна из 115 австрийцев, удостоенных израильским мемориалом Холокоста «Яд ва-Шем» звания Праведника народов мира. Вместе со своим мужем Куртом она помогала евреям бежать из аннексированной Гитлером Австрии, в результате чего ей пришлось в качестве лагерного врача более двух лет провести в концентрационных лагерях Аушвиц и Дахау. Перед депортацией ее единственному сыну Петеру Михаэлю было чуть меньше трех лет. «Во мне победили не жалость и чувство долга – победила ненависть к системе, которая хотела меня сломить, которая хотела лишить меня чести и самоуважения. Поэтому я мысленно сказала своему маленькому сыну: „Дитя, тебе, возможно, придется немного подождать свою маму, но когда она вернется к тебе, она сможет смотреть тебе в глаза, тогда у тебя не будет основания стыдиться того, что твой родной язык немецкий“», – объясняла она.

Элла Лингенс (урожденная Райнер) родилась 18 ноября 1908 г. в Вене и была пятым ребенком в семье железнодорожного служащего Фридриха Райнера и его жены Эльзы. Ее отец владел большим поместьем в Словении, принадлежащей тогда Юго­славии, которым он управлял после своего выхода на пенсию.

Окончив частную школу, Элла, мечтавшая стать судьей, изучала право в Вене и Цюрихе, получив в 1932 г. докторскую степень. Мечта Эллы, к сожалению, не могла быть реализована, поскольку во время стажировки в Англии мать сняла ее с учета в полиции Вены, и Элла стала гражданкой Югославии, получив право проживать в Словении. В результате этого ей было запрещено поступать на австрийскую государственную службу. В 1935 г. Элла начала изучать медицину. Став студенткой Венского университета, она во время летних семестров стажировалась в Германии – в Мюнхене и Марбурге. В 1938 г. она отказалась от югославского гражданства и стала гражданкой Германской империи.

Элла с детских лет отличалась сильным характером и обостренным чувством справедливости. В 1926 г. из протеста против консервативной атмосферы в семье она в возрасте 17 лет вступила в Социал-демократическую рабочую партию. Во время гражданской вой­ны в Австрии в 1934 г. Элла предоставила свою квартиру в распоряжение редакции запрещенной тогда газеты социал-демократов Arbeiter-Zeitung, а также занималась хранением ее выпусков.

В марте 1938 г. Элла вышла замуж за своего сокурсника, члена антинацистского подполья Курта Лингенса. В августе 1939 г. у них появился сын Петер Михаэль. Супруг Эллы родился в Дюссельдорфе. Его отец был начальником полиции Кёльна, но в 1936 г. потерял работу из-за связи с католической Партией центра, выступавшей против нацизма и преследования католиков.

После аннексии Австрии гитлеровской Германией в марте 1938 г. супруги Лингенс – противники нацистского режима – оказались перед выбором: эмигрировать или продолжать жить в Австрии. Элла не хотела покидать страну, и тогда ее супруг решил: «Хорошо, но мы остаемся здесь с одним условием: мы никогда не откажем в помощи никому, кто просит нас о помощи и кого преследует режим». Самому Курту Лингенсу нацистские власти в 1933 г. запретили учиться в германских университетах из-за его антинацистской деятельности в студенческие годы. Он работал ординатором в медицинском корпусе.

После «Хрустальной ночи» Элла и Курт стали заниматься оказанием непосредственной помощи евреям: их просторная квартира стала убежищем для десятерых сокурсников-евреев. Позже, в течение нескольких месяцев между 1941 и 1942 гг. супруги Лингенс, несмотря на постоянный риск для себя и своего маленького сына, прятали у себя в квартире молодую еврейку Эрику Фельден. Для нее они приобрели у членов подполья продовольственные карточки. Когда y девушки обнаружилась желудочно-кишечнaя инфекция, экономка Лингенсoв предоставила Эрике свое удостоверение личности, чтобы та могла пройти лечение под ee именем.

Летом 1942 г. началась депортация евреев из Вены в концлагеря. Некоторые из них обращались к Лингенсaм за помощью в организации спасения от депортации. Были и такие, кто перед отправкой в концлагеря оставляли им свои ценности на хранение.

В 1939 г. супруги Лингенс познакомились с антифашистом и выходцем из богатой аристократической семьи бароном Карлом фон Мотесицки, изучавшим медицину в Венском университете. Подружившись с Лингенсaми, барон пригласил их остановиться в его доме в Хинтербрюле, в пригороде Вены. Здесь Мотесицки прятал скрывавшихся от депортации евреев и членов антинацистского сопротивления.

В августе 1942 г. находившийся в Кракове знакомый Эллы и Курта еврей-подпольщик Алекс Вайсберг-Цыбульский попросил их помочь его друзьям добраться до Швейцарии. Eврей Рудольф Клингер, к которому по этому поводу обратились Лингенсы, был бывшим актером. В июне 1942 г. он помог скрывавшемуся от преследования режима еврейскому банкиру перебраться через границу с Венгрией и с тех пор пользовался доверием супругов. Клингер, оказавшийся на самом деле агентом еврейской полиции, согласился сопровождать беглецов в Швейцарию. Таким образом в Вену из Кракова были отправлены две еврейские пары – братья Бернхард и Якоб Гольдштейны и их жены Хелене и Пепи. Имея на руках документы польских рабочих, они несколько дней находились в квартире Лингенсoв.

Рудольф Клингер хотя и доставил их до границы, но 4 сентября 1942 г. в Фельдкирхе передал местному гестапо. Он также донес туда и на супругов Лингенс, и на барона фон Мотесицки, которые помогали в планировании побега. Гестапо, кроме того, установило, что Эрика Фельден проживала у Лингенсов без регистрации в органах власти. Полицией было также обнаружено письмо на имя супругов Лингенс от еврейской семьи, эмигрировавшей в Соединенные Штаты, в котором они просили предоставить информацию о знакомых, находящихся в Австрии.

13 октября 1942 г. Элла и Курт Лингенс а также Карл фон Мотесицки были арестованы. Элла, подвергаясь допросам, четыре месяца провела в полицейской тюрьме Россауэр Лэнде, располагавшейся в бывшем отеле «Метрополь» в Вене. Вместе с Карлом фон Мотесицки они были признаны виновными в пособничестве евреям и депортированы в Аушвиц. Карлу фон Мотесицки не удалось пережить Аушвиц – он погиб там 25 июня 1943 г. Курт Лингенс, в то время младший врач вермахта, был уволен со службы, понижен в должности, приписан к штрафному батальону и отправлен на Восточный фронт, где получил тяжелые ранения.

Выдавший их гестапо Рудольф Клингер в 1943 г. был арестован. Не будучи больше полезным нацистам, он был депортирован в Аушвиц, где был уничтожен.

20 февраля 1943 г. Элла Лингенс и Карл фон Мотесицки прибыли в Аушвиц-Биркенау, Элле был присвоен номер политической заключенной 36 088. В лагере смерти ей пришлось стать свидетельницей работы адской машины уничтожения и открыть для себя существовавшие там чудовищные законы выживания. В своей автобиографической книге «Узники страха» Элла пишет: «Выжить в лагере можно было только в том случае, если вы имели привилегированную работу или, скажем, особенную красоту. Вы должны были делать всё, что в обычной жизни считалось злом и преступлением: воровать, лгать, жульничать, использовать локти в любое время и в любом месте».

В качестве «немецко-арийского» врача Элла была приписана к печально известному доктору Йозефу Менгеле – к Доктору Смерть, как его называли в Аушвице. При проведении селекции новоприбывших узников на лагерной платформе он всегда играл роль «вершащего судьбы»: «Когда партию евреев разделяли на тех, кто был еще годен для работы, и тех, кого уже следует умертвить, – вспоминала Элла, – Менгеле насвистывал какую-то мелодию, ритмически постукивая пальцем по левому или правому плечу, что означало: „газ“ или „работа“. Сам он считал условия нахождения в концлагере ужасными и даже пытался кое-что исправить, но, в то же самое время, уничтожал абсолютно безжалостно и без тени смущения».

Будучи врачом женского лагеря, доктор Элла пыталась спасти жизни многих женщин-узниц, скрывая их от отборов на уничтожение в газовых камерах. «Женщин мы прятали в бараке, – вспоминала она. – Эс­эсовцы приказывали выкрикивать на селекции имена, занесенные в учетные карточки. Мы тайком переправляли их в „арийские“ бараки или в те бараки, где уже был проведен отбор. Мы заносили их фамилии в список пациентов, подлежащих выписке из лазарета».

Ей, к счастью, удалось спасти 19-летнюю Мириам, дочь почтмейстера из Хорватии, которая работала уборщицей. Незадолго до этого, переболев тифом, девушка сильно похудела. Когда сотрудник СД появился в больничном блоке, 13 узниц должны были записать свои имена для отбора. Он сразу же определил Мириам как кандидата на отбор, но Элла объяснила ему, что девушка работает медсестрой вместе с ней. Таким образом доктор Элла спасла Мириам от предстоящего отбора, а значит, и от гибели.

С мольбой о спасении от отбора на уничтожение к доктору Лингенс обратилась и молодая женщина по фамилии Ляйман из Франкфурта-на-Майне. Для Эллы спасение этой женщины могло привести к трагическим последствиям, т. к. она сама с нетерпением ожидала освобождения из Аушвица, запланированного на ближайшие несколько недель. Лагерный врач предупредил ее, чтобы она не оказывала помощь Ляйман и не привлекала тем самым к себе внимания. «Одинокая и измученная, – писала Элла в своих воспоминаниях, – я ходила в раздумьях взад и вперед по лагерной улице в сумерках уходящего зимнего дня. Куда ни глянь – серые бараки, сторожевые вышки, колючая проволока. Я должна была вскоре сбежать из этого адского места, но теперь я могла поставить это под сомнение из-за Ляйман, которую на самом деле совсем не знала... Я мучила себя, и мучение мое не заканчивалось. И вдруг я подумала: я могла бы сказать себе, что моя жизнь и мой ребенок были для меня важнее, чем незнакомая женщина. Но дело было не только в этом. Если бы я пожала плечами и позволила умереть одному человеку, которого я реально могла бы спасти, только потому что я боялась личной опасности и думала о себе, я совершила бы ошибку, которую совершил весь немецкий народ... Тогда жертва, которую я принесла в своей жизни, была бы бессмысленной, тогда я могла бы спокойно остаться дома». И Элла твердо решилась помочь. Она обратилась к дежурному лагерному врачу и объяснила ему, что высокопоставленный офицер ваффен-СС поручил ей позаботиться о Ляйман. Лагерный врач отдал приказ воздержаться от ее отбора, и Ляйман была оставлена в лагере.

Находясь в Аушвице, Элла встретила и впоследствии находилась под опекой своего сокурсника, врача СС Вернера Роде, с которым она изучала медицину в Марбургском университете в 1938 г. В апреле 1943 г. Элла тяжело заболела сыпным тифом. Роде спас ей жизнь, переведя ее из Биркенау в лазарет главного лагеря Аушвица, а затем провел необходимые мероприятия по улучшению гигиенических условий в женском лагере. После окончания вой­ны за совершенные им садистские злодеяния по отношению к узницам концлагеря во время медицинских экспериментов Роде был приговорен к смертной казни через повешение и был казнен 11 октября 1946 г. Элла Лингенс свидетельствовала о нем на «процессе Аушвица» в 1964 г.: «Он (Вернер Роде. – Э. Г.) спас мне жизнь, но он также отправил на смерть десятки тысяч женщин-узниц. Тот, кто пытался таким образом получить для себя алиби, без колебаний совершал убийства».

Доктор Элла оставалась в Аушвице до декабря 1944 г., когда ее маршем смерти отправили в концлагерь Дахау. Через несколько дней Элла была отправлена в подлагерь в Гизинге, в котором свирепствовали жуткий голод и эпидемии. В январе 1945 г. по этой причине голландские узницы объявили забастовку. Последующее расследование привело к тому, что доктора Эллу обвинили в подстрекательстве к забастовке, и она должна была предстать перед судом. «Ее жизнь была там в большой опасности, – рассказывает сын Эллы. – В конце вой­ны ее даже должны были казнить». Только окончание вой­ны и сопутствовавший ему хаос не позволили продолжить дальнейшее рассмотрение этого вопроса.

Фото Эллы Лингенс из дела гестапо
© Wikipedia/www.wien.gv.at/

Доктор Элла дождалась освобождения американской армией, находясь в главном лагере Дахау, где она работала врачом в женском лазарете. Здесь ей иногда удавалось, подвергая себя риску, выписывать узницам больничные листы и тем самым хотя бы на время избавлять их от тяжелой и вредной работы. После освобождения Дахау 29 апреля 1945 г. туда прибыло множество журналистов-репортеров. «Они пытались понять, что здесь происходит, – вспоминала Элла, – чтобы рассказать об этом миру, хотя, наверное, никто из тех, кто сам не испытал всего этого, никогда не сможет понять это по-настоящему». Проведя более двух лет в концлагерях, свое выживание она объясняла только тем, что была арийкой, немкой и работала там всё это время врачом, по своей профессии.

После окончания вой­ны доктор Элла вернулась в Вену. Ей предстояло найти свой путь в новой жизни. И быть рядом с сыном, который был обделен ее вниманием в годы вой­ны. Она сдала выпускной экзамен, завершив свое медицинское образование. Затем прошла обучение на врача-пульмонолога и работала в легочном санатории в курортном местечке Лаас в Каринтии, где Петер Михаэль находился на попечении няни во время ее заключения.

Брак супругов Лингенс распался, у Курта появилась любовница. В 1947 г. они развелись. Сын Эллы за долгие годы разлуки отдалился от нее. Он вспоминал позднее, что, когда мать вернулась к нему после вой­ны, он не сразу узнал ее: волосы у нее на голове были белоснежными… Ей тогда было всего 37 лет.

Он был зол на мать и ревновал к спасенным ею евреям. «Я был ребенком, моей мамы не было рядом два с половиной года, это для меня было не самое счастливое время», – рассказывал он. Осознание того, чего добивалась его мать, пришло к нему позднее. «Я вырос также и без отца и испытывал потребность в нем. Сначала он был на вой­не, а когда вернулся, развелся с матерью и уехал в Америку».

Когда Петеру Михаэлю было около 20 лет и он не знал, чем хочет заняться в жизни, мать предложила ему поработать личным секретарем у «охотника за нацистами» Симона Визенталя, с которым она познакомилась, став в 1960 г. президентом Австрийского сообщества бывших узников Аушвица. Молодой человек стал не только секретарем Визенталя, но и известным в Австрии журналистом: в течение многих лет Петер Михаэль Лингенс был главным редактором изданий profil и Wirtschaftswoche, а также автором многочисленных книг.

После вой­ны Эллу, как и многих выживших в Холокосте, мучило постоянное чувство вины. Она задавала себе один и тот же вопрос: «Я жива, потому что другие умерли вместо меня?». В отличие от других бывших узников концлагерей, она уже в 1947 г. начала записывать свои воспоминания и анализировать опыт пребывания в концлагерях. В послевоенные годы, когда национал-социалистическое прошлое Австрии замалчивалось, доктор Элла в качестве очевидца посещала школы и университеты, чтобы рассказать об этом молодым людям. Хотя ее уважали и ценили за пределами страны, доктор Лингенс оставалась малоизвестной у себя на родине. С 1954 г. она работала в нескольких клиниках и в системе здравоохранения. Выйдя на пенсию в 1973 г., стала советником министра здравоохранения и защиты окружающей среды.

Она всегда была убеждена в том, что основным делом ее жизни было информировать мир о Холокосте – темной главе истории, которую она сама чудом пережила. В марте 1964 г. Элла Лингенс в качестве свидетеля давала показания на первом «процессе Аушвица» во Франкфурте-на-Майне. В течение двух лет на этом судебном процессе она свидетельствовала в общей сложности по 22 делам. Большой интерес вызвали ее показания на тему проведения селекции врачами СС. «Таким, как Вернер Роде, который ненавидел свою работу, и Ханс Кёниг, которому она также внушала глубокое отвращение, приходилось выпивать спиртное перед тем, как появиться на помосте. Только два доктора осуществляли отбор без всякой предварительной стимуляции: доктор Йозеф Менгеле и доктор Фриц Кляйн, – вспоминала она. – Доктор Менгеле был особенно холоден и циничен. Он однажды сказал мне, что в мире существует только два типа одаренных людей: немцы и евреи, и вопрос заключается в том, кто кого превзойдет. Так вот, он решил, что последние должны быть уничтожены».

Элла рассказывала, как однажды она, показав рукой на дымящие трубы крематория, спросила нацистского врача Фрица Кляйна: «Как вы можете совмещать свою деятельность с клятвой Гиппократа, которую вы давали как врач?». Он ответил: «Бесспорно, я врач и хочу сохранить жизни. И из уважения к человеческой жизни я готов удалить воспаленный аппендикс из тела больного. Еврей – это воспаленный аппендикс в теле человечества».

В 1948 г. в Лондоне была опубликована английская версия ее книги «Узники страха» («Prisoners of Fear»). Немецкая версии была опубликована только 55 лет спустя, в 2003 г., под названием «Gefangene der Angst – Ein Leben im Zeichen des Widerstandes». Элле, к сожалению, не удалось дожить до ее выхода в свет.

По словам сына Эллы, ее автобиографическая книга изначально была неудачной. Во-первых, его мать с самого начала выступала против черно-белого изображения действительности в Аушвице, и, во-вторых, она утверждала, что в охране СС находились не только «лютые звери», да и среди жертв отнюдь не все были героями. «Я, пожалуй, не знаю такого эсэсовца, – писала она в своей книге, – который не мог бы сказать, что спас чью-то жизнь. Садистами были не многие. Процентов 5–10 были преступниками по природе своей. Остальные же принадлежали к числу обычных людей, открытых добру и злу. Они понимали смысл происходящего». Это высказанное Эллой мнение в любом случае ни в коей мере не снимает с эсэсовцев вины за участие в преступлениях против человечности.

Как отмечал Петер Михаэль, его мать, не подбирая слова и стремясь быть объективной, приводит в своих мемуарах аспекты лагерной жизни в противовес общим, упрощающим повествовательным схемам. В предисловии к книге сын Эллы пишет: «Она была свободна от всякого эгоизма, от всякого пристрастия, свободна от любых предубеждений. Моя мать до конца старалась проанализировать вину и ее искупление в меру своих познаний и убеждений. Я чувствовал это почти в каждой ее строчке. И я хотел бы, чтобы этот анализ не был искажен никакими эмоциями».

В январе 1980 г. за героизм и мужество по спасению еврейских жизней Элле и Курту Лингенс мемориал «Яд ва-Шем» присвоил почетное звание Праведникoв народов мира. Именем Эллы Лингенс были названы гимназия и улица в ее родном городе Вене, а также площадь в Мюнхене.

Доктор Элла ушла из жизни на 95-м году жизни 30 декабря 2002 г. «За несколько дней до смерти моя мать снова встала с постели, – рассказывал Петер Михаэль. – Она прижалась к стене спальни и, проследовав вдоль длинного коридора, внезапно остановилась в двери гостиной, явно немного сбитая с толку. Она повторяла одну и ту же фразу, широко раскрыв глаза от страха: „Ты не сожжешь меня? Вы же не собираетесь меня сжечь?!“…»

 

Эстер ГИНЗБУРГ

Уважаемые читатели!

Старый сайт нашей газеты с покупками и подписками, которые Вы сделали на нем, Вы можете найти здесь:

старый сайт газеты.


А здесь Вы можете:

подписаться на газету,
приобрести актуальный номер или предыдущие выпуски,
а также заказать ознакомительный экземпляр газеты

в печатном или электронном виде

Поддержите своим добровольным взносом единственную независимую русскоязычную еврейскую газету Европы!

Реклама


«Мечта вовсе не так далека от действительности»

«Мечта вовсе не так далека от действительности»

К 165-летию со дня рождения Теодора Герцля

«Я не могу с тобой расстаться!»

«Я не могу с тобой расстаться!»

К 100-летию со дня рождения Лори Кан

Дочь еврейского народа

Дочь еврейского народа

55 лет назад умерла Полина Жемчужина

Африканер, боровшийся за сионизм

Африканер, боровшийся за сионизм

155 лет назад родился Ян Христиан Смэтс

Живописец, скульптор, гравер

Живописец, скульптор, гравер

К 45-летию со дня смерти Исраэля-Исаака Липшица

«Для меня главное – сохранить память о Холокосте»

«Для меня главное – сохранить память о Холокосте»

Беседа с бывшим узником гетто Борисом Забарко

Май: фигуры, события, судьбы

Май: фигуры, события, судьбы

Защита еврейских ворот

Защита еврейских ворот

К 20-летию со дня смерти Папы Римского Иоанна Павла II

Страницы дневника

Страницы дневника

100 лет назад родилась Хельга Дин

Человек, приручивший свет

Человек, приручивший свет

К 170-летию со дня рождения Конрада Хьюберта

Творец шокировавшей моды

Творец шокировавшей моды

40 лет назад скончался Руди Гернрайх

Почему антисемитизм и антикапитализм часто идут рука об руку

Почему антисемитизм и антикапитализм часто идут рука об руку

Беседа с историком Райнером Цительманом

Все статьи
Наша веб-страница использует файлы cookie для работы определенных функций и персонализации сервиса. Оставаясь на нашей странице, Вы соглашаетесь на использование файлов cookie. Более подробную информацию Вы найдете на странице Datenschutz.
Понятно!