Возмутитель спокойствия

Василий Аксенов© Wikipedia/Bernard Gotfryd photograph collection (Library of Congress)

При упоминании этого имени в памяти всплывают названия первых произведений автора – «Коллеги» и «Звездный билет». В начале 1960-хя залпом прочел их в легендарном журнале «Юность». Персонажи были легко узнаваемы, интересы и поступки близки нам, язык доступен и понятен. От них веяло новизной и свежестью, какой нельзя было найти в рутинных образах героев освоения целины и великих строек коммунизма. Василий Аксенов называл себя «возмутителем спокойствия в мире интеллектуальных стереотипов». Для моего поколения он стал лидером городской художественной прозы времен «оттепели».

Сын «врагов народа»

Василий Аксенов родился в Казани 20 августа 1932 г. В семье подрастали дети от предыдущих браков Павла Аксенова и Евгении Гинзбург: Майя, сестра Васи по отцу, и Алеша, свод­ный брат по матери. Василий стал первым общим ребенком номенклатурной пары. Павел Васильевич был председателем горсовета, членом бюро Татарского обкома партии, Евгения Соломоновна преподавала в пединституте, стала кандидатом наук, позже возглавила отдел культуры в областной газете «Красная Татария». Васе не было еще и пяти лет, когда в разгар «ежовщины» арестовали сперва мать по обвинению в троцкизме, а затем и отца за «притупление большевистской бдительности», осудив каждого на 10 лет тюрем и лагерей.

Позже писатель вспоминал: «Родные скрывали от меня правду, они говорили: „Твои папа и мама в долгосрочной командировке на Севере, они скоро приедут“. Но я уже понимал, что что-то не то, тем более что мне школьная учительница сказала, когда я сдул у кого-то задачку: „Яблоко от яблони недалеко падает“ – любимая поговорка Сталина... И у меня в голове сразу все встало на свои места». Старших брата и сестру разрешили забрать родственникам. А его как сына «врагов народа» бабушкам не позволили оставить у себя и отправили в Кострому в приют для детей политзаключенных. Лишь через год дядя Андреян разыскал и забрал племянника, чем спас его от забвения: в таких детдомах ребенку часто меняли имя и фамилию, после чего он навсегда становился потерянным для родных. Васе в приюте более всего запомнилось, что «там никто ничего не читал».