«Русский» антикиллер в Израиле

Несколько раз собирался пообщаться со Львом (Арье, или наоборот) Дубинским. Привлекли передачи-фильмы на его канале в YouTube, освещающем работу полиции в Израиле. Там рассказывается о местном криминале и «русской» мафии. Но всё никак не складывалось. Сам себе пояснял – мол, времени нет, руки не доходят. Но, если честно, сомневался, не Леня ли Голубков очередной, только продает не акции МММ, а «рассказы про полицию в Израиле».

Решил вопрос кардинально, пообщавшись со… скажем так, человеком, знающим израильскую полицию как свои пять пальцев. Тот сказал: «Да, работал такой, работал прилично, ему есть что рассказать, без придумок, звони, не пожалеешь». Я позвонил. И не пожалел. Разговор был трудным. Технически трудным: связь в тот день барахлила, как движок старой «Лады». Лев пошутил: «Это „русская“ мафия нам мешает!» Он вообще такой, и пошутить может. И не пошутить, серьезным делом занимался человек…

 

– Как становятся следователями в полиции Израиля?

– Я 30 лет прослужил в израильской полиции, большую часть службы – следователем. Также работал в управлении по борьбе с организованной преступностью в Тель-Авиве, ЯМАР. Там в свое время создали «русский» отдел, специализировались на работе с русскоязычными криминальными группировками.

– До репатриации имели опыт такой работы, в полиции/милиции?

– Нет, никакого опыта, никакого отношения. Все начиналось здесь, в Израиле. Приехал в страну в 1991-м, 25 лет от роду.

– Почему полиция? Были предпосылки? В детстве зачитывались детективами? «Петровка, 38»? «Огарева, 6»?

– Да нет, все было проще и обыденнее. Работал охранником, «шомером», в парке тель-авивском. И часто встречался там с одним участковым. Пересекались, пили кофе. Он немного говорил по-русски, я – немного на иврите. Спрашивал меня – кто ты, что ты? Я рассказал ему, что такой-то и такой-то, служил в Советской армии. Он и говорит: «Слушай, у тебя армия за плечами, что ты теряешь время в этой охране? Почему бы тебе в полицию не пойти? Тебе подойдет». Вот я его и послушал. Обратился в призывной пункт полиции. На мою удачу, в полиции как раз шел набор русскоязычных репатриантов. Был специальный проект «100». Собрали курс, изучали иврит, законы. Специальный ульпан был. Дальновидные были люди тогда в полиции, в Министерстве абсорбции. Жаль, что сейчас такой опыт не перенимается.

– Сегодня разве нужен такой набор в полицию? «Русские» там уже давно прижились, нет?

– Не располагаю текущей операционной информацией. «Русский» отдел, может быть, и не нужен, но русскоязычные сотрудники очень нужны. По опыту знаю, я работаю волонтером в полиции. И вижу, что очень часто не хватает русскоязычных полицейских «на земле». Нередко бывают случаи, когда все участники происшествия – жертва, подозреваемые и свидетели – говорят только на русском языке и не понимают иврита. Часто много времени теряется на то, чтобы найти русскоязычного полицейского, дабы тот получил информацию из первых рук-уст. Русскоязычные сотрудники есть, но их не хватает.

– «На земле» – это опера?

– Не только. И патрульные.

– Опишите, пожалуйста, портрет тогдашнего среднего представителя «русскоязычного» криминального сообщества в Израиле. Израильского братка. Бритые головы, кожанки, брюки «адидас»?

– Сначала скажу, что расцвет «русскоязычного» криминалитета в Израиле пришелся на 1990–2000 гг. Я бы поделил этот криминалитет на три категории. Первая – всевозможные «авторитеты», главы преступных организаций, приехавшие с территории бывшего СССР. Измайловские, ореховские, солнцевские. Сегодня они называются уже бизнесменами.

– Авторитетными бизнесменами – такое интересное название. Волк травоядный…

– Да. Были тут и представители Сергея Михайлова (Михася), и Лени Макинтоша (Леонид Билунов), и Сергея Тимофеева (Сильвестра). И не только представители, но и сами эти персонажи. Покупали недвижимость, руководили отсюда процессами за границей. Планировали отмывать криминальные деньги, внедряться в финансовую экономическую жизнь в Израиле с последующей возможностью влиять на политическую верхушку Израиля. Чтобы было понятнее, они планировали в Израиле сделать все то, что они успешно проделали у себя дома. Если коротко: коррумпировали власть и правоохранительные органы. Подмяли под себя всю экономику. Я называю эту категорию «олигархами». Вторая группа – как раз то, что вы описали: бритоголовые, расписные (с татуировками). Они наводили ужас на русскоязычных владельцев бизнесов. Особенно – ресторанов «русских», магазинов, компаний. Брали налог на охрану, похищали, вымогали деньги. И третья категория. Не менее опасная, если не более. Те, кто торговал женщинами. Работорговцы. Вербовали женщин во всевозможных закутках бывшего Союза. «Медовая» ловушка такая: рассказывали женщинам красивые истории, обещали высокие легальные заработки. Свозили всех в Москву. В Москве сидел представитель израильского криминалитета. Он контактировал с российскими криминальными группировками и с группировками из республик бывшего Союза.

– Как он общался там? Говорил и понимал по-русски?

– Разные были там. И русскоязычные, и ивритоязычные. Чаще, что естественно для наведения мостов с «коллегами», это был человек с советскими корнями.

– Когда начался процесс формирования русскоязычных группировок в Израиле, они создавались по принципу землячества? Или как-то по-другому?

– Да, были принципы землячества, местечковые. «Молдаване» были, «кавказцы», «украинцы».

– Но все они были репатриантами, верно?

– Да.

– Вы упомянули Сильвестра. Долго в России гуляла версия, что в 1994 г. это не его взорвали люди Березовского, что в машине был двойник, а сам Тракторист (еще одно прозвище Тимофеева, он одно время работал в колхозе) преспокойно добрался до Израиля и наслаждается жизнью. И, чтобы дважды не вставать: ходили слухи, что один из боссов «измайловских», Антон Малевский, жил в Израиле, скрываясь от преследователей и полиции в ультрарелигиозной общине Иерусалима…

– Ну слушайте, полицейская разведка, поверьте, хорошо работает. Если бы Сильвестр пил кофе в свое удовольствие в Тель-Авиве, это было бы известно. Что же касается Малевского… Я в своей практике не раз сталкивался с ситуацией, когда преступники действительно «ныряли» в ультраортодоксальную среду и некоторое время там скрывались. Был такой случай с одним известным израильским преступником, не русскоязычным. Он несколько лет прятался в Меа-Шеариме. Правда, все равно в итоге его нашли. Да, там сложнее искать полиции. Но вы же понимаете, если человек там прячется, он должен вести определенный образ жизни. Как-то сложно мне представить Антона Малевского, ведущего как раз такой образ жизни.

– За что купил, за то и продаю: информацию о пребывании Малевского в Иерусалиме прочел в нескольких российских СМИ, специализирующихся на криминальной тематике. Хорошо, задам вопрос иначе: кого из известных представителей организованной преступности бывших республик СССР молва отсылала в Израиль?

– Всех, кого я уже называл: Макинтош Леня, Малевский, Тимофеев. Михась, Алик Тайванчик.

– Они приезжали по делам или отдохнуть?

– Что ж им тут отдыхать-то? Конечно, по делам. По делам своим скорбным.

– Законы русского (советского) мира, общества поддерживались в Израиле? Или была трансформация?

– Они везде уже трансформировались, в том числе и по месту создания, в бывшем СССР. Вы уже не встретите там воров в законе времен 1990-х. Тех, что живут ради воровской идеи, без семьи, скромно. Там все уже стали богатыми, и жены у них, и семьи. И в Израиле трансформировались. Хотя были группировки, которые старались поддерживать старый воровской образ жизни. Была такая группировка, контролировавшая старую автобусную станцию в Тель-Авиве, мы называли ее «кавказской». Сейчас это место контролируется «африканской» мафией.

– Какую именно традицию они хранили?

– Не женись, не работай, не общайся с полицией. Не то чтобы на все сто соблюдали, но соблюдали.

– Чем израильский криминалитет и, в частности, «русская» мафия отличается от якудзы, коза ностры, других мафий?

– Конечно, есть отличия. Хотя… Вот кто у нас считается духовным отцом организованной преступности в бывшем СССР? Понятий воровских?

– Ну, много кто…

– Мишка Япончик.

– Одесский?

– Да. А вы знаете, почему его прозвали Япончиком?

– Есть несколько версий. По одной – из-за раскосых глаз…

– Япончик отбывал срок за убийство полицейского пристава Михайловского участка полиции в Одессе. Cидел он на Дальнем Востоке, и сидел с членами якудзы. И когда он вернулся в Одессу, то ввел в своей «бригаде» многие законы японской мафии. Оттуда пошли и наколки, нательная всякая живопись, татуировки.

– Мы знаем, что много бизнесменов из России и Беларуси спешно становятся гражданами Израиля, спасаясь от преследований. А как с ворами в законе из этих стран, они тоже держат Израиль в уме как запасной аэродром?

– Думаю, есть такое дело. Оно, строго говоря, и всегда было.

– Известный писатель Эдуард Тополь написал несколько книг о том, как КГБ фаршировал Америку ворами и криминалом в 1970-х. Две цели преследовали: свою страну почистить и чужую изгадить. В Израиле такое происходило?

– Шабтай Калманович, вот вам пример.

– Калманович – он «конторский» («контора» – жаргонное название КГБ), не «милицейский». А «милицейские» были?

– Думаю, что были. А что касается Калмановича, то, когда он вышел на свободу, чем он занялся? Криминалом. Присоединился к Могилевичу, Кобзону.

– Раз упомянули Кобзона… Его реально в израильской полиции считали чуть ли не «отцом русской мафии» или это политика?

– Да, потому ему и закрыли въезд в Израиль. Он, к слову, приезжал в свое время в Израиль, навещал Калмановича, когда тот отбывал наказание за шпионаж.

– И что, Кобзон, человек с тысячью связями, не пытался решить вопрос в Израиле и снять этот запрет? Или не хотел?

– Бог его знает, пытался или не пытался. А насчет связей… Не думаю, что представители силовых структур в Израиле имели какие-то отношения с ним. Политики, может, и имели, а силовые структуры – нет.

– Григорий Лернер – самый известный с начала большой алии русскоязычный заключенный в Израиле…

– Мы же говорили в начале беседы, какие цели были у всех этих «ореховских», «измайловских» в Израиле…

– А какая тут связь с Лернером?

– Он был финансовым мозгом «солнцевских». Они банки кидали в России. И тут они хотели открыть банк. Через Лернера. За это он и сидел. Вы представляете, если бы они открыли банк в Израиле?

– Не секрет, что многие израильские политики, не скажу, что напрямую помогали Лернеру, но «отбеливали» его имя. Был у них бубновый интерес?

– Думаю, был, думаю, была тут какая-то связь. Мало того, что они «отбеливали» его. Они еще утверждали, что его преследуют только потому, что он «русский». А он в конце концов как раз «русских» пенсионеров и обокрал. И где сейчас те политики, которые кричали?

– Те, кто приехал с опытом работы в милиции и полиции в СССР и России, могли получить такую же работу в Израиле?

– В мое время были ребята, имевшие опыт работы в советской милиции и российской полиции. У меня есть приятель, он уже тоже на пенсии, он работал в следственной бригаде по поиску Чикатило. А тут он работал следователем. И тоже раскрыл одного серийного убийцу.

– А много схожего в работе сотрудника уголовного розыска в СССР (России) и Израиле?

– Все полиции мира работают по принципу колеса: в том смысле, что не изобретают ничего нового. Основные принципы всегда похожи. Мне часто приходилось работать в контакте с полицией бывших республик СССР, стран бывшего социалистического лагеря, Запада. Ничего нового изобрести невозможно. Конечно, в каждой стране у полиции есть свои законы, нюансы, регламент, нормативы поведения. В целом же все похоже. Это оперативная работы, агенты, технические средства.

– В России Павлик Морозов всегда был непопулярен, несмотря на всю мощь идеологической артиллерии Страны Советов. На Западе считается, что информировать правоохранительные органы о готовящемся преступлении – это нормально. Где легче было работать с источниками, в России или тут?

– Не скажу, в России в органах не работал. В Советском Союзе была в принципе диктатура, а значит, и рычагов у полиции больше. Например, мы не можем в Израиле на человека воздействовать так, как это делается в странах с диктаторским режимом. Как, скажем, в Сирии, в Ливане. Там человека подвесят за ноги к пальме и допрашивают.

– Как и откуда подпитывается криминальное сообщество в бывшем СССР, понимаю. Как и откуда оно подпитывается в Израиле?

– Могу говорить про мое время. Тогда, в 1990-е, приезжали люди, которые уже там были в криминале по уши. Они приехали сюда со сформировавшимся образом жизни, привычками. И тут пытались это внедрить, встроить. Я хорошо это знал и раньше. Я же уезжал из Свердловска, Екатеринбурга.

– Ого, он не уступал бандитскому Петербургу.

– Да, «малышевские», «уралмашевские». И вот я приезжаю в Израиль, иду работать в полицию и начинаю встречать «родных» персонажей.

– То есть это завозное, не доморощенное?

– Оттуда.

– Что значит «русская» мафия? Есть босс отдельный, такой «русский Мориарти», или это просто название?

– Были тут воры в законе, авторитеты. Они до сих пор живут тут. Но сегодня это, конечно, не 1990-е гг., все изменилось.

– Воры в законе – они тут у нас гостят или они «израильтяне в законе», реальные репатрианты?

– Те, кого я уже называл, они приезжали сюда и пытались получить гражданство. Мы проводили тогда операцию под кодовым названием «Русский роман». Цель операции – вынудить воров и авторитетов покинуть Израиль. Часть приезжали сюда по фальшивым документам. Часть – умалчивая о некоторых моментах биографии, скрывали уголовное прошлое. А это – повод официальный для отказа в гражданстве или лишения его. Так что большинство воров отсюда уехали.

– Их лишили гражданства или, как вы изящно выразились, намекнули: а не пора ли вам покинуть страну?

– Некоторые быстро сообразили, что тут им не дадут заниматься привычным делом. Некоторых лишили гражданства на основании предoставления неверной информации, в частности, о криминальном прошлом либо о связи с еврейством.

– Правоохранительные органы Израиля и России, надо полагать, обменивались определенной информацией?

– Не только России, но и Украины, Молдавии. Белоруссии. Были совместные операции, они приезжали к нам, мы приезжали к ним. Например, в рамках расследования о торговле женщинами.

– Как «русская» мафия в Израиле соседствует с другими мафиями? Не ссорятся?

– Сотрудничают. Дело о поимке белорусских киллеров в 2004 г. – тому подтверждение. Я как раз работал по этому делу.

– Это самое громкое дело в вашей карьере следователя?

– Одно из. Киллеры прибыли сюда из Беларуси, из группировки вора в законе Бирюка (Бири). А еще задержание «братков» в Ашкелоне, они вымогали у людей почки. Работали внаглую. Такой «браток» звонил человеку, откликнувшемуся на объявление «куплю почку»: «Да ты не боись, ничего страшного, одну почку возьмут всего!» Горжусь также участием в операции против торговцев людьми. В 2009 г. тогдашний президент Израиля Шимон Перес лично наградил меня медалью за эту операцию.

– По старому воровскому правилу такие фигуры, как члены семей, адвокаты, врачи, зачастую и сотрудники правоохранительных органов, считались неприкосновенными. Как в Израиле с этим?

– Не всегда следуют этому правилу, так скажу. И по отношению к сотрудникам полиции, и к адвокатам, врачам и родным членов преступных группировок. Это Израиль, своя специфика.

– Вот вы идете по улице. По внешним признакам определите человека как члена «русской» криминальной группировки?

– Да, надо только поговорить с человеком по душам на «жизненно важные» темы.

– Как долго?

– Несколько минут.

– И каковы признаки?

– Манера разговора в первую очередь.

– В ваше время аферистов телефонных не было в сегодняшних масштабах?

– В таком масштабе не было.

– Израильская преступная среда – она этническая? Русскоязычному в такое сообщество дадут войти?

– Напрямую – вряд ли. Но в рамках делового сотрудничества, как говорится, возможны варианты. Опять приведу пример: торговля женщинами. Арабские-бедуинские группировки занимались переправкой секс-рабынь через границу из Египта в Израиль. То есть «русские» израильские организованные преступные группировки прибегали к помощи арабских коллег.

– Русскоязычное уголовное сообщество Израиля во власть рвется?

– Те, «первачи», «ореховские» и другие, пытались это сделать.

– Вы говорите о верхушке преступного мира. А я спрашиваю именно о русскоязычных криминальных группировках. О мэриях, о местных советах.

– Ашдодская группировка пыталась выдвинуть своего представителя в местную власть.

– Преуспели?

– Преуспели. В получении уголовных сроков.

– Израильская преступность – она в рамках находится или, как тесто, все время пытается выйти за отведенные рамки?

– Но это же не преступники осуществляют либерализацию законодательства, верно? На мой взгляд, причиной тому служат излишне левацкие настроения. В Америке в полиции работает мой друг. Он рассказывает о городах, где власть в мэрии у демократов. Дошло до того, что мэры призвали полицию не «кошмарить» несчастных преступников (по мнению градоначальников, преступники являются жертвами). Мэры призвали вместо полицейских групп и экипажей посылать к преступникам психологов и социальных работников. И вот ехал как-то такой мэр-демократ на машине с женой. Его ограбили, угрожая оружием, вынудили выйти из машины. Он пришел в полицию, подает заявление. А ему говорят: «А чего ты к нам пришел, иди к психологу»… Вот и у нас такие настроения, как у мэров в Америке, чувствую, начинают доминировать.

 

Беседовал Игорь ЛИТВАК

 

P. S. Разговор состоялся до вынесения вердикта на повторном суде по делу об убийстве школьницы Таир Рады. Уже после этого я позвонил Арье и спросил, какова была его первоначальная реакция на оправдание Романа Задорова, подозреваемого в убийстве. Предложил три варианта ответа: «Огорчен, обрадован, удивлен».

Дубинский выбрал третий вариант, «удивлен». И пояснил почему:

– Не скажу, что считаю Задорова виновным, так как суд вынес оправдательный приговор. Но считаю, что суд ошибочно оправдал Задорова. Полностью поддерживаю позицию судьи Тами Нисим-Шай, оказавшуюся в меньшинстве: она сочла, что Задоров виновен по всем пунктам обвинения. А если в общем, на фоне этого вердикта и ситуации, сложившейся в стране в последние годы, то вот… Мир перевернулся. Тьма побеждает свет. СМИ и социальные сети определяют, кто виновен, а кто – нет. Силы тьмы изображают жертвами, а тех, кто с ними борется, изображают монстрами. Демонизация правоохранительных органов, беспредел криминала и «правило турникета» в судах (речь идет о чрезмерной либерализации при вынесении приговоров, что становится своеобразным «приглашением» к продолжению криминальной деятельности). Добро пожаловать в Израиль! И дай вам бог никогда не встретиться с этими «жертвами» на своем пути.