«Русская история не сводится к самовластию»

Леонид Гозман с супругой после вторых 15 суток подряд в спецприемнике, 
после чего он покинул Россию
© Twitter

– Уважаемый Леонид Яковлевич, скоро – 13 июля – вы отметите свой 73-й год рождения. В наше время это не так уж и много, но, тем не менее, много чего произошло. Какие наиболее значимые и памятные события вы бы могли отметить?

– Все значимо в жизни… Но из наиболее значимого – моя женитьба, в этом году будет 50 лет, как мы живем вместе. И я полагаю, это событие, которое очень во многом определило мою жизнь и, конечно, было моей самой большой удачей в жизни. Очень важно для меня и очень меня радует то, что я застал крах Советского Союза, крах коммунистического режима. Дальше все пошло не так хорошо, как нам бы хотелось, но та диктатура пала, и я счастлив, что был при этом и способствовал тому, чтобы она сгинула. Я никогда не забуду эпизод, растянувшийся на три дня, и это был счастливый момент!.. В те дни путча в августе 1991-го я был сначала у Белого дома, потом на Лубянской площади, когда сносили памятник Дзержинскому. На следующий день моя жена возвращалась в Москву из Дании, куда она до путча уехала на конференцию, и мы из аэропорта сразу поехали на Красную площадь, чтобы она увидела триколор над Кремлем вместо красного знамени. Потом мы пошли к зданию ЦК КПСС, посмотрели на разбитую вывеску и взяли от нее стеклышко на память. Важным памятным событием, изменившим мою жизнь, было вхождение в команду Егора Гайдара, бывшего, по сути, премьер-министром. С января 1992 г. я стал его советником, из университетского человека превратившись в действующего политика. Позже я более 20 лет работал практически в ежедневном режиме с Анатолием Чубайсом, чему тоже очень рад.

– Какую роль играет для вас семья?

– Я уже говорил о моей самой большой удаче в жизни – моей жене. У меня семья была и есть одна, другого опыта нет – я никогда не разводился… На меня всегда, с самого начала и до сих пор, влияют позиция и мнение жены. Когда меня в прошлом году арестовали в Москве, моя жена вела себя абсолютно безупречно! Я понял, что такое существующий в нашей культуре образ «жены декабристов», которые, совершенно справедливо, уважаемы значительно больше самих декабристов. И я увидел это «во плоти». Совершенно фантастическую позицию заняла моя дочь и ее семья, которые были тогда в Берлине и устроили кампанию в мою поддержку. Это моя семья!