Антикоммунистическая большевичка

«Я очень рано поняла, что самопожертвование и сакральная идея – стержень бытия».

В. Новодворская

 

Когда сегодня пересматриваешь выступления Новодворской на «Эхе Москвы», Радио «Свобода» и других платформах, когда читаешь и перечитываешь ее статьи, обращают на себя внимание и многочисленные современные комментарии зрителей и читателей. В результате победы фашизма в России, полномасштабной российской агрессии в Украине Валерия Ильинична ныне актуальна едва ли не больше, чем при жизни. Люди сверяют ее оценки, прогнозы с последующим развитием событий.

Многие не скупятся на эпитеты: «гениальный человек», «умнейшая женщина, все свершилось, как она говорила», «она видела Путина и его подельников насквозь на годы вперед», «рупор свободы и разума», «ум, честь и совесть России». Благодарят за мужественность и честность. Часто встречаются сожаления, что не прислушивались к ней раньше, не верили ей, смеялись над ней, «Кассандру никто не слушал, а она предупреждала», «нет пророка в своем Отечестве».

 

Со щитом или на щите

Новодворская считала себя своего рода большевичкой. В своей книге «По ту сторону отчаяния» она отмечает, что «из одного теста с Павкой Корчагиным, как я от него ни отрекайся». КПСС «удалось воспитать из меня настоящего коммуниста, хоть и с антикоммунистическим уклоном». Конфликт с эпохой видится ей не в том, что «я была человеком Запада, а всё остальное принадлежало советской действительности и тяготело к большевизму, а как раз в том, что я была законченной большевичкой, а… застойная действительность – сытая, вялая, более частная, чем общественная, тяготела к Западу гораздо больше, чем я». На Западе можно просто жить, необязательно ежедневно идти на бой за жизнь и свободу. В то время как мечта каждого настоящего большевика – умереть от руки врагов на руках друзей, «и здесь я большевиков понимаю и с ними солидаризируюсь».