«Я всегда стараюсь быть самим собой»

Три четверти века – вполне солидный возраст, чтобы осмыслить пройденный путь и подвести предварительные итоги жизни. Великий музыкант выполнил эту задачу в четырех автобиографических книгах. Первая их них так и называется:

 

«Осколки детства»

В ней он пишет: «Надеюсь, что мои „осколки“ не ранят читателя, а помогут воссоздать атмосферу юности, которая неразрывно связана с нашими воспоминаниями, настоящим и будущим, с тем, чем мы стали». Гидон родился в Риге в 1947 г. в семье скрипачей – Маркуса Филипповича Кремера, в прошлом узника Рижского гетто, родители которого погибли в Катастрофе, и Марианны Карловны, шведско-немецкого происхождения по отцу и еврейского по матери. Его дед Карл Брюкнер был музыковедом, музыкальным педагогом и скрипачом. Из-за еврейских корней жены Норы Эдит Фридберг он был вынужден в 1935 г. эмигрировать с ней и детьми из Берлина в Эстонию, а в 1941-м эвакуировался в Алма-Ату. В 1945-м они поселились в Риге, где будущие родители Гидона тогда же заключили брак. Так что музыкальная одаренность их сына былa предопределена семейным генофондом, хотя его влекла к себе не только музыка, но и театр, кино, книги.

С четырех лет отец и дед начали приобщать мальчика к игре на скрипке. «Папа учил меня: чтобы быть достойным человеком, надо много работать... С одной стороны, я ему безумно благодарен за то, что он подарил мне возможность стать тем, кто я есть. С другой – папа никогда не был доволен моей игрой. Было всякое: и крики, и угрозы, и полное отчаяние, и примирение, но все-таки он своего добился». С семи лет Гидон учится в Рижской музыкальной школе им. Э. Дарзиня. В 16 лет ему была присуждена первая премия Латвийской ССР. Но в течение многих лет он ощущал себя в Риге чужим: «Я был как-то по конъюнктуре неподходящим... Мне было 8 лет, и я не подходил для отобранной группы музыкантов, которые должны были выступить в московской Центральной музыкальной школе, потому что не был „национальным кадром“. Это продолжилось и в Москве, где я по-прежнему чувствовал себя инородным телом».

И все-таки Кремер в 1965 г. поступил в Московскую консерваторию и стал учеником самого Давида Ойстраха по классу скрипки. Легендарный учитель оказал огромное влияние на становление личности юного музыканта: «Я со студенческой скамьи понимал, что моя профессия должна иметь какой-то большой смысл».

Окончив консерваторию в 1969-м, он концертирует на разных сценах – от сельских клубов до заводов и стадионов, объездив множество городов и поселков. Наконец, получил престижные награды, в том числе третью премию в Брюсселе на Конкурсе академических музыкантов имени королевы Елизаветы, вторую – на конкурсе исполнителей в Монреале и первые призы на Mеждународных конкурсах имени Паганини в Генуе и Чайковского в Москве.

Эти успехи положили начало выдающейся карьере Кремера. Однако званий он никаких не получал, медалями и орденами его не награждали: «Хотя я и становился лауреатом всяких конкурсов, все равно чувствовал, что препоны есть на моем пути, и мне их все время приходилось обходить». В 1970-х в составе Ленинградского камерного оркестра Гидон Кремер выступал с Эмилем Гилельсом и Лазаром Гозманом, исполнив более 200 музыкальных произведений, в том числе Дмитрия Шостаковича и Бенджамина Бриттена. Свой первый концерт за рубежом он дал в ФРГ в 1975 г. Тогда же ему позвонили и сказали, что с ним хочет играть Караян. «Это было как гром среди ясного неба. Я не понимал, как Караян вообще мог знать о таком скромном герое». В 1976-м Кремер играл на Зальцбургском фестивале в мировой премьере чаконну Ганса Вернера Хенце для сольной скрипки и камерного оркестра. В 1977-м он дебютировал в США.

 

Интеллектуал среди скрипачей

Кремер задыхался в душной атмосфере Союза, жестко ограничившей свободу его творчества. «Я с юности знаю, чем удобна всякая диктатура: думать не надо. И ответственность можно сбрасывать на других», – признал он позже в интервью. Воспользовавшись тем, что его пожилые родители переехали в Германию, Гидон в 1978 г. обратился к советским властям с просьбой о двухлетнем отпуске для контактов с ними и получил согласие. Высокий чиновник предупредил его: «Артист, который не живет в СССР, уже не советский артист. Если у вас есть формальные основания уехать за рубеж, уезжайте. Но сюда вам возвращаться как артисту не положено». Через два года, не продлив советскую визу, он стал «невозвращенцем».

На Западе Кремер смог реализовать себя как виртуозный скрипач, глубокий знаток музыки, талантливый дирижер и непревзойденный организатор. Один из самых оригинальных художников своего поколения, он великолепно исполняет сочинения классических, романтических и современных композиторов (Альфред Шнитке, Моисей Вайнберг, София Губайдулина, Гия Канчели, Астор Пьяццолла, Майкл Найман, Арво Пярт, Джон Адамс и др.). Причем многие из них посвящены лично Кремеру и впервые были исполнены им. Пожалуй, ни один другой солист международного уровня не сделал так много для современных композиторов, как Гидон – музыкант интеллектуального и экспериментаторского склада. Долгое время он играл на скрипках Страдивари и Гварнери, а в последние годы – на инструменте Амати. Выступал со знаменитыми оркестрами и дирижерами (Леонард Бернстайн, Герберт фон Караян, Зубин Мета, Джеймс Левин, Клаудио Аббадо). Его партнерами и друзьями стали израильский виолончелист Миша Майский, швейцарский кларнетист Эдуард Бруннер, российский пианист Михаил Плетнев, клоун Вячеслав Полунин, режиссер Кама Гинкас. Кремер исключительно плодотворно работает в области звукозаписи: он создал более 100 альбомов, причем многие их них получили престижные международные призы за выдающиеся интерпретации.

В 1981 г. в австрийском Локкенхаусе он впервые учредил ежегодный фестиваль камерной музыки и был его бессменным руководителем до 2011 г. В 1997-м основал струнный оркестр «Кремерата Балтика» с молодыми музыкантами из стран Балтии и Украины. В том же году был назначен преемником Иегуди Менухина – руководителем фестиваля классической музыки в швейцарском курорте Гштаад. В 2002–2006 гг. возглавляет Базельский фестиваль музеев. Входит в консультативный совет Международной академии камерной музыки в германском Кронберге. С 2004-го проводит летние фестивали в латвийском городе Сигулда с «Кремерата Балтика». За эти годы он получил 14 почетных призов и 7 высших орденов разных стран, стал почетным профессором и членом ряда академий. В 2016-м Кремер впервые как скрипач был награжден в Японии императорской премией «за международное влияние, оказанное его искусством, духовное обогащение мирового сообщества».

 

К беде неравнодушен

Гидон Кремер рассматривает музыку как инструмент преобразования человека и общества. «Оркестр – не моя частная лавочка, – заявляет он. – И мне не хотелось бы видеть себя только скрипачом... Я всегда искал свой путь и сделал для себя правилом никогда не играть и не делать того, что считал неверным». Его тревожит, что коммерциализация искусства ведет к утрате смысла самой музыки. «В России это возможно всегда, и надо быть готовым ко всему. Что не означает, будто из-за этого следует останавливать свою совесть. Я этого не делал в Советском Союзе, и тем более не буду делать сейчас». В 2011-м он отказался участвовать в фестивале на горнолыжном курорте Вербье (Швейцария) и обратился с письмом к его руководителю: «Я больше не хочу быть частью „тусовки ради самой тусовки“... Я чувствую, что в Вербье мое присутствие бессмысленно. Я не хочу дышать воздухом, наполненным искаженными ценностями. Мне не по душе участвовать в вакханалии, которая за последнее время охватила весь музыкальный рынок».

Кремера глубоко волнуют судьбы людей, ставших жертвами произвола и несправедливости. В 2009 г. он выступил организатором бенефис-концерта в Лейпциге в поддержку Михаила Ходорковского и дирижировал симфонией Арво Пярта, который посвятил ее узнику совести. Сбор от концерта был передан лицею для одаренных бедных детей, основанному Ходорковским. 7 октября 2013 г., в седьмую годовщину гибели Анны Политковской, Кремер в знак солидарности с жертвами насилия и нарушения прав человека в России организовал в Берлине концерт «России с любовью» с участием Д. Баренбойма, оркестра «Кремерата Балтика», известных артистов. В центре программы было новое сочинение Гии Канчели «Ангелы в печали», посвященное 50-летию М. Ходорковского. Девиз концерта Кремер объяснил так: «Мы неравнодушны к горю и хотим поддержать тех, кто в беде... Такие понятия, как сочувствие, сострадание, из нашей жизни очень часто уходят. Это звучит достаточно патетически, но я буду счастлив, если этот концерт заставит кого-то задуматься и сочувствовать».

В 2018 г. в концертном зале Юрмалы, реализуя свой проект, посвященный трагедии Моисея Вайнберга (см. «ЕП», 2016, № 9), Кремер сказал: «Разве можно назвать справедливостью то, что такой выдающийся музыкант последние свои годы в Москве жил почти в полном забвении и, будучи тяжело больным, к тому же голодал?» На концерте в МГУ Гидон специально выбрал для исполнения посвященный ему Концерт № 4 для скрипки с оркестром Альфреда Шнитке, чье творчество долгие годы игнорировалось в СССР и во многом благодаря Кремеру стало известно на Западе.

Новую концертную программу «Все о Гидоне» Кремер расшифровал: «Это не обо мне, а о том, что меня волнует в жизни. Просто я рассказываю о жизни артиста, опираясь на собственную биографию... Я неоднократно ошибался и разочаровывался... Всю жизнь старался служить музыке, приносить пользу ее творцам-композиторам. Всегда руководствоваться совестью, а не выгодой. Быть верным друзьям, любимым и себе самому. Делать добро и поддерживать тех, кому особенно трудно». Да сохранится в нем еще на многие лета этот высокий духовно-творческий потенциал!

 

Давид ШИМАНОВСКИЙ