«В жизни меня интересуют только иудаизм и музыка»

Музыкант, продюсер, бизнесмен, книгоиздатель, некогда звезда рок-группы «Интеграл», сегодня Игорь Сандлер практически образцовый иудей. О том, сколько евреев в шоу-бизнесе, зачем рокеру лысина и почему на кошерных глазированных сырках в России не заработаешь, он рассказал корреспонденту «Еврейского журнала».

 

Куда ни плюнь – везде наши

– Как только я увидела на столе книгу под названием «Список Сандлера», стало понятно, с чего начну интервью. Что за список такой?

– Это всё мой папа. Он у меня невероятно эрудированный человек, всю жизнь изучал жизнь известных евреев, тысячи биографий знал досконально. И всё время мне о них рассказывал. А у меня в голове «sex, drugs and rock-n-roll». Конечно, у меня была масса увлечений: и живопись, и литература, но жил я именно музыкой. Да и память не такая, как у него: слушаю, затаив дыхание, а потом оказывается, что-то да забыл. И лет 20 назад говорю: «Пап, я тупой. Можешь всё это записывать, а я буду читать? А может, и книжку издам». Два года его убалтывал, еще два года он писал, и в 2004 г. в издательстве «Гешарим» я выпустил библиографический справочник «Евреи, кто они?». Специально назвал провокационно: что евреи купят – понятно, а надо, чтобы и антисемиты купили.

После этого возникла идея сделать двухтомник о еврейских ученых: 613 биографий, по количеству заповедей. Я подумал: есть «Список Шиндлера», а мы сделаем «Список Сандлера». Полностью – «Список Сандлера. Люди, изменившие мир».

– Ты же писал и про евреев в музыке?

– Конечно. Меня вообще в жизни интересуют только иудаизм и музыка – рок и джаз. Сначала мы с другом-журналистом Валерой Кучеренко взяли 50 биографий легендарных продюсеров и менеджеров, которые создавали эту индустрию, и в 2014 г. выпустили два тома под названием «Гиганты шоу-бизнеса». Вступление написал Иосиф Давыдович Кобзон. Между прочим, сейчас эту работу рекомендуют как учебник в «Гнесинке». А мы готовим 12-томник «Люди, изменившие музыку» – уже пять томов написано.

– Тоже везде евреи?

– Конечно. Это для меня самого было открытием: все-таки рок-музыка – это англичане, американцы… Когда мы начали копать, я был в шоке: практически в каждой группе есть еврей: или тексты писал, или музыкант, или звукорежиссер… Depeche Mode, Linkin Park, в Kiss – все евреи…

Да что там рок-музыка! Вот недавно я вносил свиток Торы в Московский еврейский общинный центр и пригласил Олега Газманова, с которым дружу уже более 40 лет, на запись буквы в Тору. Так фамилия его мамы – Альтшуллер! Газманов – это, оказывается, Гозман, «-ов» добавлено. Недавно Тимур Бекмамбетов попросил меня сделать большой флешмоб звезд-артистов к его последнему фильму «Девятаев», премьера которого состоялась буквально три недели назад. Дай, думаю, перед встречей почитаю о семье. Мама – Богословская, жена – Фишман! Короче, куда ни плюнь, везде наши ребята.

– Как ты думаешь, с чем это связано? Неужели и правда евреи талантливее остальных?

– Я задавал этот вопрос раву Берлу Лазару. Он ответил: «Конечно, нет. Все народы талантливые. Но у евреев есть одно преимущество: у нас очень глубокие традиции. И генетически евреи очень музыкальный народ». Я всегда говорю, что песня и вообще музыка выше молитвы. Когда в самолете турбулентность, даже атеист просит: «Б-же, спаси меня». Но когда человек просит о помощи долгое время и ему кажется, что Б-г его не слышит, человек начинает петь. Так родились блюзы. Так родились русские причитания. Берл Лазар много раз говорил: если бы не было Торы и веры, высшей степенью духовности была бы музыка. Всего семь нот в различных сочетаниях заставляют человека радоваться, плакать, смеяться… На концерте Pink Floyd в 1989 г. эмоции настолько зашкаливали, что у меня слезы текли, я ничего не мог с собой сделать.

– А что делать людям, которые в это, скажем так, не врубаются? Они не духовные?

– Может быть, духовные в чем-то другом. Но человек, не понимающий музыку, немножко ограничен, я думаю.

– Как именно музыка делает человека лучше? Вот отдают ребенка в музыкальную школу. Что ему даст обучение, если он не намерен строить карьеру музыканта?

– Однозначно – более тонкое понимание мира. Это же магия, таинство, которое невозможно объяснить. В оркестре колоссальное количество инструментов, и каждый влияет на какую-то нашу внутреннюю энергию, заставляет ее аккумулироваться и дает ей какой-то выход. Один человек плачет под классическую музыку, другому в кайф рок…

– А «Ласковый май»?

– Ну, это удар ниже пояса, даже не обсуждается, это не имеет к музыке никакого отношения. При этом, действительно, есть музыка для головы и для ног. Над музыкой для ног не надо думать, под нее надо отрываться.

– То есть ничего, если я слушаю хорошую в твоем понимании музыку, но иногда в машине хочу поставить Лободу?

– Без проблем. Я профессионал, мне умную музыку хочется слушать даже во время отдыха. Но любимая сестра, которая достигла больших высот в Израиле, слушает только попсятину. А папа – Марка Бернеса и песни советских композиторов. Это не говорит о том, что кто-то лучше или хуже. Может, в другом эти люди намного выше меня.

 

Инопланетянин на клавишах

– На входе в твой офис написано «Бывших рокеров не бывает». Кто такой рокер?

– Это очень широкое понятие. Давай я скажу про русский рок. Почему он никому не интересен, кроме русских? Потому что это не рок. Вот возьмем Led Zeppelin – группа № 1 по версии журнала Rolling Stone и моя любимая группа. Почему они первые? Потому что у них музыка – сложная, глубокая, философская – первична. Но чтобы круто играть, надо заниматься по 810 часов в день, а нашим это лень и неохота. Вроде как написал философские или псевдофилософские песни, неплохо выучил три аккорда и пару риффов – и говорит: «Я рокер». Ребята, это не рок.

– Дворовая лирика?

– Именно. Это дворовые группы с интересным текстовым материалом.

В мой продюсерский центр приезжал Сет Риггз, учитель по вокалу № 1 в мире. 130 его учеников – лауреаты «Грэмми», он учил Майкла Джексона, Тину Тёрнер, Мадонну, Принса. На его мастер-классы пришли все наши звезды. Под конец я задаю вопрос: «Сет, скажи, у нас талантливые музыканты?» – «Да, очень талантливые». – «Сет, а почему ни одна наша звезда не стала мировой?» Он говорит: «Очень просто. Одна моя ученица занимается шесть часов в день танцами и шесть часов вокалом. Ее обычный рабочий день – 12 часов. Один выходной в неделю. Дорогие звезды, кто из вас занимается 12 часов в день? (Тишина.) А 10 часов кто? (Тишина.) Ну а восемь часов в день?..» Двое человек подняли руки, и я знаю, что они это делают только перед какими-то гала-концертами. Я спрашиваю: «А кто эта ученица?» – «Дженнифер Лопес».

– Можно хоть 24 часа в сутки заниматься, это не гарантия, что станешь звездой.

– Абсолютно верно, здесь много составляющих. И работать по 12 часов в день, и мощный педагог, и талант… И удача – мазаль, как у нас говорят. Я знаю мегаталантливых трудолюбивых ребят, но неизвестных: нет мазаля, звезды не сошлись.

– У тебя самого был бурный рокерский период в жизни?

– По молодости всё было по полной программе. Красавчик Юрий Лоза на переднем плане поет, я сзади делал такое умопомрачительное шоу – прыжки, кульбиты, ногами играл на клавишах, – что все девочки розы пачками носили мне. Юра был очень недоволен.

В «Интеграле» мы сделали революцию в мире музыки в «совке». Бари Алибасов говорил, что на лысине Игоря Сандлера группа «Интеграл» въехала в Москву. В то время было модно носить длинные волосы, чем длиннее, тем круче. У меня тоже были патлы. Приехали мы в Анапу на гастроли в 1980-м, вечером с гитаристом Витей Щедриным выпили бутылочку водочки одну, вторую… Меня глюкануло, я говорю: «Вить, утром побреюсь налысо». Он отвечает: «Да ладно болтать». На бутылку поспорили. Утром спускаюсь в парикмахерскую, и за 12, кажется, копеек меня бреют под ноль. Иду лысый, навстречу Алибасов: «Сандлер, ты, что ли?» – «Я». Он как начал орать: «Ты что натворил! За длинные волосы не давали работать, а это вообще вызов лично к Брежневу! Нас же закроют!» Я говорю: «Бари, ну уже обратно не приклею. Шляпу надену, через два-три месяца обрасту». Начался концерт. Я напялил балетные лосины первой жены, финские женские сапоги 42 размера (мужские тогда были только кирзовые солдатские), мотоциклетные перчатки и серебристый костюм с крыльями – папа на заводе работал и принес мне серебристую ткань, которой самолеты перетягивали.

– Эпатаж, прямо в стиле Фредди Меркьюри.

– Именно! А у нас же был дремучий совок, когда ВИА выходили в костюмчиках, светили два фонарика – синий и зеленый, и это считалось круто! Я еще сладкоежка был, съел очередной килограмм конфет, и фольги много осталось. Я ее мелко нарезал, засунул в целлофановый мешок, купил вазелин за шесть копеек, намазал им голову и налепил блестки. В свете прожекторов всё блестело, и пресса писала, что в группе «Интеграл» работает инопланетянин на клавишах, у него лазер из головы светит. В общем, в конце концерта весь зал, 4000 человек, встает и начинает скандировать: «Лысый, давай! Лысый, давай!» Алибасов сразу врубился, подбегает ко мне: «Так, закрепили образ, никаких обрастаний!»

– Образ рокера, хочешь не хочешь, связан с «sex, drugs and rock and roll». Нет ли в этом противоречий иудаизму?

– Во мне – абсолютно никак. Уже лет десять я каждый год делаю рок-Хануку: собираю мощные группы, Берл Лазар и Моти Вайсберг приезжают, все кайфуют. Сейчас рок-Пурим сделал – Моти так понравилось, что он предложил каждый год его проводить. Просто я приглашаю правильные команды, а не тех, которые три аккорда выучили и что-то орут. Многие люди даже не подозревают, насколько рок-музыка ярка и индивидуальна.

– Для них, да и для меня тоже, это всё просто рок.

– Во-о-от. Ко мне недавно на экскурсию приходили девочки лет 12–13 из религиозной еврейской школы. Говорю им: «Я рок-музыку люблю». А они: «Как?! Рок – это же длинные патлы, пивом несет, гитарный скрежет и прочий ужас». Я им показал рок, который играю. Они обалдели и сейчас мне пишут, что подсели на такую музыку. Надо просто направить людей.

 

Главное – без фанатизма

– Как ты вообще после бурного рокерского периода дошел до перехода в иудаизм?

– Период прошел. В первый раз я попал в синагогу на Китай-городе в начале 1990-х – просто зашел узнать, что это такое. Потом уехал, жил в Англии, а в конце 1990-х вернулся и попал в Отрадное к раввину Довиду Карпову – мы с ним с тех пор очень дружим. Хоть узнал, что такое праздники и какие бывают.

– В вашей семье никаких традиций не соблюдали?

– Вообще никаких – ни мацы, ни кошерной еды.

– Тебя быстро затянуло?

– Нет, несколько лет ушло. Я знаю очень грустные истории: люди окунались с головой в общинную жизнь, а потом как пробка из шампанского вылетали и вообще уходили из иудаизма. Поэтому я не пытался сразу стать своим. Рав Берл Лазар придумал очень крутую фишку. Он на свой день рождения запретил дарить материальные подарки, сказал: «Дарите мне только подарки в виде мицвы. Любую заповедь на себя берите и постепенно ее выполняйте». И вот каждый год я что-то обещаю раву Берлу – без фанатизма, то, что мне комфортно. Первые год-два читал только шахарит. Потом добавил маарив, еще года через два минху… Если я что-то делаю через отторжение, то в итоге перестаю. А так уже 15 лет каждую неделю читаю главу Торы с комментариями, соблюдаю Шаббат, ем кошерную еду, не глат кошер, конечно, но мясо только кошерное, никаких креветок. Года два назад дал раву Берлу обещание есть только кошерный хлеб.

– Стала ли жизнь лучше и гармоничнее по мере увеличения соблюдаемых заповедей?

– 100 % стала. Евреи не дураки: Шаббат – величайшее изобретение. Раньше я думал, что, если не буду отвечать на звонки в субботу, мир остановится. Но он не остановился. Лет 12 назад я стал по Шаббатам отдавать помощнику телефон: «Если, не дай Б-г, пожар или заболел кто-то, дай мне трубку, я возьму». За 12 лет было где-то два срочных случая. У меня организм уже привык, что в Шаббат никто меня не будет тревожить, я в абсолютном релаксе живу и медитирую. Шаббат и выходные провожу на даче, бегаю там с собакой, отсыпаюсь, восстанавливаюсь за всю неделю. Никогда в жизни такого не было. Правда, два-три раза в год, когда провожу свой фестиваль Russian Woodstock и как партнер – фестиваль Bikers Brothers под эгидой Harley-Davidson, в Шаббат я все-таки приезжаю туда. Меня привозит шофер, трубку я не беру, но как организатор должен участвовать. Я не могу этого не делать, это моя музыкальная жизнь.

– Ты нуждаешься в общине? Тебе дает что-то коллективное участие в еврейской жизни?

– Да. Во-первых, для соблюдения, во-вторых, с ней мир стал намного шире. У меня появилась масса новых друзей, очень интеллектуальных людей, с которыми мне интересно. Надеюсь, что им интересно со мной. Круто, что я нашел свой мир, который очень органичен и важен в моей жизни.

 

Где два еврея, там три мнения

– Некоторое время у тебя был бизнес по производству кошерных молочных продуктов «Тевье Молочник». Это тоже было результатом погружения в мир общины?

– Конечно. Это были именно продукты для евреев. Мы два года добивались кашрута, рав Берл Лазар приезжал, из Израиля прилетали раввины, отвечающие за кашрут молочного производства, трудно было откошеровать завод, но мы это сделали. Это, безусловно, был не бизнес в полном смысле слова: Б-г свидетель, что я на нем не зарабатывал. Конечно, в идеале хотелось бы, но для меня этот проект в большей степени был благотворительным: хотелось, чтобы евреи страны могли есть кошерный, качественный продукт. Это еще был и пиар, скажем так, «кошерного» еврейского бренда и производителя. «Тевье Молочник» был в каком-то смысле гордостью общины: еврейский бренд, который продавался во всех сетях в 80 городах России. У меня два патента на глазированные сырки с начинкой – я их изобрел и запатентовал, но в дальнейшем эту идею украли другие марки: «Вимм-Билль-Данн», «Данон», «Александров». Можно было бы судиться, конечно, но я не любитель выяснения отношений. Пусть это остается на их совести, я всегда просто иду вперед.

– Закрылись, потому что не зарабатывали?

– И поэтому тоже. В кризис 2014 г. средний класс рухнул, а у нас все-таки дорогая молочка была. Нас очень любили, сырки и масло чемоданами возили в Нью-Йорк и в Израиль, в 2011 г. мы вообще получили звание «Лучший бренд года России». Но в итоге вышло вот так. И самое главное – я сел у зеркала и задал себе вопрос, чего вообще хочу. Самое ценное, что есть в мире, – это время. Сколько мне осталось жить, не знаю, но не хочу тратить время на то, что не приносит морального удовлетворения. «Тевье Молочник» был прекрасным брендом, но музыка мне ближе. В то время я уже построил этот продюсерский центр – полностью, кстати, на свои деньги, – и мне захотелось проводить здесь больше времени и заниматься любимым делом.

– Ты так любишь евреев, а есть ли в них черты, которые тебе не нравятся? Что-то, чем они провоцируют негативное отношение к себе?

– Я так думаю, что Б-г дал нам антисемитов, чтобы мы не расслаблялись и всегда были в тонусе. Потому что евреи – очень непростой народ. Мы же знаем: где два еврея, там три мнения. И среди нас есть те, кто выбирает свой, мягко говоря, не совсем праведный путь. Так везде, во всех народах, и мы не исключение. Надеюсь, что каждому будет дана возможность стать лучше и он использует ее.

– Чувствуешь себя в Израиле как дома?

– Обожаю Израиль как родину предков, но сам я космополит. Очень люблю Лондон, обожаю Нью-Йорк с его музыкальными барами и клубами. Люблю Россию, я тут как рыба в воде. Не вижу себя в Израиле – может быть, только на пенсии, и то вряд ли.

– Ты занимаешься благотворительностью?

– С 1994 г., как начал зарабатывать первые деньги. Пришел в благотворительный фонд «Рука помощи» и говорю: «Здравствуйте, я хочу помогать евреям. Напишите 10 адресов в моем районе, и я им буду помогать». Они мне выдали 10 адресов: бабушки, дедушки, малообеспеченные семьи. Я каждое воскресенье ездил на рынок, покупал продукты и развозил по домам. И общался: бабушкам нужно внимание. Много лет тратил по много часов каждые выходные. Сейчас я вхожу в попечительский совет этого фонда, до сих пор помогаю и дружу с директором Александром Ефимовичем Кирносом. Также в то время я подружился с замечательными людьми и благотворительными фондами в общине, стал помогать и им. Стараюсь, как только появляются деньги, отдавать минимум 10%, а бывает, и значительно больше. Это необходимо: всё дается сверху, и надо делиться обязательно.

– Какие самые главные качества ты ценишь в людях?

– Для меня архиважна ответственность. Если человек сказал и не сделал, я взрываюсь. И про себя всегда говорю: «Если я пообещал и не сделал, значит, я или умер, или в реанимации».

– И с женщинами так же?

– Стараюсь, конечно. Женщина что, не человек, что ли?

– Ну, знаете, «обещать – не значит жениться»!

– А жениться я никогда не обещаю!

 

Беседовала Ольга ЕСАУЛОВА (jewishmagazine.ru)

Дирижер с сырками

Игорь Сандлер родился в 1956 г. в Саратове, окончил Саратовскую консерваторию (дирижерское отделение). В 1978–1982 гг. был клавишником в группе «Интеграл» – именно в этот период и во многом благодаря ему группа получила известность. После ухода из «Интеграла» основал свою группу «Индекс-398» – ту самую, где впоследствии три года работал легендарный вокалист 1980-х Альберт Асадуллин и делал первые шаги на профессиональной сцене Григорий Лепс (которого Игорь Сандлер забрал из ресторана сочинской гостиницы «Приморская» в 1987 г. и сделал профессиональным вокалистом). Снимался в фильмах «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты», «Рецепт ее молодости» с такими легендарными артистами, как Людмила Гурченко, Александр Абдулов, Армен Джигарханян и др. В 1990-х жил в Англии, где создал единственную англо-российскую группу Red Rock, которая успешно гастролировала по Великобритании. С 1993 г. параллельно начал заниматься бизнесом в России, в том числе выпускал сначала кошерные сырки «Зебра», а затем целую линейку кошерных продуктов «Тевье Молочник».

В 2000 г. открыл студию Si Records. В 2011 г. появился продюсерский центр Игоря Сандлера. Сегодня это мультифункциональное заведение, которое включает две студии звукозаписи, репетиционную базу, танцевально-хореографический зал, один из крупнейших в Европе музей клавишных инструментов. У центра есть детская школа, он проводит рок-фестивали, музыкальные конкурсы. В центр приезжали проводить пресс-конференции, мастер-классы, репетиции и записи музыканты таких легендарных групп, как Deep Purple, Queen, The Beatles, AC/DC, Black Sabbath, Grand Funk, Alice Cooper, Guns N, Roses, Aerosmith; Чак Берри, Билли Айдол и многие другие. Российские участники конкурса «Евровидение» также готовятся к выступлениям в продюсерском центре Игоря Сандлера.

Игорь Сандлер – единственный в России заслуженный работник промышленности и культуры РФ в одном лице.

Каждую неделю Сандлер читает главу Торы с комментариями. Ест кошерную пищу.

Вот что думает Сандлер…

…о помощи начинающим: «Молодым музыкантам, которые ко мне приходят, я бесплатно даю возможность выступить на фестивале или конкурсе, но индивидуально никого не продюсирую. Это неблагодарная работа. Ты в него душу вкладываешь, а он становится звездой и говорит: „Ты помог, а гений-то я“. Не хочу наступать на эти грабли».

…о том, кто всё придумал: «По моим прикидкам, в мировом кинематографе 95% евреев, а в музыкальной индустрии – больше половины. Естественно, это же шоу-бизнес».

…о том, что рок-н-ролл жив: «Выступление Манижи на „Евровидении“ – это не про музыку, а больше наш вызов Европе: таджикская девочка поет про Russian Woman в манере хип-хопа. Но, кстати, первое место кто занял? Рок-группа из Италии. О чем это говорит? Что рок-музыка никогда никуда не денется, это мощнейшая музыкальная энергия».