Дума про казака… Ратнера

Иоханан (Евгений) Ратнер родился в 1891 г. в Одессе в ассимилированной еврейской семье. Его мать Евгения Перец скончалась при родах, и мальчик получил ее имя. Отец женился второй раз, когда Евгению было 10 лет, но вскоре вновь развелся. Мачеха уехала во Францию, но приемный сын долгие годы поддерживал с ней связь и даже помогал материально. Проучившись несколько лет в одесской гимназии, в связи с разразившимися в городе в 1905 г. еврейскими погромами мальчик был послан отцом продолжать образование в реальное училище в немецкий город Мангейм. По окончании учебы в 1910 г. 19-летний юноша возвращается в Россию для прохождения срочной службы в царской армии, где окончил офицерские курсы, но из-за своего еврейского происхождения не получил офицерского звания и был отправлен в резервную часть. После этого он уезжает в Германию для поступления на архитектурный факультет Технологического института в Карлсруэ.

До начала занятий оставалось еще несколько месяцев, и провести их молодой человек решил в путешествиях по Греции и Албании. Там он был вскоре арестован и обвинен в шпионаже в пользу Германии. «Но я же русский, – оправдывался Ратнер, – как я могу шпионить в пользу немцев?» Тут же перед его носом появилось ружье российского производства и простое предложение: «Если быстро разберешь и соберешь – останешься в живых». В мгновение ока приказ был исполнен, хотя никогда до этого именно подобного оружия незадачливый путешественник не видел…

•

Первая мировая война застает Ратнера в Одессе, куда он приехал на каникулы по окончании первого курса учебы. Его мобилизуют в действующую армию, и он оказывается в тыловых инженерных частях недалеко от Риги. Сначала его используют как специалиста по изготовлению таблиц и топографических карт. Но очень скоро командиры поняли, что «молодой инженер из Германии» Евгений Ефимович обладает немалым интеллектуальным потенциалом и практическим опытом, и всё чаще доверяют ему достаточно сложные работы по техническому обеспечению военной части, а затем поручают и руководство ею. Весной 1916 г. Евгений Ратнер отправляется в распоряжение Донского казачьего полка, находящегося в это время на передовой Балтийского фронта на реке Двина. Здесь он занимается разработкой топографических карт, для чего неоднократно, как истинный казак, выезжает на лошади на передовую. Вскоре он оказывается в Финляндии, а затем его направляют в Луцк в распоряжение штаба 3-й армянской дивизии для организации транспортных военных перевозок. Затем, по собственной инициативе, Ратнер отправляется на передовую, где он в конце концов дослужился до «уровня» полковника. Именно «уровня», ибо формально это звание ему как «лицу еврейской национальности» не присвоили.

Когда же власть в России переменилась, он оказывается уже в Красной армии и eго назначают одним из командиров Сибирской дивизии, расквартированной на территории Украины. По договоренности с немецким командованием Ратнер выводит своих солдат в район Петрограда. Но когда советская власть поручает ему заняться продразверсткой – изъятием продовольствия у крестьян для обеспечения им жителей городов, молодой полковник понимает, что не для этого он находится в армии. Воспользовавшись тем, что он является подданным Украины, а по Брестскому мирному договору граждане этой страны не подлежат российской юрисдикции, Ратнер демобилизуется из рядов Красной армии. По дороге в родную Одессу он на несколько дней останавливается в Киеве. И здесь, в парке на днепровских кручах (как он впоследствии вспоминал), этот человек вдруг резко осознает свое одиночество в объятой пламенем Гражданской войны стране. Сияние златоглавых куполов Киево-Печерской лавры напомнило Евгению Ратнеру европейские города, которые он посещал в молодости. Его вновь потянуло в Старый свет.

Вскоре Ратнер приезжает в Одессу. Здесь он оказывается вовлеченным в круговорот событий, которые переживал в то непростое время этот чудесный черноморский город. Ратнер участвует в работе молодежного еврейского кружка, где впервые сталкивается с сионистскими идеями. Большое влияние на его мировоззрение, как он впоследствии отмечал в своей автобиографической книге «Моя жизнь и я», оказало знакомство с замечательной поэтессой Рахель Блувштейн. Вступает Ратнер и в местный отряд самообороны «Хагана», созданный для защиты еврейских жителей Одессы от погромщиков. Пережив в этом городе власть австрийскую, французскую и деникинскую, он, не дожидаясь большевиков, на британском корабле отправляется в Болгарию, а оттуда – в Карлсруэ для продолжения учебы. В 1922 г. Ратнер с блеском защищает диплом архитектора.

•

Но к этому времени изменяется и Германия, где начинает возрождаться имперский националистический дух, и Ратнер понимает, что со своей «пятой графой» в этой стране ничего не добьется. В 1923 г. он едет в Палестину к своим друзьям. Он поселяется в Иерусалиме, где его начинает обучать ивриту Рахель Блувштейн. Одновременно с этим Евгений подрабатывает в качестве строителя на возведении корпусов Еврейского университета на горе Скопус, которое проводилось фирмой, руководимой архитектором Фрицем Корнбергом. Последний, в свою очередь, работал совместно с архитектором Александром Бервальдом (автором исторического здания хайфского Техниона) в Берлине. Вскоре как дипломированный специалист Ратнер назначается руководителем строительных работ компании «Солель боне» в Тверии. А год спустя, в 1925-м, переезжает в Хайфу, где становится ассистентом А. Бервальда – к тому времени уже профессора хайфского Техниона. И уже в 1926 г. в Хайфе строится первое сооружение, созданное по проекту молодого зодчего – здание «Бейт а-поалим» («Дома рабочих») на улице а-Халуц. Через год рядом с ним появляется еще одна работа Ратнера – амфитеатр на 2000 мест, ставший местом проведения общегородских празднеств, концертов и собраний жителей города.

Уже в этих сооружениях Ратнера проявились те новаторские тенденции, которые вскоре в корне изменили архитектурное лицо страны. Это было время появления новых материалов и технологий, позволивших совершить подлинную революцию в мировой архитектуре. Наставник Е. Ратнера профессор А. Бервальд своим творчеством на Земле Израиля пытался создать новый архитектурный стиль, причудливо соединивший в себе классические законы Запада с вычурностью Востока. В этом странном переплетении он видел новую архитектуру народа, возвращающегося со всех концов света (прежде всего из Европы) на свою историческую родину – Ближний Восток. Но Бервальд не смог прочувствовать, что время эклектики в архитектуре (внедряемой даже из самых патриотических побуждений) прошло. И на смену ей приходят новые тенденции, вобравшие в себя прежде всего научно-технические достижения человечества, позволяющие создавать архитектурные шедевры и одновременно соответствовать современным социально-экономическим запросам общества. А именно этим руководствовался Ратнер в своих разработках, воплощая стиль, гордо названный современниками «халуцианским» («пионерским»), на десятилетия определивший основные направления развития зодчества на Земле oбетованной.

В 1928 г. Ратнер выигрывает конкурс (в нем приняли участие 37 проектов) на осуществлениe своего первого сооружения за пределами Хайфы – комплекса Главного управления Национальных институтов («Бейт а-мосдот а-леумиим») в иерусалимском квартале Рехавия. 16 мая 1930 г. состоялось торжественное открытие первой части этого комплекса, где начал работать филиал принадлежащего Всемирной сионистской организации Еврейского национального фонда («Керен а-Каемет ле Исраэль»). Сооружения этого комплекса возводились в течение еще шести лет. В них разместились учреждения Еврейского агентства, «Учредительного фонда» («Керен а-Йесод»), занимавшегося сбором пожертвований в «строительство Страны Израиля», других организаций. Словом, в зданиях этого комплекса, можно сказать, формировалось будущее еврейское государство. Во дворе комплекса жители Иерусалима радостно приветствовали резолюцию Совета Безопасности ООН от 29 ноября 1947 г. о разделе Британской Палестины. «Народный Совет» («Моэцет а-ам»), представлявший все слои еврейского населения Земли Израиля, предполагал провести в этом здании торжественную церемонию провозглашения независимости Государства Израиль. Но нестабильная с точки зрения безопасности ситуация, сложившаяся в Иерусалиме к весне 1948 г., и, в частности, теракт, произведенный арабскими националистами 11 марта 1948 г., в результате которого здание серьезно пострадало, привели к переносу места провозглашения независимости еврейского государства в дом Меира Дизенгофа в Тель-Авиве. После создания Государства Израиль на территории комплекса 14–17 февраля 1949 г. проходили первые заседания Кнессета, в ходе которых, в частности, было утверждено решение об избрании Хаима Вейцмана первым президентом еврейского государства. С декабря 1949 г. здесь проводились заседания израильского правительства, а канцелярия премьер-министра страны находилась здесь до августа 1962 г. Но я отвлекся…

•

После кончины в 1930 г. А. Бервальда Ратнер становится деканом архитектурного факультета Техниона. С этого момента и в течение последующих 30 лет его жизнь тесно связана с главным техническим вузом Земли Израиля. Он преподает в нем основы архитектуры, занимает самые высокие должности в администрации этого вуза, по его плану возводятся корпуса нового кампуса Техниона в районе Неве-Шеанан. Одновременно во многих частях страны появляются сооружения, выстроенные по проектам Ратнера, среди которых гостиница «Эден» в Иерусалиме (1920-е гг.), комплекс общественных сооружений в мошаве Нааляль (1939–1940 гг.), сельскохозяйственная школа в Кфар а-Ярок (1950 г.), корпуса факультетов географии и климатологии Еврейского университета в Иерусалиме (1959–1964 гг.), образовательный центр в кибуце Сде-Бокер в Негеве (1960 г.) и еще десятки больниц, учебных заведений, банков, жилых домов.

Но не только к своей основной профессиональной деятельности приступил Ратнер, перебравшись в Хайфу. Ведь, в отличие от тысяч других евреев, оказавшихся на своей исторической родине, он обладал и жизненно необходимыми в этот момент на Земле Израиля военным опытом. И «русский казак» Ратнер в 1925 г. становится активным участником местной самообороны «Хагана», где даже получает подпольную кличку Иоханан, которая впоследствии заменила ему прекрасное, но «гойское» имя Евгений… Рассказывают также, что, когда он впервые сообщил командованию о своих армейских навыках, ему не очень поверили и предложили… разобрать и собрать револьвер. Недаром утверждают, что вторично история повторяется в виде фарса…

Ратнер обучает членов «Хаганы» обращению с оружием, стратегии и тактике боевых действий, контролирует качество вооружения. Но вскоре параллельно с выполнением этиx относительно простыx обязанностeй он оказывается привлеченным и к более серьезной работе. Не надо забывать, что шли 1930-е гг. – время становления многих еврейских поселений в Палестине, сопровождаемое яростным сопротивлением этому процессу со стороны арабского населения. И Ратнер разрабатывает особую систему рассредоточения этих поселений таким образом, чтобы они охватили наиболее важные стратегические точки на территории страны. Так, он предложил разместить новые еврейские поселки вдоль средиземноморского побережья от нынешнего Ашкелона до Хайфы, заселить территорию Иорданской долины севернее Бейт-Шеана, основать форпосты в Изреельской долине и на северо-западе страны. Важную роль он отводил хайфскому региону, полагая, что тот должен стать центром еврейского присутствия в этой экономически и стратегически важной области Палестины.

•

Но не только вопросами стратегии заселения Земли Израиля занимался в это время Ратнер. Не меньше волновало его и обеспечение безопасности новых еврейских поселений. И для осуществления этой задачи он предложил создавать их по системе, названной «стена и башня», когда в первую очередь возводились оборонительные укрепления, а затем – жилые постройки. Он разработал особую систему защиты этих форпостов, а также принципы прокладки к ним транспортных коммуникаций. Около 60 таких поселений появились в конце 1930-х гг., и десятилетие спустя их существование сыграло неоценимую роль при разделе страны по плану ООН.

В эти же годы Ратнер осуществляет работу по сбору разрозненных местных отрядов еврейской самообороны в организованную, подчиненную единому командованию сеть. В 1938 г. он становится первым руководителем объединенного командования «Хаганы» и два года занимает эту должность.

А через год начинается Вторая мировая война, и армейский опыт Ратнера вновь оказался востребованным. Его назначают главным военным советником британских войск в Каире. Весной 1942 г., в связи с победами немецкого генерала Роммеля в Северной Африке, появилась опасность прорыва его войск в Палестину и далее на восток к нефтяным месторождениям ближневосточного региона. И Ратнер разрабатывает план противодействия возможному нацистскому вторжению. Программа эта получила наименование «Мецудат Кармель» – «Кармельская Масада». Она предусматривала превращение кармельской горной гряды в неприступную крепость. Для этого предполагалось вооружить всех боеспособных мужчин (в том числе и живших на юге страны и специально переправленных для этой цели на север), а женщин и детей отправить в сооруженные убежища. Планировалось построить блиндажи и дзоты для отражения нападения, установить зенитные орудия против налетов вражеской авиации, создать склады боеприпасов, оружия и медикаментов, организовать широкую диверсионную деятельность в тылу врага. Разработка этого плана «Хаганой» проходила в обстановке полной секретности даже от мандатных властей. Как-то Ратнер был приглашен английским командованием в Каире для ознакомления с британским планом обороны Палестины на случай прорыва немецко-фашистских войск. Каково же было его удивление и гордость, когда он увидел, что этот план вплоть до мельчайших деталей повторяет его разработки… После разгрома армии Роммеля английскими войсками в Ливии и Египте в конце 1942 г. необходимость осуществлении этой программы отпала, и Ратнер вновь возвращается в хайфский Технион.

Однако уже через три года Ратнерa снова привлекают к руководству «Хаганой». Ему поручают разработку действий, направленных на обеспечение безопасности новых поселений, а также способов отражения возможного нападения на молодое еврейское государство (а в том, что оно вскоре будет создано, мало кто уже тогда сомневался) армий соседних арабских стран (что тоже было понятно). После провозглашения независимости и создания Армии обороны Израиля Ратнер становится руководителем отдела Генерального штаба, ответственного за планирование действий армии в военное время. B тот период, когда тогдашний руководитель этого ведомства Яаков Дори из-за болезни не мог исполнять свои обязанности, Ратнер успешно его заменял. В какой-то момент ему даже предложили занять этот пост на постоянной основе, на что Ратнер со свойственными ему дипломатичностью и тактом заявил, что «не хочет в военное время встряхивать уже сложившееся в армии положение необходимыми, по его мнению, отставками», и вернулся на прежнюю должность.

•

Вскоре, однако, Ратнер получает новое назначение – военного атташе при израильском посольстве в Советском Союзе. Эту должность он занимал в 1948–1951 гг. Так произошло возвращение бывшего «бравого казака», полковника Красной армии Евгения Ефимовича Ратнера на свою «доисторическую родину». Это было время, когда советское руководство вынашивало планы превращения молодого еврейского государства в форпост борьбы с империализмом в этом стратегически важном регионе земного шара. Поэтому внешне израильских дипломатов встретили в Москве вроде бы доброжелательно. Сохранился текст телеграммы, отправленной Ратнером премьер-министру страны Давиду Бен-Гуриону: «Сегодня я полтора часа беседовал с генералом армии Антоновым, заменяющим в настоящее время Василевского. Такого рода беседы – совершенно необычное дело для уровня военных атташе, меня просили ничего о ней не сообщать своим коллегам из других стран. Мы обсуждали следующие вопросы: подготовка нашего командного состава в Советском Союзе, поставка Израилю оружия из немецких трофеев, способы отправки – воздухом или морем. Вам необходимо в ближайшие дни сообщить, какие виды вооружений и в каком количестве нам требуются».

В то же время вот что докладывал в своем секретном донесении о Ратнере министру государственной безопасности СССР В. С. Абакумову первый заместитель председателя Комитета информации при Совете Министров СССР П. В. Федотов: «По сведениям, полученным из Тель-Авива, в состав миссии Израиля в Москве, за исключением торгового атташе Бежерана, все ответственные сотрудники набраны из числа членов правительственной партии МАПАЙ...

Военный атташе – Ратнер Иоханан, 1891 г. рождения, уроженец г. Одессы, профессор архитектуры. Бывший солдат Третьего Самарского гренадерского полка Московской дивизии в царской армии. В Палестине находится 29 лет, из них 20 лет служит в еврейской военизированной организации „Хагана“. Последнее время занимал пост начальника планового отдела Генерального штаба армии Израиля. Имеет звание полковника Генерального штаба. Назначение Ратнера в Москву связано якобы с необходимостью максимально точно и квалифицировано обрисовать истинное военно-стратегическое положение Израиля непосредственно перед Советским правительством. Характеризуется положительно».

В общем, как и следовало ожидать, Израиль не оправдал надежд кремлевских властей. Но согласитесь – оба приведенных документа достаточно красноречивы. Стоит также отметить, что во время пребывания Ратнера в СССР ему как-то показали составленное на него в соответствующих органах досье. «Видите, – сказали ему, – вы уехали от нас в звании полковника и возвратились в том же качестве к нам. Вот если бы не уезжали…» «Да, – подумал Евгений Ратнер, – если бы я остался, наверняка разделил бы участь Якира и Гамарника». Но эти слова вслух бывший царский офицер не произнес…

А через два года Ратнер возвращается в Хайфу и все последующие годы своей жизни отдает работе в главном техническом вузе страны – Технионе.

•

И в конце моего повествования о Ратнере еще один эпизод его архитектурной практики. В 1928 г. на хайфской улице Яффо появляется построенное по проекту А. Бервальда отделение Англо-Палестинского банка. В оформлении фасада этого двухэтажного (изначально) здания талантливый архитектор сумел соединить знакомые ему европейские принципы современного строительства с элементами восточного стиля и еврейских традиций. Это было достигнуто путем облицовки здания тесаным камнем, а также украшением его узкими, с многослойными арочками, окнами и рельефными изображениями иудейских монет времен Второго храма и антиримского восстания 30-х гг. II в. под руководством Симона Бар-Кохбы. Так вот, в 1940 г. по проекту Ратнера – достойного ученика А. Бервальда – был достроен третий этаж сооружения, а в 1955 г. по его же проекту к нему было пристроено западное крыло. И, несмотря на столь многочисленные изменения и дополнения, облик здания вполне органичeн, и оно по праву считается одним из самых оригинальных сооружений нижнего города.

С учетом многочисленныx заслуг Иоханана Ратнера перед Хайфой, в 1966 г. его именем названа улица в районе Израэлия.

Ратнер был женат. Его старший сын Давид был летчиком и погиб в 1954 г., а младший, Михаэль, пошел по стопам отца и стал архитектором. Евгений (Иоханан) Ратнер скончался в 1965 г. Он был похоронен на хайфском гражданском кладбище, несмотря на то что был среди первых шести высших военных чинов страны…

 

Юрий ПОЛТОРАК

 

Автор – профессиональный дипломированный гид с 20-летним стажем работы в Израиле и журналист. Родился в Киеве в 1953 г., в 1991 г. репатриировался в Израиль. Является автором первого в стране русскоязычного путеводителя по Хайфе, путеводителей по Акко, достопримечательностям Тверии и окрестностей моря Галилейского. В настоящее время заканчивает работу над путеводителем по Назарету. Ему также принадлежат многочисленные оригинальные публикации в израильской и зарубежной прессе на темы туризма и краеведения. Для заказа экскурсий с ним можно связаться по адресу электронной почты: 1poltorak53@gmail.com