Нереальный шанс, который нужно использовать

 

Первые концентрационные лагеря появились в Германии сразу после прихода нацистов к власти – рейхс­президент фон Гинденбург издал 28 февраля 1933 г. указ «О защите народа и государства», согласно которому все лица, подозреваемые во враждебности к режиму, могли быть подвергнуты аресту и изолированы на неопределенный срок. В лагеря бросали прежде всего коммунистов, социал-демократов и евреев. Лагеря смерти, работавшие в бесперебойном режиме, создаются осенью 1941 г., когда нацисты перешли к массовому уничтожению европейских евреев. Располагались они на территории Восточной Европы, в основном в оккупированной Польше.

 

Операция «Рейнхард»

Организатором «окончательного решения еврейского вопроса» был начальник Главного управления имперской безопасности Рейнхард Гейдрих. Государственной программе по уничтожению евреев присвоили его имя. Руководителем операции назначили группенфюрера СС Одило Глобочника, уполномоченного Гиммлера по созданию концлагерей на территории генерал-губернаторства, образованного из регионов оккупированной Польши. По его распоряжению нацисты приступили к сооружению трех лагерей уничтожения – Белжец, Треблинка и Собибор.

Место для лагеря близ деревни Собибор, восточнее Люблина, выбрали заброшенное, в лесу. Строительством руководил гауптштурмфюрер СС Франц Штангль, его же за рвение и усердие назначили комендантом (вскоре переведут в Треблинку). В начале мая 1942 г. лагерь принял первых евреев, депортированных с территории «генерал-губернаторства» (впоследствии сюда привозили евреев из Нидерландов, Франции, Чехословакии и Советского Союза). Лагерь обнесли высокой колючей проволокой в четыре ряда. Пространство между третьим и четвертым рядами заминировали, между вторым и третьим ходили патрули. Днем и ночью на вышках, откуда просматривался весь лагерь, круглосуточно дежурили часовые. Охранниками служили советские военнопленные, пошедшие на сотрудничество с нацистами, и украинцы, так называемые «травники» (переведенные из концлагеря Травники). Большинство заключенных, которых привозили лагерь, в тот же день загоняли в газовые камеры. Оставшихся в живых использовали на различных работах. В течение полутора лет (с апреля 1942 по октябрь 1943 г.) в Собиборе погибли около 250 тыс. евреев. Всего в ходе операции «Рейнхард» были убиты свыше 2 млн евреев и около 50 тыс. цыган.

В 1970 г. Штангля судили в Дюссельдорфе. На вопрос, сколько человек могло быть убито за один день в лагере, он ответил: «По вопросу о количестве людей, пропускаемых через газовые камеры за один день, я могу сообщить, что, по моей оценке, транспорт из 30 товарных вагонов с 3000 человек ликвидировался за три часа. Когда работа продолжалась около 14 часов, уничтожалось от 12 до 15 тыс. человек. Было много дней, когда работа продолжалась с раннего утра до вечера».

Суд приговорил Штангя к пожизненному заключению, в июне 1971 г. он умер в тюрьме от сердечного приступа.

 

Лейтенант Александр Печерский

Он был призван в армию в июне 1941 г., воевал на Западном фронте, в октябре вместе с сотнями тысяч солдат и офицеров попал в окружение под Вязьмой. С группой бойцов, не бросая раненого командира, пытался прорвать окружение, был ранен и взят в плен. В плену переболел тифом, но воля к жизни победила – он выжил. Ни на минуту не оставляла мысль: бежать. В мае 1942-го пытался, но вместе с другими беглецами был пойман и отправлен в штрафной лагерь в Борисове, а оттуда – в «Лесной лагерь» в Минске. После того как на медосмотре было обнаружено, что он еврей, его посадили в подвал, который назывался «еврейский погреб». Из «погреба» после десяти­дневной отсидки перевели в «трудовой лагерь» на улице Широкой. Здесь он пробыл год, затем 23 сентября 1943 г. вместе с другими советскими военнопленными-евреями был отправлен в Собибор. Ему повезло: при распределении попал в рабочий барак. Из 600 человек чуть больше 500 загнали в газовые камеры, остальных отправили на хозяйственные работы. Но в лагере долго никто не жил – от силы год, все были смертниками по определению. Он умирать не хотел, и за те три недели, что пробыл за колючей проволокой, Александр Печерский – самый обычный советский человек (до вой­ны в Ростове руководил музыкальным кружком, на вой­не служил делопроизводителем 596-го корпусного артиллерийского полка 19-й армии), никакие организаторские способности не проявивший ни в мирное, ни в военное время, – сумел в нечеловеческих условиях, на грани выживания, организовать не просто побег из лагеря смерти, но восстание – и, что не укладывалось в логику нацистов, – восстание успешное.

 

Попытки сопротивления

Были ли попытки бегства и сопротивления до восстания, поднятого Александром Печерским?

Доктор Ицхак Арад, директор мемориального института «Яд ва-Шем», в своем исследовании «Восстание в Собиборе» («Менора», Иерусалим, 1985, № 26) приводит такие факты: «Под Новый 1943 г. из зоны уничтожения (зона № 3) бежало пятеро узников-евреев. Но польский крестьянин донес о беглецах, и охранникам… удалось их поймать. В качестве карательной акции в лагере было расстреляно несколько сот заключенных… Известен и другой случай, когда заключенному удалось бежать из зоны № 1. Он укрылся в товарном вагоне под горой одежды, принадлежавшей убитым, которую из Собибора отправляли в Германию, и сумел добраться до Хелема… Еще один случай сопротивления имел место 11 октября 1943 г., когда люди отказались идти в газовую камеру и бросились бежать. Некоторые из них были застрелены возле ограждения лагеря, другие схвачены и замучены… Однажды двое заключенных… Шломо Подхлебник и Иосеф Курц, оба польские евреи, под конвоем охранника-украинца были посланы за водой в ближайшую деревню... убили своего конвоира, забрали его оружие и бежали. Как только это обнаружилось, работа „лесной команды“ была немедленно приостановлена и заключенные возвращены в лагерь. Но по пути внезапно, по условному сигналу… бросились бежать. Десятеро из них были схвачены… доставлены в лагерь и там расстреляны на глазах у всех заключенных». Было еще несколько попыток побега, но все они закончились неудачей.

 

Единственный шанс

В лагере существовал подпольный комитет, который возглавлял сын раввина Леон Фельдгендлер. Но в нем не было ни одного профессионального военного. Сугубо штатским людям не хватало ни опыта, ни знаний. У них было только одно желание вырваться из этого ада, они пытались организовывать одиночные побеги, о восстании даже не задумывались.

После знакомства, когда между польским и советским евреем возникло доверие, Фельдгендлер предложил Печерскому возглавить комитет. Когда его посвятили в эти планы, он предложил свой, основанный на тщательном и трезвом расчете. Прежде всего необходимо отказаться от мысли об одиночных побегах и поднять восстание – бежать должны все, в противном случае всех оставшихся гитлеровцы уничтожат (что и произошло). Да, это выбор, да, многие погибнут, но кто-то получит шанс вырваться на свободу. И шанс этот необходимо использовать. Потому что рано или поздно всем придется погибнуть в газовых камерах. Никаких иллюзий на этот счет ни у кого быть не должно.

Некоторые засомневались, но большинство поддержало Печерского. И тогда он изложил свой замысел: восставшие должны поодиночке убить руководство лагеря и часть охранников, захватить оружие и вырваться на свободу. Высшие и тем более низшие чины не брезгуют услугами заключенных, например те шьют для них одежду. Эсэсовцы, конечно, помнят о «нуждах великой Германии», но не забывают и о себе. Нужно поодиночке ликвидировать руководство лагеря и перебить охрану, захватить оружие и выбраться на свободу.

 

Из дневника Александра Печерского

«12 октября…

Вечером, после работы, в столярной мастерской собрались Лейтман, Янек, старший портной Юзеф, сапожник Якуб, Леон и еще двое.

На вахту… были поставлены советские военнопленные Алексей Вайцен, Ефим Литвиновский, Борис Табаринский и Наум Плотницкий, не спускавшие глаз с ворот первого сектора. Они получили приказ сразу сигнализировать, если заметят что-нибудь подозрительное…

Бежать надо всем, сказал я, уничтожив предварительно всех немецких офицеров, поодиночке и быстро, в течение одного часа, чтобы они не успели обнаружить исчезновения своих и поднять тревогу.

Наша задача заключается в том, чтобы все организовать без шума, чтобы как можно дольше не привлекать внимание эсэсовцев и охраны. Уничтожать их надо в мастерских, куда они будут вызваны под разными предлогами. Людей для уничтожения офицеров назначу я сам. Выполнить это надо так: после обеда, в три с половиной часа, Бжецкий под каким-нибудь предлогом поведет во второй сектор трех наших людей, которые должны будут убить там четырех офицеров. Янек отвечает за то, чтобы ни один человек не выходил из сектора до тех пор, пока я не дам сигнала к побегу. В четыре часа мы должны перерезать связь, проходящую через второй лагерь в помещение резервной охраны. Также в четыре часа начать уничтожение офицеров в первом секторе, приглашая их по одному в мастерские на примерку костюмов и обуви. В гараже должны быть повреждены двигатели находящихся там автомашин, чтобы нельзя было их использовать для вызова помощи или погони. Нужно постараться повредить двигатель бронемашины, стоящей у офицерского домика. Но если это трудно, то рисковать не стоит, так как она стоит на виду, и это могут заметить. В четыре с половиной часа Бжецкий выстраивает всех лагерников в колонну, якобы для работы, и они направляются к главным воротам. В первые ряды колонны становятся люди из Советского Союза, которые по дороге должны овладеть оружейным складом, после чего незаметно пристроиться к колонне и, дойдя до ворот, снять часового и напасть на караульное помещение». (Цит. по: Собибор. Восстание в лагере смерти / Сост. С. С. Виленский, Г. Б. Горбовицкий, Л. А. Терушкин. М.: Возвращение, 2010).

 

В канун Суккота

Всего за три недели, которые пробыл в лагере Печерский, ему удалось превратить узников в отряд, способный действовать слаженно и четко.

В назначенный день, 14 октября 1943 г. (вольно или невольно, но весьма символично – он выпал на канун праздника Суккот), восстание началось. Немцев, пришедших в мастерские, душили и убивали ударами топорика. Восставшим удалось расправиться с 12 эсэсовцами и с 38 охранниками-украинцами. Оставшиеся в живых подняли тревогу. С вышки забил пулемет. Евреи, захватившие оружие, пошли на прорыв и вступили в бой. Они бросались на колючую проволоку, гибли под пулями, подрывались на минных полях, но их уже ничто не могло остановить. Выломав ворота, смяв охрану, сумели вырваться на свободу и исчезли в лесу.

 

После восстания

Все, не участвовавшие в восстании, были убиты нацистами на следующий же день.

Сразу после побега заключенных лагерь по указанию Гиммлера был закрыт и стерт с лица земли.

Две недели после побега немцы охотились за беглецами. В поиске участвовали германская военная полиция и охрана лагеря. В ходе поиска было найдено 170 человек, которых тут же расстреляли. В начале ноября поиски были прекращены.

 

Из воспоминаний Томаса Блатта

Один из участников восстания, которому удалось спастись, польский историк Томас Блатт так описывал настроение восставших: «Мы знали свою судьбу… Мы знали, что находимся в лагере уничтожения и что наше будущее – смерть. Мы знали, что даже неожиданное окончание вой­ны может спасти заключенных „обычных“ концлагерей, но не нас. Только отчаянные действия могут прекратить наши страдания и, может быть, дадут нам шанс на спасение. И наша воля к сопротивлению росла и крепла. Мы не мечтали о свободе, мы хотели только уничтожить этот лагерь и предпочитали умереть лучше от пули, чем от газа. Мы не хотели облегчать немцам наше уничтожение». (Томас Блатт. Из пепла Собибора – история выживания. Северо-Западный университет, Эванстон, Иллинойс, 1997.)

Он же приводит такие данные о количестве бежавших, погибших и спасшихся узников Собибора:

• общее число заключенных, находившихся в лагере в день восстания, – 550;

• из них не смогли или не захотели бежать (были убиты сразу или вскоре после восстания) – 150;

• погибли на минах и от пуль – 80;

• вырвались из лагеря и достигли леса – 320;

• из этих 320 пойманы и казнены – 170;

• из оставшихся в живых 150 узников: погибли в вой­не с немцами в партизанских отрядах и в армии – 5, погибли в убежищах, тайниках и т. п. (в основном от рук враждебно настроенных поляков) – 92, дожили до освобождения Красной армией – 53.

 

Выбор

Судьбу многих повстанцев предопределил выбор, который они сделали после бегства: идти за лейтенантом Печерским, призывавшим уходить из Польши за Буг, в Белоруссию, или прятаться в Польше. Большинство из тех, кто ушел с Печерским (в основном это были советские военнопленные), спаслись. Большинство из тех, кто остался, погибли. Причем не от рук гитлеровцев, а от рук местных жителей.

 

Боец штурмбата

Печерский со своей группой, преодолевая неимоверные трудности на пути продвижения, добрался до Белоруссии. Несколько человек присоединились к партизанскому отряду им. Фрунзе, остальные вступили в отряд им. Щорса. Бывший интендант взялся за динамит, стал подрывником и успешно пустил под откос несколько немецких эшелонов с оружием.

Когда отряды соединились с регулярными частями Красной армии, начались обычные советские разбирательства. Долго не разбирались, и Печерского, благодаря воле, уму и характеру сумевшего выбраться из ада Собибора, да еще вывести за собой людей, вместо того, чтобы представить к награде, отправили в фильтрационный лагерь. После лагеря он загремел в штурмовой батальон, куда направляли офицеров, побывавших в плену. Штурмбаты практически ничем не отличались от штрафбатов: и те и другие были предназначены для смертников. Но герою Собибора повезло: во время одного из жесточайших боев, когда в 1944 г. 15-й штурмовой батальон в составе 1-го Прибалтийского фронта вел наступление на город Бауcк, он был не убит, а тяжело ранен. В госпиталях провалялся несколько месяцев, после чего его комиссовали.

Во время вой­ны Печерский обратился в Комиссию по расследованию злодеяний немецко-фашистских захватчиков и их пособников. Его рассказ записали Вениамин Каверин и Павел Антокольский и опубликовали в 4-м номере журнала «Знамя» за 1945 г. Он вошел в «Черную книгу», но сборник о преступлениях нацистов так и не увидел свет (см.: «ЕП», 2017, № 10).

 

После вой­ны

В победный год Печерский вернулся в родной Ростов, устроился работать администратором в Театр оперетты – до вой­ны окончил музыкальную школу. Но в 1948-м, когда по всей огромной стране стали бороться с «безродными космополитами», антисемитская вакханалия не обошла его стороной – скромного администратора уволили, и целых пять лет, до самой смерти Сталина, он мыкался в поисках работы.

Кое-что изменилось после того, как «кремлевский горец» сошел с верха Мавзолея в его низ, но и в хрущевские времена, и в брежневские о Холокосте власти предпочитали умалчивать. И только за год до исчезновения Советского Союза и после смерти героя Собибора, последовавшей 19 января 1990 г., его подвиг стал известен советскому обществу (несоветское познакомилось с ним несколько раньше, как минимум после выхода в 1987 г. британско-югославского телефильма «Побег из Собибора», снятого по одноименной книге американского писателя Ричарда Рашке, созданной на основе воспоминаний нескольких выживших узников и вышедшей в 1982 г.). Начали выходить книги на русском языке, в 2018 г. Константин Хабенский снял фильм «Собибор», в котором сыграл главную роль – роль человека, сумевшего преодолеть, казалось бы, непреодолимые обстоятельства. А двумя годами раньше указом президента РФ Александр Печерский был посмертно награжден орденом Мужества. В советское время он за свой героизм, за спасенные жизни других людей не получил ни одной награды.

Что же касается других героев, то они наконец обрели официальное признание: были награждены орденами нескольких государств, их именами названы поезда и улицы в Израиле и других странах. А в Москве создан Фонд Александра Печерского.

Восстание в Собиборе превратилось в символ несокрушимости человеческого духа, способного и на краю бездны сопротивляться злу.

 

Ложь «ревизионистов»

В 2010 г. в маргинальном американском издательстве «The Barnes Review» (издает одноименный журнал, который выходит один раз в два месяца; кроме журнала выпускает книги т. н. «исторических ревизионистов», которые отрицают Холокост) вышло «сочинение» Юргена Графа, Томаса Кюеса и Карло Маттоньо «Собибор. Миф и реальность», в том же году (оцените скорость) переведенное на русский язык.

Эти так называемые «ученые» опровергали саму возможность побега и «доказывали», что Печерский на самом деле никого не вывел из лагеря, и даже более того – что там никого почти и не убивали. Пиарщики, продвигавшие эту с позволения сказать «книгу» (бизнес есть бизнес – даже на такой чувствительной теме для миллионов людей, как Холокост), утверждали, что в ней «официальная версия событий, происходивших в Собиборе, рассматривается буквально под микроскопом», а основная часть «книги посвящена исследованию доказательной базы предполагаемых массовых убийств евреев в Собиборе». Кроме того, авторы показали, что «историография лагеря опирается не на веские доказательства, а на избирательное применение показаний очевидцев, которые, в свою очередь, изобилуют противоречиями и откровенными нелепостями».

Если бы у этих «авторов» и их рекламщиков было хоть какое-то подобие моральной ответственности, я бы сказал: оставим это утверждение на их совести. Но ни совести, ни стыда у них нет, так что полемизировать с этими «учеными» и, извините, засирателями слабых мозгов непросвещенной публики я не буду. Добавлю только несколько штрихов.

Швейцарец Юрген Граф «прославился» целым рядом антисемитских сочинений, в которых откровенно занимается пропагандой идей национал-социализма и ксенофобии. За отрицание Холокоста несколько раз привлекался к ответственности в Швейцарии, Германии и Франции. Высказывал в печати убеждение, что Государство Израиль не имеет права на существование.

Итальянец Карло Маттоньо – историк-ревизионист, автор многочисленных книг и монографий на тему т. н. «научно-технических аспектов Холокоста». В конце 1980-х опубликовал книги «Доклад Герштейна – анатомия мошенничества» и «Миф об истреблении евреев», в которых оспаривает утверждения об уничтожении евреев в немецких концентрационных лагерях.

Швед Томас Кюес – автор статей о Собиборе.

И последнее. Американская правозащитная организация SPLC, борющаяся с расистами и экстремистами, не раз заявляла, что на ежегодных международных конференциях, которые проводит «The Barnes Review», собираются экстремисты, антисемиты, сторонники превосходства белой расы и теоретики расистского заговора. Но все остается по-прежнему…

 

Юрий КРАМЕР