Восток – дело тонкое

Три федеральных земли на востоке ФРГ стоят на пороге земельных выборов: в Бранденбурге и Саксонии голосование состоится уже 1 сентября, в Тюрингии – 27 октября. Казалось бы, какое значение для федеральной политики имеют выборы в землях, суммарное население которых составляет 10% населения страны? Между тем наблюдатели едины во мнении: эти выборы могут коренным образом изменить политический ландшафт Германии. Некоторые даже, напоминая о предстоящем вскоре 30-м юбилее воссоединения страны, говорят о том, что и ныне путь ее развития будет определяться на востоке.

 

Прогнозируемая непрогнозируемость

Проблема, вызывающая ныне головную боль не только в Потсдаме, Дрездене и Эрфурте, но и в Берлине, имеет конкретное наименование – «Альтернатива для Германии» (AfD) – и конкретного «автора» – Ангелу Меркель. Как минимум в двух из трех упомянутых земель AfD может по итогам выборов стать ведущей политической силой, а социал-демократам, которые и без того ценой огромных усилий над собой продолжают оставаться в «большой» коалиции, грозит очередной сокрушительный провал, что еще больше парализует и без того скорее мертвое, чем живое федеральное правительство. Но прежде, чем проблемы достигнут Берлина, их придется решать в Потсдаме, Дрездене и Эрфурте.

В Бранденбурге, самой малонаселенной федеральной земле ФРГ, вот уже 30 лет, меняя партнеров, правит СДПГ. По итогам опросов, AfD уже опережает ее по популярности (21% против 17%). Немного отстают ХДС (18%), «зеленые» (16%) и Левая партия (14%), СвДП с 6% имеет шансы вернуться в ландтаг. Несмотря на то, что бранденбургские социал-демократы, возможно, утратят лидерство и не смогут сохранить нынешнюю коалицию с Левой партией, у премьер-министра Дитмара Войдке все же неплохие шансы удержаться в своем кресле. Но для этого ему придется создать коалицию не с одним, а с двумя партнерам. Как с точки зрения арифметики, так и с точки зрения политической реальности это могут быть Левая партия и «зеленые» либо ХДС и «зеленые». Даже если 1 сентября социал-демократы и получат в Бранденбурге самый худший электоральный результат в истории этой федеральной земли, можно будет сказать, что они отделаются лишь испугом.

В Саксонии все 30 лет после объединения правит ХДС. Правда, славные времена Курта Биденкопфа и абсолютного большинства консерваторов уже давно прошли: с 2004 г. сохранять власть им помогает тот или иной коалиционный партнер. Однако на сей раз дело может обернуться еще хуже: в опросах ХДС лишь немного опережает AfD (28 и 25%), а некоторые полагают, что к моменту голосования AfD сможет перехватить лидерство (к тому же нынешний премьер Михаэль Кречмер может проиграть свой избирательный округ кандидату от AfD Себастьяну Виппелю). Поскольку СДПГ предсказывают лишь 8% голосов, говорить о продолжении правящей в Саксонии «большой» коалиции не приходится. Даже если СвДП, в прогнозах находящаяся на грани прохождения в ландтаг, преодолеет электоральный барьер, нынешним коалиционерам все равно потребуется четвертый партнер – «зеленые» (12%) или Левая партия (16%). В устойчивости и эффективности подобного «союза четырех» существуют обоснованные сомнения.

В Тюрингии Левой партии пока удается сохранять лидерство в опросах (25%), однако AfD уже наступает ей на пятки (24%), да и ХДС (21%), безраздельно правивший в этой федеральной земле до 2014 г., отстал недалеко. Либералы и тут на грани прохождения в парламент, у СДПГ – позорные 8%, у «зеленых» – 11%. Шанс сохранить нынешнюю коалицию Левой партии, СДПГ и «зеленых», которую возглавляет единственный в стране «левый» премьер Бодо Рамелов, есть лишь в том случае, если в парламент не пройдет СвДП. Иначе придется искать вариант с участием ХДС. Из-за особенности Конституции Тюрингии Рамелов может делать это без спешки: новый премьер может быть избран лишь парламентским большинством, а до его формирования старый остается в своем кресле. За результатом, который покажет в Тюрингии AfD, многие будут следить особенно внимательно, поскольку лидер земельной организации партии Бьёрн Хёке сознательно проводит курс на поляризацию и заигрывание с правыми экстремистами, так что его успех может повлечь за собой усиление радикальных тенденций в партии в целом.

Все вышеприведенные прогнозные цифры касаются голосования по партийным спискам (так называемый «второй голос»). Что же до непосредственного голосования за того или иного кандидата («первый голос»), то, по прогнозам, AfD может выиграть около 50 округов из 148. К тому же в отношении 74 округов социологи вообще не решаются делать какие-либо прогнозы.

 

Обоснованные опасения

Если AfD и «зеленые» движутся навстречу земельным выборам с надеждой на успех (хотя первые и понимают, что из него не последует участие в правительстве), а СвДП гадает, сможет ли она преодолеть пятипроцентный барьер в одной или нескольких землях, социал-демократы и консерваторы понимают (хотя публично и не признаются), что ничего хорошего предстоящие выборы им не принесут.

О СДПГ и говорить нечего – ее и в более благоприятные для партии времена не слишком любили в новых федеральных землях. Бывшие жители ГДР хорошо помнят, как Брандт, Лафонтен и иже с ними заигрывали с коммунистическим режимом, и понимают, что, будь на то воля социал-демократов, объединения страны не было бы и поныне. Нынче же партия находится в стадии самоуничтожения, и надежды на ее возрождение практически нет.

Иное дело ХДС. Прежде она вполне отвечала представлениям восточных немцев, и они активно голосовали за нее. Однако с приходом к власти Ангелы Меркель, превратившей партию из консервативной в правоцентристскую, и особенно после иммиграционного хаоса 2015 г. жители новых федеральных земель все меньше узнают в обществе по голосованию за Меркель бывшую партию Аденауэра и Коля. Между тем еще 17 лет назад тогдашний кандидат в канцлеры от ХДС/ХСС Эдмунд Штойбер пророчески предупреждал: «Мы категорически против расширения иммиграции, поскольку это превысило бы интеграционные возможности нашего общества, стало бы угрозой внутреннему миру в стране и привело бы к усилению радикализма». В те времена, анализируя минувшие три десятилетия, ХДС еще честно признавала в своей партийной программе: «Иммиграция происходит преимущественно не на рынок труда, а в социальную систему». С тех пор реалии не сильно изменились, но ХДС стал другим. И эта партия, по мнению многих избирателей на востоке страны, больше не отвечает их чаяниям.

К тому же избиратель на востоке далеко не такой, как на западе. Опыт социализации в тоталитарном государстве ведет не только к тому, что в новых федеральных землях куда чаще, чем в старых, голосуют за перекрасившихся коммунистов. Но и к тому, что получившие свободу после долгой несвободы больше ее ценят и лучше видят, когда под лозунгами борьбы за демократию устоявшаяся партийная система готова на попрание этой самой свободы, чтобы помешать своим оппонентам. Родившимся и выросшим в ФРГ можно «продавать» под видом демократии ее симуляцию, с большинством же выходцев из ГДР, привыкшим априори не доверять власть имущим, подобные штуки не проходят. Именно поэтому они настроены более критично и более резко реагируют, когда власти вместо того, чтобы всерьез дискутировать с ними о проблемах, пытаются за­ткнуть им рты и объявить их «фашистами». Тогда они обращают свои взоры на тех, кто готов их как минимум выслушать. И голосуют за AfD. Не потому, что считают ее идеальной партией, а из-за отсутствия иной альтернативы. AfD – не протестная партия, предлагающая иной курс, а партия, за которую голосуют из протеста, поскольку голосовать за иных рука не поднимается.

Именно это, вероятно, восток страны продемонстрирует в сентябре – октябре. Если радикальный курс, выбранный тут AfD, окажется успешным, это приведет к радикализации более умеренных парторганизаций правых на западе страны, а следовательно – к дальнейшей трансформации партийной системы Германии.

 

Никогда не говори «никогда»

С другой стороны, успехи AfD на востоке заставят партию постепенно переходить от риторики к политике. Пока что ХДС как минимум на уровне федерального руководства исключает какое-либо взаимодействие с AfD (а также с Левой партией). Но ведь еще не так давно и лидеры СДПГ клялись не садиться за стол переговоров с бывшими коммунистами, а ныне – не разлей вода, хотя это и стало одной из причин краха партии.

На земельном уровне официального признания возможности кооперации ХДС и AfD тоже пока нет, но отрицания звучат менее радикально, а во втором эшелоне партийного руководства уже вовсю идет дискуссия о поиске новых союзников. Пока что публично делались «вбросы» в отношении возможности сотрудничества с Левой партией, но в ХДС хорошо понимают: подобный союз хотя и может помочь в решении сию­минутных проблем, оттолкнет еще большее число избирателей в направлении AfD. Хотя консерваторы и не говорят открыто о возможных контактах с ней, но уже практикуют их на коммунальном уровне.

За 15 лет под руководством Меркель партия так привыкла отступать от своих вчерашних принципов, что, вероятно, после окончательного ухода с политической сцены «безальтернативного» канцлера для ХДС не составит особого труда отказаться еще от одного (тем более, что уже сегодня 37% немцев против табу на сотрудничество с AfD). Безусловно, это не добавит христианским демократам уважения и авторитета. Куда лучше было бы партии вспомнить о своих корнях и былых принципах. Пока же в ней уже поговаривают о том, что одним из возможных вариантов развития ситуации в Саксонии было бы консервативно-либеральное правительство меньшинства при – возможно, даже неофициальной – поддержке AfD. Это, полагают многие, куда менее опасно для партии, чем слишком тесное братание с «зелеными» или экс-коммунистами. В любом случае можно быть почти уверенным в том, что если в ХДС и произойдут изменения, то их инициатором будет базис, а не партийная верхушка.

 

Михаил ГОЛЬДБЕРГ