Я б в полицию пошел...

Согласно последним исследованиям общественного мнения, уровень доверия к полиции в израильском обществе резко снизился, как, впрочем, и престижность службы в ней. Такая ситуация неминуемо должна была привести к сложностям с призывом молодежи в ряды полиции и породить проблемы с правопорядком в стране. О том, как израильская правоохранительная система решает эту проблему и чем собирается привлечь новое поколение к службе в ее рядах, мы поговорили с начальником департамента полиции Израиля по набору новых сотрудников, полковником Меиром Минкером.

 

– Господин Минкер, для начала расскажите немного о себе. Судя по фамилии, корни вашей семьи из России?

– Нет, мой отец родился в Польше, но в годы Второй мировой войны на какое-то время действительно оказался в России. Позже он каким-то образом попал в Марокко, служил в Иностранном легионе, был отчислен оттуда за то, что убил кого-то. Затем отец перебрался в Израиль и женился на моей матери – новой репатриантке из Марокко. Так что я действительно выходец из семьи репатриантов, здесь вы не ошиблись. Ну а карьеру в полиции я начал со срочной службы в рядах МАГАВа (пограничная полиция, военизированное подразделение полиции Израиля. – Ред.). По ее окончании остался на сверхсрочной, окончил офицерские курсы, постепенно делал карьеру, а в 2015 г. перешел в «синюю» полицию и около трех лет назад возглавил департамент, который занимается набором новых сотрудников в ряды полиции.

– В последнее время было немало публикаций о том, что полиция испытывает кадровый кризис: молодежь отнюдь не стремится пополнить ряды блюстителей порядка, в то же время многие кадровые полицейские подают в отставку, не дослужив до пенсии, не говоря уже о тех, кто достиг пенсионного возраста.

– Что тут скажешь… Проблема существует, и в поисках ее решения мы сталкиваемся с целым комплексом проблем. Главными из них, на мой взгляд, являются две: во-первых, резкое ухудшение имиджа полиции в глазах общества, что делает работу полицейского все менее престижной, а во-вторых, зарплата, которую получают те, кто выбирает этот путь. Сегодня молодым людям не так уж сложно найти работу с начальной зарплатой в 9–10 тыс. шекелей, причем на которой им не придется время от времени подвергать себя опасности, а порой и рисковать жизнью. Отработав свои 8–9 часов в день, они спокойно отправляются отдыхать и развлекаться, и никто не станет будить их посреди ночи срочным вызовом. Тех же, кто поступает на службу в полицию, неминуемо ждет ненормированный рабочий день и очень высокий уровень физической, эмоциональной и моральной нагрузки. И все это за весьма скромную зарплату, которую с трудом можно назвать достойной.

Люди моего поколения, которое вступало в жизнь лет 30 назад, почти не думали о каких-то материальных выгодах. Мы шли в армию, МАГАВ и полицию, движимые высокими идеалами, жаждой романтики, желанием послужить обществу. Должен заметить, что у нынешних молодых тоже есть и жажда романтики, и желание послужить обществу, но одновременно они хотят, чтобы работа обеспечивала им материальное благополучие, такой же уровень достатка, что и у остальных их сверстников. И если вы спросите, кто, на мой взгляд, больше прав – мы или они, я вам отвечу: они! Потому что рано или поздно у тебя появляется семья, которую надо обеспечивать, и по мере ее роста увеличиваются и потребности. То, что ты хочешь служить людям и обществу, никак не противоречит твоему желанию хорошо зарабатывать. В самом таком желании нет ничего постыдного, напротив, оно вполне нормально. Вот почему я очень надеюсь, что новое правительство выделит бюджет и на увеличение штата полиции, и на повышение зарплат, прежде всего, нижнего состава. Это позволит нам ликвидировать возникший кадровый дефицит за счет привлечения на службу самых достойных кандидатов, что будет способствовать и росту престижности профессии полицейского.

– Сколько именно сотрудников недостает сейчас в рядах полиции?

– Базовая идея, на которой всегда строилась работа израильской полиции, заключается в том, что маленькой стране нужна небольшая, но эффективная полиция. Поэтому многие годы численность личного состава правоохранительных органов оставалась неизменной – 30 тыс. человек. Но следует понять, что существует предел, в рамках которого полиция может оставаться эффективной. За последние годы население страны существенно выросло, в то время как численность полиции осталась неизменной. Это означает, что значительно возросла нагрузка на правоохранительную систему, а качество работы, предоставляемых населению услуг ухудшилось. В последние годы Минфин выделил бюджет на создание 1250 новых ставок полицейских; по его оценке, необходимо выделить деньги еще на такое же число новых кадров. Но я убежден, что для обеспечения полноценной работы необходимо довести численность полицейских хотя бы до 35 тыс. человек. Так что главная битва за увеличение нашего бюджета еще впереди.

– Как сегодня ведется реклама о наборе в полицию? Раньше я, помнится, видел объявления в газетах, слышал по радио или телевидению, но последнее время они исчезли...

– Современная молодежь не читает газеты, да и телевизор почти не смотрит. Поэтому основной упор мы делаем на Facebook, Instagram и другие социальные сети. Правда, в эти дни, когда идет чемпионат мира по футболу, молодежь телевизор как раз смотрит, и потому мы вложили немалые средства в рекламную кампанию, проводимую по 11-му каналу. Но реклама – лишь один из трех основных способов привлечения к нам на работу. Не меньшую роль играет метод «друг приводит друга» – когда молодые полицейские рассказывают приятелям, чем им приходится заниматься на работе, это нередко звучит так привлекательно, что те решают попробовать. Наконец, нередко профессия полицейского передается в семье от одного поколения к другому. У нас немало настоящих семейных династий, семей, в которых братья и сестры, а иногда и их супруги служат в полиции. Причем зачастую речь идет о людях с очень высокой мотивацией, которые воспринимают службу, не побоюсь этого слова, как миссию.

– Как проводится отбор новых полицейских? Кто и как решает, подходит ли человек для такой работы?

– Прием на службу в полицию осуществляется в несколько этапов. Начинается все с заполнения анкеты, которая включает в себя примерно 50 вопросов. В том числе, разумеется, и вопросов о том, чем человек занимался в прошлом, что побудило его искать место в полиции – идеалы или материальные соображения, и т. д. Кстати, я считаю наиболее предпочтительным вариантом, когда человеком движет и то и другое. Чистые романтики могут очень быстро «сгореть», а чистые прагматики – так же скоро понять, что могут зарабатывать куда лучше в другом месте.

На следующем этапе начинаются тесты и экзамены – на состояние здоровья, когнитивные способности, физическую подготовку, психологическую устойчивость, способность к интеракции с людьми и т. д. И, наконец, все материалы передаются психологу, за которым обычно и остается последнее слово в вопросе, подходит нам этот кандидат или нет.

– Насколько ответ на этот вопрос может зависеть от прошлых «грехов» человека, если таковые имеются?

– Это смотря какие «грехи». К примеру, если на службу просится человек, который в школе был уличен в мелком воровстве и позже не раз попадался на кражах, участвовал в тех или иных криминальных инцидентах, то понятно, что нам с ним вряд ли по пути. Но если, допустим, в 15 лет он попал в полицию за мелкую кражу, а в последующие 7–8 лет не был замечен ни в чем предосудительном, то на тот давний случай вполне можно закрыть глаза. Но главный акцент делается все же на тесты, призванные выявить личные качества кандидата: нет ли у него склонности к насилию, какие у него моральные установки и т. п. Значит ли это, что мы никогда не допускаем ошибок в своих оценках? Увы, нет. Ошибки случаются, причем порой очень серьезные. Примером такой ошибки может служить полицейский Амир Раз, которого сейчас судят за убийство жены Дианы Дадабаевой. Были у нас, как известно, и другие не менее трагические ошибки. Они, безусловно, наносят тяжелый удар по имиджу полиции, по доверию к нам со стороны населения. Частным работодателям легче: когда кто-то из них принял на работу не того сотрудника, он просто его уволит – и вся недолга. У нас же один полицейский, запятнавший свое имя тем или иным проступком или даже просто проявивший отсутствие профессионализма, бросает тень на всех коллег. А когда люди перестают нам доверять, верить в наш профессионализм, это очень сильно затрудняет работy. Особенно с учетом кадрового дефицита.

– Возвращаясь к проблеме кадрового дефицита: если, как вы сами говорите, зарплата полицейских, особенно в начале службы, невысока, то чем вы можете привлечь молодежь?

– Ну, во-первых, есть немало людей, для которых упомянутое выше желание послужить обществу – не просто слова, они словно рождены для этого и рано или поздно оказываются у нас. Во-вторых, у нас чертовски интересная работа! Трудно передать чувство удовлетворения, которое испытываешь, раскрыв то или иное запутанное дело, выйдя на след разыскиваемого преступника и т. п. Кроме того, добросовестная служба гарантирует работу до пенсии, с хорошими социальными условиями и огромными перспективами карьерного роста – в буквальном смысле слова от рядового до генерала. Все это не так уж и мало. Осталось, как я сказал, только повысить зарплаты, и погоны полицейского станут привлекательными для многих юношей и девушек, обдумывающих будущее.

– Существуют ли некие специальные установки по набору в ряды полиции представителей харедим, эфиопской и арабской общины?

– Да, безусловно. Нам невероятно важно, чтобы в полиции были пропорционально представлены все слои и группы населения. Когда житель Бней-Брака встречает полицейского в кипе, он относится к нему совершенно иначе, чем к его светскому коллеге: полиция начинает ощущаться им как дружественная структура, и, соответственно, он ей куда больше доверяет. То же можно сказать и о представителях других общин и национальных меньшинств.

– Несколько лет назад много говорилось о необходимости увеличить число сотрудников-арабов в рядах полиции. Насколько вы преуспели на этом пути?

– Вовлечение членов арабской общины в работу всех государственных структур, включая полицию, – задача общенациональной важности, и она постепенно решается. В то же время, как я уже сказал, не каждый человек может стать полицейским, а в арабском секторе с этим связаны определенные сложности. Кандидат, как и все остальные, проходит тщательную проверку системой безопасности, у него не должно быть уголовного прошлого, он обязан владеть на хорошем уровне ивритом. Соблюсти все эти условия очень непросто. Но у нас, безусловно, есть успехи в деле привлечения на работу целевых групп населения, например харедим и выходцев из Эфиопии. Только в 2022 г. мы приняли на службу 300 ультрарелигиозных, это очень большая цифра, особенно если учесть, что большинство из новичков не учило в школе те предметы, что учили мы с вами, и не служило в армии. То есть для них надо было продумывать совершенно иную систему приема и тестирования. Повторю, мы хотим видеть в рядах полиции всех, кто подходит для нашей службы: светских, религиозных, ультраортодоксов, арабов, «эфиопов», старожилов, новых репатриантов. И если для какой-то группы надо сделать при призыве в полицию какие-то послабления, мы их сделаем. А для представителей этих общин служба в полиции – отличная возможность послужить на благо своей общины, сделать для нее что-то позитивное.

Следует помнить, что полиция – как воздух: ее не обязательно замечать, но она должна заполнять все общественное пространство, присутствовать среди всех слоев общества. Там, где нет полиции, образуется опасный вакуум, и последствия этого не заставляют себя ждать, чему мы не раз были свидетелями.

– Кстати, a для репатриантов из бывшего СССР есть послабления при прохождении приемных тестов?

– Да, конечно. Мы учитываем, что многие из них еще недостаточно освоили иврит, не так быстро читают и пишут на нем, как сабры, поэтому даем им дополнительное время при заполнении анкеты и сдачи экзамена. Конечно, мы хотим, чтобы выходцы из СССР–СНГ стремились влиться в наши ряды, они прекрасно зарекомендовали себя во всех сферах жизни. Сегодня в рядах полиции служат сотни и сотни старожилов и репатриантов из постсоветского пространства, в массе своей они хорошо образованны, необычайно добросовестны, исполнительны, креативны и успешно продвигаются по службе. Одновременно они, безусловно, являются мостом, который соединяет правоохранительные органы с русскоговорящим населением страны.

– Какие изменения в процессе мобилизации на службу в полиции планируется произвести в ближайшее время?

– Прежде всего, я добился значительного ускорения этого процесса. Сейчас курс подготовки полицейского рассчитан на три месяца, но я думаю, что хватит и полутора. Ведь у нового поколения куда меньше терпения, чем у предыдущих, к тому же современные технологии позволяют значительно сократить время обучения без ущерба для качества.

 

Беседовал Петр ЛЮКИМСОН