Осторожно, закрываются не те двери!

Картинная галерея Сансуси© Wikipedia/Ruhrfisch

Картина маслом: грязный указательный палец тычет в зияющую рану. Копье римского солдата нанесло ее Распятому, который теперь направляет руку своего ученика, пытливо ощупывающего рану. Эта сцена описана в Евангелии от Иоанна, и того, кто захотел убедиться в подлинности раны, принято называть Фомой неверующим, который не верит в то, что Христос умер на кресте и воскрес, если не может увидеть и потрогать Его стигматы. За этим наблюдают два других ученика – такие же, как Фома, крестьяне с исхудалыми, опаленными солнцем лицами и глубокими бороздами на лбу. Вероятно, Петр и евангелист Иоанн. Картина написана художником Микеланджело Меризи (1571–1610), прозванным Караваджо по имени места, где он вырос, которого в наше время часто называют мужеложцем и блудником, пьяницей, драчуном и еретиком. Возможно, то, что пишут о нем искусствоведы, правда. Возможно, художник, знающий свой талант, начинает бузить, когда он вынужден в обмен на деньги и услуги писать корзины с фруктами или соблазнительных мальчиков для высокопоставленных священнослужителей.

Картина «Фома неверующий» – одна из двух работ Караваджо, находящихся в германских музеях. Да, Германия владеет всего двумя картинами этого художника, чей след в истории европейского искусства уникален и заметен даже многим неспециалистам. Описанную картину можно увидеть (конечно, если к ней не приклеились какие-то климатические террористы) в Потсдаме, а именно на замковой горе Сансуси, в картинной галерее прусского короля Фридриха II. Начнем с того, что картина была куплена одним из его преемников, Фридрихом Вильгельмом III, поскольку изображение трех учеников-крестьян и преображенного, прощающего сомнение Спасителя не пришлось бы по вкусу Фридриху II. В те времена искусство и литература также должны были соответствовать статусу человека, поэтому король не разрешил даже Шекспира: «Появляются носильщики ноши и могильщики и произносят речи, достойные их, [только] потом приходят принцы и королевы». Что касается изобразительного искусства, то ему нравилось скорее рококо, и он приказал своим закупщикам: никаких святых, никаких мучеников. Вместо этого – «большие красивые картины в галереях». Тем не менее старый циник вполне оценил бы образ неверующего ученика.