Потерянная невинность «защитников климата»

Они приклеивают себя к дорогам, ставя под угрозу жизни. Они организуют атаки на инфраструктуру. Они считают себя средством принуждения правительства к определенным действиям. Демократическая свобода выбора больше не признается группой «Последнее поколение».

31 октября устроенная ими блокада дороги помешала пожарному автомобилю-эвакуатору вовремя добраться до тяжелораненой жертвы аварии. Пострадавшую удалось спасти без применения подъемного оборудования, но из-за промедления она позже скончалась в больнице. Вряд ли можно отрицать, что в этом отчасти виновата блокада дорог «активистами».

Блокады с приклеиванием, которые делают дорогу надолго непригодной для использования, являются частью стратегии «Последнего поколения». Эксперты давно указывали на их опасность для спасательной инфраструктуры города. Группа проигнорировала эти предупреждения и не готова прекратить блокаду даже после того, что произошло 31 октября. Эта дата останется в коллективной памяти Берлина как день, когда так называемая «защита климата» продемонстрировала свой тоталитарный потенциал.

Карла Хинрихс, пресс-секретарь группы «Последнее поколение», разослала 31 октября заявление, в котором говорится: «Мы обеспокоены тем, что сегодня грузовик ранил велосипедиста. Мы искренне надеемся, что ее здоровье не ухудшилось из-за задержки. Во всех наших акциях протеста первоочередной задачей является обеспечение безопасности всех участвующих в них людей».

Вчитайтесь внимательно! Они расстроены только тем, что грузовик травмировал велосипедиста, и выражают надежду, что ее «состояние здоровья» не «ухудшилось из-за задержки». Процесс извращается таким образом, что перекрытие дороги, возможно, вовсе не оказало отягчающего воздействия. И чтобы снять с себя всякую вину, Хинрихс придумывает формулу: в действиях группы на первом месте стоит обеспечение безопасности «всех участвующих в акции людей».

Звучит высокоморально. Но далеко не все пострадавшие от блокады являются ее «участниками». Заблокированные люди и те, кто, возможно, ожидают спасателей где-то в соседнем районе, даже не фигурируют в «первоочередной задаче». В заявлении Хинрихс также говорится, что группа во время блокирования дорог следит за тем, чтобы были созданы аварийные полосы. Это насмешка над берлинцами. Потому что каждый, кто передвигается по дорогам этого города, знает, что невозможно обеспечить соблюдение аварийных полос движения от точки возникновения транспортного препятствия по всей зоне затора. На многих участках дороги также отсутствует место для этого.

В репортажах о событиях в Берлине бездумно используется термин «акция протеста». По словам журналистов, блокирование улиц было «демонстрацией», призванной «привлечь внимание». Здесь тоже стоит присмотреться внимательнее. Средством борьбы этой группы является приклеивание себя к асфальту на дороге с интенсивным движением. Причем так, что протестующих непросто оттуда удалить. То есть речь идет не о временном занятии уличного пространства, как это происходит в ходе демонстрации, на которую распространяется конституционное право. Нет, речь идет о физическом насилии, делающем уличное пространство непригодным для других целей. Речь идет не о призыве, а о принуждении. Так что акция с приклеиванием – это не безобидная активность, а физическое насилие над другими. Она специально разработана так, чтобы блокаду нельзя было легко снять. Дорога блокируется надолго, возникают большие и длительные «пробки», что является не побочным эффектом действий, а их главной целью. Это способ создать давление, которого «Последнему поколению» не хватает в обычных демонстрациях. Это называется принуждением.

Первой реакцией является отношение к этому как к частноправовому конфликту: принуждение автомобилистов со стороны «защитников климата». Принуждение отдельных граждан другими отдельными гражданами. Соответственно, было предложено создать сайт, облегчающий пострадавшим обращение в суд. Pазумно, но при этом упускается из виду гораздо большее благо, стоящее на кону. Дорожное пространство – не частная собственность отдельных пользователей и их групп. Это общественная материально-техническая инфраструктура, общее благо, которое не может быть изъято в индивидуальных целяx.

Дорожная система крупного города является критической частью транспортной системы. Эффективность обслуживания и производственная деятельность города и его окрестностей, а также функционирование систем здравоохранения, образования и культуры зависят от ее пропускной способности. Поэтому «клейкие» блокады представляют собой атаку на общегородское достояние.

Общественное благо дорожной системы имеет еще одно измерение, что стало ясно благодаря событиям 31 октября. Система спасения и аварийного обеспечения города зависит от постоянной проницаемости дорожной сети. Размещение аварийно-спасательных служб организовано так, что время, необходимое для прибытия аварийной машины на место происшествия, рассчитано до минуты. Если в этой пространственно-временной сети обнаруживаются разрывы, производится корректировка. Почти каждый крупный город уже пережил дискуссии, когда наблюдалось ухудшение времени прибытия. Именно поэтому, когда начались блокады «Последнего поколения», появились предупреждения от экспертов. Группа их проигнорировала так же, как политики и СМИ. Но ситуация слишком серьезная, поскольку речь идет о далеко идущих притязаниях на власть.

Реальное вмешательство в функционирование германской столицы, которое «Последнее поколение» использует и намерено продолжать использовать как средство борьбы, имеет последствия: вызывая хаос в разных местах, она создает атмосферу незащищенности. Каждый гражданин, садящийся в автомобиль или автобус, должен считаться с возможностью попасть в блокадную ловушку. Так намеренно создается ощущение беспомощности. Группа «Последнее поколение» делает город заложником своих целей. Она открыто претендует на власть и хочет принудить правительство и парламент к определенным действиям.

Теперь это зафиксировано. В связи с событиями 31 октября Эме ван Баален, также являющаяся представителем группы «Последнее поколение», выступила с заявлением, которое цитирует газета Tagesspiegel: «Блокадами нельзя легкомысленно прерывать повседневную жизнь. Мы выбрали этот способ протеста, потому что все ранее использовавшиеся средства, такие как демонстрации и петиции, не принесли необходимого успеха. Как только правительство примет первые меры против надвигающегося климатического коллапса, все акции протеста будут прекращены».

То есть открыто говорится, что группа прекратит свои действия только тогда, когда правительство будет действовать в соответствии с ее требованиями. Это означает не что иное, как принуждение правительства к определенным действиям. И это не единичный промах. В Berliner Zeitung есть еще одна цитата: «Пусть правительство положит конец нашему протесту – сейчас, совладав с кризисом. До тех пор сопротивление продолжится».

Они не только бездушно перешагнули через события 31 октября, но и позиционируют себя как силу, противостоящую правительству. Он видят себя в «сопротивлении», которое готовы прекратить только тогда, когда правительство начнет работать по их указке и обеспечивать результаты, к которым они стремятся. Это уже не имеет ничего общего с «протестом». Хаос и атмосфера беспомощности, созданные акциями в столице Германии, призваны заставить институты государства действовать определенным образом – без учета демократических выборов и мнения большинства. А это уже политическое принуждение.

Принуждение конституционных органов является в ФРГ уголовным преступлением, предусмотренным ст. 105 Уголовного кодекса, и карается лишением свободы на срок от года до 10 лет. Процитированные выше заявления группы «Последнее поколение» должны были немедленно привести к уголовному расследованию по этой статье. Но этого не происходит, и группа, чувствуя свою безнаказанность, намерена и дальше продолжать оказывать давление. Ее притязания на власть настолько велики, что она не остановится и перед смертельными последствиями.

Группа «Последнее поколение» крайне малочисленна. Не является ли обвинение в принуждении конституционных органов чрезмерным? Может, скоро все уладится само собой? Нет, потому что существует более широкий контекст этой радикализации. Ведь если верить в то, что действительно осталось всего несколько лет до того, как развитие мирового климата достигнет «переломного момента», после которого неизбежно наступит конец света, то можно быстро решить, что пора ввести чрезвычайное положение. И растет тенденция заявлять о своих исключительных правах, руководствуясь ультимативной логикой: если мы не опередим надвигающийся «климатический коллапс», все погибнет.

Перед этой абсолютной бездной все нормы правового государства становятся относительными. Группа «Последнее поколение» включила эту ультимативную логику в свое название. Как представители поколения, которое якобы одно владеет истинной информацией о климате, они узурпируют право выводить из строя инфраструктуру и подвергать опасности человеческие жизни, с тем чтобы навязать якобы единственно верный путь «спасения климата».

Но «Последнее поколение» не является изобретателем этoй ультимативнoй логики. Она содержится в самом повествовании о климатическом кризисе. Конечно, не все, что говорится об изменении климата, столь экстремально. Но когда утверждается, что «мы находимся на шоссе, ведущем в климатический ад, и все еще держим ногу на педали газа», тем самым рисуется сценарий «последнего выхода». Демократическое сопоставление целей и жертв здесь исключено. Таким образом, больше не существует «красной линии», которая защищает блага и права либерально-демократической страны от посягательств. Спасение климата само возвело себя в ранг власти. Выходки «Последнего поколения» показывают, насколько важно, чтобы эта «красная линия» была проведена.

 

Герд ХЕЛЬД