Десять лет спустя

© Sophie RAMIS, Kun TIAN, Paz PIZARRO, Thorsten EBERDING / AFP

Хотя, с учетом участия в нем множества государств и иностранцев, гражданской эту войну можно назвать относительно условно. Да и не совсем ясно, с какого момента начавшиеся в Сирии протесты следует считать полноценными боевыми действиями. Наиболее часто фигурирует дата 18 марта, когда силовики открыли огонь по участникам демонстрации в расположенном недалеко от израильской границы провинциальном центре Дераа. Появились жертвы, после чего события в городе обрели характер восстания.

Когда война разгорелась, а сирийская армия стала в буквальном смысле рассыпаться, складывалось впечатление, что дни Башара Асада сочтены. Да что там впечатление: высшие офицеры ЦАХАЛа и занимавший тогда пост министра обороны Эхуд Барак открыто говорили о том, что сирийский режим падет в обозримой перспективе. Однако этого не произошло, чему на разных этапах противостояния было немало веских причин. Первая и, наверное, главная из них – отсутствие единства в рядах оппозиции: она оказалась раздробленной на множество группировок, действовавших автономно и часто даже враждовавших между собой. Кстати, в свое время «Исламское государство» (ИГ) боролось в составе оппозиции, но затем стало воевать уже с противниками режима и почти прекратило действия против Асада. Нет сомнений, что данный фактор очень облегчил Дамаску жизнь.

Но вернемся к основным причинам, благодаря которым 55-летний врач-офтальмолог и поныне контролирует бóльшую часть территории своей страны.

Помимо раскола в рядах противника, важнейшим аспектом стало то, что помощь, полученная оппозицией из-за границы, в первую очередь от США, была крайне ограниченной, тогда как Иран и Россия не жалели ресурсов для своего союзника-Асада. Более того, Тегеран не только направил в Сирию многочисленных советников и добровольцев, но также бросил против повстанцев «Хезболлу» – самую боеспособную среди участников конфликта силу. И это сыграло огромную роль в стабилизации обстановки. Перелом же наступил осенью 2015 г., когда на фоне пассивности США (хотя с 2014-го американцы активно воевали с ИГ, что высвобождало Асаду ресурсы для борьбы на других направлениях) и прочих внешних игроков в войну вступила Россия, а иранская интервенция по согласованию с ней вышла на качественно новый уровень.