Человек, называвший себя «мыслителем»

К 130-летию со дня рождения Якова Голосовкера

Яков Голосовкер© wikipedia

16 сентября 1890 г. в еврейской семье киевского хирурга Эммануила Гавриловича Голосовкера и его жены Марии Абрамовны Филькенштейн родился сын, которого назвали Яковом. После окончания гимназии и историко-филологического факультета Киевского университета Яков в 1913 г. был приглашен на должность директора Медведниковской гимназии в Староконюшенном переулке в Москве. Еще студентом он начал переводить античных поэтов и в 1916 г. под псевдонимом Якоб Сильв издал сборник стихотворений «Сад души».

После октябрьского переворота Голосовкер, как и многие русские интеллигенты, был вынужден искать пути для выживания. В 1919 г. нарком Луначарский направил его в Крым для обеспечения охраны памятников культуры. В годы НЭПа Голосовкер читал лекции по античной культуре в вузах Москвы, а в конце 1920-х слушал в Берлине лекции знаменитого филолога, специалиста по античной литературе фон Виламовиц-Мёллендорфа. В 1930-е Яков Голосовкер занимался переводами древнегреческих лириков и немецких романтиков для издательства Academia, писал работы по философии, теории перевода, истории литературы, художественные произведения.

Профессор Сигурд Оттович Шмидт − сын академика Отто Юльевича Шмидта и старшей сестры Якова Голосовкера − так вспоминал о своем дяде: «Общаясь со многими литераторами и философами, Яков Эммануилович оставался вне литературно-партийной борьбы, любил тишину читального зала библиотек и одинокие прогулки. Он пожертвовал всем, за что борются люди: возможностью легкой славы, карьерой, комфортом… пожертвовал благоразумием и здравым смыслом трезвых людей, даже любовью. Яков Голосовкер жил холостяком, но отнюдь не был анахоретом, умел быть остроумным, элегантным собеседником, увлекательным рассказчиком».

В 1934−1935 гг. Голосовкер осуществил полный перевод философского романа Фридриха Ницше «Так говорил Заратустра», впоследствии снабдив его комментариями «Система философии Ницше» и «Истолкования символов поэмы „Так говорил Заратустра“».

У Ремарка в романе «Возвращение» есть фраза: «Невезучесть необъяснима. Это как музыкальный слух: либо он есть, либо его нет». Так было и в судьбе Голосовкера: даже заказанные ему работы, например переводы Ницше и Гёльдерлина, были отвергнуты по причине «использования данных авторов в интересах нацистской пропаганды в фашистской Германии». К тому же директором издательства Academia был арестованный в 1934 г. и расстрелянный в 1936 г. Каменев, так что многие из тех, кто был с ним связан, оказались «троцкистами» и были репрессированы. Голосовкеру «повезло»: его арестовали в 1936 г., до начала «Большого террора», и он получил сравнительно маленький срок. Три года провел в лагере в Воркуте, затем с 1939 по 1942 г. – в ссылке в г. Александров под Москвой.

Хлопотами Александра Фадеева с Голосовкера в 1942 г. была снята судимость, и он смог бывать в Москве, но жилья у него не было, и Яков Эммануилович нашел пристанище на писательских дачах в Переделкино. К концу 1940-х была подготовлена первая часть главного произведения Голосовкера – «Античная мифология как единый миф о богах и героях», называвшаяся «Логика античного мифа». Вторая часть должна была представлять собой художественное произведение по мотивам античной мифологии. Онo не было написано, а черновики стали основой популярной детской книги «Сказания о титанах» (1955).

В наступившую после смерти тирана «оттепель» у Голосовкера появились крыша над головой, небольшой круг друзей (Борис Пастернак, Арсений Тарковский, Илья Сельвинский) и успехи в литературной работе. Были изданы статьи о Гёльдерлине (1961), книги «Сказания о титанах» (1955), «Сказания о кентавре Хироне» (1961) и «Достоевский и Кант» (1963).

На протяжении всей человеческой цивилизации, начиная с эпохи Древнего Египта, огонь был злейшим врагом книг. И хотя один из главных героев романа «Мастер и Маргарита» утверждал, что рукописи не горят, история знает немало примеров, когда тексты пропадали в пламени пожаров. Не избежал подобной участи и роман Голосовкера с условным названием «Запись неистребимая». Незадолго до своего ареста, понимая, что «тучи сгущаются над его головой», Голосовкер передал наиболее важные рукописи своему знакомому – художнику Митрофану Берингову. Но оказалось, что Берингов страдал психическим заболеванием на почве алкоголизма, и перед тем, как покончить с собой в 1937 г., он сжег бóльшую часть своих картин и оставленные ему на хранение рукописи Голосовкера. Но на этом злоключения текстов Якова Эммануиловича не заканчиваются. В 1943 г. сгорела дача академика Шмидта, на которой в том числе находились рукописи Голосовкера.

Подавляющее большинство художественных сочинений Голосовкера так и не было издано. Исключение составляет «Сожженный роман», опубликованный в журнале «Дружба народов» (№ 7 за 1991 г.). В основу текста, подготовленного к печати замечательными литературоведами Мариэттой Омаровной Чудаковой и Ниной Владимировной Брагинской, лег роман «Запись неистребимая», восстановленный Голосовкером после пожара.

Действие романа разворачивается в Москве в конце 1920-х. Из «Психейного дома», именуемого «Юродомом», то есть домом для юродивых, таинственно исчез «психейно-больной, записанный под именем Исус». В процессе расследования в алтарной комнате, где проживал Исус, была найдена рукопись под заголовком «Видение отрекающегося». По распоряжению назначенной сверху «редакционной комиссии» она была помещена в библиотечной комнате для ознакомления. Далее в романе происходят драматические события. В «Юродом» поступил новый больной – еще не старый художник-маринист (его прототипом, безусловно, является Берингов), который вскоре сжег рукопись и «ушел в урну», то есть умер.

«Редакционная комиссия» собрала остатки сожженной рукописи, поместила их в особую папку и приняла решение самим изложить пропавший текст.

Возобновленный текст начинается с описания встречи жильца по имени Орам с Исусом, материализовавшимся из фрески на стене алтарной комнаты. Устами Орама, беседующего с Исусом, Голосовкер доводит до читателя шокирующую для верующего христианина мысль, что идея истребления зла добром оказалась несостоятельной. И далее следует вывод, взятый на вооружение идеологами революции: «Если зло неистребимо добром, то зло следует истребить злом». Автор раскрывает подоплеку оголтелой атеистической пропаганды, обрушившейся на Россию: «Образ Спасителя есть последнее препятствие на пути истребления зла злом, и его следует вырвать из сознания человека». Осознав, что Исуса не переубедить и что тот предпочел остаться с «ненужным добром и бессильной любовью», Орам предложил: «Выйди же отсюда и узнай: нужен ли Ты сегодня человеку».

Следующая часть возобновленного текста, озаглавленная «Запись неистребимая (изнанка)», состоит из четырех эпизодов и описывает хождение Исуса по большевистской Москве.

В первом эпизоде «Рассвет − расстрел» Исус встречается со смертником-анархистом накануне его казни. Предложение Исуса пойти на казнь вместо него обижает анархиста, потому что это подвергает сомнению искренность его преданности «идее».

Второй эпизод − «Задарма («Кафе» на Тверской)» − описывает посещение Исусом типичного московского кабака времен НЭПа. Двое нэпманов решили развлечься с 11-летней девчонкой; возмущенный Исус требует это прекратить, но его попытки увести девочку наталкиваются на ее презрение. Прибывший милиционер требует предъявить документы, но у Исуса с собой – лишь карманная Библия. Милиционер инстинктивно чувствует странность в поведении задержанного и отпускает его.

В третьем эпизоде − «На пустыре» − Исус становится свидетелем изнасилования на берегу Москвы-реки. Он полон решимости помочь жертве, но она отказывается от предложенной чужаком помощи и предпочитает остаться «со своими».

В основе четвертого эпизода − «Человек на стене» − лежат распространившиеся после смерти Ленина слухи, что покойный вождь по ночам гуляет по Кремлевской стене.

Уже при чтении пролога романа Голосовкера («В апрельскую пасхальную ночь, в годы НЭПа, в Москве, из Психейного дома таинственно исчез один из самых загадочных психейно-больных, записанный в домовой книге под именем Исус») в памяти возникает написанный примерно в то же время роман Булгакова «Мастер и Маргарита». И эта ассоциация не покидает по мере чтения «Сожженного романа».

Свидетельств знакомства Якова Эммануиловича и Михаила Афанасьевича нет, хотя они оба в юности жили в Киеве и даже учились в соседних гимназиях. По мнению Сигурда Оттовича Шмидта, соображения Мариэтты Чудаковой, не исключающие знакомства Булгакова с рукописью Голосовкера, представляются небезосновательными. В сюжетах обоих произведений используется один и тот же прием – перенос библейских персонажей в современную Москву. Голосовкер и Булгаков употребляют неортодоксальные варианты имени Иисуса (Исус и Иешуа), создающие атмосферу погружения читателя в историческую эпоху.

Язык «Сожженного романа» вызывает в памяти художественную прозу Андрея Платонова, в основе стиля которого лежит инверсия, то есть перестановка слов, нарушающая их обычный порядок.

Если внимательно прочесть эпизоды «Задарма («Кафе» на Тверской)» и «На пустыре», то можно найти образцы городского фольклора, вполне достойные пера Михаила Зощенко или Ильи Ильфа и Евгения Петрова.

Литературовед и переводчик Нина Брагинская в статье, посвященной Голосовкеру, писала: «Он всю жизнь писал стихи, романы, трагедии, делал переводы, но не входил в организации писателей, не опубликовал своих художественных произведений. Кто же он? Сам себя Голосовкер называл „один мыслитель“. В первоначальном значении слова: не величайший ум, но тот, чье призвание – мыслить».

Многие рукописи литературных и философских сочинений из архива Голосовкера, его переводы опубликованы лишь после смерти автора. Фигура философа стала по-своему легендарной: ему посвящены новелла Леонида Мартынова, стихи Юрия Айхенвальда и др.

 

Лев ГУРЕВИЧ

Уважаемые читатели!

Старый сайт нашей газеты с покупками и подписками, которые Вы сделали на нем, Вы можете найти здесь:

старый сайт газеты.


А здесь Вы можете:

подписаться на газету,
приобрести актуальный номер или предыдущие выпуски,
а также заказать ознакомительный экземпляр газеты

в печатном или электронном виде

Поддержите своим добровольным взносом единственную независимую русскоязычную еврейскую газету Европы!

Реклама


«Мечта вовсе не так далека от действительности»

«Мечта вовсе не так далека от действительности»

К 165-летию со дня рождения Теодора Герцля

«Я не могу с тобой расстаться!»

«Я не могу с тобой расстаться!»

К 100-летию со дня рождения Лори Кан

Дочь еврейского народа

Дочь еврейского народа

55 лет назад умерла Полина Жемчужина

Африканер, боровшийся за сионизм

Африканер, боровшийся за сионизм

155 лет назад родился Ян Христиан Смэтс

Живописец, скульптор, гравер

Живописец, скульптор, гравер

К 45-летию со дня смерти Исраэля-Исаака Липшица

«Для меня главное – сохранить память о Холокосте»

«Для меня главное – сохранить память о Холокосте»

Беседа с бывшим узником гетто Борисом Забарко

Май: фигуры, события, судьбы

Май: фигуры, события, судьбы

Защита еврейских ворот

Защита еврейских ворот

К 20-летию со дня смерти Папы Римского Иоанна Павла II

Страницы дневника

Страницы дневника

100 лет назад родилась Хельга Дин

Человек, приручивший свет

Человек, приручивший свет

К 170-летию со дня рождения Конрада Хьюберта

Творец шокировавшей моды

Творец шокировавшей моды

40 лет назад скончался Руди Гернрайх

Почему антисемитизм и антикапитализм часто идут рука об руку

Почему антисемитизм и антикапитализм часто идут рука об руку

Беседа с историком Райнером Цительманом

Все статьи
Наша веб-страница использует файлы cookie для работы определенных функций и персонализации сервиса. Оставаясь на нашей странице, Вы соглашаетесь на использование файлов cookie. Более подробную информацию Вы найдете на странице Datenschutz.
Понятно!