«Судебная, военная и медийная каста живут при коммунизме»

Удаляясь на восток от центра страны, нельзя не заметить, как меняется пейзаж за окном. Небоскребы, шумные трассы, рестораны и театры остаются где-то далеко, в другом мире. А вокруг – безмятежные холмы, покрытые зеленой жесткой порослью; оливковые деревья, одинокие свидетели бесконечной смены эпох; небольшие островки леса, остатки некогда непроходимых дубовых рощ. В этих краях живут шакалы и дикие зайцы, по этим ущельям прыгают горные козлы, а в неподвижном воздухе, наполненном летним зноем, зависает в полете сизокрылая пустельга. Ивритские надписи на закусочных, цветочных теплицах и автомастерских здесь сменяются арабскими, и о еврейском присутствии напоминают лишь аккуратные крыши домов, которые виднеются вдалеке. Это – Самария. Древняя, загадочная, многострадальная часть Эрец-Исраэль, которая видела много крови, впрочем, как и вся эта земля. Я еду в одно из самых крупных поселений Самарии, чтобы побеседовать с Моше Фейглиным – политиком, публицистом и мыслителем.

 

– Моше, скажите как человек, очень много лет пребывавший в израильской политической жизни: нынешние политики знают слово «стыд»?

– По-видимому, нет. И этому есть объяснение. У современных политиков нет стратегии, нет цели, нет идеала, к которому стоит стремиться. Цель заменяется выживанием. На сегодняшний день слово «стыд» отсутствует не только в политике, но и в любой сфере, которая требует принятия ответственных решений. Разве в судебной системе существует стыд? Нет, они занимаются исключительно собственными интересами.

– Что вы имеетe в виду?

– Преследование Нетаньяху, например.

– Вы считаете, что судебный процесс над премьер-министром – это преследование?

– Я в этом убежден. Я ни в коем случае не поклонник премьера, по многим вопросам я не согласен с ним, более того, я много лет был его политическим противником. Но то, что происходит сегодня, это в чистом виде преследование. Он ни в коем случае не святой. Сложно быть святым и политиком одновременно. Но очевидно, что те мерки, с которыми сегодня подходят к Нетаньяху, не идут ни в какое сравнение с требованиями, которые предъявляли в свое время тому же Шимону Пересу или Эхуду Бараку. Все премьер-министры после Шестидневной вой­ны, кроме Голды Меир, Шамира и Бегина, были коррупционерами в гораздо большей степени, чем Нетаньяху. В таких масштабах, что и представить сложно.