На враждебной Америке стороне баррикад

«Белый» не означает белый. «Белый» на языке радикалов означает любого человека любой расы, веро­исповедания, национальности, цвета кожи, пола или сексуального предпочтения, который поддерживает капитализм, свободные рынки, ограниченное правительство, американскую традиционную культуру и ценности.

Эта философская концепция принадлежит белому американцу русского происхождения Ноэлю Игнатьеву, который является идеологическим отцом-основателем многочисленных радикальных черных движений в Америке. Автору этой концепции даже посчастливилось увидеть в действии своих лучших учеников – Black Lives Matter (BLM).

А теперь посмотрим, как выглядит антитезис. «Черный» не означает черный. «Черный» на языке радикалов означает любого человека любой расы, вероисповедания, национальности, цвета кожи, пола или сексуального предпочтения, который поддерживает социализм, плановую экономику, авторитарное правительство, традиционную пролетарскую культуру и революционные ценности.

Любого, кто подпишется под этим фрагментом, ждет линчевание в Интернете и позорное изгнание из социальных сетей. Любого американца, который поддержит такое высказывание, ждут серьезные неприятности и в реальной жизни. Вместе с тем поддержка противоположной точки зрения вполне безопасна и весьма популярна.

Ознакомление с трудами бывшего профессора Гарварда наконец-то ответило на вопрос, почему сторонники BLM так негативно относятся к вполне рациональному лозунгу «All Lives Matter» («Любые жизни важны»). Дело в том, что «черный» в интерпретации Игнатьева – это революционер-марксист. Все, кто не согласен с левой идеологией, должны быть, по Игнатьеву, уничтожены.

Лозунг «All Lives Matter» размывает концепцию врага и вносит сумятицу в умы революционеров. Именно поэтому любое упоминание об «All Lives Matter» (или его версии в поддержку полиции – «Blue Lives Matter») вызывает такую острую реакцию левых. Собственно, ничего другого, кроме как нетерпимости к инакомыслию, от левых никто и не ожидал.

По Игнатьеву, «черный» – это не уровень пигмента в коже, а уровень приверженности марксистской доктрине. В соответствии с этим определением выдающийся американский философ XX в. Томас Соуэлл (см. стр. 5) хотя и имеет вполне достаточно черного пигмента, «черным» не является. Не является «черным» и консервативный судья Верховного суда США Кларенс Томас. По Игнатьеву множество черных американцев не являются «черными», потому что не желают следовать марксистской догме. Не являются «черными» и те черные владельцы бизнесов, которые с оружием в руках, плечом к плечу со своими соседями – белыми владельцами бизнесов – защищали свое имущество и свои семьи от «черных» погромщиков. Не был «черным» и Мартин Лютер Кинг – он никогда к насилию не призывал.

Ноэль Игнатьев (1940–2019) родился в Америке в семье еврейских иммигрантов из России и был коммунистом в третьем поколении. При этом он был не просто членом Коммунистической партии США с 17-летнего возраста, а принадлежал к ее наиболее радикальному, ультралевому марксистско-ленинскому крылу. Каков самый выдающийся вклад Игнатьевa в американскую философию? Вот каков: «В конечном итоге белые женщины вымрут, но лично я считаю, что если вы – белый мужчина, то немедленно должны себя убить. Если вы – мыслящая личность, обладающая социальной ответственностью, вы должны подумать о самоубийстве».

Каким образом подобный воинствующий антиинтеллектуализм открывает дорогу на кафедру в Гарварде – это отдельный вопрос. Но значительное количество как черных, так и белых студентов приняли эту концепцию как руководство к действию. «Упразднить белую расу» – такова задача, поставленная Игнатьевым. Именно он, убежденный, бескомпромиссный и решительный коммунист, в 1967 г. стал творцом доктрины «белых привилегий» – не в качестве расового термина, а в качестве несколько видоизмененного марксистского термина классовой борьбы. Пресловутое «искоренение белых привилегий» есть просто стандартное марксистское перераспределение собственности, выраженное на новоязе.

Разумеется, первичной задачей для Игнатьева никогда не было физическое истребление белых (это было вторичной задачей). Речь идет об идео­логической очистке «белых» от глубоко чуждых марксистам принципов частной собственности, индивидуализма и свободы. Сторонники Игнатьева для построения социализма в Америке выбрали весьма своеобразный путь – массовое преобразование белых и выдавливание из них всего «белого». Счастливое будущее видится им как всеамериканский ГУЛАГ, где происходит перевоспитание «белых» в «черных».

При этом у Игнатьева нет никаких сомнений в своей правоте: «Цель уничтожения белой расы настолько желательна, что просто уму непостижимо, что кто-то может против этого возражать».

Преклонение некоторых американских полицейских, военных и политиков перед толпой «черных» («черных» с марксистской точки зрения, конечно) – это признание верховенства левой идеологии над законом, левой догмы – над Конституцией и присягой. Это демонстративный отказ левых жить в правовом государстве идеологически правой Америки. Коленопреклонение является подтверждением того, что Америка страдает не от системного расизма, а от системного неомарксизма.

Прежде чем привести очередное высказывание Игнатьева, приведем его антитезис: «Мы будем бичевать черных мужчин, как живых, так и мертвых, а также черных женщин, пока общественная формация, называемая „черная раса“, не будет уничтожена». В приличном американском консервативном обществе за такие высказывания откажут от дома, перестанут здороваться, вычеркнут из жизни и из друзей в соцсетях. Но реальная цитата Игнатьева почему-то никогда не приводит к подобной реакции: «Мы будем бичевать белых мужчин, как живых, так и мертвых, а также белых женщин, пока общественная формация, называемая „белая раса“, не будет уничтожена».

Нет, это не черный расизм. Это системный, канонический и «идео­логически правильный» подход к классовой борьбе, призванный совершить догматическое марксистское перераспределение собственности. Почему? Потому что с 1960-х гг. всем левым известна максима: «Предмет спора не является проблемой как таковой. Настоящая проблема – это революция».

Именно поэтому два боевых крыла Демократической партии США – «белая» «Антифа» и «черная» BLM – прекрасно понимают друг друга. Ведь раса – это не проблема. Главная цель – революция. Кстати, «белое» крыло штурмовиков Демократической партии – «Антифа» – тоже было создано коммунистом. Советский агент Эрнст Тельман создал «Антифа» в Германии в 1932 г.

Свои «мирные погромы» BLM характеризует как «протест против полицейского произвола», но это, разумеется, просто тактический ход. Стратегическая цель BLM – революция. Они пытаются спровоцировать в Америке расовую вой­ну в надежде на то, что она перерастет в вой­ну гражданскую – просто потому, что делать революцию во время вой­ны гораздо проще. Одна из основательниц BLM, Пэтрисс Куллорс, не скрывает того, что BLM – это «хорошо обученные марксисты», которые «читают Маркса, Ленина и Мао».

Разумеется, вся словесная эквилибристика Игнатьева с трудом воспринимается неподготовленной пуб­ликой. Поэтому, для краткости, сформулируем квинтэссенцию философии Игнатьева в упрощенном виде: расизм – это форма антикоммунизма (при этом подразумевается, конечно, только «белый расизм»). У этого определения есть много интересных логических следствий. Например, коммунизм – это антирасизм.

Собственно, с подобными формулировками многие читатели знакомы. Например, утверждение «сионизм – это форма расизма» было официальным лозунгом ООН многие годы. Поэтому воинствующий антисемитизм палеокоммуниста Игнатьева не должен никого удивлять, как и то, что BLM гораздо активнее участвует в еврейских погромах, чем «Антифа». Ведь по Игнатьеву «сионизм – это форма антикоммунизма». Впрочем, Игнатьев так же ненавидел христианство, как и иудаизм.

В журнале «Предатель расы» опубликована программная статья Игнатьева от 1997 г. под названием «Дело не в том, чтобы переосмыслить белых, а в их упразднении», в которой говорится: «Когда речь идет об уничтожении белой расы, задача состоит не в том, чтобы привлечь на свою сторону больше белых для отпора „расизму“ – для того чтобы выполнить эту работу, „антирасистов“ уже вполне достаточно. Задача состоит в том, чтобы собрать вместе меньшинство, которое полно решимости сделать невозможным для кого-либо быть белым. Это – стратегия творческой провокации».

Разумеется, под «меньшинством» Игнатьев понимает здесь группу пламенных революционеров, а «творческая провокация» – это погромы и вандализм, которые мы видим сегодня на улицах американских городов. Аналогия с российскими большевиками тут прямая – в коммунистическом перевороте в России был задействован люмпен-пролетариат, а в Америке Игнатьев предлагает использовать в качестве пушечного мяса люмпен-черных.

Нет, не все выходцы из России стали великими американцами. Такими, как Сергей Рахманинов, Игорь Сикорский, Владимир Набоков, Иосиф Бродский и Эйн Рэнд (Алиса Розенбаум). К сожалению, из России вышли архикоммунист Ноэль Игнатьев и основатель русского фашизма Иван Ильин. Советские агенты с помощью «полезных идиотов» внедрили в Америке также марксистскую версию христианства – теологию черного освобождения (Black Liberation Theology), поэтому многие черные прихожане с сочувствием относятся к «черным» штурмовикам.

Вот бы где развернуться демократам, которые везде ищут «русский след» – у них даже президент Трамп является марионеткой Кремля. Где благородное негодование левой прессы по поводу «вмешательства русских во внутренние дела США»? Ведь именно Игнатьев приложил титанические усилия к тому, чтобы превратить американскую молодежь в безмозглых фанатиков марксистской утопии. Вопрос, конечно, риторический. Левые в Америке – несмотря на внутривидовую идеологическую конкуренцию и количество кожного пигмента – находятся на враждебной Америке стороне баррикад.

 

Игорь ГИНДЛЕР