Государственная немочь

Всего за одну неделю в конце июля – начале августа в стране были уничтожены как минимум четыре человеческих жизни. На центральном железнодорожном вокзале Франкфурта-на-Майне жертвами 40-летнего выходца из Эритреи, живущего в Швейцарии, стали 8-летний мальчик и его мать, которых преступник толкнул под колеса состава Intercity-Express. Мальчик погиб, его мать чудом выжила и теперь до конца жизни вряд ли оправится от происшедшего. Негодяй, который является отцом троих детей, пытался столкнуть на пути еще одного человека, но, к счастью, неудачно.

За неделю до этого аналогичный инцидент произошел на вокзале городка Фёрде в Северном Рейне – Вестфалии. Там 28-летний наркоман – серб, родившийся в Германии, – толкнул под колеса поезда женщину, которая вскоре скончалась от полученных травм. А в Штутгарте 28-летний «сириец» (на самом деле – палестинец), прибывший в ФРГ в 2015 г. и уже неоднократно имевший дело с полицией за магазинные кражи и вандализм, прямо на улице зарубил мачете 36-летнего российского немца – своего бывшего соседа по коммунальной квартире.

Глава МВД Хорст Зеехофер прервал свой отпуск, чтобы провести символическое совещание с главами служб безопасности и пообещать, что «преступник будет привлечен к ответственности по всей строгости норм правового государства». При этом ему пришлось признать непропорционально высокую долю иностранцев в уголовной статистике. А президент Федерального ведомства криминальной полиции Хольгер Мюнх посетовал на то, что граждане «субъективно» чувствуют себя всё менее защищенными, хотя ведомственная статистика фиксирует позитивные тенденции.

Еще больший цинизм продемонстрировали «зеленые» политики. Экс-депутат Бундестага Валери Вильмс посоветовала пассажирам не подходить близко к краю платформы, написав в Twitter: «Если бы все придерживались правил, этого было бы достаточно для обеспечения безопасности». «Зеленый» депутат берлинского парламента Бенедикт Лукс порекомендовал, чтобы поезда помедленнее подъезжали к перрону. А еще один региональный «зеленый» функционер, Айке Ленгеман, написал в Twitter: «На автотрассах ежегодно гибнет более 3000 человек – и никаких особых дискуссий. На железнодорожном транспорте погиб один человек – и министр прерывает свой отпуск… Давайте соблюдать соразмерность…»

Возможно, похожими соображениями о соразмерности руководствовались и сотрудники полиции, недавно устроившие обыск у 19-летней студентки из Аугсбурга Анни Хунеке, которая выступила в социальных сетях в поддержку девушек, ставших жертвами изнасилований, совершенных мигрантами, написав при этом: «Мультикультурализм убивает». Как рассказала блогер, полицейские, перевернув вверх дном ее квартиру, пообещали прийти еще, если она «не прекратит активничать», а затем доставили ее в участок, где сфотографировали, сняли отпечатки пальцев и даже заставили раздеться, чтобы зафиксировать татуировки и приметы на теле.

СМИ упорно твердят, что этническое происхождение всех упомянутых выше преступников – лишь совпадение. Дискутируют о путях повышения безопасности за счет технических мероприятий и расширения штата полиции, а также о том, во что это обойдется государству. Между тем деньги – это лишь одна из двух валют нормально функционирующего общества. Вторая – это доверие граждан к своему государству. Причем, как заметил публицист Хенрик М. Бродер, доверие это дороже денег. Когда граждане утрачивают веру в способность государства обеспечить их без­опасность, деньгами делу уже не поможешь.

Поэтому можно придумывать какие угодно мотивы преступлений, можно привычно выискивать у преступников психические отклонения и вспоминать их тяжелое детство, а можно честно признать, что в нормально функционирующем государстве большинство из этих людей вообще не имели бы шанса оказаться в этой стране или как минимум давно были бы уже выдворены из нее. Мы же и далее продолжаем пожинать плоды разрушительной политики канц­лера Ангелы Меркель, которая, кстати, и через несколько недель после всех этих страшных происшествий никак на них публично не отреагировала.

 

Али Башар осужден. Убийца 14-летней Сюзанны Фельдман (см. «ЕП», 2019, № 2) получил максимальное наказание. Кроме того, суд признал особую тяжесть его вины, так что досрочное освобождение преступника по истечении 15 лет исключается. В приговоре содержится также оговорка в отношении превентивного заключения: если по истечении срока заключения у Башара не будет положительного социального прогноза, он останется взаперти.

Стороннему наблюдателю это сообщение может дать некое чувство удовлетворения. Ведь в этом случае государство, как от него этого постоянно требуют, продемонстрировало свою твердость и приверженность принципу верховенства права. Но так же, как мать Сюзанны не чувствует удовлетворения и не считает этот приговор восстановлением справедливости, так и посторонний наблюдатель не должен считать его таковым. Этот приговор не возвращает Сюзанну к жизни и не отменяет того факта, что именно предыдущие ошибки сделали этот поступок возможным. Дело Али Башара не начинается с убийства Сюзанны и поэтому не может считаться законченным после вынесения приговора.

Уже ранее мы писали о том, что убийство Сюзанны Фельдман можно было бы предотвратить, если бы власти на протяжении двух с половиной лет не закрывали глаза на выданное Али Башару предписание о депортации. Можно также упомянуть то обстоятельство, что, согласно действующему законодательству, он вообще был не вправе ходатайствовать о предоставлении убежища в Германии, но после продолжающегося уже четыре года беззакония подобные упоминания вряд ли воспринимаются всерьез.

То обстоятельство, что в Германии в плане предоставления убежища и иммиграции царит анархия, которая если и не приветствуется, то по крайней мере признается значительной частью населения, не может скрывать тот факт, что принцип верховенства права больше не действует во многих областях, даже далеких от законодательства о предоставлении убежища. И неважно, иностранец Али Башар или немец, должен ли он был находиться здесь в соответствии с действующим законодательством или нет. Исходя из числа совершенных им уголовных преступлений он к моменту убийства Сюзанны не должен был быть на свободе, если бы принцип верховенства права работал. Два дела против Башара были прекращены за отсутствием доказательств. Но к моменту убийства Сюзанны два судебных процесса продолжались. Одно дело касалось вооруженного разбоя, другое – незаконного хранения оружия. Кроме того, имелось подозрение, что еще в 2018 г. Башар в приюте для беженцев изнасиловал 11-летнюю девочку, но полиция утверждала, что у нее недостаточно доказательств для обвинения.

Вот уже несколько лет судьи и прокуроры не устают повторять, что все чаще в Германии преступления уровня ниже убийств больше не преследуются с необходимой тщательностью. Председатель Союза германских судей Йенс Гниза подробно написал об этом в своей книге «Конец справедливости». Ведущий популярного телешоу Маркус Ланц недавно обсуждал проблему нехватки кадров и перегруженности судебной системы с берлинским старшим прокурором Ральфом Книспелем. Оба эксперта придерживаются одного и того же мнения: в то время как наказание за мелкие административные правонарушения, осуществляемое на основе несложных автоматизированных процедур, еще функцио­нирует и по крайней мере в случае убийства прилагаются усилия для надлежащего и сравнительно быстрого наказания виновных, то другие преступления, такие как кражи или нанесение телесных повреждений, из-за ограниченных возможностей правоохранительной системы остаются на обочине ее деятельности. И даже в случае непредумышленного убийства или педофилии подозреваемых в последнее время не раз освобождали, поскольку продолжительность судебного разбирательства превысила установленный законом срок.

Для каждого, кто, например, сообщает о краже велосипеда или нанесении ему телесных повреждений, это означает сильное разочарование в связи с тем, что такие сообщения становятся все более бессмысленными, что сопровождается растущей утратой доверия к верховенству права. В принципе, каждый гражданин знает, что в подобных случаях обращение в полицию чаще всего бесполезно. В то же время он читает в СМИ об упомянутых выше освобождениях подозреваемых в изнасиловании или нанесении тяжких телесных повреждений. В то время как он исправно оплачивает штрафы за неправильную парковку, дилеры в берлинском Гёрлитцерпарк без проблем торгуют наркотиками.

Однако для жертв убийств, таких как Сюзанна Фельдман, и их семей подобная халатность со стороны правоохранительных органов выходит далеко за рамки отчаяния. Для них подобное отношение государства к преступнику Али Башару означало, в конечном счете, гибель или потерю близкого человека. Даже тот, кто согласен с канцлером, утверждающей, что границы нельзя защитить, а иммиграцию нельзя контролировать, вынужден признать, что убийство Сюзанны можно было бы предотвратить, если бы адекватно и быстро наказывали и за менее тяжкие преступления, чем убийство.

Проблема не в том, что для этого не хватает соответствующих законов, а в том, что дела нередко прекращаются из-за перегрузки правоохранительной системы, а правонарушители зачастую отделываются условным наказанием даже в тех случаях, когда очевидно должны были бы сидеть в тюрьме. Али Башар использовал свою свободу, чтобы убить Сюзанну. Валид С., который был оправдан по делу погибшего студента Никласа, ударил ногой по голове свою следующую жертву и хладнокровно оставил ее умирать. Подобные деяния представляют собой апогей, а вовсе не дебют преступной карьеры. И их общественное порицание никак не исправляет того, что было упущено ранее. Подобное порицание не в состоянии восстановить справедливость.

 

Анабель ШУНКЕ

Перевод с нем.