Чудовище, рожденное в Осло

Никакие попытки переписать историю заново не сотрут то, что было написано уж слишком большой кровью: у ХАМАСа и Организации освобождения Палестины (ООП) одни и те же цели. И тот, кто утверждает обратное, подвергает нас всех колоссальной опасности. В последнее время обсуждается возможность того, что после вой­ны Палестинская администрация (ПА) в той или иной мере возьмет на себя ответственность за Газу, самостоятельно продолжая борьбу с ХАМАСом и другими террористическими группировками. Но способна ли она на это?

Вообще говоря, вопрос этот возник еще в самом начале «соглашений Осло». Увы, общество успело подзабыть важнейшие уроки того времени. Кровавые события второй интифады, когда полицейские ООП принимали непосредственное участие в смертоносном терроре, позволили тогда израильтянам в полной мере осознать масштабы предательствa Арафата. Предположение о том, что ООП способна стать каким-никаким мирным партнером, разбилось вдребезги, и большая часть общества понимает это и сейчас.

В «ословских соглашениях» содержалось еще одно предположение, осознание ошибочности которого сегодня особенно важно. Наряду с желанием Шимона Переса установить мир и устремиться к новому Ближнему Востоку, эти соглашения предполагали, что ПА будет воевать с ХАМАСом, а не с ЦАХАЛом. И в первую очередь это произойдет в секторе Газа.

Приведенная ниже цитата взята из книги Юваля Блумберга «Ловушка Осло», чтение которой в наши дни кажется более чем актуальным. Вот что Ицхак Рабин говорил в самом начале «ословского» процесса в 1993 г.: «Я надеюсь, что найдется партнер, который станет отвечать за внутренние проблемы Газы. И он разберется с ними без БАГАЦа, без „Бецелем“ и без сложностей, возникающих у всяких ранимых душ, матерей и прочих отцов».

А вот еще одна его цитата: «Я предпочту, чтобы палестинцы сами занялись поддержанием порядка в Газе. Полагаю, они сделают это лучше, чем мы. Не волнуйтесь – там не будет БАГАЦа. Ассоциация гражданских прав не сунется туда со своими проверками. Они живут там по своим законам. А главное, этим не придется утруждать себя солдатам ЦАХАЛа».

Вот так всё это виделось тогда. Израиль, мол, не справляется с набирающим силу ХАМАСом, а потому ПА, этакие «герои на местах», как ее в то время описывал в своих статьях Нахум Барнеа, как раз и станет тем, кто сумеет навести порядок. «Они могучи и ужасны. И нет никого, кто справится с ХАМАСом лучше них», – пояснял Барнеа в тот момент.

Чтобы лучше понять контекст того времени, подпитывавший подобные политические иллюзии, полезно вспомнить краткую предысторию.

•

ХАМАС, в отличие от ООП, всегда был местной организацией. Эта группировка, сложившаяся внутри областей, освобожденных Израилем в Шестидневную вой­ну, выросла из социокультурной инфраструктуры «Братьев-мусульман», которые действовали в секторе Газа с середины 1970-х гг., создав там разветвленную сеть благотворительных, образовательных и религиозных учреждений. Под своим нынешним названием ХАМАС был официально основан в 1988 г. и сразу же принял участие в интифаде и прочих нападениях на израильтян. ООП, в свою очередь, действовала с баз за пределами страны – из Иордании, Ливана, а затем и из Туниса.

Когда с началом вой­ны в Персидском заливе ООП открыто поддержала Саддама Хусейна, возмущенные предательством арабские страны Персидского залива переориентировали свои «палестинские» бюджеты с поддержки ООП на поддержку ХАМАСа. К началу 1990-х гг., когда начались переговоры в Осло, ХАМАС уже стал вполне сформировавшейся влиятельной организацией, прежде всего в Газе.

«Теория Осло» гласила, что, мол, слабость Арафата и его зависимость от израильского согласия и западного признания сделают вой­ну с ХАМАСом непосредственным и важнейшим интересом ПА, которая таким образом заменит Израиль в борьбе с террором. Отставной генерал-майор Шломо Газит пояснял: «С началом самоуправления между палестинцами на территориях вспыхнет гражданская вой­на, но влияние ее на Израиль будет минимальным, поскольку центральное течение в ООП сумеет преодолеть противников соглашения».

Таковы были надежды, вот только выяснилось, что между ними и реальностью зияла бездна. Совершенно неясно, хотел ли вообще Арафат решительно бороться с ХАМАСом. Но куда хуже, что, даже если и так, совсем не факт, что он был на это способен.

На пике первой интифады в терактах ежегодно погибало в среднем 25 евреев. Цена была болезненной, и стремление израильского общества к миру и прекращению кровопролития росло. Однако мирные соглашения с Арафатом и ООП привели к противоположному результату и еще большей эскалации террористических атак. В 1993 г., непосредственно во время тайных переговоров и подписания соглашений, были убиты 58 израильтян, из них 21 – уже после торжественной церемонии на лужайке в Белом доме. В 1994 г. был убит уже 71 израильтянин, 38 из них – в результате атак террористов-смертников. С тех пор число жертв террора лишь росло.

Эти и прочие данные ясно дают понять, что по мере продвижения пресловутого «мира» террор нарастал всё интенсивнее, а вскоре и вовсе вышел из-под контроля. От спорадических нападений с немногочисленными жертвами ХАМАС перешел к изощренным и массовым атакам с применением заминированных автомобилей и использованием террористов-смертников. Всё это создавало немалый конфуз для правительства Рабина, втюхавшего народу мечту о «рассвете нового дня», и вынуждало его сменить тактику, чтобы заставить Арафата выполнить, наконец, свою часть соглашений.

Арафат же, со своей стороны, ловко плясал на всех свадьбах. Выполняя свой долг перед Израилем и Западом, он изредка осуждал террор, но самым минимальным образом, зато перед домашней аудиторией вовсю расхваливал террористов и оправдывал их действия. Примеров тому много, приведем лишь один. После кровавого теракта на перекрестке Бейт-Лид в январе 1995 г., когда террористам «Исламского джихада» удалось убить 22 человека, Арафат позвонил Рабину и выразил «печаль по поводу нападения», а также «соболезнования семьям», заявив, что «мирный процесс должен продолжаться».

Он также подослал своего тогдашнего советника Ахмеда Тиби объявить, что «цель организации, совершившей этот акт, состоит в том, чтобы подорвать мирный процесс». При этом сам Арафат ни в коей мере теракт не осудил. «Я спросил его, почему же он не осуждает нападение, – рассказывал позднее Рабин друзьям, – и Арафат ответил мне, что доктор Тиби уже осудил его. Я сказал ему, что именно он, Арафат, а не доктор Тиби, должен осудить нападение, ведь именно он, Арафат, возглавляет ПА». Но Арафат оставил увещевания Рабина без внимания.

Послание «арабской улице» было вполне ясным: Арафат не намерен осуждать террористические атаки. Более того, когда к траурной палатке, сооруженной в память о погибших террористах, стеклись на открытый марш сотни иx сторонников, ПА даже пальцем не пошевелила.

Арафат не только не осуждал джихад и геноцид, но и сам проповедовал подобные идеи. Широко известным примером стала его речь в Йоханнесбурге, в которой он сравнил «cоглашения Осло» с соглашением, подписанным Мохаммедом со старейшинами племени курейшитов (которое Мохаммед затем вероломно нарушил). Арафат объяснил тогда, что речь идет о временном соглашении, призванном служить главной цели: уничтожению Израиля. «Точно так же, как Мохаммед подписал то соглашение, мы принимаем это соглашение. Продолжать путь в Иерусалим мы должны вместе, а не по одиночке». Здесь он обратился к мусульманам всего мира: «Вы должны прийти и сражаться вместе с нами, начать джихад за освобождение Иерусалима». И, чтобы развеять последние сомнения, добавил: «Я говорю вам честно, как брат братьям: вы нужны нам. Вы нужны нам как мусульмане, как моджахеды».

Эта речь была записана и прозвучала на израильском радио. От Арафата потребовали разъяснений. На встрече с Пересом несколько дней спустя Арафат заявил, что его слова были неправильно истолкованы: «Мохаммед говорил о малом джихаде и о великом джихаде, а великий джихад – это джихад души, а не физический джихад». Переса эта словесная эквилибристика вполне удовлетворила, и он продолжил с прежней энергией продвигать соглашение, которое называл «самым мудрым, самым необходимым и вообще лучшим, что когда-либо сделал Израиль».

Арафат же продолжил поощрять террор в своих выступлениях на арабском языке, поддерживая джихад и восхваляя террористов из всех организаций, в том числе отпуская сочувственные комментарии в адрес шейха Ахмеда Ясина, основателя ХАМАСа, пребывавшего тогда в израильской тюрьме: «Тем из вас, у кого есть претензии к „соглашениям Осло“, я скажу так – у меня у самого тысяча претензий к „Осло“. Я знаю, что путь долог, тяжек и труден, братья мои, я обращаюсь к нашим пленным и арестованным, и прежде всего – к князю среди вас, шейху Ахмеду Ясину, я обращаюсь к вам, братья мои...»

Наряду с этой риторикой для внутреннего употребления Арафат время от времени всё же осуждал террор или даже слегка отмежевывался от него – как правило, если американцы принимались настойчиво наседать. Но даже в тех немногих случаях, когда он действовал против ХАМАСа, это была лишь видимость деятельности. То была так называемая «тактика турникета»: если ПА всё же арестовывала боевиков ХАМАСа, уже спустя несколько дней она сама же и отпускала их.

Так, в сентябре 1994 г. было сообщено о волне арестов среди активистов «Палестинского джихада», проведенных ПА. Большинство арестованных были политическими активистами, а не террористами. Три дня спустя подавляющее их большинство уже было освобождено. В другой раз Арафат заявил об аресте главы «Исламского джихада» в Газе, однако позже выяснилось, что на самом деле тот проживает на конспиративной квартире и регулярно звонит жене.

В апреле 1995 г. стало известно об аресте 250 активистов ХАМАСа и «Исламского джихада», а также о приказе создать механизм лицензирования и регистрации оружия. Это позволило Рабину выразить надежду, что Арафат наконец-то поступает «правильно». Вскоре, конечно же, выяснилось, что это не более чем очередное мошенничество.

Издание «Едиот ахронот» так подвело итог той истории: «Нынешняя волна арестов в секторе Газа стала одиннадцатой за последний год. Как и после любого драматического теракта, одних и тех же полицейских отправляют задерживать одних и тех же политических активистов, делая при этом одни и те же заявления о борьбе с противниками мира. Ни одного террориста в итоге не арестовано. Ни одного тайника оружия не обнаружено. Задержанные уже привыкли, они знают, что через несколько дней выйдут на волю. ХАМАС говорит о том, что Арафат хочет угодить израильтянам, чтобы его считали человеком, борющимся с террором, но он боится настоящего столкновения, боится гражданской вой­ны».

•

Так это и продолжалось на протяжении всего «периода Осло». Арафат не боролся с ХАМАСом. Он не хотел этого делать, но даже если бы и захотел – не смог бы. Уже в первые месяцы реализации соглашений количество терактов стремительно возросло. Обстрелы, нападения с применением холодного оружия, погромы и метание бутылок с зажигательной смесью стали повседневной реальностью. Оптимизм на израильской стороне постепенно сходил на нет.

«В первые же недели существования палестинского самоуправления в Газе нам стало ясно, что Арафат и его люди не используют свою новую властную базу для систематического разоружения ХАМАСа и других агрессивных оппозиционных группировок», – объяснял позже в своей книге тогдашний генеральный директор возглавляемого Пересом Министерства иностранных дел Ури Савир. Главари ПА, в свою очередь, продолжали кормить Савира сказками. «Вы боролись с террором одной лишь силой – и потерпели неудачу, – сказал мне Хасан Асфор, когда мы впервые встретились в Газе. – У Арафата же другая стратегия, и она приведет к успеху. Доверьтесь ему, укрепите его, и вы увидите. Мы ведем переговоры с ХАМАСом, и многие из его активистов переходят на нашу сторону», – вспоминает Савир.

Вместо того, чтобы бороться с ХАМАСом, Арафат пришел к соглашению с ним. В июле 1995 г. ПА и ХАМАС начали договариваться о том, что ХАМАС «прекратит военную активность на территории автономии», которaя в то время включалa лишь Газу и Иерихон. С атаками на израильтян, исходящими из других арабских городов, деревень и их окрестностей у ПА проблем не было. Соглашение было подписано в декабре. На совместной пресс-конференции ХАМАС заявил, что «его цель – не ставить в неловкое положение ПА». Представитель ПА Салим Занун в свою очередь подчеркнул: «Мы не защищаем Израиль».

Цель договоренности была ясна: снять давление с ПА, избавляемой таким образом от необходимости борьбы с террором на подвластных территориях, но в то же время позволить ХАМАСу продолжить действовать как и прежде ради общей цели.

ООП, импортировaнная Рабином и Пересом из Туниса и впущенная в Израиль, получившая оружие и боеприпасы, а затем даже прошедшая подготовку для борьбы с ХАМАСом «без БАГАЦа и „Бецелем“», теперь заявляла о том, что «военного решения проблемы террора не существует», а потому следует действовать против ХАМАСа исключительно политическими средствами. Должно ли это было стать для нас неожиданностью? Израильская разведка, к слову, заявляла тогда, что понимание данного соглашения «зависит от контекста».

Ситуация стала настолько катастрофической, что уже в сентябре 1994 г., всего четыре месяца спустя после того, как были подписаны так называемые «Каирские соглашения», известные как «Газа и Иерихон сначала» и ставшие первой реализацией «соглашений Осло», и менее чем через три месяца после того, как Арафат торжественно въехал в Газу в сопровождении тысяч террористов ООП, до Рабина дошло, что «бизнес не работает»: «Если палестинцы не смогут обеспечить безопасность, как обещали, основа всего процесса окажется под вопросом... Если палестинцы не продемонстрируют способность взять под контроль террористическую деятельность ХАМАСа и „Джихада“, нам придется подумать над тем, в какой мере переговоры о передаче полномочий и реализации соглашения должны быть продолжены. Мы не допустим ситуации, когда палестинская сторона не выполняет свою часть соглашения, а мы продолжаем как ни в чем не бывало».

Тогдашний командующий дивизией Газы бригадный генерал Дорон Альмог выразился просто: «За время существования автономии произошло 39 обстрелов, но палестинцы не поймали ни одного террориста».

Тогдашний глава Генштаба Эхуд Барак, в свою очередь, признал в интервью, что выполнение «соглашений Осло» привело к ухудшению ситуации. «Правда ли, что реализация „соглашений Осло“ создала условия, при которых это чудовище смогло развить свои возможности?» – спросил Барака журналист Рон Бен-Ишай, и тот ответил: «Нет никаких сомнений».

На фоне стремительного ухудшения оборонной обстановки Рафи Эйтан, в прошлом один из высокопоставленных работников «Моссада», опубликовал статью, в которой проанализировал новую реальность и предложил всё пересмотреть. «Заявление Ясира Арафата и его представителей о том, что они нашли общий язык с ХАМАСом, закрывает двери для возможностей и желания палестинских арабов жить в мире с Израилем», – писал Эйтан в газете «Едиот ахронот» уже в декабре 1994 г. По его словам, с тех пор как власть в секторе Газа перешла к Арафату, Израиль утратил контроль над маршрутами контрабанды в сектор Газа, «чтобы не вредить „соглашениям Осло“», а это, в свою очередь, привело к масштабам контрабанды оружия, «выходящим за рамки всего, что можно было себе представить».

В этой статье Эйтан также отметил «свидетельства того, что первые очаги этой эпидемии уже возникли и внутри „зеленой черты“, то есть среди израильских арабов». Резюмируя, Эйтан призывал правительство признать факты и пересмотреть курс: «Я знаю, что это трудно принять, особенно тем, кто поверил, что наступила новая эра. Я знаю, что есть те, кто еще верит, что снос поселений позволит Арафату восстановить контроль и стать умеренным. Но это заблуждение. Арафат, возможно, умеет манипулировать и выживать, но он не способен искоренить террор и создать нормальное правительство. Нелегальные группировки прошли точку невозврата. Палестинские арабы не готовы и не настроены на мир с Израилем – по крайней мере, в обозримом будущем».

•

Такова была ситуация уже в первые месяцы «соглашений Осло», еще до убийства Рабина и прихода к власти «Ликуда» и Нетаньяху. То есть еще в то время, когда ситуация находилась под полным контролем левого правительства и всё развивалось по плану пресловутых «архитекторов мира» и их американских покровителей. Это тот самый период, который нам сегодня описывают как время «атмосферы эйфории», якобы царившей тогда в Израиле, когда мы якобы жили с ощущением того, что весь мир открылся нам и всё будет хорошо.

Продолжение всем известно. Первое правительство Нетаньяху сумело резко снизить количество террористических атак. Но тут ПА грубо нарушила соглашения, спровоцировав массовые беспорядки из-за открытия для широкой публики подземного туннеля в иерусалимском Старом городе. Тогда оружие, переданное полицейским ПА, впервые было направлено на израильтян.

Короче говоря, Израиль конца 1990-х жил между террором ООП и террором ХАМАСа, который продолжал наносить удары при полном невмешательстве со стороны Арафата. И так вплоть до полного взрыва – второй интифады, когда тогдашний начальник военной разведки Амос Малка был вынужден признать, что Арафат лично отдает приказания о проведении терактов, а потому, по сути, больше нет никакой разницы между террористическими группировками ХАМАС и ФАТХ. «Нынешняя интифада больше не является спонтанной, – признался Малка, – она управляется сверху непосредственно главами структур безопасности Палестинской администрации».

Что было дальше? Операция «Защитная стена» вернула израильское военное присутствие в арабские города Иудеи и Самарии, после чего на протяжении всех последующих лет террористическая инфраструктура в этих областях сталa систематически подавляться. Эта активность ЦАХАЛа и создала иллюзию того, будто бы сегодняшняя Палестинская автономия – это «нечто другое», что можно рассматривать как партнера в борьбе с ХАМАСом и «Исламским джихадом». Но это по-прежнему иллюзия, не имеющая никакой связи с действительностью.

Все тревожные симптомы, присутствовавшие в 1990-е, налицо и сегодня. Система просвещения в Палестинской автономии пропитана варварским и чудовищным антисемитским подстрекательством. ПА финансово обеспечивает семьи террористов, убивавших евреев, независимо от организационных или идеологических различий. Она поддерживает тщательно продуманный ритуал героизации террора против евреев через увековечeние памяти ликвидированных террористов в названиях площадей и улиц, проведение митингов и прочиx акций. В последнее время также участились теракты, совершаемые полицейскими ПА прямо на службе.

ПА, даже если бы и захотела, не смогла бы бороться с ХАМАСом. Ее оружие и подготовка недостаточны, сплоченность ее рядов слаба. Но самое главное – у нее нет народной поддержки. ХАМАС выиграл выборы еще в 2007 г., и с тех пор в Палестинской автономии просто не было выборов. При этом во всех опросах именно ХАМАС побеждает с огромным перевесом. И всё это было еще до 7 октября. После этой даты поддержка ХАМАСа среди палестинских арабов только возросла. Когда в 2007 г. в секторе Газа впервые произошло серьезное противостояние между силовыми структурами автономии и ХАМАСом, оно закончилось полным крахом ПА, ее разгромом и массовым бегством сторонников ООП за пределы сектора.

В настоящее время ПА, что называется, держится на штыках ЦАХАЛа. Она крайне редко производит аресты боевиков ХАМАСа и других террористических организаций. Борьба с террористической активностью заключается в очень редких и лишь частичных мерах. Даже в самый разгар «успеха» норвежских соглашений ПА не проявляла желания или не обладала способностью бороться с ХАМАСом. Сегодня тем более нет никаких оснований для того, чтобы эта ситуация изменилась.

И дело тут отнюдь не в слабости ПА: у ООП и ХАМАСа абсолютно идентичные цели и схожие средства. Они обе являются террористическими группировками, единственной целью которых остается уничтожение Израиля. И в этом, единственно важном для нас, отношении различия между ними состоят исключительно в подходе – тактике и стиле.

ООП уже совершила свое «7 октября». Мы называем это второй интифадой. Единственная причина, по которой она не повторяет это снова, – ЦАХАЛ. Любой же, кто полагает, будто ООП способна на что-либо иное, кроме террора против израильтян, пребывает в опасной иллюзии.

 

Акива БИГМАН

Перевод с ивр. А. Непомнящего