Никогда такого не было, и вот опять…

Как сообщило издание «Верстка», евреи России не чувствуют угрозы и не считают, что ситуация с антисемитизмом в стране носит критический характер, хотя, согласно внутренним опросам, сделанным по заказу Кремля, антиеврейские настроения в России уже охватывают 20–25% населения. Одним из индикаторов некритической ситуации с антисемитизмом источник назвал «отсутствие фактов нападений на синагоги», вторым – «отсутствие осквернения символов», соотносимых с еврейской культурой, добавив: «Ведется внутренняя социология, и она ничего пугающего не показывает». При этом он признал, что, по данным внутренних исследований, на Кавказе уровень антисемитских и пропалестинских настроений вдвое выше, чем в других субъектах федерации. Еще один источник, близкий к исполняющему обязанности главного раввина Москвы, рассказал о «совсем не спокойных» настроениях у светских московских евреев. При этом он тоже считает, что ни погромов, ни принятия на законодательном уровне каких-либо угрожающих евреям решений ждать не стоит.

А как ситуация видится сторонним, но хорошо информированным исследователям? Один из возможных ответов на этот вопрос призван дать опубликованный 6 ноября отчет Центра стратегических исследований им. Бегина и Садата при Бар-Иланском университете, подготовленный недавним директором информационно-исследовательского отдела канцелярии премьер-министра «Натив» Нати Канторович, специалистом по советской и постсоветской еврейской истории, израильско-советским отношениям, антисемитизму в СССР и государствах-преемниках.

 

Прошло уже четыре недели с момента варварского нападения террористов ХАМАСа на населенные пункты на юге Израиля, унесшего множество жизней. Последовавшая за этим военная операция ЦАХАЛа «Железные мечи» вызвала, как обычно, всплеск антисемитизма в мире. Однако, в отличие от предыдущих военных столкновений с террористами, на этот раз антисемитская реакция мира на действия Израиля была не только сильнее, но и затронула страны и регионы, которые обычно воздерживаются от проявления агрессивной антиизраильской позиции и соответствующей риторики. Одним из таких регионов оказалось постсоветское пространство.

•

Нельзя сказать, что в СССР не было антисемитизма. До 1991 г. он неизменно входил в число мировых лидеров в этой области. Более того, антисемитизм, и в первую очередь антиизраилизм, стал одной из основ советского идеологического экспорта, вершиной успеха которого было принятие резолюции ООН 3379 от 10 ноября 1975 г., объявившей сионизм формой расизма.

После распада СССР в 1991 г. ситуация хотя и изменилась в лучшую сторону, но всё еще оставалась неприемлемой как по уровню антисемитской риторики, так и по количеству антисемитских актов вандализма и насильственных инцидентов. Только в начале нового тысячелетия положениe началo улучшаться. В отличие от ситуации на Западе, на постсоветском пространстве, за исключением отдельных локальных всплесков антисемитской риторики, таких как «дело МАУП» в Украине в середине 2000-хили в Киргизии после революции 2010 г., антисемитизм пошел на спад. Еще лучше обстоят дела в отношении насильственныx проявлений, которые фактически сошли на нет. Практически исчезли и проявления антиизраилизма. Публичный антисемитизм и антиизраилизм стали уделом маргинальных групп, графоманов и людей с психическими отклонениями.

Однако в 2010-х гг. тенденция резко изменилась. Политические потрясения, затронувшие постсоветское пространство: общественные протесты в России в 2012 г.; Революция достоинства в Украине в 2014 г. и последовавшая за ней российская оккупация Крыма и восточных регионов страны, а также политическая, социальная и экономическая нестабильность в стране; избирательная кампания в Беларуси летом 2020 г. и последовавшие за ней массовые общественные протесты; армяно-азербайджанская (Вторая карабахская) вой­на осенью 2020 г. и, наконец, вторжение России в Украину в феврале 2022 г. – всё это привело к тому, что после трех десятилетий маргинализации антисемитизм вновь стал заметным фактором на постсоветском пространстве. Речь не идет о государственном антисемитизме, который лежал в основе советского подхода к «еврейскому вопросу». Понятно, что бытовой антисемитизм здесь никуда не исчез. Однако в последнее десятилетие в антисемитские инциденты оказываются вовлечены не только маргиналы, но и мейнстримные и даже официальные фигуры. Наиболее известными из таких проявлений стали, например, антисемитские намеки российских официальных СМИ и политиков на происхождение представителей либеральной оппозиции, сопровождаемые намеками на еврейский контроль над миром. Так, 23 января 2017 г. вице-спикер Госдумы РФ Петр Толстой обвинил еврейских либералов в революции 1917 г. и в противодействии попыткам передачи Исаакиевского собора в Санкт-Петербурге Русской православной церкви. А 13 ноября 2016 г. официальный представитель МИД РФ Мария Захарова в эфире федерального телевидения рассказала о еврейском контроле над выборами президента США, сопроводив это совершенно недипломатичным антисемитским апломбом. В Украине после практически полного отсутствия антисемитских проявлений после Майдана 2014 г. в 2016–2019 гг. вновь начались антисемитские подстрекательства против политических оппонентов. В начале 2019 г., после того как бывший советник Путина Сергей Глазьев озвучил в российской антисемитской газете «Завтра» миф о грядущем захвате евреями украинских земель, эта тема не только была подхвачена украинской политической элитой, но и стала важным пропагандистским оружием против новоизбранного президента-еврея Владимира Зеленского.

Во время президентской кампании 2020 г. и особенно после нее белорусские проправительственные пропагандисты позволили себе откровенную антисемитскую риторику в отношении не только политических оппонентов Лукашенко, но и всего массового протестного движения. Вторжение России в Украину 24 февраля 2022 г. не только принесло многочисленные жертвы, но и подняло на поверхность антисемитский дискурс, который практически вернулся в «старые добрые советские времена»: из небытия была выведена даже аксиома «еврей тождествен нацисту».

Возродилось и такое, казалось бы, исчезнувшее явление, как антиизраильская риторика со стороны лиц, связанных с властью. В результате попадания сирийской ПВО, якобы целившейся в увернувшийся израильский самолет, в российский самолет Ил-20, приведшего к его крушению и гибели всех 15 членов экипажа, российские официальные СМИ просто «взорвались» от количества антиизраильских заявлений, зачастую граничащих с откровенным антисемитизмом. Высказывания российских политиков, таких как министр обороны Сергей Шойгу, только подливали масла в огонь. Лишь через неделю антиизраильская риторика, впервые за почти три десятилетия использованная российскими официальными лицами, пошла на спад.

Во время армяно-азербайджанского вооруженного конфликта осенью 2020 г. армянская сторона разразилась антиизраильскими и антисемитскими заявлениями (связанными с продажей Израилем оружия Азербайджану), которые привели к нескольким актам вандализма и угрозам безопасности еврейской общины страны. С тех пор, и особенно в 2022–2023 гг., местное общество не только пронизано антисемитизмом, но и зачастую участвует в распространении антиизраильских стереотипов, источником которых является Тегеран. Пик антисемитизма пришелся на последний виток вооруженного конфликта в Нагорном Карабахе 19–20 сентября 2023 г. и включал в себя антисемитскую и антиизраильскую риторику, профанацию памяти Холокоста высшим политическим руководством Армении и т. н. «Республики Арцах», и даже двумя случаями вандализма в отношении синагоги в Ереване.

Следует отметить, что за последние 10 лет основным проявлением антисемитизма на постсоветском пространстве стала антисемитская риторика, выражающаяся главным образом в антисемитской политической пропаганде и антисемитском дискурсе. Объем насильственных преступлений на почве антисемитизма был незначительным, за исключением случаев вандализма в отношении еврейских кладбищ, мемориалов Холокоста и объектов, связанных с деятельностью еврейских общин.

•

Таким образом, резкий всплеск антисемитизма и антиизраилизма после начала операции «Железные мечи» был неудивителен и завершал десятилетие «моральной подготовки» общества. Несмотря на резкое увеличение объема инцидентов, о которых сообщали контролирующие структуры Израиля («Натив» и Министерство по делам диаспоры), количество насильственных проявлений в первые три недели боевых действий казалось незначительным. За исключением акта вандализма в отношении синагоги в украинском городе Николаеве (что нельзя напрямую связать с событиями на Ближнем Востоке), нескольких попыток осквернения израильского флага в Москве и Тбилиси, а также призывов к изгнанию евреев с российского Северного Кавказа и из Киргизии, антисемитские проявления сводились исключительно к антисемитской и антиизраильской риторике. Можно предположить, что были и вербальные нападки, но публичных подтверждений этому у автора нет.

Однако в конце октяб­ря ситуация в мусульманских регионах бывшего СССР резко изменилась. Так, 29 октяб­ря стало известно о нападении на посланников «Хабада» в Ташкенте. Скорее всего, это был локальный инцидент. В то же время события, потрясшие российский Северный Кавказ, напомнили не только о советском антисемитском нарративе, но и о временах антиеврейских погромов, инициированных властями Российской империи в конце XIX – начале XX в. Попытка поджога гостиницы «Фламинго» в Хасавюрте, поджог строящегося еврейского культурного центра в Нальчике, массовое нападение на самолет с израильтянами в Махачкале не могут не вызвать вопросов как о роли российских силовых структур в предотвращении реального погрома, так и о попытках российских властей бороться с антисемитскими призывами. Заявления российских официальных лиц, включая президента, не дают однозначного ответа на этот вопрос.

За четыре недели, прошедшие с начала вой­ны, модели антисемитской пропаганды, распространяемой на постсоветском пространстве, совпадают с теми, что имели место в последние несколько лет: основными центрами антисемитской и антиизраильской риторики являются Россия, идущая по ее стопам Беларусь и, с определенными оговорками, Армения. При этом если Россия занимается не только распространением, но и накоплением антисемитских идей, то Беларусь в основном повторяет антисемитские мотивы российской пропаганды, хотя иногда и «совершенствует» их, часто копируя пропаганду ХАМАСа и Ирана. И если в России этим занимаются в основном СМИ и пропагандисты третьего эшелона, то в Беларуси речь идет о «первом прорежимном пресс-пуле» и связанном с провластными структурами Telegram-канале «Желтые сливы».

Кроме того, следует отметить, что если термин «новый антисемитизм» можно использовать по отношению к антиизраильским проявлениям в западных странах, то по отношению к странам бывшего СССР он будет звучать некорректно, поскольку эта позиция не только является классической для региона с советских времен, но, как доказала американо-израильская исследовательница Изабелла Табаровски, западный «новый антисемитизм» испытал влияние старого советского антисемитизма, замаскированного под «антисионизм».

Так, с начала военных действий на Ближнем Востоке можно выделить следующие антисемитские мотивы и мифы, пропагандируемые российской и белорусской пропагандой.

«Предатели России», бежавшие в Израиль от вой­ны в Украине, теперь предадут и Израиль, давший им убежище. Образ еврейского либерала-предателя в воюющем Израиле, ставший с начала 2022 г. одним из основных мотивов российской Z-пропаганды, ранее был разработан в ходе операции ЦАХАЛа «Рассвет» в Газе в августе 2022 г. Таким образом, высмеивание противников вой­ны не было чем-то новым. Однако в свете поддержки Израиля либеральным электоратoм стиль пропаганды изменился, подчеркивая «предательское» поведение либералов по отношению к России, где они стали известными. 14 октяб­ря Аббас Джума, российский журналист сирийского происхождения, ставший одним из рупоров ХАМАСа и Ирана в российских СМИ, опубликовал в своем Telegram-канале пост, в котором сравнил негативные высказывания российских евреев по поводу вой­ны в Украине с их произраильскими заявлениями. Это можно назвать прямым подстрекательством к антисемитизму. Учитывая биографию автора, нельзя не признать, что за этой публикацией стоит третья сторона, находящаяся не в России, заинтересованная в разжигании межнациональной розни в РФ.

Мотив «двой­ной лояльности евреев – предателей России» перерос в требование изгнать евреев из российского медиапространства. После скандального заявления 17 октяб­ря еврейского активиста и одного из наиболее ярких интерпретаторов прокремлевской пропаганды Евгения Сатановского, в котором он нелицеприятно отозвался о некоторых ведущих сотрудниках МИД РФ, появились требования лишить не только его, но и других прокремлевских евреев права «озвучивать сионистскую пропаганду в российском эфире». Александр Дугин, один из главных идеологов российского режима, пошел дальше, указав на двой­ную лояльность (вернее, нелояльность) российских евреев в целом: «Это очень серьезно, потому что евреи, как и при большевиках, играют огромную роль в современной российской политике. Одни выберут Россию. Другие будут вынуждены пойти по пути Сатановского. А ведь как искренне он призывал бомбить Запад. Но Родина – это действительно очень глубоко и важно. Нет ничего важнее».

Еврейская тема стала одним из основных векторов российской пропаганды в вооруженном конфликте с Украиной. События на Ближнем Востоке подняли этот мотив на новый уровень: в первые дни вой­ны российская пропаганда высмеивала Украину, которая вскоре должна была лишиться поддержки Запада в пользу евреев. Еврейство Зеленского стало, с точки зрения российской пропаганды, еще одним доказательством предательства евреями интересов Украины. Одновременно в Израиле и странах Запада раскручивался мотив украинской коррупции, которая привела к утечке западного оружия, поставляемого Киеву, в террористические организации, включая ХАМАС. Причем делалось это не только через известные пропагандистские, хотя и маргинальные ресурсы, но и устами вполне респектабельных лиц, таких как один из столпов российской пропаганды израильтянин Яков Кедми или даже сам Путин. Цель подобных инсинуаций понятна: информационная вой­на должна привести к расколу между Израилем и Украиной, а использование антисемитской риторики должно не только пробудить в украинской стороне ненависть к еврейскому государству, но и углубить раскол в украинском обществе вокруг президента-еврея.

Однако наиболее раскрученным антисемитским мотивом вокруг украинской темы, связанным с вой­ной на Ближнем Востоке, стал миф о «Новой Хазарии»: массовом бегстве евреев из Израиля в Украину, земли которой освобождаются для этой цели от коренного славянского населения. «Вой­на между Палестиной и Израилем была спровоцирована „Моссадом“ для того, чтобы переселить израильтян на Украину», – заявила 11 октяб­ря белорусская пропагандистка Ксения Лебедева. 13 октяб­ря Илья Кива, пророссийский экс-депутат Рады, неоднократно разоблаченный как ярый антисемит, написал в Telegram-канале: «Израиль проиграет мусульманскому миру в этой вой­не и совершит свое сакральное переселение!» Позже в эфире российского телевидения он пояснил: «Евреи совершают свое сакральное переселение туда, куда 300–500 лет назад пришли и указали цадики. А когда они умерли, то оставили свои могилы как фарватер для переселения своего народа на плодородные земли Западной Украины. То есть туда, где они когда-то жили». Сотни подобных постов заполонили не только русско- и украиноязычные социальные сети, но и вполне респектабельные СМИ.

Год за годом российская пропаганда использовала память о жертвах Холокоста, представляя СССР, а затем и Россию в качестве главного, а отчасти и единственного защитника памяти еврейских жертв нацистского геноцида, но постепенно подводя к отмене самого факта «окончательного решения еврейского вопроса», который, по словам Захаровой, «заключался в преследовании и массовом уничтожении нацистами представителей различных этнических и социальных групп», т. е. не имел отношения исключительно к евреям. Вой­на на Ближнем Востоке изменила вектор этой пропагандистской темы: с одной стороны, в типично советском стиле действия Израиля стали сравниваться с нацизмом, а с другой – стали раздаваться голоса, призывающие к полному уничтожению памяти о Холокосте. Так, Александр Проханов открыто говорит о ненужности еврейской памяти, которая теперь, по его словам, не имеет права на существование: «„Холокост“ вызвал огромное сострадание к евреям у других народов, сделав евреев нацией мучеников. Человечество склонно к состраданию. Вся мировая культура проникнута состраданием. Это сострадание окружило еврейский народ священной стеной Холокоста, непроницаемой для зла. Теперь государство Израиль разрушило эту стену, она начала уничтожать целый народ, а вчерашние мученики превратились в мучителей. Израиль устраивает палестинский холокост. И теперь каждый, кто приблизится к Стене Плача в Иерусалиме, будет забрызган кровью убитых палестинцев».

Отказывая Израилю в праве на самооборону, как это делал СССР, российская сторона, тем не менее, не занимает аналогичной позиции по отношению к террористам ХАМАСa, нейтрально называя его членов «палестинским движением». И если официальные российские представители, несмотря на свою нескрываемую позицию, всё же воздерживаются от выражения прямых симпатий к палестинским террористам, то официальные СМИ Беларуси перешли даже эту грань. Всего через день после кровавого погрома на юге Израиля в официальном органе «Минская правда» (и ранее неоднократно публиковавшем материалы антисемитского содержания) появилась колонка редактора российского информационного агентства RT Игоря Молотова, в которой автор открыто призывал к поражению Израиля, утверждая, что «победа Палестины – это победа Москвы и Минска». Хотя впоследствии колонка была удалена, все ведущие провластные пропагандисты Беларуси занялись восхвалением позиции Молотова на своих (также впоследствии удаленных) страницах в социальных сетях. Таким образом, выразив безоговорочную поддержку ХАМАСy, белорусские пропагандисты оказались в одной лодке с российскими неонацистами из движения «Русич», которые выразили сожаление, что из-за своей «занятости» на поле боя в Украине не могут присоединиться к «победному шествию ХАМАСa».

Если российская и белорусская пропаганда часто использовала советскую риторику для распространения антисемитских и антиизраильских представлений, то Армения продолжала ограничиваться антисемитской терминологией, получившей широкое распространение в стране за последние три года. Еще не оправившись от поражения в конфликте с Азербайджаном, армянские социальные сети с радостью отреагировали на теракт ХАМАСа и начали массово распространять его пропаганду. Это сопровождалось язвительными высказываниями в адрес Израиля, который «понес заслуженную кару» за то, что его не смогло защитить «хваленое оружие». В то же время нередки были случаи не просто выражения радости, а прямых призывов поддержать ХАМАС или даже попыток сравнить Израиль и Азербайджан с нацистской Германией. Дошло до того, что известный своими антисемитскими позициями политический комментатор Владимир Погосян даже начал угрожать евреям расправой. Крайне антиизраильскую и антисемитскую позицию заняли и армянские диаспоры, в основном на Ближнем Востоке. Так, ливанская армянская газета «Азтак» обвинила Израиль в преступлениях не только в Ливане, но и против армянского народа Нагорного Карабаха. А сирийский армянский батальон им. Озаняна открыто призвал армян выступить на стороне ХАМАСа.

Отдельного внимания заслуживает визуальная пропаганда, а именно десятки карикатур, которые не только появлялись в российской прессе, но и массово распространялись в социальных сетях. Основной тон пропаганды соответствовал характеристикам главных мотивов антиизраильской и антисемитской пропаганды. При этом некоторые из них были идентичны мотивам антиизраильской пропаганды советского периода. Примером преемственности поколений визуальных антисемитских пропагандистов могут служить грубые антисемитские высказывания члена Союза художников России Александра Умярова, который еще в начале 1980-х рисовал антисионистские карикатуры.

•

Таким образом, можно резюмировать, что резкий всплеск антисемитской риторики в странах бывшего СССР, прежде всего в России, Беларуси и Армении, не стал неожиданностью для тех, кто отслеживал рост антисемитских настроений в последнее десятилетие. Вой­на на Ближнем Востоке ускорила наметившиеся процессы, возродив старое из исторического забвения. В отношении Армении можно сказать, что здесь существует некая глубинная обида на Израиль (несмотря на то, что Азербайджан имеет оборонные контракты со многими странами, в том числе и с РФ, которая формально является союзником Армении). Поэтому стилистика антисемитизма здесь была не столь разнообразной, хотя зачастую и грубой. Беларусь, в большинстве своем не имеющая собственного мнения по еврейскому вопросу, уже много лет служит лишь отражением антисемитских мотивов, диктуемых из Москвы. Россия же не только оказалась главным аккумулятором антисемитских тенденций и трендов в регионе, но и продолжает использовать антисемитизм для достижения политических целей как на Ближнем Востоке, так и в Украине. Антисемитские волнения в Дагестане показали, что простая и ни к чему не обязывающая риторика – это уже пройденный этап, и если это окажется необходимым, то, подобно антисионизму, яростный антисемитизм также может быть в любой момент возвращен на подмостки новой реальности.