Рыцари вместо индейцев

Если отнестись к обвинениям в «культурной апроприации» серьезно, последствия вряд ли порадуют «пробужденных»

На карнавале в Дюссельдорфе: попугай обвиняет в «культурном присвоении» коренного американского индейца, который в свою очередь предъявляет то же обвинение участнику карнавала в костюме американского индейца© INA FASSBENDER / AFP

Вновь и вновь, особенно в ходе карнавала, разгораются споры о том, правомерно ли переодеваться, например, в индейцев. Аналогичные споры ведутся на тему, можно ли европейцам играть музыку регги, носить прически раста или даже заниматься йогой, что приводит к дискуссии о том, вправе ли бывшие колониальные державы выставлять в своих музеях искусство колонизированных или должны полностью вернуть его в страны происхождения. При этом, похоже, никто не удосуживается додумать основные тезисы этой теории до конца, что приводит к парадоксальным последствиям, которые, если бы они стали реальностью, не могли бы вызвать восторга у самих представителей этой идеологической школы. Рассмотрим вкратце основные посылки, лежащие в основе этой теории, которые сами по себе свидетельствуют о поразительном увлечении этнокультурными коллективами и родовыми сообществами.

Во-первых, существуют однородные этнические и культурные группы, которые остаются стабильными на протяжении веков и принадлежность к которым определяется происхождением. Так, афроамериканский агент по недвижимости в Нью-Йорке вечно и неразрывно связан по происхождению со своим предком, прибывшим в Новый Свет на корабле с рабами в XVIII в.

Во-вторых, эти группы обладают коллективной интеллектуальной собственностью. Эта коллективная интеллектуальная собственность включает в себя все традиции, искусство, музыку, одежду, которые когда-либо создавали отдельные представители этих групп. Например, если в многомиллионной группе людей группа музыкантов разрабатывает определенный стиль музыки, то все миллионы членов этой группы и через несколько поколений имеют право решать, кто может использовать этот стиль музыки.

В-третьих, это утверждение, однако, имеет место только в том случае, если данная группа обладала меньшей властью, чем другая группа, что означает, что «власть» не является индивидуальным преимуществом, а всегда осуществляется или претерпевается коллективно родовым сообществом.

Если отнестись к этим тезисам серьезно, то возникает ряд вопросов. Например, кто может претендовать на принадлежность к этой группе и кто имеет право говорить от имени этого воображаемого коллектива? Какой группе, например, принадлежит музыка регги? Всем жителям Карибского бассейна, всем ямайцам, которые слушают регги; всем ямайским музыкантам, которые играют регги? Кто, в конечном счете, решает, кому и когда разрешено играть регги и на каких условиях? Правительство Ямайки, гильдия ямайских артистов, подлежащий избранию большинством голосов или опросом общественного мнения специальный культурный парламент или каждый отдельный ямаец, имеющий право личного вето? Или, в конце концов, ученые западных университетов, которые в акте самоутверждения, основанном на превосходстве интеллектуальных способностей, возводят себя в ранг морального авторитета и издают обязательные правила поведения для остального человечества?

Другой вопрос: что именно подразумевается под «дисбалансом сил» между культурами? В позднем Средневековье Польша была великой державой и обладала огромной властью. В XIX в. Польша была разделена между Пруссией, Австрией и Россией и уже не обладала никакой властью. Турки и итальянцы обладали огромной властью как колониальные хозяева, но гораздо меньшей – как гастарбайтеры в Германии. Мусульмане были более могущественны, чем их индуистские подданные в Индии XVII в., сегодня же Индией правит индуистское большинство и управляют индуистские националисты. Китайцы были мировой державой, затем стали пешкой западных сверхдержав, а сегодня снова являются мировой державой. Легитимно ли сейчас переодеваться в Конфуция, потому что китайцы сегодня могущественны, или нелегитимно, потому что в 1900 г. они были бессильны? Если Ямайка в результате экономических реформ станет карибским «экономическим тигром», разрешит ли она снова играть регги в Европе?

Фридрих Август фон Хайек говорил о «непредвиденных последствиях» политики. Под этим он подразумевал, что политики часто достигают прямо противоположного тому, что они изначально задумывали, поскольку просто не продумывают последствий и побочных эффектов. Теоретики «культурного присвоения» установили правило, согласно которому нельзя «присваивать» культуру тех народов, по отношению к которым существовал или существует «дисбаланс сил». Однако можно «присваивать» культуру народов, более могущественных, чем свой собственный, или находящихся в равных условиях. Следствие этого правила довольно парадоксально: немецким детям теперь нельзя наряжаться индейцами, потому что тех покорили европейцы, зато можно переодеваться в японских воинов-самураев, потому что они успешно бросили вызов европейцам и сами создали колониальную империю. Следствие: в будущем дети должны идентифицировать себя только с культурой «победителей» и никак не с культурой «проигравших» в истории. Это почти ницшеанский подход: в детскую комнату попадает только та культура, которая победила в борьбе за власть.

Сторонники тезиса о «культурной апроприации» объясняют это тем, что хотят защитить соответствующие культуры от коммерциализации, тривиализации и банализации. Звучит неплохо, но есть одна загвоздка: любая культура, не успевшая стать частью популярной культуры и тривиализации в условиях глобализации и всеобщего массового вкуса, предается коллективному забвению. Без Астерикса и Обеликса большинство людей даже не знали бы, кто такие галлы и друиды. Что же произойдет, если поборники запрета «культурной апроприации» добьются своего? Из магазинов исчезнут костюмы индейцев, с прилавков книжных магазинов – романы Карла Мая и Фенимора Купера, из кино – поставленные по ним фильмы. В результате память об индейцах будет просто стерта из культурной памяти. Запрет на «культурное присвоение» приведет не к тому, что люди получат чрезвычайно сложный, исторически и этнически корректный образ индейцев, а к тому, что у них вообще не останется никакого образа. Защита культуры от тривиализации означает защиту ее от социальной актуальности.

Требование покончить с «культурной апроприацией» имеет и ироничный политический подтекст: если довести это до логического конца, то в итоге мы получим общество, в котором можно быть в безопасности только если использовать одежду, культуру, музыку, костюмы и мотивы местных народов: косички вместо раста, немецкие народные песни вместо хип-хопа, Бах вместо Боба Марли, гимнастика вместо йоги, рыцари и принцессы вместо индейских вождей и Покахонтас, краеведческие музеи вместо африканского искусства. Самое позднее, когда последние произведения африканского искусства будут вывезены из берлинского Гумбольдт-форума и возвращены в Африку в рамках колониальных репараций, в германской столице будет достаточно музейных площадей для реализации идеи бывшего правящего бургомистра Берлина Михаэля Мюллера о создании берлинского краеведческого музея. Экспозиция, в которой преобладают рисунки Генриха Цилле, рекламные тумбы и речи Эрнста Ройтера, не вызовет подозрений в «культурном присвоении», вопрос собственности будет решен, а берлинцы и туристы, вероятно, тоже останутся довольны. В этом отношении отказ от «культурного присвоения» в конечном счете способствует культурной гомогенности и вытеснению неевропейских влияний.

 

Жерар БЁКЕНКАМП

Уважаемые читатели!

Старый сайт нашей газеты с покупками и подписками, которые Вы сделали на нем, Вы можете найти здесь:

старый сайт газеты.


А здесь Вы можете:

подписаться на газету,
приобрести актуальный номер или предыдущие выпуски,
а также заказать ознакомительный экземпляр газеты

в печатном или электронном виде

Поддержите своим добровольным взносом единственную независимую русскоязычную еврейскую газету Европы!

Реклама


...Чтоб сказку сделать былью

...Чтоб сказку сделать былью

Война за возрождение

Война за возрождение

Бросив вызов администрации Байдена, Израиль показал США, что «бойкий маленький Израиль» снова в деле

Руками Госдепа сделать Иудею и Самарию «юденфрай»

Руками Госдепа сделать Иудею и Самарию «юденфрай»

Фантомные боли «босфорского султана»

Фантомные боли «босфорского султана»

Неоосманизм как геополитический курс Турции

Исламистская проблема Америки

Исламистская проблема Америки

Сколько тревожных звонков нужно обществу, чтобы оно наконец-то проснулось?

Который час по eвpeйскому времени?

Который час по eвpeйскому времени?

Что мы видим на «геополитических часах» Израиля

«Нечестивый союз»

«Нечестивый союз»

Доклад UN Watch проливает свет на сомнительные связи UNRWA с террористами

«С решением иранской проблемы Иерусалиму стоит поспешить»

«С решением иранской проблемы Иерусалиму стоит поспешить»

Еще раз про страшный Тегеран

Мерц в спасательной шлюпке, не считая вредоносной Меркель

Мерц в спасательной шлюпке, не считая вредоносной Меркель

Хотя ХДС/ХСС проиграл бой, а «красно-зеленые» празднуют пиррову победу, но в выигрыше AfD

Вот новый «поворот»… что он нам несет?

Вот новый «поворот»… что он нам несет?

Как политика извратила общепринятый термин

Ашаффенбург: ребенок, нож, брандмауэр…

Ашаффенбург: ребенок, нож, брандмауэр…

Сколько еще нужно смертей, чтобы политики начали действовать?

Постыдное политиканство на крови

Постыдное политиканство на крови

В Тюрингии саудовского убийцу объявили правым экстремистом

Все статьи
Наша веб-страница использует файлы cookie для работы определенных функций и персонализации сервиса. Оставаясь на нашей странице, Вы соглашаетесь на использование файлов cookie. Более подробную информацию Вы найдете на странице Datenschutz.
Понятно!