Пять кризисов, определяющих наше будущее

Пять основных тенденций будут доминировать в 2023 г. Ни одна из них не является неожиданностью или новостью. Но все они, скорее всего, усилятся в недавно начавшемся году. Эти тенденции касаются социального климата, экономики и валюты, миграции и демографии. Одно мрачное событие витает как общая тема над всеми остальными: с 1945 г. идея свободы никогда не подвергалась такому экстремальному давлению, как сегодня. И не только в Германии, но и во всем ЕС и в США, которые до сих пор сохраняли некоторую устойчивость. Повсюду идеи коллективизма, государственного контроля, равенства и перераспределения находятся на подъеме.

 

Свобода сдает позиции

Швейцарский институт MediaTenor и германский Институт изучения общественного мнения в Алленсбахе регулярно «измеряют» основные чувства немцев в так называемом «Индексе свободы». Один из повторяющихся вопросов – о том, что респонденты считают более важным: что должно в случае сомнения определять жизнь общества – свобода или равенство?

Результат 2022 г. должен поверг­нуть в уныние каждого либерального гражданина. Только 47% опрошенных по-прежнему голосуют за свободу, в то время как 41%, напротив, за равенство. Особую тревогу вызывает долгосрочный тренд: в 2017 г. 51% респондентов выступал за свободу, в то время как 37% считали более важным равенство. Таким образом, обе кривые движутся навстречу друг другу. Государство, которое, с одной стороны, покровительствует, запрещает, наказывает, а с другой – «вознаграждает» за счет налогов и которое было в прекрасной форме в годы «короны», очевидно, вызывало у многих немцев не отторжение, а чувство домашнего уюта.

Среди функционеров в политике и СМИ маятник качнулся в сторону равенства и формирования общества сверху еще гораздо более четко, чем среди населения в целом. Мелкое и не сильно значимое общество Floskelwolke выбралo слово «свобода» в качестве «клише года». Об­основание: понятие свободы «деградирует из-за эгоманов». Новостная программа Tagesschau с энтузиазмом подхватила эту идею и создала впечатление, что «свобода» является каким-то неблаговидным термином.

Уже во время дебатов об обязательной вакцинации политики использовали формулу «вульгарной свободы» для того, чтобы заклеймить идею индивидуального самоопределения как «эгоистичную». Депутат от СДПГ Хельге Линд даже заявил, что защищенное Конституцией право на физическую неприкосновенность является «вульгарным пониманием свободы».

Призывы к запрету чего-либо стали для политиков одним из самых верных способов попасть в СМИ, в идеале – на следующее ток-шоу. Это происходит потому, что в большинстве редакций работают конструкторы нарративов, которые слепо верят руководящему всем государству и принципиально не доверяют гражданам, а также компаниям – независимо от того, идет ли речь о политике здравоохранения или экономике.

Подобная тенденция наблюдается не только в Германии, хотя здесь она сильнее, чем в других западных странах. Самым главным носителeм современного нелиберального течения оказывается, прежде всего, молодое поколение. «Я думаю, что дети американской элиты становятся самым социалистическим поколением из всех, которые когда-либо производила Америка», – написал недавно в Financial Times левый журналист Ананд Гиридхара.

Опрос, проведенный компанией Pew Research, похоже, подтверждает это. Согласно его данным, 44% американцев в возрасте от 18 до 19 лет заявляют, что у них «позитивный взгляд на социализм». И только 40% объявили себя сторонниками капитализма. Среди же 50–65-летних только 32% поддерживают социалистические идеи, а 62% – рыночную экономику. Конечно, эти результаты нельзя автоматически распространять на Германию: для многих граждан США государственная квота в размере более 50% и разросшееся государство всеобщего благосостояния, то есть c условиями, аналогичными тем, которые существуют во многих странах Западной Европы, считаются социализмом. Но сильный сдвиг в сторону любви к государству даже на родине индивидуализма кажется удивительным.

 

Экономика: госуправление вместо предпринимательства

«Возможно, Маркс все-таки был прав?» – вопрошал в конце 2022 г. журнал Spiegel на своей обложке, на которой был изображен Маркс в зеленой рубашке с миниатюрной серебряной ветряной мельницей на шее. Вопрос журнала из Гамбурга был вполне серьезным. Своим прогрессивно-популистским барабанным боем его редакция активно сопровождала дрейф в сторону большего огосударствления, которого, очевидно, желали многие.

Естественно, новый коллективизм нуждается в достоверном и, по возможности, моральном оправдании, будь то борьба с пандемией или показная забота о климате. «Cамое позднее во время пандемии стало ясно, что рынок не может справиться без массированного вмешательства государства. Экономике пришлось помогать различными толчками», – бубнит свои псалмы Spiegel. При этом старательно замалчивая тот очевидный факт, что, как минимум в случае коронавируса, именно государство создало необходимость в дополнительных тратах налоговых денeг своей достаточно неэффективной политикой блокировки.

По аналогичному примеру с миллиардными суммами помощи фирмам, вынужденным закрыться во время локдауна, и государственными энергетическими субсидиями Брюссель хочет в ближайшее время залить деньгами большую часть экономики ЕС. «Зеленый» вице-канцлер Роберт Хабек с энтузиазмом относится к этой идее.

Она лежит в основе его понимания общества. Едва вступив в должность, он тут же представил идею постоянного субсидирования, например, «зеленой» стали, производимой без ископаемых источников энергии, но с использованием электроэнергии из водорода и поэтому соответственно дорогой, которую без субсидий вообще невозможно продавать. Он всерьез расхваливает этот процесс как «бизнес-модель будущего». Крупные компании открыты для этого: они могут надеяться на миллиарды новых субсидий, а также на государственный протекционизм в торговле. Поэтому Хабек также с энтузиазмом воспринял принятое в конце 2022 г. решение ЕС о введении в ближайшем будущем платы за выбросы углекислого газа для добрых 70% всей экономики. Министр объявил, что будут разработаны так называемые Carbon Contracts for Difference (CCFD).

С помощью этого инструмента и небольшие компании, попавшие в сложное положение из-за агрессивного налогообложения выбросов CO2, в будущем получат государственные компенсационные выплаты. Другими словами, многие компании, которые до сих пор хорошо или, по крайней мере, удовлетворительно справлялись самостоятельно, будут превращены в получателей субсидий, действующих под неусыпным надзором государственных планировщиков и прочих «рулевых». В этом зарождающемся новом мире скоро почти не останется компаний и отраслей, в которых государство не держало бы свою руку на руле.

Кроме того, существует идея введения налога на CO2 для импортных товаров, с помощью которого ЕС хочет сделать более дорогими товары, которые не были произведены в соответствии с брюссельскими климатическими спецификациями. Политики из окружения председателя Еврокомиссии Урсулы фон дер Ляйен уже мечтают о «климатической крепости Европы». Такой шаг почти наверняка приведет к введению ответных налоговых пошлин в США и Азии – и, таким образом, к протекционистской гонке, которая ввергнет мировую экономику в масштабный экономический кризис, как это произошло в конце 1920-х гг.

США под руководством президента Джозефа Байдена также полагаются на усиление государственного контроля, государственной помощи и защиты от иностранных товаров, приняв «Закон о снижении инфляции», который предусматривает субсидии на сумму 369 млрд долл. Вместо того чтобы бороться за свободную торговлю, фон дер Ляйен почти с радостью подхватила шаблон Вашингтона в качестве обоснования для очередного шквала субсидий ЕС.

Экономический контроль со стороны государства с помощью директив, запретов, налогов и таможенных пошлин приводит к тому, что целая группа левых теоретиков и формирователей общественного мнения требует, чтобы мы перешли к полностью авторитарной системе, которая не довольствуется полумерами, а подчиняет все якобы безальтернативной «борьбе за климат».

«Если мы хотим, чтобы все было в основном справедливо, – рассуждает в своей книге экономический редактор издания taz Ульрике Херр­ман (см. «ЕП», 2022, № 11), – важные основные товары должны быть нормированы и распределяться». В каком-то смысле она права: с определенного момента полугосударственная экономика более или менее самостоятельно скатывается в неосоциализм.

 

Энергетическая политика: преднамеренный конкурентный недостаток

Иногда один график красноречивее тысячи слов. Распределение выработки электроэнергии в Германии на 2022 г. по сравнению с предыдущим годом показывает основную проблему энергетической политики, которая пытается обходиться без надежных электростанций. Следует признать, что в 2022 г. ветряными турбинами было выработано на 11,6 ТВт·ч больше электроэнергии, чем в бедном ветрами 2021 г., а солнечными станциями – на 9,2 ТВт·ч больше. Но запланированное политиками в 2021 г. закрытие трех атомных электростанций создало гораздо больший разрыв: в 2022 г. производство атомной энергии снизилось на 32,6 ТВт·ч. Значительная часть этого пробела была восполнена электростанциями, работающими на буром и каменном угле, которые в прошлом году произвели на 16,3 ТВт·ч больше электроэнергии. И это несмотря на то, что «зеленые», в частности, постоянно подчеркивают, насколько важно для Германии выбрасывать в атмосферу меньше углекислого газа.

В апреле 2023 г. «светофорные» политики хотят повторить эту игру: согласно их плану, последние три атомные электростанции будут отключены от сети. А вместе с ними исчезнут еще 4,2 ГВт установленных и, главное, надежных мощностей. Это, вероятно, приведет к тому, что в 2023 г. поставщики энергии продолжат сжигать большое количество угля, а также дорогостоящий сжиженный газ.

15 декабря 2022 г. Бундестаг практически незаметно для общественности подмахнул повышение вознаграждения для новых ветряных и солнечных электростанций. В сочетании с принудительным закрытием уже амортизированных атомных электростанций, сжиганием дорогого угля и еще более дорогого газа, более высокие субсидии на ветер и солнце будут означать, что в 2023 г. цены на энергию в Германии останутся выше, чем в большинстве других промышленно развитых стран – независимо от того, как будут развиваться цены на уголь и газ по сравнению с 2022 г. Своим особым энергетическим путем Германия создает для себя постоянное, но политически желаемое неблагоприятное положение.

Конечно, в ЕС существует определенный баланс: Франция, Болгария и Финляндия продолжают наращивать свою ядерную энергетику, Бельгия откладывает свой отказ от нее, Польша приступает к использованию атомной энергии. Но когда крупнейшая промышленно развитая страна Европы намеренно делает свою энергию более дорогой, такая политика не остается без последствий для всего ЕС. Европейский экономический блок теряет силу по сравнению с другими экономическими зонами, которые планируют совершенно иначе.

Китай намерен в 2030-е гг. удвоить парк своих атомных электростанций. Япония только что приняла решение использовать атомную энергию еще 60 лет, а также модернизировать станции (см. «ЕП», 2023, № 2). США, как и Китай и Япония, уделяют особое внимание новым типам атомных электростанций. Недавно американские исследователи добились успеха на долгом пути к созданию термоядерного реактора (см. «ЕП», 2023, № 2). Наличие дешевой и надежной энергии, наряду с некоторыми другими факторами, определяет, сможет ли экономический регион сохранить конкурентоспособность или даже увеличить ее – или же он покатится вниз по наклонной. Плохая новость состоит в том, что Европа также мало что может предложить Азии и США в будущем с точки зрения других факторов – уровня образования, привлекательности для молодых талантов, инновационной силы.

Одним из заметных событий 2022 г. стало выступление лидера Объединения германских профсоюзов, крайне левой социал-демократки Ясмин Фахими, которая предупредила о «деиндустриализации» Германии и заявила, что сейчас «не время для фундаментальных дебатов с критикой капитализма». Очевидно, даже она видит перспективы, которые политики «светофора» и многие представители СМИ либо не признают, либо игнорируют.

 

Валюта: от единичного к перманентному кризису

Идея политиков как ЕС, так и «светофора» о создании неблагоприятных условий для собственной экономики, чтобы затем компенсировать их государственными деньгами, наверняка приведет к одному результату: долговое бремя, и без того сильно раздувшееся во время пандемии, продолжит расти в 2023 г. и в последующие годы. Даже сейчас из соображений заботы о южных странах еврозоны с большой задолженностью Европейский центральный банк (ЕЦБ) не может устанавливать такие же высокие процентные ставки, как Федеральная резервная система в США. Поэтому и в 2023 г. инфляция останется высокой: 7%, по оценке Еврокомиссии.

Что многие упускают из виду: эти 7% «наслаиваются» на рекордный уровень инфляции 2022 г. Жадные до интервенционизма государства, использующие ЕС как машину перераспределения, и центральный банк, которому не разрешено больше выступать в роли стража стабильности валюты – все это, по мнению известного экономиста Томаса Майера, ведет к тому, что общая валюта становится «мягкой»: «Евро становится новой лирой, ЕЦБ – Банком Италии».

Падение внешней стоимости евро делает жизнь граждан дороже, но помогает компаниям-экспортерам. По крайней мере, на данный момент. В среднесрочной перспективе снижение стоимости евро по отношению к доллару и юаню заменяет нулевые процентные ставки в качестве наркотика: это дает компаниям, экспортирующим продукцию в другие валютные зоны, ощутимое конкурентное преимущество. К сожалению, в действительности это не делает их продукцию более инновационной. Страны ЕС переживают эпоху уменьшения экономической мощи и большей зависимости от других крупных игроков мировой экономики.

 

Демография: бедные мигранты едут к старикам

В конце 2022 г. федеральный канцлер Олаф Шольц удивил своих соотечественников, предсказав, что через несколько лет в Германии может проживать 90 млн человек. Таким образом, страна, в которой сейчас проживает 84 млн человек, получит прирост населения в 6 млн за счет иммиграции. На первый взгляд, пропорции соответствуют: к 2035 г. около 7 млн работников выйдут на пенсию.

С помощью так называемой «Карты возможностей» («Chancenkarte») социал-демократический министр труда Хубертус Хайль хочет ежегодно привлекать в страну 400 тыс. квалифицированных работников – в дополнение к иммиграции просителей убежища и военных беженцев, которая только в 2022 г. составила 1,2 млн человек. Однако уже сейчас правительство не может ответить на самый очевидный вопрос: где должны жить новоприбывшие?

Объявленной целью федерального правительства (от которой оно уже официально отказалось. – Ред.) было строительство в Германии 400 тыс. новых квартир в год. Даже этого было бы недостаточно. Но в действительности число вновь построенных жилых помещений в 2022 г., скорее всего, составит лишь 280 тыс. Согласно прогнозу Центральной ассоциации строительных ремесленников, в 2023 г. этот показатель снизится до 245 тыс. Причинами являются резкий рост стоимости строительства, исчезновение практически нулевых банковских процентных ставок, а также чрезмерно детализированные нормы, начиная от изоляции, отопления и заканчивая утилизацией строительных отходов. Дебаты о предельном размере арендной платы и возможных специальных сборах с владельцев недвижимости также не способствуют желанию строить.

Проблема размещения была бы еще приемлемой, если бы речь шла о сотнях тысяч прибывающих квалифицированных специалистов, способных оплачивать жилье на условиях свободного рынка. Де-факто, однако, Германия в основном переживает иммиграцию в свои социальные системы. Высококвалифицированные специалисты, как правило, ищут другие направления, потому что вряд ли какая-либо другая страна облагает одиночек налогами так же сильно, как Германия, а талантливые молодые программисты и инженеры обычно приезжают неженатыми и незамужними, чтобы начать жизнь в стране своего выбора.

В то же время в 2022 г. было установлено два сомнительных рекорда. Во-первых, число работников в государственном секторе впервые выросло до более чем 5 млн человек. Во-вторых, социальные выплаты из федерального бюджета и фондов социального страхования явно превысили отметку 1 трлн €.

Иммиграция из Африки и таких стран, как Афганистан и Пакистан, не меняет ситуацию с нехваткой квалифицированных работников, но с каждым годом все больше увеличивает нагрузку на казну. Есть и вторая проблема: эмиграция. Бывшая лидер СДПГ и новая глава Федерального агентства по труду Андреа Налес недавно пожаловалась, что в 2022 г. Федеративную Республику покинули около 750 тыс. человек – от иностранных студентов до тех, кто устал от Германии. При этом видная социал-демократка не задалась вопросом о том, почему они «голосуют ногами».

Комбинация, ожидающая нас в будущем, такова: не позднее 2030 г. большому числу пожилых людей, требующих обеспечения и ухода, будет противостоять большое число низкоквалифицированных молодых людей, в значительной степени из числа иммигрантов, большинство из которых также будут ожидать, что государство с помощью Bürgergeld обеспечит им средства к существованию. Недавние новогодние беспорядки в Берлине дают первое смутное представление о взрывоопасном характере этой ситуации.

 

Александер ВЕНДТ

Перевод с нем. Оригинал опубликован в издании Tichys Einblick

 

Четвертая с конца

Только самые пессимистичные провидцы, к которым мы с гордостью относим и себя, могли предсказать, что годы правления Меркель заведут страну в такую глубокую пропасть. В последнем издании «Странового индекса семейных предприятий», составленного Центром европейских экономических исследований им. Лейбница (ZEW), Германия занимает 18-е место среди 21 исследованной страны – на четыре позиции хуже, чем в 2020 г. Таким образом, ФРГ находится в худшем положении, чем когда-либо с момента первого составления этого рейтинга в 2006 г. и опустилась на шесть позиций за последние 13 лет.

Ни одна другая страна не показала худших результатов за этот период. Федеративная Республика оставляет жалкое впечатление и при сравнении немецкоязычных стран: Швейцария занимает 4-е место, Австрия – 13-е. В целом, заключают авторы исследования, «картина Германии как места для ведения бизнеса отрезвляет».

Анализ был проведен по заказу Фонда семейного бизнеса из Мюнхена. «Германия драматически теряет свою репутацию в качестве промышленного центра, – отмечает председатель правления фонда Райнер Кирхдёрфер. – Занимать низшие места в международном сравнении – это не то, к чему нам следует стремиться».

Авторы исследования называют целый набор причин, которые привели к провалу: слишком много бюрократии, слишком высокое налоговое бремя, медленные инновации, высокая стоимость энергии и нехватка рабочей силы. ZEW к тому же видит острую необходимость в улучшении системы образования. (Институт германской экономики в Кельне также предупредил о потере конкурентоспособности ФРГ в сфере образования. В частности, по его данным, доля низкоквалифицированных работников в возрасте от 25 до 34 лет в Германии в 2021 г. составила 14,6%, что лишь немного ниже среднего показателя по ЕС (14,8%). В то же время доля высококвалифицированных специалистов значительно ниже – 35,7% по сравнению с 41,2%. – Ред.).

Всего лишь один пример: в то время как многие другие страны, такие как США или Франция, в последние годы снизили налоги, в ФРГ они остались на уровне реформы 2008 г. В результате германские компании платят одни из самых высоких налогов среди стран – членов Организации экономического сотрудничества и развития.

Экономист ZEW Фридрих Хайнеман пишет об «отрезвляющей картине». По его мнению, выводы о позиции Германии дают «значительный повод для беспокойства». Особенно с учетом того, что Хайнеман и его команда не видят ни малейших признаков движения вверх. «При сравнении 21 страны-участника Германия по-прежнему предлагает первоклассные условия только в области финансирования, – говорится в анализе. – Однако ни в одной из других рассматриваемых областей Германия не может сравниться с ведущими странами Северной Америки, Западной Европы или Скандинавии».

Тем временем федеральное правительство живет в своем выдуманном мире и рискует еще больше ослабить страну. Чтобы понять крайнюю степень отсутствия реализма у функционеров «светофора», следует вспомнить заявление Олафа Шольца по случаю его визита на предприятие компании BASF в Шварцхайде в начале ноября: «Мы хотим и в 2045 г. оставаться одной из самых успешных индустриальных стран мира». Лучше даже не пытаться представить себе, что станет со страной к тому времени, если в ближайшее время не произойдет толчок, который приведет к фундаментальному политическому повороту. Ведь вряд ли предстоящее расширение официальной резиденции Олафа Шольца, стоимость которого оценивается в 1 млрд €, поможет Германии подняться в рейтинге.

 

Даниэль ВАЙНМАН