Как живешь, кибуц?

Первое основанное на коллективных началах сельскохозяйственное поселение в Пaлестине, квуца Дгания, было создано в 1909 г. К концу Первой мировой войны в стране уже было восемь небольших сельскохозяйственных коммун. С установлением британской власти в подмандатной Палестине и началом третьей репатриации в Израиль кибуцное движение стало интенсивно развиваться. Многочисленные активисты заселения, прибывшие из России и Польши, включались в существующие или организовывались в новые сельскохозяйственные, а также рабочие коммуны разного размера. За годы британского правления число сельхозкоммун в Эрец-Исраэль возросло до 176, а их население в конце мандатного периода насчитывало 47,4 тыс. человек.

С 1948 г. основание новых кибуцев несколько замедлилось. Волна репатриантов, хлынувшая в Эрец-Исраэль после 1948 г., состояла главным образом из евреев Азии и Африки и европейских евреев, переживших Холокост, которые не были склонны к жизни в коммунах и, обращаясь к сельскому хозяйству, предпочитали создававшиеся в то время многочисленные мошавы (сельскохозяйственная община, действующая на кооперативных началах). Тем не менее число кибуцев продолжало расти за счет молодeжной алии из Европы и Америки, а также притока уроженцев страны. По переписи 1983 г., в Израиле насчитывалось 267 кибуцев, в которых жили около 116 тыс. человек. В еврейском населении Израиля жители кибуцев составляли в указанном году порядка 3% (до основания государства – 7%).

А что же сегодня? Недавний отчет Кибуцного движения доказывает, что судьбы коллективных хозяйств, как и судьбы людей, не похожи одна на другую. Наряду с преуспевающими кибуцами, ворочающими миллионами, есть сотни пребывающиx по уши в долгах. В одних давно уже все приватизировано, многие другие живут по старинке, считая все кибуцные дома и доходы коллективной собственностью и по любому поводу созывая общее собрание. Но самое главное – они существуют и, похоже, умирать не собираются. О том, что собой представляют современные кибуцы, мы поговорили с уроженцем одного из них Хаимом Мельцером.

 

– Хаим, насколько я знаю, ты ведь в кибуце давно не живешь...

– Так и есть. Я родился в Авивим, но давно уже живу и работаю в центре страны. Тем не менее я продолжаю считаться членом кибуца и ежемесячно отчисляю в его кассу определенный процент своей зарплаты. Ну и, конечно, летом мы всей семьей неделю-две, а то и больше проводим в кибуце. Сейчас я вплотную приблизился к пенсии, так что мы с женой думаем оставить Ришон ле-Цион и провести остаток дней в родных пенатах. Условия, которые в кибуцах созданы для пенсионерoв, лучше, чем где-либо. Думаю, я заслужил их хотя бы верностью и отчислениями. Разумеется, я слежу за всем, что происходит в кибуцном движении, за неизбежными переменами, которые оно переживает. В последние годы эти процессы значительно ускорились и впитали в себя дух новой эпохи.

– И в чем они заключаются?

– Если называть вещи своими именами, то большинство кибуцев превратились или находятся на пути превращения в своеобразные акционерные общества. Если меня, рожденного в 1956 г., растили на каких-то идеалах, с детства внушали, что кибуц – это место, где все заботятся о благе каждого и каждый – о благе всей коммуны, то сейчас этого, безусловно, нет. К примеру, если раньше предприятия в кибуцах создавались для того, чтобы обеспечить рабочими местами прежде всего своих членов, то теперь их цель – получение максимальной прибыли, а кто будет работать, совершенно неважно. То же наблюдается и на сельскохозяйственных угодьях: отцам-основателям в самом страшном сне не могло присниться, что обрабатывать землю и собирать урожай вместо евреев станут арабы и таиландцы. Зарабатывание денег стало главной целью и смыслом существования практически всех кибуцев. Идеология умерла. Сегодня, если у какого-нибудь из них появляются свободные деньги, он может их инвестировать в создание предприятия на своей территории или в бизнес, не имеющий к нему никакого отношения, но сулящий доход в будущем. Причем второй вариант становится все более предпочтительным – в том числе и потому, что у кибуцев осталось не так уж много земель для нового строительства. Изменения привели к тому, что в кибуцах появилось множество новых должностей: гендиректор, финансовый директор, советник по инвестициям… Как правило, все они наемные работники, приглашенные специалисты. Но должности избираемых общим собранием председателя и казначея кибуца это не отменяет.

– Следовательно, у нынешних кибуцев от прежних остается только название?

– Отнюдь. Есть четыре изначальных института кибуца, которые почти повсюду сохраняются в наши дни. Это общая столовая, прачечная, гарантия получения бесплатных стоматологических услуг и обеспечение каждому члену кибуца достойной старости. Это не так уж мало, и люди это понимают. То есть в итоге, на мой взгляд, все пошло по самому правильному пути: с максимальным предоставлением каждому кибуцнику личной свободы параллельно с сохранением преимуществ коммунной жизни. Последние не отменяют постулата, что главное – зарабатывать деньги. Поэтому многие кибуцные столовые сегодня торгуют едой на вынос, прачечные предлагают свои услуги жителям соседних населенных пунктов. При многих кибуцах созданы неплохие средние школы, и это тоже становится источником заработка – за каждого ученика со стороны кибуц получает немалые субсидии от Минпроса. Наконец, относительно недавно кибуцы стали реализовывать на своей территории различные проекты по интеграции в общество людей с ограниченными возможностями. Например, аутистов, достигших совершеннолетия, которым предоставляются отдельные домики на 3–4 человек с сопровождающим соцработником, работа и т. д. За участие в проекте кибуцы получают немалые деньги, но, согласись, от этого выигрывают не только они, но и все общество.

– Ты сказал, что кибуцы все больше превращаются в акционерные общества. А как и когда происходит раздел дивидендов? От чего зависит величина доли каждого кибуцника?

– По-разному, поэтому давай-ка я тебе приведу конкретный пример. Допустим, некий кибуц продал 25% акций принадлежащего ему предприятия крупной международной компании – такое сегодня происходит сплошь и рядом. Предположим, сумма сделки составила 200 млн шекелей. Председатель рассылает сообщение об этом всем членам кибуца и прилагает к нему приглашение на общее собрание и отчет о состоянии дел – сейчас поймешь почему. Любое общее собрание кибуца – это цирк, достойный пера Эфраима Кишона. Всегда находятся те, кто предлагает полученную сумму разделить поровну между членами кибуца и разойтись по домам. Точно так же всегда кто-то предлагает пустить все деньги на общее благо: перестроить клуб, построить новый спорткомплекс и т. д., то есть сделать все для тех, кто живет в кибуце, что как минимум половину участников не очень интересует. Настоящее обсуждение начинается после того, как председатель напоминает, что с полученной суммы надо заплатить немалый налог, к тому же у кибуца есть долги и неплохо было бы их погасить. Насчет налога спорить нечего, а вот по поводу необходимости погасить долги вспыхивают споры. В итоге общим голосованием обычно проходит предложение погасить небольшую часть долга, остальное оставив до лучших времен. Дальше начинается обсуждениe вопроса о том, что делать с оставшейся и сильно похудевшей суммой. Тут тоже предложений немерено, но, как правило, приходят к следующему варианту: в честь удачной продажи каждый кибуцник получит некую сумму наличными. Если ты думаешь, что речь идет об астрономических деньгах, то заблуждаешься, обычно это 50–70 тыс. шекелей на каждого взрослого члена кибуца плюс бонус 20–25 тыс. пенсионерам, большинство из которых прожили там всю жизнь. Оставшаяся часть средств направляется на улучшение инфраструктуры кибуца, расширение существующих предприятий или инвестиции. Если кибуц прибыльный, то в конце года его члены могут получить еще какой-то денежный бонус. Но таких на самом деле не много. То, что все кибуцы и кибуцники миллионеры, – миф. Дай Бог, чтобы они были на нуле или хотя бы в небольшом плюсе.

– Помнится, лет 20 назад прошло сообщение о том, что кибуцам списали все долги, и по этому поводу немедленно встал вопрос: а за чей счет? И если это так, то откуда взялись новые долги?

– Списали не все долги, а часть в обмен на определенные обязательства – прежде всего, оздоровление хозяйственной деятельности. А новые долги, как известно, сделать не проблема.

– Ты думаешь, кибуцы продолжат существование?

– Уверен, что да. По той же причине, по какой продолжат существование акционерные общества: концентрация капитала резко повышает эффективность его использования, поэтому быть членом такого сообщества выгодно. Но не забывай, что кибуц – это все-таки особое сообщество. Всех его членов связывает общая история их семей, сама привязанность к данному месту. Это не так уж мало. Поколение наших отцов и дедов уже ушло из жизни, но почти в каждом кибуце есть люди – в основном, моего поколения, – которые еще живут старыми идеалами и пытаются вести борьбу против того, что называют «свинской капитализацией». Понятно, что они проиграют – прогресс не остановишь. Но, повторю, у кибуцной жизни есть немало преимуществ, за которые люди будут цепко держаться. И те, кто провел в кибуце всю жизнь, и такие, как я, прожившие большую ее часть вне них. Кстати, мой старший сын, работавший последние годы в Германии, собирается в следующем году вернуться и планирует поселиться в родном кибуце.

 

Беседовал Лев ПИНСКЕР