«Снижаем дороговизну, отменяем монополию»

Не перестаю удивляться работоспособности нового министра финансов Израиля и его товарищей по коалиции. Что ни день – новая реформа, которая, как обещается, экономит государству от сотен миллионов до нескольких миллиардов шекелей в год. Еще пара месяцев такой работы, и страна останется без государственного долга. Что ж, поживем – увидим.

Недавно в числе прочих революционных новшеств была анонсирована программа реформы сертификации кашрута. Продвигается она под девизом «Снижаем дороговизну, отменяем монополию на кашрут». Идея заключается в том, чтобы отменить обязательное приобретение сертификата раввината для предприятия, желающего объявить о кошерности своего производства и ассортимента. Вместо выдачи сертификатов о кошерности раввинат будет выдавать частным фирмам лицензии на их самостоятельную выдачу. Эти фирмы и будут вместо раввината контролировать кашрут на местах.

На сайте министра финансов написано: «Ожидается, что меры, предусмотренные планом, приведут к отмене существующей монополии... Этот шаг поспособствует сокращению расходов, связанных с сертификацией, а также к удешевлению кошерных продуктов как для домашнего потребления, так и для общественного питания. Экономия составит десятки миллионов шекелей в год».

Однако беглое ознакомление с программой реформы заставило нас усомниться в выполнимости заявленных целей. Более того, следует опасаться, что реформа приведет не только к заметному подорожанию продуктов питания, но и к убыткам для государства. Судите сами.

 

Как работает система кашрута сейчас

Для сертификации продуктов на предмет кошерности существуeт два типа организаций: официальная – раввинат и неофициальные – частные кашрутные комиссии, на иврите «бадац» (аббревиатура от слов «бейт-дин цедек», то есть «справедливый суд»). Исторически бадацы возникли еще до создания государства. Первый из них, «Эда харедит», был создан в 1920-е гг. Тогда он назывался «Ашкеназский комитет города (Иерусалима)», нынешнее название получил в 1936-м. На данный момент в Израиле функционируют более десятка бадацев и котируются еще несколько зарубежных. Все эти организации успешно конкурируют между собой.

Отличия между раввинатом и бадацами ярко показывают, что частные организации не могут быть рентабельнее раввината.

1. От раввината сертификат кошерности выдает действующий раввин или раввинский совет города или района, в котором находится предприятие. Сам раввин и его аппарат не получают отдельную зарплату за кашрут, только небольшую надбавку. Кроме этого, лишь часть расходов на сертификацию перекладывается на плечи владельцев бизнеса, а значит – на плечи их клиентов. (По данным форума «Коэлет» за 2018 г., разница между доходами раввината от продажи сертификатов и расходами на их выдачу составляет 9 млн шекелей в год, дотации на эту сумму раввинат получает из бюджета Министерства религий.) Бадацы же – частные некоммерческие или коммерческие организации, но даже в первом случае они не могут получать меньше, чем тратить. Им требуется платить полноценную зарплату своим сотрудникам всех уровней. Все свои расходы они возмещают за счет стоимости сертификатов.

2. Плата за сертификат от раввината идет в госказну и не облагается подоходным налогом. Бадацы платят подоходный налог с каждого проданного сертификата, что резко увеличивает его стоимость. Вкупе с первым пунктом это приводит к тому, что сертификат бадаца стоит в несколько раз больше, чем аналогичный документ от раввината.

3. Инспектор кашрута от раввината в большинстве случаев считается работником предприятия, которое контролирует (всего 200 инспекторов по всей стране числятся госслужащими). Он получает почасовую зарплату, близкую к минимальной, и проводит на предприятии минимум времени, потому что предприниматель заинтересован платить ему как можно меньше. Инспекторы бадацев в большинстве случаев являются работниками самого бадаца, который платит им зарплату по своему усмотрению и взимает ее с инспектируемого бизнеса. Так что и зарплата инспектора, которая прибавляется к расходам на сертификат, гораздо больше у частной контролирующей организации, чем у раввината.

4. Требования раввината минимальны, а охват клиентуры максимален (вся страна и многие общины за рубежом), что значительно удешевляет логистику, а значит, и стоимость сертификата. Требования бадацев гораздо выше, а круг клиентуры ограничен.

Таким образом, если раввинат перестанет выдавать сертификаты кошерности, а будет только лицензировать бадацы (которые на данный момент в лицензиях не нуждаются), то расходы государства не уменьшатся (средства, которые уходили на выдачу бизнесам сертификатов, за вычетом доходов от них, теперь будут уходить на лицензирование бадацев и контроль за исполнением условий лицензии), а расходы бизнесов на удостоверение о кошерности вырастут в несколько раз и будут переложены на плечи потребителей.

 

Не все пострадают одинаково

С точки зрения потребления кашрута граждане Израиля делятся на три категории: устрожающие; те, кому важна традиция; и те, кто еврейской традицией вообще не интересуется.

К первой категории относятся харедим и часть «вязаных кип». Эти граждане и сейчас не употребляют продукты, которые сертифицирует только раввинат. Им нужен штамп бадаца, причем не всякого, а только известного и надежного, проверенного временем. Отмена сертификации раввината ничего для них не изменит. Новые бадацы, которые вследствие этого возникнут, скорее всего, их не устроят. Подорожание услуг известных бадацев за счет отмены некоторых функций раввината (см. далее) будет компенсировано отменой необходимости платить раввинату.

Третья категория – это в основном неевреи, репатрианты, несколько поколений которых были оторваны от еврейской традиции, а также израильтяне-атеисты. Им чуждо само слово «кашрут», они предпочитают покупать продукты в магазинах своей общины или некошерных торговых сетях. Их реформа тоже не затронет. Если им понадобится пригласить в ресторан своих еврейских друзей, они выберут заведение, скорее всего, не по уровню кашрута, а по стилю, статусу и пр. И цены в нем будут ориентированы на эти параметры.

Остается вторая категория, которая составляет более половины населения страны. Сюда причисляются многие из «вязаных кип», соблюдающие традиции, и светские израильтяне, которые относятся с уважением к традициям и исполняют некоторые заповеди: делают обрезание, прибивают мезузу, постятся или не работают в Йом-Кипур. Они не очень понимают разницу между организациями, контролирующими кашрут, но им важно, чтобы на продуктах или на входе в заведение общепита было написано «кoшер». А по закону это слово может написать только предприятие, в котором кошерность контролируется неким официальным органом.

До сих пор этим органом был раввинат; кашрут бадаца, если таковой был, налагался на удостоверение раввината. Если раввинат будет повсеместно заменен бадацами, услуги которых существенно дороже, это ударит по кошельку данной категории граждан. Придется увеличить и бюджет ЦАХАЛа, кашрут в котором тоже контролирует раввинат.

Возможен и другой вариант развития событий. Мы уже упоминали о том, что бадацам на данный момент не требуется лицензия государства. Их авторитет основан не на бумажке, а на личной харизме главы организации, общепризнанного знатока Торы, которому безоговорочно доверяют в вопросах кашрута десятки и сотни тысяч людей. Если раввинат начнет выдавать лицензии всем желающим основать частную кашрутную инспекцию, велика вероятность того, что среди них окажутся люди недостаточно богобоязненные, а то и просто недобросовестные, как это часто бывает, когда личный авторитет и популярность в народе заменяет бумажка. Такие организации, возможно, действительно будут выдавать очень дешевые сертификаты, но никакой гарантии кошерности пищи эти «документы» давать не будут. Сертификат дешевле того, что выдает сейчас раввинат, возможен только в ситуации, когда инспекции как таковой на самом деле нет. Нe чем иным, как профанацией это не назовешь.

Но, может, стоит отменить обязательную сертификацию раввината хотя бы для тех бизнесов, клиенты которых предпочитают бадац?

Эта идея была бы здравой, если бы бадац просто дублировал работу раввината, устрожая в некоторых деталях. Но это не так. Есть сферы, в которых бадацы полагаются на инспекцию раввината, так как государственной организации эти сферы контролировать проще и дешевле (например, отслеживание новых посадок плодовых деревьев и некоторые другие). Если раввинат прекратит свою деятельность в этой области, бадацам придется возложить соответствующие функции на себя, что удорожит их сертификат. Так что отмена платы за контроль раввината будет как минимум замещена повышением платы за бадац, а возможно, придется платить даже больше.

Есть и еще один момент. В настоящее время на раввинат работают тысячи инспекторов кашрута, из них лишь 200 имеют статус госслужащих со всеми положенными правами. Инспекторы кашрута объединены в профсоюз. В случае их увольнения придется выплатить многомиллионные компенсации. Многие из них не найдут работы по специальности (никто не гарантирует, что новые бадацы захотят трудоустроить инспекторов, которые ранее работали на раввинат). Нужно будет организовывать и финансировать им курсы переквалификации. Стоит ли овчинка выделки?

 

Что же делать с бременем расходов на кашрут?

Этот вопрос основан на мифе о «непомерной стоимости» кашрута от раввината, которая «увеличивает цены на продукты в несколько раз» (такие заявления звучат не только на интернет-форумах, но и в серьезной прессе). Кто муссирует этот миф – предоставим читателям догадаться самим. Мы же попробуем его развеять.

Цифры таковы. Закусочная размером до 20 посадочных мест платит за сертификат кошерности от раввината около 530 шекелей в год, или 44 шекелей (около 10 €) в месяц. При этом, как мы сказали, более половины граждан страны, даже в относительно светских районах, не войдут в закусочную, если у нее нет удостоверения о кашруте. Это означает, что инвестиция 44 шекелей в месяц приносит предприятию более половины его дохода. На рекламу, приносящую прибыль сравнимого объема, предприниматель потратил бы тысячи шекелей в месяц.

Как кашрут раввината влияет на стоимость порции фалафеля или пиццы? Считаем. В день предприятие продает несколько сотен порций. Кашрут раввината стоит менее двух шекелей на один рабочий день. Итого, наценка за кашрут на порцию фастфуда составляет 1–2 агоры. Более крупный ресторан, до 50 посадочных мест, платит в год 760 шекелей, но и оборот его гораздо больше, так что наценка на порцию будет еще меньше. И так далее.

А как же гостиницы? Давайте считать. Небольшая гостиница, до 70 комнат, платит 3270 шекелей в год. Если хотя бы половину дней в году хотя бы половина комнат занята, расход на кашрут для отдыхающего или семьи составляет полшекеля в день. Сравните эту «астрономическую сумму» со стоимостью комнаты. Гостиница, имеющая более 251 комнаты, платит за сертификат целых 12 тыс. шекелей. В аналогичных условиях (половина комнат занята половину дней в году) расход на кашрут на одну комнату составит те же полшекеля в день.

Минуточку, скажет внимательный читатель,  вы забыли еще одну статью расходов на кашрут – зарплату инспектора! Нет, не забыли. Инспектор – машгиах – получает почасовую оплату, при трудоустройстве от раввинского совета она составляет 37 шекелей в час. Но машгиах не сидит сложа руки. Кроме надзора как такового он перебирает крупы, просеивает муку, моет листовые овощи, проверяет накладные на поставляемое сырье, включает печи – то есть выполняет кучу работ, которые в его отсутствие должен был бы выполнять кто-то другой, и вряд ли за меньшую плату.

То, что действительно может заметно повлиять на цену продуктов, это желание производителя или владельца предприятия общепита иметь несколько сертификатов кошерности от разных контролирующих организаций. Но нужно понимать, что такое решение предпринимателя – чистый бизнес-ход примерно того же порядка, как инвестиции в рекламу в определенном секторе потенциальных клиентов. Если бизнесмен хочет расширить клиентуру за счет людей, употребляющих только продукты с сертификатом определенного бадаца, он приобретает этот сертификат и вместе с ним – множество новых довольных клиентов и солидный дополнительный доход. Это гораздо более эффективно и дешево, чем дополнительные вложения в рекламу.

В заключение расскажу историю, которую сообщил прессе один из инспекторов кашрута. Придя в рамках своих обязанностей на некое предприятие по производству оливкового масла, он обратил внимание, что в канистры с маслом доливается некое вещество из емкостей, не имеющих пломбы сертификата кошерности. Он остановил производство и потребовал объяснений. Выяснилось, что предприимчивый хозяин решил разбавить дорогое оливковое масло дешевым соевым неизвестного происхождения. Контроль Минздрава ничего бы не заметил: масла сходного химического состава, а между тем соевое масло, помимо разницы в цене, еще и сильный аллерген, который не был бы указан на этикетке. Так что вой­на с кашрутом может вполне превратиться в вой­ну со здоровьем собственных сограждан.

 

Шошана БРОДСКАЯ