Жизнь для солдат

Генерал-майор запаса Йорам Яир родился в кибуце Эйн а-Нацив в 1944 г. Он и не предполагал, что вся его жизнь будет связана с ЦАХАЛом. Большую часть службы он провел в десантной бригаде, пройдя путь от командира взвода до командира дивизии. В Шестидневную войну командовал ротой, в Войну Судного дня – батальоном, а в Первую Ливанскую его бригада брала Бейрут. И сегодня, несмотря на свой возраст, он продолжает работать на благо солдат.

 

– Йорам, что для вас армия?

– Мое, возможно, самое важное детское воспоминание: как я, четырехлетний, иду с отцом в дозор. Мы жили возле цитрусовых плантаций Ришон ле-Циона. Он берет ружье, мы идем на его пост, а потом я остаюсь один с мамой в нашем маленьком домике и знаю, что папа нас охраняет. Это мои воспоминания, моя первая связь с защитой страны.

– Отец был в «Хагане»?

– Да, а потом участвовал в Войне за Hезависимость. Ребенком я рос на рассказах и книгах о Войне за Hезависимость, о подполье. И у меня все время было ощущение, что я родился слишком поздно и пропустил все самое захватывающее. И когда я был призван в армию в августе 1963-го, я не собирался оставаться служить. Думаю, большинство моих друзей-генералов, мое поколение вообще не планировало оставаться в армии. Я был призван в НАХАЛЬ – мы создавали поселение Грофит рядом с Эйлатом. Но жизнь такова, что всего не предугадать. Вместо создания Грофита мне говорят: ты должен пойти учиться на курс сержантов. Я говорю: «С какой стати? Это не для меня». Но это не помогло, и я пошел учиться. Потом еще на офицерские курсы. Когда я хотел демобилизоваться, мне предложили остаться еще на год. Стать командиром роты. Мне был тогда 21 год. Позже я перевелся в десантные войска. А потом начались действия против ФАТХа, Шестидневная война. Я молодой командир роты, который командует отрядом десантников… В общем, я вдруг стал отождествлять себя с армией. А после окончания войны нельзя демобилизоваться, ведь мы потеряли так много наших товарищей… И в какой-то момент ты уже сам объясняешь молодым офицерам, что они должны остаться в армии, потому что в них нуждаются. И вдруг обнаруживаешь, что прослужил уже 25–30 лет и армия – это ты. Я демобилизовался после 35 лет службы, пробыв 10 лет в звании генерала. Если коротко ответить на твой вопрос: армия для меня – это то, в чем я видел свой долг. Хотя никогда не мечтал об этом. Если бы, когда я уже был капитаном, кто-нибудь сказал мне: «Ты станешь полковником», я бы рассмеялся ему в лицо.

– Что главное для ЦАХАЛа? Командиры, оружие или солдаты?

– Конечно, это не оружие. Человеческая составляющая в ЦАХАЛе всегда была самой важной. Главное – люди. От солдата до главы Генштаба. Во время моей службы это привлекало меня больше всего: возможность вести людей, влиять на них. Возможность растить новых командиров. Когда мне предложили остаться на сверхсрочную службу, я начал изучать психологию, чтобы лучше понимать происходящие процессы. Нашим девизом еще 50–60 лет назад было: «Человек в танке побеждает». Не танк, не «железо», а человек в нем.

– Вы были на высоких руководящих постах в армии. Неужели она мало заботится о солдатах и им нужна дополнительная помощь граждан?

– ЦАХАЛ – сильная армия с огромным бюджетом. У наших солдат лучшая амуниция, передовое оружие, есть всё. Но некоторые вещи нельзя купить за деньги, а они очень важны для солдат, как и для любого человека. Ты же не можешь купить любовь? Человеческое тепло, любовь к нашим солдатам, которую выражает народ, армия не может купить за все богатства мира. Это не пожертвования, это живительная влага для солдат. Наша задача – не о том заботиться, чтобы у солдата было необходимое обмундирование. Если мы не принесем ему какие-нибудь деликатесы, он не будет голодать. Главное, действительно необходимое – чтобы солдат чувствовал, что он не один на передовой. Важно, чтобы он чувствовал заботу, связь, поддержку.

Выражение солидарности, душевное тепло знакомы мне еще с тех времен, когда я сам был солдатом, еще с войны на истощение, когда мы сидели на Суэцком канале. Тогда не было смартфонов. И вдруг приезжали «тети», как мы их называли, женщины с пирогами. Ничего сложного, но это грело нам сердце. Сегодня все это намного современнее, проще. Но все равно, например, сегодня, во время пандемии есть солдаты, которые по 40–50 дней не уезжают домой, остаются в полевых условиях, питаются едой из алюминиевых контейнеров, и вдруг ты приезжаешь к ним с шаурмой, гамбургерами… Дело не в более калорийной пище, мы привозим им еду не потому, что они голодны. Это радостное ощущение: о нас помнят, заботятся… Вот что важно!

– Приходилось ли вам во время службы сталкиваться с проблемами солдат-одиночек?

– Конечно. В моем батальоне служило много солдат-одиночек. Нелегко оставить свой дом. Сегодня у тебя есть смартфон, ты можешь видеть маму по видеосвязи, а тогда ничего такого не было. Письма приходили раз в один-два месяца.

Очень хорошо и важно, что тысячи солдат приезжают сегодня по своему желанию, чтобы стать частью израильской действительности. Солдаты-одиночки – это молодые люди со всего мира, которые хотят внести свой вклад, почувствовать себя частью чего-то важного и большого. И это намного сложнее, чем пойти в армию молодому израильтянину – у него здесь есть тыл, семья, друзья. Он постоянно бывает дома. Когда ему чего-то не хватает, он это получает. А у солдата, мама которого осталась в России, Украине, всё по-другому. Поэтому мы взяли на себя заботу об одиноких солдатах. Армия дает им деньги на аренду жилья. Но поди сними квартиру один! Другое дело, если кто-то обеспечивает тебя жильем со всем необходимым. Приносит тебе еду, дает талоны в магазины… Всё это – наша забота.

В последние два года мы решили, что и эту сферу мы усовершенствуем, что у одинокого солдата из боевых частей, который приходит домой раз в 2–3 недели, будет как минимум своя комната, чтобы ему не приходилось делить ее с другими солдатами, чтобы он чувствовал, что у него есть свой дом, частная жизнь. Это сильно влияет на солдат.

Я не говорю о других бытовых проблемах. Что бы ни потребовалось солдату, мы заботимся обо всем. Но самое важное – дать солдату ощущение, что у него есть дом, тыл, что кто-то вместо мамы заботится, чтобы ему всего хватало. Но мы беспокоимся и о родителях: отправляем одиноких солдат навестить их, иногда привозим мам и пап в гости в Израиль. Обычно солдату один раз за срок службы положен отпуск, и неважно, в какой стране он жил, мы отправляем его на побывку домой.

– После службы вы занимали различные посты, и сейчас у вас есть бизнес. Почему же вы на общественных началах работаете в организации «Яхад»?

– Когда я демобилизовался, то сказал себе, что не пойду в политику, хотя меня уговаривали. Я решил, что внесу свой вклад не «сверху», а «снизу». Буду заниматься общественной, образовательной работой. У нас нет больше внешней угрозы существованию страны. Единственная настоящая угроза – это само израильское общество. Его состояние, раскол в нем. Этим я и занимаюсь. Я председатель нескольких некоммерческих организаций. Последние 20 лет, с самой демобилизации, я работаю с подростками и молодыми людьми из группы риска по всей стране, чтобы они могли достичь самых больших высот, которые способно предложить им израильское общество.

Разумеется, израильские солдаты мне очень дороги, сегодня мои внуки служат в армии. Шесть лет назад министр обороны предложил мне провести реорганизацию структуры поддержки солдат. Я ответил: «Я объединю организации поддержки и создам из них одну, которая станет единственным путем поступления пожертвований в армию, чтобы всё было организованно, надежно и открыто». И я это сделал. Я создал «Яхад – вместе в поддержку солдат» (о ней «ЕП» писала в прошлом выпуске), и мы изменили систему так, что 100% пожертвований идет солдатам. Собранные средства не тратятся ни на зарплаты, ни на машины, ни на поездки сотрудников. Весь бюджет на нашу деятельность мы получаем от Министерства обороны. Второй такой организации больше нет.

И еще одно изменение, которое я внес: солдаты – в центре нашей деятельности. Многие организации со временем начинают заниматься сами собой вместо выполнения своей задачи. Я считаю, что наш экзамен – количество солдат, которым мы помогаем. В последний месяц их число достигло более 20 тыс. От Эйлата и Газы до Голанских высот и границы с Ливаном нет солдат, которых бы не коснулась наша деятельность.

– Есть мнение что помощь солдатам важна не только для тех, кто ее получает, но и для самих помогающих…

– Каждый, кто отдает, получает. Когда мой сын был на курсе молодого бойца в элитном подразделении десантных войск, он прислал мне письмо: «Я чувствую, что не выдерживаю». Я написал ему: «Мне нечего тебе сказать. Я не могу помочь тебе отсюда. Ты прав – это тяжелое испытание, не просто так этот отряд считается элитным. Но у меня есть к тебе предложение: каждый раз, когда ты чувствуешь, что у тебя закончились силы и ты больше не можешь, посмотри направо и налево – нет ли рядом с тобой кого-то, кому ты можешь помочь. В тот момент, когда ты ему поможешь, ты увидишь, что стал сильнее». Когда год назад уже у его сына была бар-мицва, он прочитал ему эти слова 25-летней давности и сказал: «Это письмо, которое написал мне твой дедушка, и это самый мудрый совет, который я получил в жизни». Это работает не только в армии.

Как говорила одному моему знакомому его бабушка: «Пусть твоя рука всегда будет раскрытой, потому что иногда Б-г хочет положить что-то нам в руку, но она сжата, и он не может. А если ладонь раскрыта, в ней может оказаться что-то хорошее».

Самое важноe для меня – и так я определил высшую цель нашей организации: укрепление связи, интеграции израильского общества, единение с солдатами. ЦАХАЛ и его солдаты – это источник гордости, во всем мире говорят об этом.

 

Беседовал Алексей ЖЕЛЕЗНОВ

 

Внести свою лепту в помощь воинам может каждый, переведя любую сумму по ссылке: https://bit.ly/3l8qkH8. Более подробная информация – на сайте: https://bit.ly/3hcdXaq или по тел.: +972 27 02 082