Первым делом – самолеты?

23 октября премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху и министр обороны Бени Ганц заявили, что Израиль не будет выступать против продажи Объединенным Арабским Эмиратам (ОАЭ) новейших боевых самолетов F-35, соглашение о которой может быть подписано до 2 декабря. При этом канцелярия премьера подчеркнула, что тема продажи F-35 не была включена в соглашение, заключенное между Израилем и ОАЭ, а ее обсуждение началось после визита Ганца в Вашингтон и завершилось 22 октября. Ранее израильские журналисты сообщали о том, что целью визита было предотвращение подобного сценария, а не только получение от Вашингтона новейших вооружений, позволяющих сохранить военное превосходство Израиля в регионе.

Руководство израильских оборонных структур опасается, что США не ограничатся поставками новых вооружений ОАЭ и Бахрейну и включат подобные сделки в мирные договоры между Израилем и другими арабскими странами. Противники Нетаньяху обвиняют его в сдаче интересов государства. Чтобы дать читателям «ЕП» представление об аргументах обоих лагерей в этой дискуссии, мы публикуем точку зрения полковника ЦАХАЛа в отставке Шимона Арада и в значительной степени опровергающий ее исторический очерк израильского политолога Арика Эльмана.

 

Почему нельзя допускать F-35 в ОАЭ и Саудовскую Аравию

После недавнего заключения соглашения о нормализации отношений между Израилем и ОАЭ было устранено значительное препятствие на пути вывода в ОАЭ истребителя F-35. После секретного брифинга по этому поводу президент Трамп публично заявил, что он серьезно рассматривает вопрос о снятии запрета на продажу F-35 государствам Залива. В то же время должностные лица администрации пытаются убедить Израиль в том, что США обеспечат его качественный военный перевес (QME) при любых будущих оружейных сделках с ОАЭ.

Продажа, несомненно, придаст импульс политике Трампа по увеличению экспорта оружия Америкой. Многие миллиарды долларов, которые стоила бы такая сделка, помогли бы компенсировать вывод Турции из программы F-35 после покупки Эрдоганом российских зенитно-ракетных комплексов и способствовать усилиям по снижению расходов на каждый истребитель. В то же время это заверило бы региональных партнеров Вашингтона в его долгосрочной поддержке и дало бы Ирану понять, что США будут защищать своих союзников в Персидском заливе. Кроме того, это означало бы, что Вашингтон высоко оценивает роль ОАЭ в предложенной администрацией Трампа «сделке века».

Однако допуск F-35 в ОАЭ будет иметь серьезные неблагоприятные последствия для Израиля, которые необходимо учитывать.

Во-первых, это представляло бы собой значительное отступление от исторической приверженности Америки сохранению израильского QME. В соответствии с законодательством США, гарантия Израилю QME означает поставку ему военных средств и предоставлeние возможностей, которые превосходят оружейные системы, предоставляемые США арабским странам независимо от их заявленных намерений по отношению к Израилю.

На нестабильном Ближнем Востоке обстоятельства и намерения меняются гораздо быстрее, чем возможности. Примерами из недавней истории являются так называемая «арабская весна» и подъем и падение режима «Братьев-мусульман» в Египте, а также исламский поворот Турции. Первая страна подписала мирный договор с Израилем, вторая является его близким партнером в регионе. Мирные договоры Израиля с Египтом и Иорданией носят ограниченный характер и подвержены публичной враждебности. Учитывая эту уязвимость, США до сих пор воздерживались от предоставления Египту и Иордании своих самых передовых военных достижений, тем самым защищая военное превосходство Израиля по отношению к его нынешним «мирным» партнерам.

Во-вторых, решение «выпустить» истребитель F-35 в ОАЭ было бы прецедентом, который было бы невозможно не распространить на другие государства Персидского залива, особенно на Саудовскую Аравию – ведущего партнера Вашингтона и его оружейного клиента в Заливе. Саудовцы хотят купить F-35, и США не смогут дать его Абу-Даби и не дать Эр-Рияду. В результате будет подорвано воздушное превосходство Израиля, являющееся необходимым условием сохранения его QME. Как только этот порог будет преодолен, Вашингтону будет труднее отказать Египту, Иордании или Марокко в других высокотехнологичных оружейных системах.

Даже если бы версия F-35 для Персидского залива была понижена, она все равно обеспечивала бы революционную невидимость пятого поколения, сетевые и командно-контрольные операционные возможности, которые подрывали бы преимущества Израиля. Эти возможности включают взаимосвязь между истребителями пятого и четвертого поколений, что делает сотни уже существующих передовых истребителей четвертого поколения в Персидском заливе и ВВС арабских стран еще более смертоносными. Единственный воздушный потенциал, который может превзойти F-35, это F-22, но США до сих пор отказываются предоставить этот потенциал Израилю.

В-третьих, ОАЭ и Саудовская Аравия не имеют реальной военной потребности в F-35, и имеющиеся у них четвертое поколение F-16, F-15 и Eurofighter более чем превосходят устаревшие военно-воздушные силы Ирана. Присутствие США в Персидском заливе является дополнительным сдерживающим фактором, если иранцы нанесут крупномасштабный удар. Нападение, совершенное Ираном в сентябре прошлого года на стратегически важные объекты по переработке нефти в Саудовской Аравии, свидетельствует о том, что государства Залива нуждаются не в средствах для совершения внезапных невидимых нападений, а в укреплении оборонного потенциала. Кроме того, предоставление странам Персидского залива F-35 может подтолкнуть их к действиям против Ирана и, возможно, втянуть США и Израиль в последствия этих действий. Следуя такой логике, США старались не предоставлять Тайваню наступательные возможности, способные придать ему смелости в отношении Китая, и лишь недавно согласились продать ему истребители F-16V.

В-четвертых, согласие продать F-35 государствам Персидского залива может непреднамеренно усилить иранскую угрозу этим государствам, спровоцировав наступательные действия Ирана в годы, когда истребитель еще не достигнет своих пунктов назначения. Такое развитие событий может привести к тому, что США окажутся в затруднительном положении в то время, когда они стремятся сократить свое региональное присутствие. Кроме того, такое объявление на фоне неспособности продлить эмбарго на поставки оружия Ирану стимулировало бы усилия Китая и России по поставке в Тегеран своих версий современных воздушных платформ.

История продажи передового оружия странам Персидского залива и арабским странам – как до, так и после принятия в 2008 г. закона о QME – показывает, что, если администрация США непреклонна и готова опираться на Конгресс, ей в конечном итоге удастся одобрить такие сделки. Предыдущие попытки Израиля и произраильских лобби предотвратить продажу оружия арабским странам позволили отсрочить или смягчить их, но не предотвратить.

Например, в 1978 г. США согласились продать Саудовской Аравии 60 истребителей F-15. Чтобы преодолеть ожидаемую оппозицию Израиля и Конгресса, администрация Картера пообещала, что продажа не будет включать внешние топливные контейнеры и бомбодержатели, чтобы уменьшить наступательные возможности против Израиля. Конгресс одобрил сделку в значительной степени благодаря наличию этой гарантии.

Однако два года спустя, после свержения шаха в Иране, администрация Картера вернулась к этим заверениям, но вынуждена была отложить решение о распространении пакета F-15 на Эр-Рияд из-за приближавшихся президентских выборов. После инаугурации президент Рейган решил одобрить продажу контейнеров с горючим и бомбодержателей, а также современных ракет класса «воздух – воздух» Sidewinder. Учитывая сопротивление Израиля и Конгресса, Рейган временно отложил продажу. Тем не менее в апреле 1981 г. он не только возродил расширенный пакет F-15, но и добавил пять патрульных самолетов ДРЛО, семь заправщиков KC-135, наземные радиолокационные станции и дополнительное сложное оборудование. Несмотря на ожесточенное сопротивление, Рейган сумел убедить достаточное количество сенаторов и добиться одобрения пакета в октябре 1981 г.

В 2010 г. администрация Обамы решила продать Саудовской Аравии 154 усовершенствованных F-15. Опять же, Израиль не смог предотвратить продажу, но сумел компенсировать ее решением о продаже F-35. Частично позиция Израиля по отношению к администрации Обамы была усилена из-за законодательства о QME, которое потребовало от администрации подтверждения того, что предлагаемая продажа не подорвет израильский QME.

Приведенные выше примеры иллюстрируют основные способы влияния, с помощью которых Израиль может попытаться заблокировать или повлиять на продажу F-35 государствам Персидского залива.

Основное направление – взаимодействие с администрацией. Израилю нужно решительно возражать против любой продажи F-35 в регион, но позволить администрации США представить свои планы по сохранению QME Израиля, если такая сделка будет одобрена. Учитывая позицию Израиля среди евангелистских сторонников Трампа, Иерусалим может потребовать отложить обсуждения до президентских выборов в США в ноябре.

Во-вторых, Израилю необходимо активно взаимодействовать с Конгрессом по этому вопросу. Чем большую поддержку Израиль получит в Конгрессе, тем сильнее будет его позиция по отношению к администрации. Опять же, хотя Конгресс никогда не блокировал крупную продажу оружия, это влияло на сроки и состав таких продаж. Выказывая решительную оппозицию, он отговаривал президентов официально предлагать определенные продажи оружия. Однако в противостоянии между президентом и Конгрессом первый имеет преимущество, если только две трети голосов в обеих палатах не могут быть мобилизованы для преодоления президентского вето и предотвращения продажи. Недавнее использование администрацией Трампа чрезвычайной власти для обхода оппозиции Конгресса продаже оружия Саудовской Аравии, ОАЭ и Иордании демонстрирует преимущество решительной администрации над Конгрессом. Однако, учитывая резкую критику этого шага, для администрации может быть политически трудно повторить этот маневр в случае с F-35.

Даже принимая во внимание стратегические и политические преимущества соглашения между Израилем и ОАЭ, израильское оборонное ведомство продолжает решительно выступать против продажи F-35 в страны Персидского залива и арабские страны. Прислушается ли Вашингтон к этому возражению, еще предстоит увидеть.

 

Шимон АРАД

Перевод с англ. М. Аргаман (translarium.info)

 

Новое – хорошо забытое старое

С юмором слежу за кампанией разных экс-спасителей Отечества (за пожизненную пенсию), утверждающих, что любой новый самолет или подлодка в руках арабской страны сводит на нет наше преимущество и отправляет в мусор 70 млрд шекелей и 4 млрд долл. в год, каковые лоховатый израильский народ и щедрый народ США тратят на содержание самой дорогой армии Ближнего Востока. Юмор этот связан частично с исторической позицией ряда этих самых персональных пенсионеров в поддержку территориальных уступок бандам антисемитских убийц в непосредственной близости от израильских граждан, но не только. История тоже способствует.

...Выиграв президентские выборы в ноябре 1980 г., Рональд Рейган унаследовал от Джимми Картера три явления ближневосточной действительности: мир между Египтом и Израилем, исламский переворот в Иране и тайную договоренность о беспрецедентном пакете поставок американской военной техники в Саудовскую Аравию. Рейган и его команда решили, что для того, чтобы подкрепить первое и противостоять второму, третье будет не просто разумно, но необходимо.

Надо напомнить: это сегодня отношения клиент-патрон между саудовцами и США выглядят сами собой разумеющимися, а тогда Америка с трудом выходила из кризиса, вызванного арабским нефтяным эмбарго, в котором король Фейсал принял самое активное участие. 1980 г. был рекордным по ценам на нефть, и те, у кого была труба, нахально качали права. Тем не менее переворот в Иране и советское вторжение в Афганистан впервые со времен Насера поставили Эр-Рияд перед реальной угрозой собственной безопасности, и тут уже становилось важно не то, у кого труба ширше, а у кого дубина побольше.

Понятно, что только геополитикой дело не ограничивалось: сделка, в которую, помимо пяти самолетов радиолокации AWACS, вошли еще десятки F-15, самолеты-заправщики, ракеты «воздух-воздух» и т. д., должна была дать американской оборонной промышленности 8,5 млрд. – на сегодняшние доллары это более 253 млрд. Но главный фактор был, разумеется, прост: когда достаточно примитивная в индустриальном отношении страна покупает у тебя высокотехнологичное оружие, именно ты становишься хозяином положения. В общем, все складывалось прекрасно, если бы не один фактор – Израиль.

Рейган вегда верил, что его верность безопасности и процветанию еврейского государства никем не может быть поставлена под сомнение. История отношений Израиля и США в эпоху Рейгана неоднозначна. С одной стороны, именно Рейган поставил на постоянную основу американскую военную помощь Израилю, содействовал спасению израильской экономики, заключил с Израилем соглашение о свободе торговле и сделал освобождение евреев СССР условием нормализации отношений с Горбачевым. С другой стороны, Рейган систематически публично и жестко наказывал Израиль за нарушение «правил игры», как он их понимал: за бомбежку иракского реактора, за осаду Бейрута, за отказ принять мирный план госсекретаря Шульца, не говоря уже про дело Полларда.

Традиционно президенты-республиканцы не вызывали энтузиазма у сторонников Израиля в США, однако Картер под конец своего президентства наворотил таких дел, что Рейган, который в ходе предвыборной кампании занял произраильскую позицию, был принят если не на ура, то с осторожным оптимизмом. Бегин, который в январе 1981 г. решил провести досрочные выборы в июне, был заинтересован в установлении позитивных и бесконфликтных отношений с новым американским президентом. В администрации Рейгана понимали, что саудовская сделка не может быть реализована без договоренностей с Израилем. Казалось бы, все складывалось идеально.

Действительно, когда в феврале 1981 г. в Вашингтон прибыл глава МИД Израиля Ицхак Шамир, он пообещал от имени Бегина, что израильские возражения против сделки будут напоминать театр «Кабуки»: Израиль наденет маску огорчения, встанет в позу, но этим дело и ограничится, если... (тут Шамир, видимо, многозначительно посмотрел на своего коллегу Александра Хейга). Хейг не разочаровал: американская компенсация Израилю должна была состоять из дополнительной эскадрильи F-15, преференциальной ссуды в 600 млн и разрешения продать в Южную Америку израильский боевой самолет «Кфир» c лицензионными американскими двигателями. И посол Израиля в Вашингтоне, и военный атташе в США, и генералы, и министры пришли к выводу, что скандал вокруг сделки будет контрпродуктивным.

История бы на том и кончилась, если бы не Томас Дайн – тогдашний глава американского произраильского лобби AIPAC. Трудно сказать, насколько тот факт, что Дайн был демократом и входил в истэблишмент Демократической партии, сыграл роль в определении его позиции. Но Дайн организовал кампанию AIPAC против сделки, прежде всего в Палате представителей, где господствовали демократы, однако он добился успеха и в Сенате, где большинство членов комитета по иностранным делам направили Рейгану письмо протеста. Тем не менее Бегин сохранял сдержанность, ограничиваясь умеренными протестами, и не давал израильским дипломатам в США указаний активно содействовать борьбе против сделки. Помимо нежелания конфликтовать с Рейганом, у Бегина была еще одна причина: весной 1981 г. вступила в завершающую фазу подготовка операции «Опера», и он полагал, что после атаки на иракский реактор ему могут понадобиться добрые услуги американского президента. Однако блокировать усилия AIPAC он тоже не мог: «Ликуд» отставал в опросах, выборы приближались, надо было показывать стойкость. Поэтому, пока в Иерусалиме пытались не говорить ни да, ни нет, в Вашингтоне маховик AIPAC раскручивался, и никто там не мог поверить, что «еврейское лобби» действует без указаний еврейского государства.

После того как в конце апреля администрация Рейгана официально объявила о сделке, а в Конгрессе была предложена двухпартийная резолюция, осуждающая ее, лидер республиканского большинства в Сенате Говард Бейкер предложил госсекретарю Хейгу задержать запрос на утверждение сделки до израильских выборов в надежде, что после победы Переса AIPAC «успокоится». Совет был принят, и процесс был остановлен до 30 июня, что дало администрации возможность мобилизовать сторонников сделки. Ну а 7 июня израильские ВВС разбомбили «Осирак», и дискуссия приняла иной оборот: администрации Рейгана пришлось отбиваться от советских и арабских обвинений в том, что она содействовала «израильской агрессии». Рейган, который, узнав о налете, записал в дневнике: «Клянусь, я верю, что Армагеддон совсем рядом», принял решение, что саудовская сделка состоится несмотря на то, что Бегин все же победил на выборах, а влияние противников администрации в Конгрессе росло.

24 августа, в преддверии первого визита Бегина в Вашингтон, Белый дом огласил итоговые параметры саудовской сделки: пять АВАКСов, более 1000 ракет «воздух-воздух», шесть самолетов-заправщиков и прочие мелочи. Цель была проста: поставить израильского премьера перед свершившимся фактом, чтобы Бегин понял – не стоит превращать столь важный визит в заведомо проигранную битву против сделки.

Бегин намек понял. На встрече с главами ведущих еврейских организаций перед вылетом в Вашингтон он заявил, что саудовская сделка – это внутреннее дело США, и воздержался от публичных заявлений по этому вопросу в ходе трех встреч с Рейганом 9 сентября. Хотя Рейган не сумел убедить Бегина в том, что сделка никак не угрожает Израилю, он получил от него обещание не критиковать сделку во время пребывания Бегина в Америке.

Тут на сцену вступает личность, которая должна еще сохраняться в нашей коллективной недоброй памяти. Джеймс «Fuck the Jews» Бейкер еще не раз «порадует» Израиль, а пока в качестве главы администрации президента он пользовался неограниченным доверием Рейгана. Когда Бейкер доложил Рейгану о том, что Бегин нарушил свое обещание и на встрече с сенаторами призвал их сорвать саудовскую сделку, Рейган ему поверил и крайне разгневался. На самом деле Бейкер лгал – то ли по своей инициативе, то ли был введен в заблуждение одним из сенаторов-республиканцев, не питавших, как и сам Бейкер, симпатий к Израилю и евреям. Проверка госсекретаря Хейга установила истину, но, как говорится, «осадок остался», и с этого момента для Рейгана утверждение саудовской сделки стало делом принципа.

1 октября Рейган официально попросил Конгресс ратифицировать сделку и дал пресс-конференцию, на которой изложил преимущества поставок вооружений саудовцам, отверг опасения относительно ее безопасности для Израиля и произнес фразу, которая повиснет над американо-израильскими отношениями на все последующие годы: «Не дело других стран заниматься американской внешней политикой». Хотя сам президент не пошел на то, чтобы обвинить сторонников Израиля в двойной лояльности, такие обвинения появились в прессе. До AIPAC наконец дошло, куда подул ветер, и один из руководителей лобби сформулировал проблему просто: «Мы наделали достаточно. Если мы проиграем – мы проиграем, и даже если мы выиграем, мы все равно проиграем». Срыв сделки теперь означал личное унижение президента и как следствие – потенциальный взрыв антисемитских настроений.

Рейган знал, что позиция подконтрольного демократам Конгресса не изменится, и сосредоточился на Сенате. До голосования по сделке 28 октября «великий коммуникатор» буквально перепахал Сенат (49 встреч, 22 телефонных разговора в неделю). Свой вклад в победу внесло и саудовское посольство – оно проплатило целую армию лоббистов, экспертов и пиарщиков, которых почему-то никто не обвинял в попытках направить внешнюю политику США в желаемое русло. Хорошо поработали и лоббисты американского ВПК, и американских нефтяных фирм.

Обеспокоенный Рейган, которому не понравился джинн, выпущенный им из бутылки, попросил своих еврейских друзей найти возможность компромисса с AIPAC. Сенатор-республиканец Руди Бошвиц встретился в середине октября с Дайном и другими лидерами лобби и предложил им прекратить борьбу в обмен на еще более щедрый пакет компенсаций Израилю, включая доступ к данным американских разведывательных спутников. Дайн и его соратники отказались. Это была их последняя ошибка. Спустя несколько дней администрация президента получила от саудовцев согласие на ряд ограничений и элементов контроля, которые должны были гарантировать, что системы AWACS не будут применены против Израиля, и уведомила об этом ряд конгрессменов и сенаторов, после чего те решили поддержать сделку. 28 октября Сенат США утвердил соглашение большинством в 52 голоса против 48.

Так поражением AIPAC закончилась эта достаточно бессмысленная баталия вокруг поставок оборонительных систем второразрядной державе, которая не была угрозой Израилю до того и не стала таковой после. История подтвердила правоту Рейгана: безопасность еврейского государства, свобода его действий никак не пострадали от того, что у саудовцев появились большие и красивые игрушки, а вот «хранители двух святынь» превратились в сателлитов США, и чем больше росла иранская угроза, чем ниже падали цены на нефть, тем прочнее становилась саудовская зависимость от Америки. По иронии судьбы, зимой 1990/1991 г. эти самые саудовские АВАКСы вносили посильный вклад в борьбу коалиции с попытками Саддама запускать ракеты по Израилю. Другое дело, что в рамках своих «особых отношений» с саудовцами американцы закрыли глаза на саудовский ваххабизм и экспорт исламского экстремизма, и это привело к 9/11. Но это уже другая история...

 

Арик ЭЛЬМАН