Памяти растерзанного местечка

На территории бывшего еврейского кладбища в г. Тетиеве Киевской области торжественно открыт первый в Украине мемориал жертвам еврейских погромов 1918–1920 гг., унесших жизни около 200 тыс. человек. Создать его предложила заместитель мэра Тетиева Елена Коцеруба. Проект был реализован при поддержке мэра города Романа Майструка и главы общественной организации «Єдина громада – єдина мета» Александра Коцерубы, мужа Елены.

 

«Один бандит схватил топор и разбил голову моего сына Йоси, 18 лет. Они также раскололи голову моего брата Якова, 16 лет, и отрубили руки брату Гиршу. Он умер. Его жена Брейна была убита ужасным способом. Мой сын Ицик, 20 лет … был найден и убит. Бандиты жестоко убили всех, кого нашли в доме, – семью из 12 человек Элиэзера Лютцеска (Клоцман). И восемь членов моей семьи. Мой маленький сын Исайя лежал под грудой трупов, залитый кровью. Но с большим трудом нам удалось вытащить его из-под трупов». (Из свидетельских показаний Эстер Руди Щук, 42 лет, о погроме в местечке Тетиев Киевской губернии).

Согласно переписи 1897 г., из 3493 жителей Тетиева 3323 были евреями. Не то чтобы их жизнь до Гражданской войны была благополучна, но погром марта 1920 г. уничтожил 3/4 общины. Примерно 4000 евреев были вырезаны, 1500 человек удалось спасти прибывшему из Погребищ отряду красноармейцев. «От Тетиева остались одни развалины, – свидетельствовал очевидец. – По всему местечку валяются сотни сгоревших и убитых. Все колодцы запружены трупами».

«Три года назад мне написала молодая женщина, собиравшая материалы об этом погроме и о главе местной еврейской самообороны Гирше Турии», – рассказывает историк и генеалог Надя Липес.

О погроме Алена Коцеруба узнала от своей мамы, а та – от бабушки, которая, впрочем, наказала особо не распространяться. А потом Алене попалась на глаза брошюра, из которой следовало, что Тетиев считался когда-то еврейским местечком. Но вот евреев она в родном городе в глаза не видела. И задалась вопросом: куда же они делись? Ответ был очевиден. Как раз тогда в Тетиеве собирались ставить памятник вождю погромщиков атаману Куравскому. Сын которого (отца, впрочем, не знавший) оказался во главе местных полицаев 21 год спустя.

После нескольких историй о погроме, подобных вынесенной в начало статьи, Алена перестала спокойно спать.

«После такого чтения и в самом деле уснуть не просто, – говорит Надя Липес, основатель сайта jewishpogroms.info, не первый год изучающая погромы 1918–1920 гг. в Украине. – Если у вас есть совесть, конечно».

Общение с еврейскими организациями окончилось ничем – никто не захотел поучаствовать в установке памятника убитым здесь евреям. Хотя в Тетиеве уже был мемориал и жертвам Колиивщины, и погибшим в годы Голодомора, а евреям – не было. И он бы не появился, не реши Алена с мужем Александром взять инициативу на себя. Почему? Да потому что, говорит она, «нас, оказавшихся в нужное время в нужном месте, словно выбрали». И с этим не поспоришь. Так, при поддержке единомышленников, среди которых и мэр города Руслан Майструк, и на личные средства тетиевчан появился этот памятник.

«Впервые о еврейской истории города я услышал от моего советника, а сейчас уже заместителя Алены Коцерубы, – признается мэр. – Архивные документы шокировали: сто лет назад город был фактически уничтожен в погроме. Шок смешался с удивлением, ведь до сих пор в Тетиеве не было даже таблички с упоминанием о тех ужасных событиях».

Ради справедливости надо сказать, что именно при Майструке два года назад две улицы получили имена знаменитых земляков-евреев – Гирша Турии (правда, это решение апелляционный суд впоследствии отменил) и Якова Орланда. Гирш погиб в стычке с бандитами в 1919 г., а пятилетний Яков чудом выжил.

«Я спрятался в деревянной бочке и через трещины видел все происходящее, – писал он много лет спустя. – На моих глазах убивали мою семью. Десять человек. Голова моего деда покатилась как футбольный мяч. Тетя и дядя были убиты. Две их дочери – 13 и 14 лет – изнасилованы. А потом погромщики подожгли синагогу. Когда кто-то пытался бежать из нее, его убивали».

Через год маленький Яков был увезен в Эрец-Исраэль. Его творческая судьба сложилась весьма удачно: Орланд был успешным драматургом и членом Международного ПЕН-клуба, возглавлял Союз израильских писателей, а в 1994 г. удостоился Государственной премии Израиля. В 1939-м он написал почти пророческие строки об украинском детстве:

В тех давних странных снах,

холодных и немых,

Те годы усыпив и прошлое рассеяв,

Мы будем ждать, пока, признав нас

за своих,

Оно нам вновь не бросится на шею.

Только сегодня евреев бывшего местечка постепенно стали «признавать за своих»: в 2018-м Яков Орланд посмертно стал Почетным жителем Тетиева, а 30 июня нынешнего года открылся мемориал памяти жертв погромов.

Впрочем, погром, уничтоживший еврейскую общину города, «своей» историей считают в Тетиеве далеко не все. Так, в одной из групп в «Фейсбуке» некоторые обеспокоенные горожане высказывают опасения, мол, не превратится ли Тетиев в Умань (спешим их успокоить – не превратится); другие интересуются, на чьи деньги увековечили память земляков (ни копейки из городского бюджета не истрачено); имеются ли все необходимые разрешения (мемориал, напомним, открыт на еврейском кладбище). Для многих остается героем таращанский атаман Оверко Куравский – жених знаменитой атаманши Маруси Соколовской. «Подвиги» же Куравского в Тетиеве историк Роман Коваль описывает так: «Хто знає, може, й українські селяни долучилися до розподілу „воєнної здобичі“ – адже євреї в багатьох небезпідставно ототожнювалися з немилосердною совєтською владою. Хто заперечить, що особливо багато їх було серед каральних органів окупантів». Так элегантно домашний скарб 4000 убитых евреев превращается в «военную добычу», а сами они – от младенцев до глубоких стариков – в «карательные органы оккупантов». Впрочем, с каждым днем эта «версия» находит все меньше сторонников.

«Когда мы строили мемориал, вокруг крутилось много детей, – говорит Руслан Майструк. – Им действительно интересна эта история. И если эти дети не просто прочтут надписи на памятнике, а сделают выводы, то не все еще потеряно в нашем городе».

 

Максим СУХАНОВ

ОТ РЕДАКЦИИ.

Журналист Виктор Маковский сообщил дополнительные факты.

В XVI в. этот городок, название которого происходит от имени половецкого хана Тетия, получил Магдебургское право, к середине XIX столетия почти треть его жителей составляли евреи. Они же в значительной мере развивали промышленность и торговлю в Тетиеве. Революция и Гражданская война не только лишили город всей инфраструктуры, но и практически уничтожили еврейскую общину.

Самый страшный – трехдневный – погром начался в городе 26 марта 1920 г.: бандиты подожгли Тетиев со всех сторон и начали охоту на евреев. По некоторым данным (возможно, завышенным), 2000 человек были сожжены только в синагоге, всего же количество жертв достигло 4000, а те немногие, кому удалось выжить, бежали из города. Одним из выживших был упомянутый выше Яков Орланд. Его дочь Шимрит Ор является автором песни «Аллилуйя», которая принесла победу Израилю на конкурсе «Евровидение» в 1979 г.

Представители ХАБАДа подчеркнули, что речь в данном случае идет именно о памятнике жертвам погромов, а не Холокоста: «Таких памятных знаков в Украине есть немало, в том числе есть и в Тетиеве. А вот дань памяти жертвам погромов в современной Украине отдали впервые. Уникальность этого события заключается в двух вещах. Это первый памятник, который был поставлен по желанию украинцев, на деньги украинцев и без участия еврейских организаций. Это единственный памятник, на котором есть списки погибших. К сожалению, не всех, а только тех 2258 человек, чьи фамилии удалось восстановить. Таблички не очень большие, потому что вместо того, чтобы записывать имя каждого убитого, составители списка писали рядом с фамилией убитых число погибших членов каждой семьи...»

Надя Липес сказала в связи с этим удивительным событием: «Меня давно интересовал вопрос, откуда брались Праведники. И вот я своими глазами наблюдала за процессом их появления на свет. Четыре года Александр и Алена Коцеруба боролись с окружающей действительностью за установку этого памятника. И у них все получилось. Мне кажется, что гораздо проще дать хлеб голодному ребенку, который смотрит тебе в глаза прямо сейчас, чем бороться с окружением за память о тех, кого давно уже нет, и про кого никто не хочет слышать. Мэр города, принимавший более чем активное участие в процессе, три года держал круговую оборону от любителей почтить память погромщиков. Во избежание эксцессов в кабинете держал булаву. Такую себе нормальную пятикилограммовую булаву с железными шипами. Бо козацькому роду нема переводу. Собаки лаяли, но не кусались.

Тетиевские группы активно обсуждали личности Саши и Алены, происхождение их родителей, предпринимали попытки вступить с этими самыми родителями в какие-то отношения, найти недвижимое имущество в Иерусалиме… на берегу Средиземного моря и прочее. Но это никому не помешало. Семерка упорных граждан все-таки поставила памятник, не нужный никому, кроме них. Потому что, когда тебя кто-то ведет, фиг ты можешь остановиться.

Текст на иврит перевела Анат Брусиловски, за что ей огромное спасибо. Памятник собирались сносить, обливать и прочее задолго до его появления, поэтому давайте сделаем так, чтоб о его существовании узнало как можно больше людей в максимально сжатые сроки. Чтоб современным погромщикам было сложнее что-нибудь с ним сделать. Памятник стоит. И не сдвинуть его с места, ибо плиты тяжелые. На века…»