Седина учебе не помеха

Не секрет, что в последние годы представления о возрасте изменились. Если еще 20–30 лет назад 50-летние считались пожилыми людьми, то сегодня их называют «людьми среднего возраста». Да и само слово «старики» вышло из моды: тех, кому за 70, принято называть «пожилыми».

Эти перемены коснулись почти всех областей жизни, включая высшее образование. Об этом свидетельствует тот факт, что в последнее время в израильских университетах и колледжах появилось немало студентов, перешагнувших 40-летний барьер. Такие студенты, конечно, бывали и в прошлом, но они составляли исключение. Сегодня же студентов «среднего возраста» стало так много, что некоторые вузы решили открыть для них специальные программы.

Один из ярких примеров – советник по вопросам маркетинга и бизнеса Ницан Кляйн, ставший, помимо прочего, популярным лектором, убеждающим людей, что учиться никогда не поздно. «Так кто я, дебил или гений?» – так называется одна из его лекций, в которой Ницан рассказывает историю своей жизни.

– Я всегда отличался от других детей, с первого класса не проявлял особых успехов в учебе, – рассказывает Кляйн. – В конце концов я оказался в спецшколе, которую в мое время называли «школой для дебилов». Разумеется, аттестата зрелости я не получил. После школы пришлось думать, чем заняться. Я понимал, что в вуз мне путь заказан, и поступил на курсы компьютерных техников. Как ни странно, учеба мне удавалась, я стал неплохим специалистом, работал в разных хайтек-компаниях, но… На каком-то этапе мне стало ясно, что без первой академической степени подняться выше по карьерной лестнице я не смогу. Тогда я впервые задумался о продолжении учебы. Мне было 43 года, вроде начинать учиться поздно. И тут я случайно встретил мою первую учительницу, и мне захотелось доказать себе и всему миру, что она во мне ошибалась. И я поступил в колледж.

Кляйн с юмором рассказывает о том, каково ему было оказаться на одной скамье со сверстниками его детей, как трудно давалась ему поначалу учеба. Но затем, как он выразился, «мозг открылся», и Ницан получил первую, а затем и вторую – уже по управлению бизнесом и маркетингу – академическую степень, обе с отличием. Сейчас он подумывает о докторской.

Основной лейтмотив его лекции таков: получить высшее образование можно в любом возрасте, и на это при желании способен любой человек.

Истории многих других выпускников и студентов, которые получили дипломы израильских вузов, когда уже подбирались к 50, а то и перемахнули за «полтинник», это подтверждают.

Доктор Шарон Саги, преподаватель факультета управления бизнесом Академического колледжа им. Рупина, говорит, что это явление становится массовым.

– По моим наблюдениям, в большинстве случаев «возрастные студенты» – мужчины 40–45 лет: очевидно, большинство женщин желают получить высшее образование в молодом возрасте. Среди таких студентов почти не бывает неудачников. Скорее наоборот: большинство из них сделали успешную карьеру и неплохо зарабатывают. Но они не останавливаются на достигнутом.

Мотивы, которые побуждают их начать учебу в вузе, различны. Одним это нужно для работы: на определенном этапе карьерного роста они упираются в «стеклянный потолок» и понимают, что для дальнейшего продвижения им необходим диплом о высшем образовании. Но таких меньшинство, примерно 20%, остальными движут личные мотивы. Часто это нереализованная мечта юности, когда у человека 0не было денег на учебу, а теперь они есть. Некоторые вдруг почувствовали, что достигли максимума на своем нынешнем поприще, и, ощутив себя в жизненном тупике, решают сменить профессию. Другие говорят, что учатся ради матери или жены, но на самом деле академическая степень нужна им для самоутверждения – чтобы доказать детям, всей семье, а заодно и себе, на что они способны.

Есть еще одна группа великовозрастных студентов, о которой Саги не упомянула, но которая хорошо известна психологам. Дело в том, что все люди делятся на две категории: те, кто уже в детстве знает, чем хотел бы заниматься в жизни, и к окончанию школы четко определился с выбором профессии; другие никак не могут разобраться в том, какая же сфера жизни их больше всего привлекает. Они могут работать в различных областях и даже преуспевать в них, но окончательное осознание того, чем бы они хотели заниматься в жизни, приходит к ним примерно к 40 годам. А по сегодняшним меркам 40–45 лет – неплохой возраст, чтобы начать вторую карьеру.

– Я много наблюдаю за такими студентами и должен заметить, что им нелегко во всех отношениях, – говорит профессор Юваль Эльбшен. – Им непросто психологически. Многие из них несут в себе полученные в детстве травмы из-за того, что их объявляли тупыми, ленивыми и т. д. Эти суждения накрепко засели в подсознании, и связанную с ними самооценку надо преодолеть. Поэтому многие скрывают от семьи факт, что поступили в вуз: стесняются самих себя, боятся, что у них ничего не выйдет. Им, безусловно, непросто в интеллектуальном плане. Все-таки наш мозг с возрастом не так легко осваивает новую информацию, как в юности. Но в итоге большинство преодолевают и этот барьер и порой даже учатся успешнее молодежи.

Непросто им и с практической точки зрения. Это в 20–30 лет можно позволить себе работать официантом или ночным охранником, оставляя достаточно времени для учебы. А в солидном возрасте у большинства есть семьи, напряженная работа, бизнес… Поэтому на получение первой академической степени у студентов в возрасте за 40 уходит больше времени, чем у молодежи. И все же, как показывает жизнь, если человеку действительно это важно, любые трудности преодолимы.

В заключение отметим, что известно немало случаев, когда израильтяне в 40–45 лет поступали в вуз потому, что им это требовалось для работы, а затем приступали к учебе на вторую степень на другом факультете, решив реализовать себя в области, которая им действительно интересна. В Тель-Авивском и Еврейском университетах отмечают, что в последнее время у них появилось немало докторантов старше 50 лет. Причем часть из них всерьез мечтают о дальнейшей академической карьере, звании профессора.

В мае 90-летний Габриэль Барши установил своеобразный рекорд, став первым израильтянином, удостоенным степени доктора наук в столь почтенном возрасте. До того как серьезно заняться религиоведением, он успел побывать командиром батальона бригады «Голани», затем начальником штаба этого подразделения и командиром офицерских курсов. Из армии он демобилизовался в звании полковника. В 2007 г., будучи уже в зрелом возрасте и обладая первой и второй академической степенью по политологии, Барши увлекся религиоведением. Когда он пришел в Хайфский университет и заявил, что хотел бы написать докторскую диссертацию, его просьба встретила понимание.

Барши не смущало соседство с аспирантами, годящимися ему во внуки. «Это было даже интересно, – говорит он. – Мне порой казалось, что они знают и понимают намного больше меня. Но это прекрасно, есть чему поучиться». В ходе работы над диссертацией Барши пришлось выучить два языка – немецкий и аккадский. На это у него ушло четыре года. Свою диссертацию Барши посвятил покойной супруге Бат-Шеве. «Уверен, что она бы очень гордилась», – сказал он.

По словам Барши, главное для тех, кто хочет в пожилом возрасте заняться наукой, – не комплексовать. «Мозг на пенсию не уходит, потому здесь не может быть никаких ограничений», – пояснил он журналистам.

Словом, мы, похоже, живем в эпоху, когда прежние представления о возрасте можно сдать в утиль. Как говорил товарищ Саахов в «Кавказской пленнице», «об этом думать никогда не рано и никому не поздно». Правда, кажется, он имел в виду не учебу…

Петр ЛЮКИМСОН