Понты в автобусе

На дворе стоял 1991-й год. К тому времени я уже давно обитал в Израиле – почти полтора года. Еду на автобусе из Холона в Тель-Авив. Напротив меня сидит колоритная пара: пожилая женщина – судя по прическе, украшениям, сверкающим зубным протезам и сильному акценту в русском языке, приехавшая в Израиль в 1950-х или 1960-х, и мужчина лет 45 – судя по двубортному клетчатому пиджаку, пестрому галстуку, дорогой обуви и обилию экономических терминов в речи – новый русский бизнесмен; судя по массивному семитскому носу и тревожному взгляду – в русские бизнесмены назначенный недавно.

Из беседы становится ясно, что пара – это тетя и племянник. Тетя, действительно, давно живет в Израиле и много лет не видела оставшуюся в СССР родню. Племянник первый раз за границей (не считая командировок в Польшу и в Турцию). Скорее всего, тетя не знакома с базисным понятием молодого бизнеса «понты», поэтому ездит на автобусе. А племянник, который, судя по разговору, мог бы купить автобусный парк вместе с водителями, ввиду незнания иностранных языков и общей неуверенности в капиталистической стране такси брать побоялся.

Племянник воодушевленно рассказывает о переменах в новой России, о захватывающих перспективах бизнеса и хвастается тем, что он, вчерашний инженер по технике безопасности треста «Облмеханизациясельпромпроектстрой» и позавчерашний студент-отличник сверхпрестижного факультета «Механизация сельского хозяйства», стал сегодня воротилой бизнеса (пока только в областном масштабе, но в ближайшем будущем он планирует выйти на всероссийский, а затем и на международный уровень).

Тетя слушает невнимательно, пытаясь перевести беседу на более близкие ей темы.

– Понимаете, тетя Геня, мы по совершенно бросовой цене выкупили акции кирпичного завода, сейчас начали модернизацию…

– Боря, как мама себя чувствует? Она писала, что у нее гипертония и сахарный диабет. Может быть, ей нужны лекарства? Я пришлю.

– Нет, спасибо, ничего не нужно. Мама лечится народными средствами по рекомендациям журнала «Здоровье».

– Средствами какого народа мама лечится? – недоверчиво спросила тетя.

– А еще мы привозим компьютеры из Тайваня, покупаем к ним болгарское программное обеспечение…

– А что у Изи слышно?

– Дядя Изя умер в позапрошлом году. Похоронили со всеми почестями, на центральной аллее. На похоронах были представители горисполкома, совета ветеранов, второй секретарь горкома партии пришел. Хоть и горкома уже нет, и самой партии, а он все равно пришел. Дядю Изю все уважали.

– Боже, какой ужас! Он же совсем молодой был, – вздохнула тетя

– Ну, не такой уж молодой. За полгода до смерти отпраздновал 75-летний юбилей. Из горисполкома приходили поздравить, из совета ветеранов, из горкома партии (тогда еще горком был, и партия была)…

– 75 лет... На восемь лет моложе меня… На мои похороны ни одна партия не придет, – грустно пошутила тетя.

– А помните Фаню и ее мужа Гришу?

– Это тот Гриша, которого посадили в тюрьму прямо перед нашим отъездом?

– Да, тогда все руководство их универмага посадили. Потом Гришу выпустили по амнистии, потом опять посадили, потом по состоянию здоровья выпустили, и он сразу после этого умер. Фаня его лет на 20 пережила. Так их внук Леня очень хорошо поднялся.

– Куда Леня поднялся?

– В бизнесе поднялся. Их три друга еще со школы: Леня, Толик и Ахмет. Их в школе называли «три мушкетера». Теперь у них российско-турецко-финская компания. Толик – генеральный директор, Ахмет – зам. генерального директора, Леня – главный бухгалтер.

– То есть первым посадят Леню?

– Ну что вы, тетя Геня? Они замечательные ребята. За такими будущее. Мне Леня сказал: «Дядя Боря, у нас в фирме все на доверии основано. Мне понадобились деньги – я открываю сейф компании и беру, сколько мне нужно. Толику нужно – он открывает сейф и берет, Ахмету нужно – он тоже берет. Мы же как братья».

– Это очень хорошо, но ты все же скажи Ленечке, чтобы он сейф до Ахмета открывал. Так, на всякий случай, – предупредила осторожная тетя и продолжила: – Я еще хотела тебя, Боренька, спросить: ты стал так хорошо зарабатывать, а где ты держишь деньги?

Племянник вздрогнул, вытер пот со лба, поправил галстук и обвел подозрительным взглядом пассажиров автобуса, пытаясь определить, кто мог слышать, а главное – понять страшный вопрос тети. Смотрящий в окно эфиоп, две оживленно беседующие марокканские женщины, несколько школьников и я, уткнувшийся в английский учебник по системному анализу, опасности не представляли.

Боря все же решил не рисковать и, наклонившись к тете, заговорщически прошептал: «Тетя Геня, редн идиш (говорите на идише)».

Потому что в моменты опасности российский бизнесмен всегда переходит на идиш.

 

Слава ШИФРИН